Глава сорок седьмая, которую автор решила переписать, спустя больше десяти лет после написания фанфика.

Билет в будущее

— Ослепнуть, чтобы начать видеть по-настоящему? – Дестени поправил повязку, которой была прихвачена правая рука — алую ленту, что им подала Мико перед расставанием. – Не думал, что Демон способен найти столь точные слова для утешения.

— Это не утешение, Посредник. Это – правда, — хмыкнул Джедайт, — потому как Марс действительно видит. Она теперь обладает магическим зрением. Как я, как Кунсайт. Как ты.

— То есть…

— Видит истинную сущность вещей. Просто, ее переход на новое восприятие мира был слишком резок. И… этот город — не самое лучшее место для кого-то с подобным зрением, — продолжил Демон Иллюзий, — но, со временем… не здесь, и не сейчас, когда она привыкнет...

— Я понял, — улыбнулся юноша, — это как забыть свой язык, но заговорить на другом…

И только нужно научиться сопоставлять незнакомые слова с привычными значениями.

— Да, что-то в этом роде, — согласился Джедайт, — не могу сказать, чтобы это было легко. Но… у нее все впереди.

***

 

— Как рука? – поприветствовал их Демон Пространства, стоило Посреднику переступить порог.

— Это ты у Джедайта спроси, — чересчур резко отозвался Дестени.

— Я у него и спрашиваю, — в голосе Кунсайта звучал упрек. – И где вас черти носили?

— Горит. Это – ответ на первый вопрос, — будничным тоном произнес Джедайт, а юноша вздрогнул, как от удара. — И мы беседовали с Марс. Она пригласила нас на чай… Не знаю… Так было правильно. И… Теки… это синее клеймо тебе к лицу… То есть к морде, — добавил Иллюзионист, чем вызвал бурю негодующего шипения.

— Превосходно, — всплеснул руками Демонический Маршал, — грядет конец мира, а они тут с Сэнши чаи гоняют!

Назревала очередная веселая перепалка.

Только вот весело Дестени почему-то не было. В сердце колючим комком свернулась тревога.

Напряжение…

Словно до предела натянутые струны, готовые вот — вот оборваться. Юноше казалось, что он слышит… кожей чувствует их звон:

— Вы ведь что-то хотите мне сказать.

— Ты прав, Посредник, — кивнул Кунсайт. И тени улыбки не было на смуглом лице. – Нам действительно надо поговорить.

 

***

 

Слеза неуверенно сверкнула в уголке глаза, и скользнула вниз по щеке, оставляя поблескивающую дорожку. Голос рвал горло, которое упорно не хотело дать выход рыданию. В груди — кто-то скребется стальными когтями. Больно…

Но все же намного лучше, чем еще минуту назад. Когда на сосудах проступал иней, а в висках отдавался рокот сталкивающихся льдин.

Нару не помнила, что говорила, что делала. Сколько времени провела с Ами. И главное – зачем.

…Быть рядом, отдавая тепло. Потому что так надо. Потому что нельзя уйти просто так.

Неприязнь, обида, вспугнутыми птицами рванули прочь. И перед девушкой стоял не враг, по вине которого она потеряла все, а человек. Вроде как даже не совсем чужой.

И этому человеку было больно.

— Как ты?

— Теперь все в порядке, — голос дал трещину. И улыбка была такой… неуверенной. – Спасибо.

— Тогда я пойду, — Нару улыбнулась в ответ, — меня, наверное, ждут.

***

 

— Должна уехать…, — слова были горькими. Они жгли язык, и Дестени очень захотелось прополоскать рот.

— Кунсайт прав, Посредник. Смертной здесь не место, — уверенность Джедайта была абсолютной… И она тоже жгла, — ее помощь нам больше не понадобится. К тому же, — …

Падение?!

Веские, без сомнения справедливые доводы многомудрого Демона доносятся издалека. Так, что если не вслушиваться, то их и не разобрать…

— К тому же, я могу проводить смертную. Так, что она ничего не поймет. Можно отправить ее, скажем… к миссис Токугава. А всю тяжесть расставания возьму на себя.

— …Ты – единственный, кто услышал меня. Я не мог этим не воспользоваться.

— Скажи, а когда он приведет остальных, и они снимут с тебя заклятье, ты, наконец, оставишь меня в покое?!

— О, да я в тот же миг забуду о твоем существовании!

Это было вечность назад.

В другой жизни. Фразы, которым раньше Посредник не придавал значения. Они вспомнились именно теперь. Наложились на обиду… Непонятную, но такую едкую.

За то, что Демон без согласия забрал боль. За то ли? Или за что-то еще?

И дали выход словам:

— Нет, Джедайт, — сжавшийся кулак, — хватит мне прятаться за твою спину. Если “смертная” должна уехать… Проводы я возьму на СЕБЯ.

 

 

Вспышка…

…Светловолосая голова откинулась назад.

Выгнулась дугой спина в отчаянной попытке избежать удара.

 

— И… если во мне пропадет надобность – вы от МЕНЯ тоже избавитесь?!

Скрежет стали о кость.

 

Холодное лезвие впилось в плоть, чиркнуло по позвонку…

 

И вошло по самую рукоять.

И кровавые цветы распустились на белоснежной рубашке…

— “Ч… что это? – краска схлынула с лица юноши. – Д… Джедайт. Что ЭТО?!”

 

Молчание.

Сквозь пелену тумана:

— “Ничего, Посредник, — тонкая струйка в уголке рта, — наверное, я заслужил. Ты проводишь смертную? Хорошо. Не стану вмешиваться”.

…Зря ты так, — не сказал Кунсайт.

Кот отвернулся, и продолжил тереть лоб.

Но Дестени был бы счастлив, если б на него накричали. Или, как некогда говаривал Демон Пространства, “превратили в космический мусор”.

Все, что угодно, только не эта тишина…

Она засасывала, подобно трясине, и жгла изнутри. Он променял бы эту тишину даже на Пропасть.

***

Нару с ногами забралась на диван. В побелевших от напряжения пальцах пиала с дымящимся маття.

Напротив стоял Посредник, нахмурив брови, и теребил алую ленту, которой была перехвачена правая рука.

Кот с Кунсайтом устроились на подоконнике, и смотрели в окно, делая вид, что происходящее в комнате не имеет к ним никакого отношения.

Прошло уже более получаса, и кроме приветствия не было произнесено ни слова.

Девушка чувствовала, что что-то не так. Обстановка изменилась, и она больше не была дружелюбной. И — была напугана тем, что, возможно, в создавшемся напряжении была ее вина.

Наконец, Дестени не выдержал, и махнул рукой:

— Ладно. От того, что я пытаюсь подобрать слова, лучше не становится. И вообще, не силен я в красноречии, так что не буду и пытаться. В общем, Нару, сегодня ты должна уехать из Токио.

Девушка вздрогнула, и чуть не выронила пиалу:

— Но… у меня никого нет. Мне некуда ехать…

— Это как раз не проблема! — снова отмахнулся Посредник, — В Осаке у меня живут бабушка с дедушкой. Они с радостью тебя примут. Я позвоню им с вокзала, как только поезд тронется, и попрошу, чтобы тебя встретили. И — если вдруг не смогу дозвониться — в сумке, которую я собрал тебе в дорогу, лежит сопроводительное письмо, где сказано, что мы с тобой друзья, и ты хочешь сменить обстановку и переехать из Токио после того, как твои родители погибли в автокатастрофе.

Нару открыла было рот, но Дестени сделал жест, показывающий, чтобы его не перебивали.

— Кроме того, в сумке есть атлас с подробным маршрутом, как до них добираться, и деньги на первое время. Настоящие. Тем, у кого я их забрал, они точно уже никогда не понадобятся.

К тому же, бабушка с дедушкой держат сувенирную лавку, и им наверняка пригодится внимательная и доброжелательная помощница. Так… что еще? А! Про меня можешь говорить им, что хочешь. После того, как бабушка гостила у меня в последний раз, они уже ничему не удивятся, — мрачно покосился на Кунсайта, — Ну, вроде, ничего не забыл. Билет на Сенкасен я купил. Он отправляется через полтора часа. Если выйдем сейчас — успеем дойти пешком.

И, это — то, что уже решено, и где я не приму никаких возражений.

Девушка недоверчиво посмотрела на него. Вот так просто. Раз, и был переписан сценарий ее жизни. Новый дом, работа, люди, которые будут ей рады…

— Но… мы ведь еще встретимся? — с надеждой спросила она.

— Ну, все зависит от того, чем закончится эта история, — вздохнул Дестени. — Если мы проиграем — весь мир накроется. Вместе с Осакой, разумеется. И тогда — точно, нет. По крайней мере, в этой жизни. И — не знаю, будут ли возможны перерождения после такого конца. Если же все пойдет, как надо — не вижу никаких причин, почему нет. Ты же будешь жить у моих дедушки с бабушкой, и рано или поздно я их навещу.

— Рано или поздно? — удивление.

— Ну… понимаешь ли, — печальный вздох, — Они — очень хорошие и добрые люди. И — они всегда со всеми ладят. И всегда протянут руку помощи, но… В общем, считай это комплексом любимого внука. Я очень ими дорожу, я всем им обязан, и я ценю их заботу. Но больше пары-тройки дней в год я с ними просто не выдерживаю. Звучит не очень красиво, но что есть, то есть.

— О! И будь готова просмотреть ВСЕ альбомы с детскими фотографиями их ненаглядного Дестени, — не выдержал и ввернул шпильку Кунсайт.

— А так же, прочитать все мои сочинения, просмотреть все рисунки с момента, как я научился держать карандаш, все поделки, и услышать много смущающих подробностей из моей жизни, которые обычно не рассказывают посторонним людям, — печально закончил любимый внук.

***

До вокзала дошли в полном молчании. Остановились перед пропускным терминалом.

— Ну, вот и все, — Дестени попробовал улыбнуться и протянул Нару сумку. — Прости, что решил все за тебя. Но — боюсь, скоро здесь все станет совсем плохо, и могут накрыться пути сообщения. И — дальше твоя помощь нам точно не понадобится.

— Понимаю, — девушка коротко кивнула, — Мне нужно уехать, раз я буду только мешать.

— Только, не думай о себе плохо, — поспешил добавить Посредник, — без тебя мы бы точно не справились. Ты выручала нас столько раз, что я уже со счета сбился. И — ты очень сильная. Не каждый бы выдержал то, что тебе пришлось пережить. Просто, дальше пойдет совсем другая игра. Я бы и сам с радостью куда-нибудь уехал, но история не отпускает своих ключевых персонажей.

— Спасибо вам! — Нару улыбнулась, и улыбка была искренней.

— И — передавай от меня привет Пожилой Леди, — добавил Кунсайт.

— Вот только…, — голос девушки дрогнул. — А что станет со всеми людьми, которые покидают Токио?

— Эх, умеешь же ты разрушить атмосферу, — вздохнул Демон пространства, — Ну, тут есть несколько вариантов. Если мы проиграем, то, как сказал Посредник, не будет никакой разницы. Погибнут все. Если одержим победу — то после заточения Врага, все, кто подвергся воздействию Серебряного Кристалла и все, кого так или иначе коснулась пропасть Страха — умрут. Куда бы они после этих атак ни уехали. Ну, то есть, фактически, они все уже мертвы. Просто — их тела перестанут двигаться. Ну, как если бы у марионеток перерезали нити, за которые их дергал кукловод.

***

Поезд давно ушел, а Дестени все продолжал молча смотреть ему вслед.

— Надо сказать, я удивлен, — наконец, подал голос Джедайт, — Почему-то, я был уверен, что ты попытаешься стереть смертной память.

— С чего бы то? — удивился парень, — я же сказал, что проводы возьму на СЕБЯ. А стирание памяти — это же у нас по твоей части.

Кот, все это время мирно дремавший на плечах у Кунсайта, приоткрыл глаза и с уважением посмотрел на Хозяина.

***

Нару заняла место у окна, закуталась в плед, который ей предоставил приветливый бортпроводник, и закрыла глаза.

Она старалась не думать о том, что, хотя поезд был полон людей, возможно, только у нее одной было будущее.

---

Первоначальную версию этой главы можно прочитать здесь