Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Funny Valentine и Тай
Никогда не говори «никогда»
* * *
Парень сидел на крылечке. Андрей стоял рядом, прислонившись к перилам, и тыкал в кнопки на новеньком сотовом телефоне. Когда зазвучал «Свадебный марш» Мендельсона, гость глуповато заулыбался.
– Круто все-таки, что я это сделал. Обалдеть. Я и не ждал, что получится.
– Слушать надо умных людей, Валера, – снисходительно произнес Андрей. – Всяко, она сама не стала бы вешаться тебе на шею. Нормальные девчонки так не делают. Я тебе с самого начала говорил: надо объяснить ей все. А руки при этом держать на коленях, чтобы косяков не вышло.
– Андрюха, откуда ты все знаешь? – парень пытался язвить, но в его голосе явно чувствовалось уважение. – Ты что, на кофейной гуще гадаешь?
– Я книжки читаю. По психологии подростков и молодых женщин, – демон ехидно ухмыльнулся и продолжил эксперименты с телефоном. На этот раз результатом был какой-то новомодный хит.
– Гонишь ты все… Тебе никаких книжек не надо. Нафиг всякой мутью башку забивать. Как посмотришь на этих баб, которые начитались «Космополитена»… Это все чувствовать надо. Эх, Андрюха, – мечтательно вздохнул Валера, – к твоим мозгам – еще и такая рожа… Не многовато будет?
– Дело не во внешности, – назидательно заметил Андрей. – Светка тебя не за рожу любит. А я ей вообще по сараю.
– Светка – она солнышко, – с нежностью проговорил парень, и по его ауре побежали золотистые ниточки.
– Все будет чики-пики, вот увидишь, – Андрей ободряюще положил руку Валере на плечо.
– Ну, раз это ты так говоришь…
Золотистое сияние побежало вверх по ниточкам, как магнитом притягиваемое ладонью демона. Его аура на мгновение засветилась ярче, потом сияние сконцентрировалось в районе третьего центра и втянулось в нее.
«Та-ак. Джедайт за любимым занятием. Хлебом не корми, дай энергию с кого-нибудь скачать». Эта парочка подростков была полностью поглощена общением и совершенно не замечала, что за ней наблюдают.
– Добрый вечер, молодые люди, – Владислав решил, наконец, появиться на сцене.
Андрей неторопливо убрал руку.
– Привет, – он доброжелательно улыбнулся.
– Здрасьте, – подозрительно и несколько угрюмо отреагировал Валера.
– Надеюсь, я не помешал вашей беседе, – с легкой холодностью извинился подошедший мужчина. – Андрей, когда освободишься, будь добр, зайди ко мне.
– Непременно, Владислав Михайлович.
– А-а… Я, наверное, пойду… – вмешался приятель Андрея, по-видимому, почувствовав себя как-то слишком неловко. – Пока, Андрюха.
– Счастливо, – попрощался тот с улыбкой, но без всякого сожаления. – Привет Светке.
– Пойдем-ка, поговорим, – предложил Нефрит, когда жертва джедайтовских экспериментов скрылась за воротами.
– Хорошо, – согласился «экспериментатор», следуя за ним в дом.
– И когда ты обнаружил у себя эту замечательную способность? – как бы невзначай обронил Нефрит, уже поднимаясь по лестнице.
– Это о чем? – в тон ему переспросил Джедайт.
– Я имею в виду умение забирать жизненную энергию. И не говори, что это происходит само собой. Ты действовал вполне профессионально.
– Ну так у меня большой опыт. Ты же не станешь утверждать, что энергетический вампиризм противоречит кодексу чести демонов?
– Ты не ответил на вопрос, – напомнил Нефрит, жестом приглашая в кабинет.
Джедайт оценил обстановку и разместился в кресле, удачно отграниченном от остальной комнаты журнальным столиком.
– Когда понял, что для телекинеза и сколько-нибудь серьезного воздействия на чужие мозги требуется много сил. Несколько дней назад, – честно признался он, осознав, что от разговора не уйти.
– То есть, вчера ты про это скромно умолчал? – тон Нефрита был отнюдь не ласковым.
– Ты мне тоже далеко не обо всем говоришь, – нахально отреагировал младший из демонов.
– Не ерничай. Сам понимаешь, что не прав. Если ты не будешь доверять мне, я не смогу тебе помочь, – старший отодвинул столик чуть в сторону и сел прямо на него, оказавшись почти вплотную к Джедайту.
Тот попытался переместиться назад, да только двигаться уже было некуда.
– Ну и когда и как ты собираешься помогать мне? – тоскливо поинтересовался он.
– Я это уже делаю.
– И причем тут доверие? По-моему, ты говорил о чем-то более конкретном.
– Ты прав. Я имел в виду работу с энергетическими центрами или, как люди говорят, с чакрами. Пока они закрыты, ты не сможешь полноценно управлять силой демонов, даже если восстановишь память. Можем начать хоть сейчас, – взгляд Нефрита стал очень плотоядным. – Похоже, уже пора. Условия тебе известны.
– Ладно… Только я хочу задать один вопрос. Возможно, идиотский.
– Задавай, какой есть, – великодушно разрешил демон.
Вид у Джедайта был такой, как будто его накормили горчицей.
– В той, прошлой жизни я был мужчиной?
– Во всех, в каких я тебя знал, – утешил Нефрит. – А с чего такие вопросы?
– Какие у нас были отношения? – детектор лжи включили на полную мощность.
Повелитель Судеб не очень-то жаждал услышать этот вопрос, так как реакция на честный ответ казалась совершенно непредсказуемой. Но врать не собирался.
– Мы были друзьями и любовниками, – изучающий взгляд синих глаз совершенно не был насмешлив.
Уголки губ мальчика дрогнули. Его взгляд метнулся куда-то за спину Нефрита и оттуда послышался звук бьющегося фарфора. Демон даже не обернулся.
– Ну и зачем? Я бы на твоем месте успокоился. Потому, что я не собираюсь спать с маленьким мальчиком.
Джедайт потерянно оглядел кабинет. Он старался не встречаться глазами с Нефритом.
– Так что же тебя смущает?
– Я – нормальный, – не сразу ответил мальчик.
– Я в этом и не сомневался, – поддержал демон.
– И я останусь нормальным, – категорично заявил Джедайт. – Даже когда вернусь.
– Да сколько угодно… – с безмятежной улыбкой согласился Нефрит.
«Вот ведь самоуверенный, гад…» – со злостью отметил мальчик.
– Ну и что дальше? – требовательно спросил он.
– Снимай рубашку и ложись на диван.
Глаза мальчика стали круглыми.
– Чего? – поперхнувшись, переспросил он.
– Достаточно снять рубашку. Обещаю, не буду приставать, – довольный произведенным эффектом, демон встал и отошел к окну.
– А что так скромно? Могу и совсем раздеться. Скрывать, как я понимаю, нечего, – Джедайт бросил ковбойку на подлокотник кресла и стянул футболку.
«Надо же, он еще способен иронизировать. Значит не все потеряно. Забавно, но, похоже, я действительно его не хочу. Он слишком похож на ребенка. Хм, Джед бы обиделся».
Взглянув на ауру, переливающуюся такой дикой смесью чувств, что от этого мелькания голова шла кругом, Нефрит только хмыкнул. И устроившись на краю дивана, ласково коснулся золотых волос.
– Попробуй успокоиться, Джеди, – его голос зазвучал завораживающе мягко. – Просто расслабься и дыши ровно. Если будешь так метаться, то у нас ничего не выйдет.
– Я что, метаюсь?
– Еще как, – тихий смех. – У тебя чувства скачут, как зайцы при облаве. Сосредоточься на дыхании, и постарайся больше ни о чем не думать.
То ли ему действительно удалось сосредоточиться, то ли легкие прикосновения Нефрита возымели свой успокаивающий эффект, но аура Джедайта постепенно обрела свой естественный вид.
– Теперь сконцентрируй внимание на макушке. Просто следи за ощущениями и ничего не бойся.
Вот и все. Барьер преодолен. Такое знакомое и почти забытое ощущение. Легкое и самое тонкое соприкосновение. Очевидность единства и смысла, неподвластная ни пространству, ни времени.
– Медленно переместись к точке находящейся чуть выше бровей, по центру.
Знание – совсем рядом, за незапертой дверью; стоит только распахнуть ее… Но коридоры раз за разом уводят куда-то в призрачные дали, и за распахнутой дверью вновь и вновь возникает стена. И не понять, где заканчиваются иллюзии, а где начинается реальность. Двери с замками открываются только ключами. Чтобы повернуть ключ – нужна сила. Эта сила приходит из глубин.
– Достаточно. Еще ниже, к горлу.
Мелодия. Голос, выводящий узор. Движение, сплетающее нити единого полотна. Движение, созидающее и разрушающее. Такая послушная реальность! Чувства, мысли, желания – фрагменты вечно изменчивой мозаики, подчиненные воле мастера. Звуки и цвета, слова и образы – инструменты воли. Сила, которой управляет намерение.
– Сердце. Будь осторожнее. Нежно и аккуратно.
Нежность. Нежность и боль. Расставания. Потери. Приближение. Прикосновение. Доверие. Раскрытие. Радость? Тоска? Восторг? Нежность? Да, нежность… Я… я люблю…? Я?
– Что ты со мной делаешь?!
Связь оборвалась слишком резко, напоследок отозвавшись в теле болезненной пустотой, оставляя в висках раскаленные иглы.
– Идиот, я же просил – аккуратней! – заорал Нефрит, обхватив голову руками. – Ну, любишь. Причем, любишь меня. И что теперь? Радоваться нужно, что взаимно. Расслабься и получай удовольствие.
– За каким чертом все это надо?! – пользуясь тем, что тому было не до него, Джедайт слетел с дивана и отскочил к двери. – Обязательно было лезть туда и выворачивать это все наизнанку?!
– За тем самым, что я не хотел лезть через задницу! – зло огрызнулся все еще взбешенный демон. – Или тебе так не терпится, чтобы я тебя оттрахал?!
– Что?!!
Объяснить Нефрит уже ничего не успел. Его мгновенно втянуло в безумный водоворот стремительно сменяющих друг друга, совершенно несовместимых в своей дикости и странности, не умещающихся в сознании образов.
Все оборвалось так же внезапно, как и началось. Каждое движение отдавалось в голове звенящей болью; цветные пятна плавали перед глазами; мысли в принципе отказывались существовать.
«Ну все, мерзавец, я тебе сейчас голову откушу», – родилась первая мысль.
«Смылся», – констатировала вторая.
Потом они пришли толпой, почти прогнав навязчивый звон и ломоту в висках.
«Ладно, далеко не уйдешь. Голову, конечно, откусывать я не стану, но пожую – это точно. Я понимаю, что нет тебя – нет проблем. Только без них мне, по всей видимости, скучно».
Далеко, как и предполагалось, Джедайту уйти не удалось. Нефрит обнаружил его лежащим без сознания сразу за дверью. Не удивительно, если учесть что в удар он вложил всю свою энергию, как бы мало ее не было. Оставалось только перенести его на кровать и дать как следует выспаться.
Версий, объясняющих такую бурную реакцию Джеда-Андрюши, было слишком много, чтобы выбрать какую-то одну. Нефрит решил не забивать себе этим голову. И так очевидно, что это существо к нему неравнодушно. Что именно творится в душе еще не проснувшегося демона, выяснять пока бесполезно. Но и оставлять его наедине с самим собой все же не стоило.
Отменив на сегодня все встречи и безжалостно свалив на Маргариту текущие дела, Нефрит с удовольствием занялся обкаткой новой астрологической программы, до которой раньше не доходили руки. Двери кабинета и Андрюшиной спальни, на случай пробуждения подопечного, он оставил открытыми.
Подопечный подал признаки жизни после одиннадцати утра. Сначала из коридора были слышны шаги, потом шум воды в ванной, потом опять шаги, теперь уже вниз по лестнице. На пороге кабинета Андрей появился примерно через час. Бледный, с кругами под глазами, завернувшийся в необъятный махровый халат и босиком. Он прислонился к косяку, дожидаясь пока Нефрит обратит на него внимание. Тот не заставил долго ждать себя:
– Доброе утро. Как головушка, не болит?
– Болит, – без особой радости признался Андрей. – Нефрит... ты как?
– Твоими стараниями хуже, чем обычно, – оторвавшись от компьютера, демон обернулся к собеседнику. – Но жить буду.
– Прости меня. Пожалуйста. Я вел себя как полный идиот.
– Полностью согласен, – доброжелательно подтвердил Нефрит. – Ты сам-то понял, что сделал?
Мальчик чуть поморщился, сполз по косяку и сел на пол.
– Вполне. Теперь понял, а тогда – нет. Я боялся, что тебе хуже. Я тогда еще не знал… – он замолчал, словно ища в себе силы закончить фразу, – …как много ты для меня значишь.
Нефрит на секунду задумался, а потом вдруг неожиданно тепло улыбнулся:
– Ради этих слов я вполне согласен пережить весь тот хлам, что ты так щедро обрушил на мою бедную голову.
Джедайт усмехнулся, грустно и виновато.
– Стоило бы врезать мне хорошенько.
– Так-так, у нас очередной приступ мазохизма, – привычно констатировал Нефрит. – Может тебе еще и спинку медом намазать?
– Зачем? – удивленное выражение несколько оживило лицо мальчика.
– Чтобы жизнь слаще казалась, – злорадно пояснил едва удерживающийся от смеха демон. – Интересно, ты когда-нибудь закончишь это археологическое самокопательство?
– Когда умру. Причем так, чтоб не возродиться.
– Ну, что ж, видимо мне придется смириться с мыслью, что этот сладкий миг никогда не настанет, – Нефрит изобразил тяжкий вздох. – Джед, у меня есть предложение временно отложить это увлекательное занятие, и выбрать в качестве развлечения что-нибудь более интересное. Например, оценить результаты вчерашнего эксперимента.
– Да… некому мне порыдать в жилетку… – меланхолично пожаловался Джедайт. – И как ты их оцениваешь? Экспертом, как я понимаю, быть тебе.
– Кое-какие качественные сдвиги в положительную сторону, конечно, наблюдаются, – с самым серьезным видом начал «эксперт». – Ныть у тебя уже получается очень близко к требуемым стандартам.
– Ага. Ну, уже хорошо. Это признак доверия, Нефи, – пояснил объект исследования.
– К тому же имеется ярко выраженная склонность постоянно поучать и давать советы, что идеально согласуется с общепринятым представлением о поведении классического Лорда Иллюзий.
– Этой склонности я никогда не терял. Так что в данном пункте ничего принципиально нового нет.
– Но самые серьезные изменения наблюдаются в оценке значимости для изучаемого объекта моей скромной персоны.
– … и в отношении к собственным нестандартным сексуальным наклонностям, – с сарказмом добавил Джедайт.
– Я, как эксперт, с уточнением не согласен. Не помню, чтобы у демонов в этой области существовали стандарты.
– Насколько я понимаю, речь как раз идет о том, чтобы оценить уровень «демонизма» объекта.
– Согласен. Но для оценки последней заявленной характеристики у экспертной группы – в моем лице – не хватает данных, – внешне Нефрит сохранял невозмутимость, но внутри что-то недовольно дернулось.
Джедайт (это все-таки он, или нет?) подозрительно прищурился.
– Экспертная группа собирается заняться сбором данных или сразу перейдет к следующему пункту?
– В связи с официальным несовершеннолетием объекта сбор необходимых данных пока не представляется возможным. Так, что характеристика снята с рассмотрения.
Нефрит поднялся из-за стола и подошел к сидящему почти на пороге юноше.
– Джедайт, я рад, что ты вернулся, – в синих глазах знакомо замерцали звезды. – Как ты думаешь, что лучше: сначала поесть, а потом заняться твоей энергетикой, или наоборот?
Тот посмотрел на него снизу вверх. И этот взгляд не мог принадлежать пятнадцатилетнему подростку.
– Нефрит, не стоит слишком обнадеживаться насчет моего возвращения. Я все равно ни черта не помню и ни черта не могу. И энергетика у меня по нулям.
– Кстати, этот пункт мы как-то упустили. Энергетика по нулям – это как раз потому, что ты уже что-то можешь, – Нефрит невольно потер виски: голова после вчерашнего еще не пришла в норму. – Если бы на моем месте оказался человек, то его уже вряд ли что-то волновало бы.
– Да? Ну, тогда прибедняться больше не стану, – Джедайт слабо улыбнулся. – Займусь подготовкой к светлому будущему.
– Светлое будущее в Темном Королевстве? – порадовался темный демон. – За это стоит выпить. А в твоем случае лучше поесть.
– Правильно. А то если я умру от голода, опять будет куча проблем.
– Тогда пошли тебя спасать, – он хотел протянуть мальчику руку, но очень явственно почувствовал, что тот не примет помощи. – Кстати, ты объяснишь мне, чему я был обязан столь агрессивным поведением с твоей стороны?
– Я тебе потом скажу.
– Когда это уже не будет иметь значения, – догадался Звездный Лорд.
– Не хочу тебя лишний раз травмировать.
– Спасибо за заботу.
– Слушай, Неф, кулинарный талант у тебя всегда был или это недавнее приобретение? – поинтересовался Джедайт, наблюдая за одним из сильнейших демонов темного мира, с удовольствием шинкующим болгарский перчик.
– Всегда. Только я его тщательно скрывал, – нисколько не смутился тот. – Причем, даже от самого себя. Наверное, чтоб враг не догадался.
– Хорошо, дружище. В случае чего я под пыткой тебя не выдам.
Повелитель Иллюзий облокотился на стол, упершись лбом в переплетенные пальцы.
– Знаешь что… – произнес он задумчиво, – по-моему, у нас обоих крыши не на месте.
– Очень глубокомысленный вывод, – рассмеялся Нефрит, принимаясь за лук. – И что тебя на него навело?
– Это не вывод, а ощущение. А что навело – я потом объясню. Когда поумнею.
– Джеди, если ты еще поумнеешь, то мне останется только застрелиться.
Джедайт ничего не ответил, а только печально вздохнул и, потянувшись, взял со стола бумажную салфетку.
– С чего такая вселенская тоска? Кого хороним?
– Мальчика Андрюшу, – сообщил демон, еще недавно бывший тем самым Андрюшей, аккуратно подгибая уголки салфетки. – На данный момент это наиболее вероятный кандидат на то, чтобы раствориться в небытии.
Нефрит бросил на друга короткий взгляд, изобразив удивление.
– Не знаю как с моей крышей, а вот с твоей точно не все в порядке: Лорд Джедайт, сожалеющий о смерти человека – это что-то невероятное.
– Ну… о твоей крыше мы еще побеседуем… – юный демон сосредоточенно провел ногтем по сгибу, заглаживая его, – а смерть… смерть сама по себе – явление, стоящее внимания.
– Вопрос: какого? Данная, например, меня радует, а не печалит, так как является одновременно возрождением горячо любимого мной существа. А тебя разве – нет?
– Тема смерти… – Джедайт неторопливо отогнул бумажное крылышко, – играет важнейшую роль в мировой культуре… н-нда… салфетки плохо подходят для оригами…
– Угу. Смерть… – тем же тоном подхватил Нефрит, – всегда волновала умы. С тех самых пор как они вообще появились. Джед, давай без философии, у меня от нее скулы сводит.
– Ладно. Я тебе лучше сказку расскажу. Услышанную от воспитательницы в детском доме. О смерти, естественно, – тот полюбовался своим творением, держа его на ладони, – …крылышками махать не будет… бумага слишком мягкая… Так вот. Жила-была одна японская девочка. Звали ее… а, впрочем, в данный момент не важно, как ее звали. Сказка, все-таки… Однажды эта девочка узнала, что жить ей осталось всего ничего… Для обычных девочек эта ситуация куда более плачевна, чем для демонов.
– Если только они не верят в переселение душ. Так что для японской девочки эта ситуация не так уж страшна.
– Ну… как сказать, Нефи. Одно дело знать, а другое – верить.
– Извини, что перебил. Я весь внимание.
– Вера в бессмертие души характерна для самых разных культур. Тем не менее, к обретению этого бессмертия люди, как правило, не стремятся… Чем больше перебиваешь, тем больше будет философских отступлений… Так вот, эта девочка тоже умирать не хотела. И вбила себе в голову, что если она сделает тысячу вот таких журавликов, то смерть от удивления забудет, за чем пришла. Такая грустная история. Насколько я помню, она успела сделать около шестисот…
– Тебе сколько пачек салфеток купить? – как-то слишком серьезно пошутил Нефрит.
– Нисколько. Я вовсе не мечтаю спасти Андрюшу, – во взгляде Джедайта читалось удивление. – Это был просто комментарий вот к этому… – он поднял со стола журавлика.
Звездный демон забрал бумажную игрушку из его рук и, подозрительно прищурившись, посмотрел в как всегда невинно-голубые глаза. Ему очень хотелось знать, что действительно скрывается за рассказанной «сказкой». Лорд Иллюзий никогда ничего не делал просто так. Какую именно девочку он имеет в виду?..
– Нефрит, ты смотришь на меня так, как будто это я ее убил, причем на твоих глазах и особо зверским способом.
– Извини, Джед. Это я о своем задумался.
– А-а… Думать полезно, Нефи.
– Я лучше этим займусь на сытый желудок, – Нефрит предпочел сосредоточиться на мыслях о еде, чтобы вернуть себе жизнерадостное настроение.
* * *
«Кто ты для меня? Этот вопрос почему-то волнует меня даже больше, чем «кто я?». Вернее, кто тот, другой, живущий во мне. Или все же я? Другой, который просыпается и берет власть в свои руки. Вот, я уже говорю его словами, думаю его мыслями, руководствуюсь его желаниями. И откуда только это все во мне? И где оно было раньше?..
Но почему-то мне куда интереснее, кто ты. Кто ты для меня… Друг и любовник? Это правда, но ты недоговорил… Ладно, со вторым пунктом тот, другой я уже смирился. Или наоборот, принял на ура – какие там у демонов стандарты. Но и это не вся правда. То, что связывает нас – по моим ощущениям – никак не укладывается в эти два слова. Это что-то настолько глобально, или настолько ужасно, что я, пока еще будучи человеком (пока еще? а я был им?), не в состоянии этого принять?»
* * *
Знание, спрятанное за дверью с секретом; нужно только повернуть ключ. Этот ключ поворачивает сила.
Такая послушная реальность! Реальность, управляемая знанием. Знанием, которое оживает, наполняясь силой.
Нежность. Любовь. Я люблю тебя. Так просто и ясно. Я люблю мир, в котором есть ты. И любовь придает ему смысл. Через любовь лежит путь к силе.
Сила. Мощь энергетических потоков. Сила звезд, приходящая из глубины вселенной. Сила иллюзий, таящаяся в глубинах сознания.
И мост между ними – Любовь.
Сила, подчиняющая реальность.
Сила, открывающая двери.
– На сегодня достаточно, – Нефрит мягко прервал контакт и устало откинулся на спинку кресла. – Как себя чувствуешь?
Джедайт сжал пальцами виски, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Своеобразно. Какой-то процесс пошел, – он взглянул на Нефрита с несколько отрешенной улыбкой. – Нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.
– Может подтолкнуть?
– Валяй.
– Лови первый ключ – «Металлия».
– Смысл существования. Глобально…
– Второй – «Люди».
– Кто?
– Не отвлекайся. «Люди».
– Ну… я их тоже люблю.
– С кетчупом?
– Да почему… просто. Ну ладно, источник энергии.
– Джед, а слово «работа» хоть какие-то ассоциации вызывает?
Лорд Иллюзий издал негромкий стон.
– Вот ей-то я сейчас и буду заниматься. Над собой.
– Не буду мешать. Лучше тоже займусь работой. На Земле всегда находится, что делать.
* * *
«На Земле» работы оказалось не так уж много (Нефрит вообще имел привычку никогда не откладывать на завтра то, что хотелось сделать сегодня) – пара писем деловым партнерам, небольшой денежный перевод в благотворительную организацию «Будущее Планеты» и контрольный звонок Маргарите (своему главному помощнику и заместителю).
– Добрый день, Маргарита Викторовна, – несмотря на официальный тон, в голосе сквозила нескрываемая нежность.
– Добрый день, Владислав Михайлович, – растаяли на другом конце провода.
– Как прошли вчерашние переговоры?
– Успешно, – «как будто с тобой бывает иначе» читалось после точки. – Наши иностранные клиенты более чем удовлетворены этой сделкой и согласны выплатить всю сумму аренды сразу на три года вперед. С заверениями о возможности дальнейшего плодотворного сотрудничества между нашими фирмами.
– Я всегда знал, что ты у меня умница. А как обстоят дела с нашими московскими представителями?
– Николай Александрович вылетает вечерним рейсом, и завтра будет здесь с полным пакетом документов. Он хотел обсудить все лично с вами. Кстати, Вера Исааковна тоже обещала «заглянуть на пару минут» завтра после обеда. Владислав Михайлович, вы производите на нее самое благоприятное впечатление, что влияет на снижение наших расходов очень положительным образом.
– Что ж, с налоговой надо дружить. Будь добра, передай нашей многоуважаемой Вере Исааковне мои заверения, что я буду просто счастлив лицезреть ее присутствие в моем кабинете за чашечкой кофе, где-нибудь в пятнадцать часов.
– Как пожелаете, босс, – засмеялась Маргарита. – На сегодня это все. Что у нас вечером?
– Извини, звездочка. Сегодня не могу.
– Жаль… – в ее голосе чувствовалось явное разочарование.
– Не сердись, – примирительно произнес Владислав. – Я просто не хочу оставлять Андрея одного, он еще не совсем поправился. Но можешь приехать сюда сама. Составишь нам компанию.
– Нет уж, спасибо. Увольте, – она попыталась отшутиться, но скрыть недовольства не получилось, – не буду портить вам мальчишник. Развлекайтесь без меня.
– Риточка, ты еще помнишь, что я считаю тебя самой чудесной женщиной под этими звездами? – снова нежность и немного страсти в голосе.
– Не подлизывайся, – ему в тон ответил женский голос, – пока не повторишь при личной встрече – не поверю.
– Не забудь записаться на аудиенцию.
– Как прикажите, мой Повелитель.
– Вот так уже лучше. До завтра, Риточка.
– Неф… – Джедайт вошел в комнату тихо, так что Нефрит заметил это, только услышав его голос.
– Ну что, много вспомнил? – вместо приветствия поинтересовался он.
Лорд Иллюзий кивнул, шагнул вперед и вдруг сделал то, чего от него меньше всего можно было ожидать: опустился на пол рядом с Нефритом и положил голову ему на колени. Не выдав удивления, звездный демон ласково провел ладонью по золотистому ежику волос и нежно улыбнулся.
– Все в порядке?
Джедайт поднял голову, задержал руку Нефрита, крепко сжав запястье, поцеловал открытую ладонь и только после этого отпустил ее.
– Спасибо тебе, – сказал он на даркли.
– Ты бредишь, сердце мое? – шутливо то ли спросил, то ли констатировал Повелитель Звезд.
– Я сплю. Мне снится чудесный сон. И имя ему – лорд Нефрит.
– Я, кажется, понял, – главный герой «чудесного сна» приподнял за подбородок голову сидящего у его ног (точнее в обнимку с его ногами) юноши, – ты решил податься в поэты.
«Как же я тебя люблю, маленький проходимец… Просто жить без тебя не могу, но сейчас не искушай меня. Сначала вернись полностью. Тогда я прощу тебе все», – но об этом он молчал; молчали и звезды в его глазах.
Джедайт встал на ноги, тут же упал на диван и начал говорить, без пауз и без особого смысла:
– Какая же у меня каша в голове! Полный бред. Память, как свалка недоразумений. Надеюсь навести на ней порядок к завтрашнему утру. Хотя какой, к Металлии, порядок на свалке? Кофе хочу до безумия. Берилл хочу придушить. А еще хочется жрать и перевешать всех японских школьниц на фонарях.
Нефрит с огромным наслаждением вслушивался в любимый голос, стараясь не обращать внимания на содержание. Из всего бреда, сквозь пелену нежности и радости, пробились лишь два слова: «кофе» и «жрать». Впрочем, Джедайт уже по собственной инициативе скатился по лестнице и принялся потрошить холодильник, причем коробки, пакеты и банки, которые он оттуда доставал, время от времени выскальзывали из его рук. Наконец Нефрит не выдержал и, решительно отобрав у него турку и упаковку колумбийского кофе, усадил на стул: отдать такое сокровище на растерзание явно невменяемому демону было выше его сил.
– Джед, давай я сам, пока ты не устроил здесь локальный Армагеддон.
– Ну как, я похож на психа? – с безмятежной радостью поинтересовался потенциальный организатор конца света.
– Нет. Всего лишь на демона с неконтролируемой инициативностью, – успокоил его Нефрит, принимаясь за приготовление кофе.
– Я тебя обожаю… – больше Джедайт ничего произнести не мог, так как очень увлекся поглощением коварно подсунутого Нефритом куска пиццы.
– Кушай, солнышко, – промурлыкал объект обожания, погладив его по головке.
Чтобы не делал Нефрит, он делал это эффектно. Всё вокруг него словно попадало в бешеный водоворот оптимизма и успеха: дела делались словно сами собой, как будто только и ждали этого мгновения; люди (не говоря уже о юмах) вдруг обнаруживали в себе недюжинные таланты и горячее желание посвятить свою жизнь труду на благо дела (зла или добра, человечества, страны или королевства, фирмы, вышестоящего начальника или родных, себя любимого – подставить нужное); мир поворачивался ко всем своей лучшей (кому светлой, а кому темной) стороной.
Появление в офисе Владислава Михайловича, как обычно, заставило сотрудников подтянуться и с утроенным энтузиазмом взяться за свои дела. Не то, чтобы кто-то без него позволял себе лениться, но заслужить хотя бы мимолетное одобрение своего начальника мечтал каждый (даже если не желал себе в том признаваться). После двухчасового совещания в кабинете босса Маргарита Викторовна и Николай Александрович (молодой и перспективный директор московского филиала фирмы), окрыленные новыми идеями, тут же исчезли в недрах официальных коридоров городских и федеральных властей. А Вера Исааковна (одна из архангелов налоговой службы) покинула офис, помолодев лет на двадцать и избавив государство (к удовольствию Владислава) от возможного (и вполне приличного) поступления денежных инвестиций.
Но все эти «срочные» дела почти не занимали внимания Нефрита. Его больше занимали дела сугубо личные. Так что он был рад, что Маргарите есть чем заняться на сегодняшний вечер, да и на все ближайшие сутки. Нет, она никогда не позволяла себе отнимать его внимание в рабочее время, да и вообще никогда не пыталась хоть в чем-то покуситься на его свободу. Но то время, которое Владислав посвящал ей, она считала безраздельно принадлежащим себе любимой. Обычно Нефрита это забавляло, но с появлением Джедайта…
Джедайт. Как-то не так все складывается. Не так, как хотелось. Не так, как рассчитывалось. Не так, как должно было. Впрочем, вряд ли Нефрит смог бы объяснить, что значит «как должно», но не так как это происходит – это он знал точно.
Вроде все шло хорошо: память потихоньку восстанавливалась; силы медленно, но возвращались; магия без особых капризов подчинялась ему. Еще немного усилий и он закончит трансформацию, вновь обретя силы, снова став Темным Демоном, Повелителем Снов и Иллюзий, лордом Джедайтом. Джедайтом, которого звездному демону так не хватает. Джедайтом, которого он так любит…
Только вот тем ли? Как раз в этом-то Нефрит и не был уверен. Эти странные метания от кроткого безмятежного ангела к взбешенному демону; эти приступы откровенности и беспомощности, перемежающиеся полной закрытостью и агрессивностью; эта непредсказуемость реакций – это Джед? И предательская мысль: а он по-прежнему меня любит?.. А я его?
Нефрит проснулся от теплого и пушистого прикосновения. Его щекотали чем-то похожим на мягкую кисточку. Вернее, на длинный, пахнущий жарким весенним днем и медовой пыльцой цветущий колос неведомого растения.
Джедайт сидел прямо на его кровати, положив ногу на ногу и хитро прищурившись. За ночь его волосы заметно выросли и начали чуть виться – как в прежние времена – а на щеках появились очаровательные ямочки (и то, и другое, разумеется, было иллюзией; этот вид магии давался ему проще всего). В остальном он выглядел все тем же пятнадцатилетним мальчишкой в клетчатой рубашке.
– Я решил возродить старую традицию будить тебя по утрам, – диковинный колосок, который он держал в руке, растворился в воздухе.
– Ты хочешь сказать, что я снова обречен на ранние подъемы и прерванные сладкие утренние сны? – вполне довольным голосом «рассердился» Нефрит, откровенно любуясь совершенством иллюзии и ее творцом.
– А я – на твои ночные шатания и постоянные домогательства, – мальчик забрался на кровать с ногами, нагло потеснив ее хозяина. – Надеюсь, тебе надоело спать одному?
«Что-то не так?» Меж ними мгновенно воздвиглась невидимая стена, безжалостно развеяв иллюзию доверия, но так и не справившаяся с нежностью, царившей в душе звездного демона. Он растерянно прислушался к своим чувствам, не понимая, что с ним происходит. Все казалось таким понятным до самого последнего момента. До последней произнесенной фразы… Он искал ответа. Звезды не пожелали отвечать.
– Нефрит… Ладно, не будем об этом, – улыбка сбежала с лица Джедайта. – Я понимаю, ты за последние дни от меня такого насмотрелся… Нам обоим нужно какое-то время, чтобы разобраться с собой.
– Не сердись, Джеди, – Нефрит уверенно притянул его к себе, заключив в объятия, лишенные какой бы то ни было чувственности. – Я люблю тебя, но похоже, что Андрюша еще не выветрился из моей памяти.
Глаза Лорда Иллюзий чуть вспыхнули под полуприкрытыми веками (чего Повелитель Звезд изо всех сил постарался не заметить), но он сдержал себя и спокойно-доброжелательным тоном произнес:
– Тогда в ближайшие дни поработаем над развеиванием этого призрака.
– Я к твоим услугам, – не выпуская Джеда из рук, улыбнулся Нефрит и, не оставляя место двузначности, добавил: – По крайней мере, в деле борьбы с приведениями.
* * *
Утренняя дымка превращала и без того казавшийся нереальным в своей нетронутой красоте прибайкальский лес в совершеннейшую из иллюзий, когда-либо сотворенную Природой. Призрачные тени, мечущиеся в молоке тумана среди вечно молчащих огромных елей, навевали мысли о духах ночи, поджидающих неосторожных путников. Шаг сквозь тонкие чуть подрагивающие ветви осин, робко льнущих к надежной стене леса – и голубое предрассветное сияние заполнило все: огромное пространство, раскинувшееся над головой, бесконечно прозрачные воды озера и туманный берег, которого может быть и нет… Таинственное царство, похожее на сон. Неожиданно вырвавшиеся из-за острых еловых пик стрелы света, прорисовав над головой золотые спицы солнечного веера, пронзили обманчивую глубину покоящихся вод, рассыпавшись по камням феерическим видением то ли царь-рыбы с чешуей из самоцветов, то ли сокровищницы владыки озера – грозного Байкала. Еще несколько мгновений, и Солнце, вступившее в свои права, скрыло видение, наполнив воду жидким золотом, а воздух животворящим теплом.
– Неплохо работают, не находишь? – искренне восхитился Нефрит.
Джедайт огляделся. Улыбка на его лице выражала сосредоточенную отрешенность и эстетическое удовольствие. Он вбирал окружающую картину в себя, стараясь запечатлеть ее в своей памяти и добавить к уже имеющейся коллекции пейзажей и интерьеров. Нефрит усмехнулся. Похоже, слово «работа» вновь обрело для Повелителя Иллюзий смысл.
– Мне нравится, – заявил он. – Хочу здесь остановится.
И, вернувшись на несколько шагов назад, к самой кромке леса, опустился в невысокую, казавшуюся идеально подстриженной, траву. Повелитель Звезд устроился рядом, на расстоянии нескольких шагов, любуясь безукоризненно чистым небом.
Близких контактов оба демона избегали – каждый по своим причинам. Говорили же они, видимо в качестве компенсации, много; и почти исключительно – о Темном Королевстве, о далеком, никак не связанном с правительницей Берилл, прошлом. Или же о животрепещущем настоящем, обсуждая книги, фильмы, земную политику и астрологию, часто – магию, а также чисто бытовые проблемы. Впрочем, сейчас они просто молчали.
Неожиданно хрупкую тишину нарушил истошно-радостный вопль и звук весла, бьющего по воде. Джедайт недовольно поморщился.
– Молодняк гуляет, – он поднялся и прошел вперед, приблизившись почти к самому обрыву.
Через несколько минут крики и плеск стихли, удаляясь в направлении противоположного берега. Лорд Иллюзий вернулся и достал из рюкзака термос с чаем.
– Как человечно с твоей стороны, – отметил Нефрит. – Ты их даже не утопил. А мог бы.
– Нецелесообразно, – объяснил Джедайт и добавил, не без насмешки: – Кажется, подростки вызывают у тебя неконтролируемую агрессию.
Звездный демон многозначительно взглянул на подростка, сидящего рядом:
– В последнее время мне на них везет. Что ни подросток, то сплошные проблемы.
– Воистину, – согласился тот, наливая горячий чай в кружку.
Вслед за тем повисла тишина, призванная сыграть роль точки в данной теме. Но, похоже, эта точка давно мечтала стать запятой. Джедайт задумчиво смотрел в никуда, грея о кружку руки.
– Осака Нару, – неожиданно заявил он. – Я вспомнил, как ее зовут. Осака Нару.
Нефрит дернулся, как ужаленный.
– Мне казалось, что вы не знакомы.
– Как же… – проговорил Лорд Иллюзий, отчасти возвращаясь в реальность, – такой темперамент забыть невозможно… Кто она для тебя, Нефрит? Если уж ты держишь ее фотографию на видном месте, то такие вопросы не должны тебя смущать.
– Напоминание о смерти. И личной глупости, – со странной теплотой ответил Повелитель Судеб.
Джедайт вздохнул и отставил в сторону кружку:
– Опять начал говорить загадками…
– Никаких загадок. Ты просто меня недослушал.
– Я слушаю.
– Это единственный на данный момент человек, сумевший поставить меня в тупик, – голос Нефрита звучал все также мягко и тепло. В нем даже угадывалось легкое восхищение. – Представляешь, она пыталась спасти меня.
Джедайт некоторое время осмысливал услышанное. Наконец он сделал какие-то выводы и, «прощупывая почву», поинтересовался:
– От своих же?
– Угу. «Не трогайте демона, он хороший». Я собственно и погиб из-за нее.
Целая минута прошла в абсолютной тишине. Потом Лорд Иллюзий принялся барабанить пальцами по крышке термоса, сначала тихо, потом громче, потом, наконец, с силой ударил по нему ладонью.
– И почему это у меня так не вышло? Охмурить какую-нибудь из этих милых девочек… Вдруг бы она меня от Берилл спасла? А потом бы повесил портрет этого… зайчика над кроватью и вспоминал о нашем светлом чувстве каждый день перед сном, – в его словах было столько яда, что Нефриту стало не по себе. – Так вы их вычислили, или они до сих пор живы? И что за сволочь имела наглость убить тебя, Нефи?
Каждая фраза этого монолога приводила Повелителя Звезд во все большее изумление. Но к концу он успел собраться с мыслями:
– Что за сволочь? Обожаемый тобой Зойка. И, как всегда, не собственными руками. Ты же знаешь, такие грязные дела он обычно поручает юмам.
Губы Джедайта побледнели, а в сузившихся глазах блеснула холодная злость.
– Да ты не сердись на него. Он хотел, как лучше, – примирительно продолжил Нефрит. – У меня, как ты говоришь, крыша совсем съехала. И Зойсайту показалось, что смерть – единственное достойное лекарство. Кстати, он был прав.
– Почему? – Повелитель Иллюзий нервно сцепил пальцы.
– Без тебя, как и следовало ожидать, мне стало плохо. Потерять партнера по альянсу – мало приятного, – грусть и затаенная обида, сдерживаемые нежеланием причинить боль тому, кто дорог, все же просочились сквозь мягкость нефритовского голоса. – Я сделал много странных и глупых вещей. Например, восстановил черный кристалл, не спрашивая ни у кого соизволения. Мне казалось, что если я сделаю что-то особенное, то смогу заслужить благосклонность королевы и уговорить ее освободить тебя. Но все оказалось сложнее. А Нару… Нару немного заполнила ту пустоту, которая медленно разрушала меня. Собственно, из-за нее я не поладил со своими. Ты же понимаешь… – он немного помолчал, и неожиданно весело закончил: – Короче, я совсем и окончательно сбрендил. Зойсайт, предварительно испытав на мне весь свой талант убеждения, нашел последний аргумент – прибил как загнанную лошадь. Чтоб не мучился.
– Чтоб я сдох! – выплюнул Джедайт почему-то по-русски и, резко вскочив на ноги, добежал до берега и спрыгнул с обрыва в воду (не забыв, правда, предусмотрительно скинуть кроссовки и куртку).
Вздохнув, Нефрит решил заняться разведением костра, так как в намерение Джеда сдохнуть прямо сейчас он верил слабо, а согревать этого балбеса с помощью магии не собирался.
Балбес появился минут через двадцать. Разумеется, промокший до нитки, но уже успевший немного отогреться, поднимаясь вверх по крутому берегу. Нефрит молча кивнул ему на разгоревшийся к тому времени костер. Не сказав ни слова, мальчишка снял с себя одежду, развесил ее на заботливо приготовленной рогатине и уселся по другую сторону от костра.
– Что все-таки с этими девицами? – наконец заговорил он.
– Они успешно разделались с тем из Великих Демонов, который дожил до справедливого – то есть всей толпой на одного – поединка с ними. Естественно, что это был Кунсайт, – ответил Повелитель Звезд на еще не заданный вопрос. – Зойсайт умер, как и мечтал, на руках возлюбленного. Темное Королевство войну проиграло и уползло зализывать честно заработанные раны. А наши японские школьницы… Наверное, до сих пор сражаются «за добро и справедливость» под звон серебряного кристалла. Они врагов если не найдут, то придумают. Краткий экскурс в современную историю окончен. Вопросы есть?
Последовала продолжительная пауза.
– А что, серебряный кристалл у них?
– Ну да. Трофеи всегда достаются победившим.
– А Эндимион?
– Банальное раздвоение личности, – брезгливо поморщился Нефрит.
– Я так и предполагал. Хотел с тобой поговорить, но… не успел.
– Жаль. Может быть, тогда Берилл прибила бы его собственноручно, и не страдала бы теперь как недотраханная кошка.
Джедайт провел рукой по почти сухим волосам.
– Ты стал злым, Нефрит, – уже спокойно констатировал он.
– Заметь, ты тоже, – засмеялся тот. – Это, наверное, последствия разлуки.
Скованность ушла, оставив лишь слабое сожаление о том, что ее не прогнали раньше. Но этой пока еще хрупкой связи было далеко до прежнего безграничного доверия и понимания с полуслова. И все же теперь говорить можно было обо всем. Ну, почти обо всем… Они и говорили. Легко и много, видимо отыгрываясь за время слишком долгой разлуки. В течение следующих двух дней Нефрит с удовольствием посвящал друга в тонкости событий последней войны. Как правило, не переходя на личности и не акцентируя внимания на болезненных для них обоих темах, вроде смерти или Нару. В его пересказе все казалось милой заварушкой, затеянной исключительно ради забавы, во что Джедайт, разумеется, нисколько не верил. Он слушал внимательно, время от времени встревая, уточняя и критикуя всех, кого только можно.
В аэропорту они оставили, наконец, эту тему и перешли на русский, чтобы не шокировать окружающих (даркли звучал для землян слишком специфично). Лорд Иллюзий, который по стечению обстоятельств был чересчур хорошо знаком с современной масскультурой, для начала высказал свои соображения относительно того, как лучше было снять спецэффекты в «Матрице». Потом начал делиться мечтами о написании вируса, который «подъедал» бы копейки со счетов крупных фирм, со временем организуя в каком-нибудь банке симпатичную в своей округлости сумму (такой вирус, по его словам, фигурировал в каком-то американском фильме). Под завязку, уже садясь в самолет, сообщил о намерении создать программу, которая путем прямого воздействия на психику заставляет человека целиком погружаться в виртуальную реальность (ее идею он почерпнул у одного из современных русских фантастов). «Между прочим, Дип-таун – это просто сахарная плантация для нашей мамочки. Нет, что бы там кто ни говорил, я это сделаю! Я даже уже представляю, как просчитать видеоряд…»
Весь перелет он проспал, уткнувшись носом в плечо Нефрита, вызывая живой интерес женщин младше пятнадцати и трогательное умиление тех, что старше сорока (внимание остальных было занято темноволосым красавцем).
Пока они говорили на языке Темного Королевства, Джедайт казался вполне разумным, но, переходя на русский, тут же катастрофически впадал в детство. Не исключено, что ему просто нравилась роль гениального подростка. Ощущая сквозь тонкую ткань рубашки его теплое ровное дыхание, Нефрит вдруг подумал, что возможно за щитом столь привычной для всех расчетливости и холодности всегда скрывался подросток – обиженный, недопонятый, чересчур самолюбивый, ранимый и циничный.
Уже через десять минут после посадки в Толмачево, Владислав Михайлович увлеченно занимался делами фирмы. Сотовый не смолкал, щедро заваливая всех приказами и распоряжениями. Андрей, которому пришлось получать багаж и вызывать такси, благополучно разобрался с этими несложными задачами и взирал на своего приемного родственника сначала с интересом, потом – со все возрастающей тоской.
– Тебя что-то смущает? – Нефрит отключил телефон и наконец-то уделил ему внимание.
– Да нет, – Джедайт тряхнул головой, как будто прогоняя печальные мысли, и улыбнулся, – все в порядке.
* * *
Ночной воздух был настолько прозрачен, что если рассредоточить взгляд, то млечный путь превращался в тонкое газовое полотно, щедро расшитое узорами созвездий. Венера привычно висела над самым горизонтом, прикидываясь самой яркой звездой после Солнца. Но ее свет давно не притягивал Нефрита – всего лишь отраженный свет. Как не волновали и равномерно пересекающие небо с заданной людьми регулярностью огоньки искусственных спутников. Он любил только настоящие звезды. И это чувство было взаимным.
Звездный демон стоял неподвижным изваянием, чуть запрокинув голову и скрестив руки на груди. Пока всего лишь любуясь ночными светилами. Их сияние, еще очень далекое, все явственнее окутывало его невидимым ореолом, расплавленным серебром вплетаясь в темные пряди волос, искрами далеких галактик отражаясь в его зрачках. Его лицо, едва тронутое отрешенной улыбкой, уже обрело ту бесстрастность и пугающую красоту, за которыми не оставалось места ничему человеческому. Еще одно мгновение, и пространство перестанет иметь для него всякое значение…
– Я не помешал? – Джедайт шагнул из темной комнаты на балкон.
– Еще нет, – Нефрит обернулся к… нет, скорее обратил на него взор, и с серьезным видом продолжил: – Я рад, что ты здесь, самая любимая из всех знакомых мне звезд…
Лорд Иллюзий коснулся ажурных перил. Короткий взгляд на иссиня-черный купол ночного неба – и его глаза блеснули в темноте.
– Хочу послушать твои звезды. Они будут не против?
– Разве они смогут отказать нам в такую ночь? – улыбнулся Повелитель Звезд.
Он и так прекрасно знал ответ. Их согласие пришло ощущением приятно обжигающего холода. Звезды желали говорить.
Джедайт почувствовал, как исчез щит Нефрита, теперь стоящего за его спиной, как тот накрыл его ладони своими, словно убирая последнюю стоявшую между ними преграду.
«Присоединяйся».
Звезды не говорили с ним, но иногда позволяли слушать себя…
Небесный купол опустился. Приблизился, поглотив окружающую реальность. Крохотные огоньки запульсировали жизнью, зазвучали каждый своей мелодией. Сначала их голоса казались разобщенными, неупорядоченными, перекрывающими друг друга, но потом в этом хаосе вдруг появилась гармония. Каждый голос по-прежнему вел свою тему, но теперь все они подчинялись единому импульсу, указывали одно направление.
Рывок. Падение в раскрытые объятия бесконечности. Прочь от матово-голубой поверхности Земли, от уютного костерка Солнца – всего лишь одного из крошечных желтых карликов, в изобилии наполняющих вселенную. Не полет – стремительное движение сознания сквозь вакуум.
«Они не против?» «Они – за». Сознание постепенно начало обретать плоть, а воспринимаемые до сих пор лишь внутренним слухом мелодии звезд – материализовались, обернувшись реально слышным звуком.
Звезды не подчинялись воли Лорда Иллюзий, но время от времени позволяли ему играть с собой – уступая прихоти своего Повелителя. Для Нефрита звезды были неотъемлемой частью его тончайшей сущности, и там, вне материальной реальности, они считали его своим. А магия Джедайта позволяла сделать их присутствие почти физически ощутимым. Это была игра, иллюзия, созданная на основе поэтических образов и научных данных, но игра захватывающая и пугающе прекрасная. Иллюзия реального путешествия во вселенной.
Треугольник Рака дрогнул и распался на пять обманчиво неясных звезд. Движение стало полетом. Вперед, сквозь леденящий до глубин естества холод беспредельного космоса. Оставляя в стороне разметавшуюся десятками звезд гриву небесного льва; мимо, сияющего путеводным маяком яростного Регула; к одинокой звезде, вдруг рассыпавшейся на пять сияющих осколков, через мгновение – снова обманчиво единых; Еще дальше, купаясь в нежном свете Небесных Ясель; к изумительно красивой двойной звезде – золотой топаз и голубой алмаз, затерявшиеся в темноте космического пространства…
Звезды улыбались. Или это улыбался Нефрит? Впрочем, какая разница…
Прикосновение теплого ветерка и запах ночных цветов внесли дисгармонию в холодное великолепие открытого космоса. Звезды подернулись дымкой нереальности… Повелителю Иллюзий явно не хватало силы и дальше удерживать видение. Повелитель Звезд привычно опустил внутренние защиты, открывая ему прямой доступ к своему третьему центру с почти никогда не иссякающими запасами энергии. Космический мираж потускнел, отступив на второй план…
Сила, распахивающая двери. Сила, созидающая и разрушающая реальность. Мост, связывающий две воли. Канал, соединяющий два источника.
Звезды, как всегда, что-то говорили, но Нефрит не слушал их. Он настолько увлекся собственной иллюзией, в которой Джед казался прежним, что почти поверил в ее реальность. Причем поверил настолько, что даже почувствовав необъяснимую тревогу, когда его партнер, миновав третий центр, уверенно двинулся к нижним, просто проигнорировал ее.
Желание, острое, как бритва. Желание брать и принадлежать. Неутоленное, неконтролируемое. Наслаждение, граничащее с болью. Проникновение на глубину самой сути. Сознание того, что и это еще не предел.
Вниз, по наклонной зеркальной плоскости. Вниз, по скользкой винтовой лестнице. Туда, где единение становится неизбежным. Туда, где единство становится полным…
«Джеди… Джед? НЕВОЗМОЖНО!!!»
Еще не открыв глаза, Нефрит уже чувствовал, что тело, которое он обнимает, Джедайту не принадлежит. Не церемонясь, он брезгливо отшвырнул от себя изнывающего от неудовлетворенного желания малолетнего соблазнителя.
– Невозможно! – он не осознавал, что кричит. – Полное единение бывает только с равным!
Джедайт совершенно не понимающий, что происходит, не удержавшись на ногах, грохнулся на пол и ошалело уставился на разъяренного Нефрита.
– Ты что, с ума сошел? – он попытался говорить спокойно, а потому и не был услышан.
– Какого хрена ты это все затеял?! Ловко было задумано, явно школа Гадинки чувствуется! Он бы тобой гордился, – в синих глазах сверкали молнии. – Не слишком ли ты много о себе возомнил? Думал за просто так поиметь Лорда Нефрита?!!
– Что ты несешь, идиот?! – Джедайт, наконец, тоже повысил голос. Он пока что не предпринимал попыток подняться, но и в ужасе отползать в угол не собирался. – Просвети меня, будь добр, за какие такие сокровища Лорда Нефрита можно поиметь! Может быть, и правда проконсультируюсь у Гадинки, как завоевать благосклонность того, кому я задницу целовать недостоин.
Как ни удивительно, Нефрит выслушал все это молча, хотя теперь он как нельзя более подходил для написания с него монументального полотна «Несущий возмездие». Беседы в таком состоянии обычно заканчивались для него призывом звездного света, с последующим прекращением разговора в связи с полным отсутствием собеседников. Но на этот раз все усложняла одна маленькая деталь: он любил того, кем этот мальчишка должен был стать. И мальчишка, похоже, прекрасно отдавал себе в этом отчет, потому что ни малейшей попытки скрыться не предпринимал. Однако оставлять его безнаказанным Нефрит тоже не собирался.
– Встань!
– Не хочу, – в голосе Джедайта звучал холодный металл. – Я тебе не юма, чтобы мне приказывать.
– Конечно, не юма, – зловеще усмехнулся Нефрит, концентрируя в руках серебристое сияние. – Юму я убил бы сразу. Но еще и не демон. Ты пока что – никто. Поэтому веди себя паинькой, иначе я могу окончательно рассердиться.
Несколько секунд мальчишка молчал. Потом он медленно поднялся, четко вымеренными шагами приблизился к звездному демону и встал напротив него, скрестив руки на груди, надменно, даже с некоторым презрением, глядя ему в лицо. Темный Лорд решил, что этого более чем достаточно для наказания, и призвал звездный свет, правда, помня при этом, что убивать не собирается.
Шар, сияющий ослепительно белым пламенем, ударил в мгновенно выставленный щит, разлетевшись сверкающими брызгами.
Теперь Нефрит действительно разозлился, точнее рассвирепел. Воспользоваться у него же и позаимствованной энергией – это уже слишком! Как только щит растаял, он коротко и сильно ударил мальчишку по лицу. Тот пошатнулся, но не издал ни звука.
– А ты все еще человек, – отметил демон с плохо скрываемым разочарованием и, подавая ему платок, приказал: – Вытри нос, а то пол мне запачкаешь.
Протянутый платок Джедайт проигнорировал, предпочитая воспользоваться своим. Кровь была человеческой. Мальчик смотрел на расплывшееся по ткани алое пятно так, как будто оно только что открыло ему чудовищную истину.
– Мразь… – процедил он сквозь зубы, имея в виду то ли Нефрита, то ли самого себя.
– Влад… – замершая на пороге женщина удивленно перевела взгляд с мальчика на мужчину. – Я не вовремя?
– Иди к себе,– тоном, не терпящим возражения потребовал тот, переходя на русский, и уже обращаясь к Маргарите, продолжил: – Поговорим в кабинете.
Нефрита не слишком волновало, как много она успела увидеть, так как понять все равно ничего не могла. Да и кто ей поверил бы…
Андрей окинул женщину взглядом, от которого ее бросило в холод.
– Слушаюсь, мой Лорд, – швырнул он Владиславу, и резко повернувшись, зашагал прочь.
Женщина посторонилась, пропуская его, но Андрей, взяв ее за плечи, легонько развернул в сторону выхода.
– Тебе же сказали идти в кабинет.
Впервые в жизни Маргарита почувствовала суеверный ужас, парализующий волю, отнимающий силы (впрочем, насчет последнего у Нефрита была своя версия). Когда этот странный мальчик вышел, у нее подкосились ноги. Владислав молча, с отстраненной улыбкой наблюдал за происходящим, ни во что не вмешиваясь.
Беспомощно всхлипнув, Маргарита опустилась на пол, злясь на себя за эту слабость. Но Нефрит знал, что слез не будет – разве можно допустить, чтобы тушь на ресницах расплылась? А она понимала, что эта самовлюбленная античная статуя даже не шелохнется, чтобы утешить ее. Впрочем, именно этой возможностью – чувствовать себя сильной и свободной – и привлекал ее союз с этим мистером Само Совершенство. Она не терпела, чтобы ее жалели.
– Извини, – произнесла она уже почти спокойно. – Сейчас все пройдет. Просто этот жуткий ребенок…
– Продолжать не стоит, – в как обычно бархатно-мягком голосе было что-то, что испугало ее сильнее, чем выходка юного демона.
Нефрит чувствовал, что если эта женщина произнесет еще хоть слово, он просто убьет ее безо всякого сожаления. Ярость требовала выхода. Но ей хватило благоразумия, чтобы промолчать... и гордости, чтобы не показать ему захлестнувшего ее страха.
Владислав не спеша подошел к ней и галантно подал руку:
– Прошу вас, леди.
Она молча подчинилась, потому что на что-то иное просто не было сил.
К тому моменту, когда они добрались до кабинета, Маргарита уже сумела взять себя в руки.
– Влад, извини, что так вышло. Я понимаю, что эта сцена не предназначалась для посторонних глаз, – она говорила медленно, делая паузы между предложениями, давая ему возможность оборвать себя в любой момент. – Но… С тобой все в порядке? Ты никогда раньше ни с кем не был так жесток. Это, конечно, не мое дело…
– Верное замечание, – его голос был холоден и насмешлив, – не твое.
Отойдя к окну, она достала сигареты. Правда, так и не закурила, вспомнив, что он не любит запаха дыма. Ее красивые ухоженные руки еще заметно дрожали, и это раздражало ее даже больше, чем его непробиваемая самоуверенность и эта дурацкая привычка – всегда оставлять последнее слово за собой. Она решила, что больше ничего не спросит, пока он сам не пожелает с ней говорить. И уже через минуту сильно пожалела о своем решении, так как стало очевидно, что такой поворот событий его вполне устраивает: удобно расположившись в кресле, Владислав, казалось, совершенно забыл о ее существовании.
«Вот так, расчетливо и цинично – как и положено настоящему демону. А я, как последний осел, развесил уши и сам морду в сбрую сунул. Зачем?! Просто маленькому ублюдку потрахаться захотелось, а злобный дядька Нефрит добровольно не желает? А не выйдет, так всегда можно сослаться, что нечаянно получилось – по неопытности, мол, мимо третьего узла на второй проскочил, а там какой уж контроль? А если действительно надо было, то честно со мной поговорить – никак? Или Лорду Иллюзий без обмана – не по статусу будет?»
Внизу громко хлопнула дверь. В синих глазах Владислава на мгновение вспыхнула злость. Или боль? Может ей показалось?
– Он ушел, – Маргарита то ли спросила, то ли просто констатировала факт, чтобы прервать невыносимо затянувшееся молчание.
– Это тоже тебя не касается, – все-таки это была злость.
– Значит, по-твоему, не касается?! – она, наконец, разозлилась. – Это и есть то, о чем ты хотел со мной поговорить?
Ей очень хотелось напомнить ему все, в чем он провинился перед ней за несколько последних дней: и его внезапную к ней холодность, и приглашение на субботний ужин в ресторане, куда он так и не явился, и сегодняшний очень важный для его фирмы банкет, о котором он, похоже, просто забыл. Да еще этот мальчишка… Но она прекрасно знала, что ничего этим не добьется. Так что и начинать не стоило…
Владислав с интересом разглядывал молчащую Маргариту, как будто видел в ней что-то забавное. Это ее бесило.
– Вот что, дорогой. Давай расставим все точки над «и». Каковы наши дальнейшие отношения?
– Разве я собирался в них что-то менять? – из-за мягкости голоса она не замечала опасного огонька в его глазах.
Люди Нефриту нравились, что вызывало у обитателей Темного Королевства вполне объяснимое удивление. Правда, мнение и тех, и других волновало его меньше всего. Юмы всегда знали свое место, с людьми же все было гораздо интересней. Взять, например, находящуюся здесь женщину. Обычный слабый человек, знающий, что живет лишь раз. Она прекрасно понимает, кто на самом деле правит балом, но так упорно поддерживает видимость своей независимости и важности для этого мира. И поддерживает, надо признать, весьма успешно. Разве такая «сила» не заслуживает любви? Или хотя бы интереса?
– А мои желания, значит, уже не учитываются? – с нескрываемым сарказмом уточнила Маргарита.
– Значения имеют только желания Повелителя, моя звездочка.
Он подошел к стоящей у окна женщине и, притянув ее к себе, заглянул прямо в глаза. И даже глубже. В самую душу. Если бы она верила в Бога, то решила бы, что перед ней сам Дьявол во плоти. Было во Владиславе что-то безусловно демоническое – эта непостижимая власть его обаяния; эта безумная притягательность синих глаз и темного пламени непокорных прядей каштановых волос; это, то бесстрастное, то насмешливое, но неизменно прекрасное лицо; эта безупречная грация опасного хищника; эта бьющая через край жизненная энергия. В нем всегда жила какая-то затаенная темная сила, которой невозможно сопротивляться.
Маргарита попыталась высвободиться из его объятий и с ужасом поняла, что не может… не хочет… Она с наслаждением чувствовала его безраздельную власть над собой. Если бы сейчас он приказал ей умереть, она бы сделала это с восторгом. Но этому божеству не была нужна ее смерть.
– Ты очень смелая женщина. Так почему не можешь заглянуть правде в глаза? Кто ты рядом со мной? Обычный смертный человек, судьба которого в моих руках. Все, что ты сейчас имеешь: положение, деньги, интересную работу, связи, уважение и даже иллюзию свободы – это всего лишь мои прихоти. Ты сама – просто моя прихоть. Игра, которая до сих пор меня развлекала. Неужели ты наивно полагала, что имеешь хоть какую-то власть надо мной? Ты со мной, только до тех пор, пока это меня забавляет.
А еще Нефриту нравилось, что для подчинения людей ему обычно не требовалось никакой магии – они все делали сами. Вот и сейчас, он всего лишь говорил. Но ей казалось, что его голос безжалостно проникает в ее сознание, покоряя себе, растворяя давно возведенные защиты, оголяя ту правду, которую она всегда прятала от себя за такие надежные стены. Теперь она боялась его, и знала, что этого уже не изменить. Как знала и то, что ни за что добровольно не покинет его.
– Влад, отпусти меня, пожалуйста… – она больше не скрывала слез.
– И не подумаю, – обезоруживающе ласково улыбнулся тот. Его объятия опять стали одурманивающе нежными. – Меня вполне устраивает такой умный, инициативный, энергичный и самостоятельный заместитель.
– И это – все?! – еще сквозь слезы шутливо оскорбилась Маргарита.
– Любовница, к моему удовольствию, из тебя тоже вполне ничего.
– И это – все?!! – ее возмущение потонуло в водовороте лишающих разума ощущений…
– Ты еще не раздумала уходить? – со смехом поинтересовался Владислав, отрываясь от ее губ. Еще он знал, что сегодня она будет просто восхитительна – стрессы, как правило, пробуждают в людях страсть.
Она не ответила. Это уже не имело смысла.
* * *
Джедайт бесшумно закрыл за собой калитку и сел прямо на землю, прислонившись спиной к железным воротам. Думать, что делать дальше, категорически не хотелось. Он вдруг поймал себя на том, что ждет. Ждет, что Нефрит успокоится и отправится искать его. А, найдя, не удивится, скажет что-нибудь вроде: «Прогулялся? А теперь пойдем!» и, не церемонясь, возьмет под локоток и отведет домой. И понял, что он, Джедайт, каким всегда себя знал, никогда подобного поведения от Повелителя Звезд ждать не стал бы. Ждал кто-то другой – ребенок, который не желал становиться взрослым, надеялся на помощь того, кто сильнее, и боялся самого себя.
Разумеется, Нефрит так и не появился. Из дома не доносилось не звука, и только в одном из окон ярко горел свет («Ну, хотя бы здесь все как и должно быть», – констатировал Джедайт). Так же ярко горели звезды над головой – далекие и чужие. Звезды молчали, но Повелителю Иллюзий вдруг почудилось, что они смеются.
Внутри как будто что-то надломилось. Джедайт просто отметил это для себя, не ощутив при этом ни боли, ни раздражения – только пустоту. Все подобающие мысли и чувства, все возможные версии произошедшего существовали где-то слишком глубоко, за запечатанной дверью. Им нельзя было давать вырваться наружу – иначе с ними будет уже не справиться… Он знал это, и думал об этом с тем равнодушным спокойствием, с каким порой размышляют о смерти.
«Нефрит просто не в себе. Это и раньше было заметно», – одна из версий просочилась в замочную скважину. «И я оставлю его теперь, в таком состоянии? Да, черт возьми, я его оставлю. Потому, что сейчас мы ничего не сможем друг для друга сделать».
Что-то еще, неприятное и даже пугающее шевельнулось внутри, но Джедайт усилием воли, словно провернув ключ в замке, подавил это что-то, оттолкнул как можно дальше, решив непременно обдумать это, но не здесь и не сейчас.
Мальчик поднялся, отряхнулся и огляделся. Было до невозможности тихо. Маленький коттеджный микрорайон по ночам словно вымирал. Джедайт не торопясь дошел до автобусной остановки. Дорога, даже днем не слишком оживленная, сейчас была абсолютно пуста. Он потянулся за телефоном, чтобы вызвать такси, но вспомнил, что денег у него нет.
«Будь я Андреем, пошел бы к тому же Валерке…» – лениво подумал он.
До бердского шоссе было около получаса пешком. Но спешить все равно было некуда, а теплый ночной воздух действовал успокаивающе.
– Куда? – из-за опушенного стекла высунулась несколько помятая но, как ни странно, не слишком сонная физиономия.
– В гостиницу.
– В какую? – во взгляде водителя читалось снисходительное недовольство. – Гостиниц много…
– «Обь», – наугад брякнул Андрей.
Новосибирск он знал плохо, но это название запомнил. Гостиница как раз был по пути – они с Нефритом не однажды проезжали мимо высотного, издалека заметного здания.
Мужчина окинул его изумленно-оценивающим взглядом.
– Ну ты крут, малыш… Сколько за ночь берешь?
– А к чему такие вопросы? – как-то странно усмехнулся мальчик и отступил назад.
В этот момент водителю стало необыкновенно стыдно за допущенную бестактность. Ему очень захотелось как-то загладить вину и помочь парню – мало ли какие у того проблемы. Всякое в жизни бывает…
– Ладно, садись, – проговорил он дружелюбно. – Извини, обидеть не хотел.
Заплатить за номер тоже было нечем. В кармане завалялось несколько сложенных мелких купюр. «Надо было демонстративно оставить их на столе», – пришла в голову мысль, вполне достойная пятнадцатилетнего пацана.
Отведя глаза администратору, Джедайт забрал ключ от одного из свободных номеров – благо, в дорогих гостиницах такие всегда имеются. Потом, поколебавшись, направился в сторону казино. Играть он не собирался, однако существование в социуме требовало финансовых затрат. И подготовиться к ним лучше сегодня же.
Какое-то время демон изучал обстановку, после чего направился к хорошо одетому молодому человеку, занятому общением с игральным автоматом на безопасном расстоянии от остальных посетителей. Он подошел почти вплотную и что-то очень тихо произнес… Молодой человек, казалось, впал в оцепенение. Он достал кошелек, вынул оттуда пачку банкнот и, не оборачиваясь, протянул их стоящему позади юноше. Потом спрятал кошелек в карман и, как ни в чем ни бывало, вернулся к прежнему занятию. Утром он удивится, что слишком много проиграл. Всего лишь…
Последняя операция требовала больших усилий, чем предыдущие – это было прямое внушение, а не воздействие на эмоции – и вымотала основательно. Демон поднялся в номер и на остатки сил поставил отведение. «Спать. Ни о чем не думать. Не сейчас. И не здесь».
К концу следующего дня Джедайт обнаружил очень неприятную вещь – оказалось, он легкомысленно упустил из внимания тот факт, что демон физически отличается от человека. И, поскольку он переродился на Земле, ему предстояла трансформация, подобную той, через которую проходят люди, становящиеся юмами. Хуже всего было то, что трансформация эта уже началась – их с Нефритом совместные усилия не пропали даром – и ее уже нельзя было ни остановить, ни задержать.
Поначалу такая перспектива привела Джедайта в ужас. Потом он немного успокоился и решил, что необходимо связаться с Нефритом – ситуация складывалась такая, что о личных конфликтах на какое-то время стоило забыть.
Однако он тянул до последнего – побродил по центральным улицам, по привычке стараясь разобраться в их нехитрой геометрии; зачем-то просидел целый час в китайском кафе – при этом устроившаяся за дальним столиком стайка девушек безумно раздражала его разговорами, хихиканьем и постоянными любопытными взглядами в его сторону, однако он почему-то не мог придумать способа избавиться от назойливых соседок.
Ближе к вечеру Джедайт подыскал квартиру, из тех, что сдаются «по часам и суткам»; установил защиту (тоже во многом по привычке – враги ему не угрожали, а энергии и без того оставалось мало); устроился поближе к телефону – на случай, если не хватит сил связаться с Нефритом мысленно, и приготовился к худшему.
Он успел подумать о том, что поступил глупо, причем виной тому обычное человеческое упрямство – и тут же провалился в странное, вязкое, как болото, лишь отдаленно напоминающее сон, забытье. Внешний мир перестал существовать, и открывшаяся на его месте пропасть притягивала, звала, приказывала…
Человеку оставалось сделать последний шаг, чтобы превратиться в демона. Или демону – чтобы вернуть свою истинную сущность.