Эту монахиню привратник поначалу принял за племянницу хозяина и поспешил гостеприимно открыть ворота, однако, приглядевшись, увидел совершенно незнакомую женщину.

– Кого-то ищешь, сестра? – не скрывая досады, спросил он.

Та словно не заметила грубости и кротко улыбнулась.

– Не здесь ли проживает Эрих Менцен? Мне сказали, что он служит у Его Милости барона фон Харденберга.

Мужчина поколебался, но обижать монахиню не решился.

– Здесь. Если не занят, то спустится.

Дом был огромным. Она многое видела в своей долгой жизни, но уже отвыкла от подобного великолепия. Его присутствие всколыхнуло память, придав свежие краски картинам, хранившимся в самых далеких ее уголках. Она с трудом удерживалась от того, чтобы схватить своего спутника за руку, пока они шли по бесконечным коридорам, мимо бесконечных дверей, из-за которых с любопытством выглядывали слуги. Но едва переступив порог кабинета, она скинула монашеское покрывало и бросилась в его объятия.

– Как поздно я тебя нашла, – прошептала женщина. – Как мало времени осталось…

– Разумеется, ты уже знаешь, – с горечью согласился он. – Хотя… возможно, все не так уж плохо. Это предсказание не из тех, что обязательно сбываются.

– Сбудется, если… А условий, как всегда, не увидеть, – она наконец отстранилась, чтобы разглядеть почти забытое лицо, так и не выпуская его рук из своих. – Как мне тебя не хватало, Артемис…

– Я тоже тебя люблю, ты же знаешь, – рассмеялся мужчина. – Кого из воинов ты нашла?

– Всех, кроме твоей любимицы. Она, конечно же, с тобой.

– Конечно же, – признался Артемис. – Ни больше, ни меньше, дочь барона.

– Подумать только! – хмыкнула монахиня, оглядывая комнату, и будничным голосом сообщила: – А Селенити – его племянница.

– Вот не ожидал… – впрочем, особого удивления в голосе Хранителя Памяти не было. – Наверное, ты устала, – он обнял женщину за талию, увлекая ее на диван.

На некоторое время наступила тишина. Так много нужно было сказать друг другу, что подходящих слов не находилось.

– Знаешь, Луна, – наконец заговорил мужчина, – у Венеры было три запретные темы, на которые она наотрез отказывалась говорить со мной: ее покойная мать, ее постригшаяся в монахини кузина и владелец соседнего поместья, которого она люто ненавидит. Так что до последнего времени я многого не знал.

– Надеюсь, этот так ничего и не вспомнит, – нахмурилась Хранительница Памяти. – Думаю, так будет лучше для всех. Кто знает, что случится, если он пробудится…

Ее собеседник, соглашаясь, кивнул и добавил:

– Притом, что Темное Королевство уже путается у нас под ногами. Венера почти что ввязалась в драку с Повелителем Звезд. Я до сих пор не понимаю, почему он не убил ее. У них свои интересы, о которых мы мало что знаем.

– Да уж… – Луна с ногами забралась на диван и уютно устроилась в уголке, обняв колени. Так же, как когда-то давно.

"В чем-то мы никогда не изменимся…" – с тоской и нежностью подумал Артемис.

– Это именно они растревожили осиное гнездо, – сообщил он, – и приблизили час решающей битвы. Я опасаюсь, что они вмешаются…

– Как не ко времени, – отозвалась Луна. – Девочки еще совсем не готовы. Я боюсь за них. Селена уже намного сильнее, чем раньше, но все еще слаба.

– Слишком медленно пробуждается ее могущество. Но высшие сущности не дадут ей проиграть.

– Да, вот только какой ценой она выиграет? – с грустью обронила женщина и, помолчав, добавила. – Знаешь, они до сих пор не встречались. Я так и не решилась их познакомить. Они все такие разные…

– Как всегда, – напомнил Артемис. – Одна – капризна, другая – упряма, третья – взбаламошна, четвертая – скрытна…

– Куда хуже! Одна – дворянка, из-за несчастной любви решившая стать Невестой Христовой, другая – деревенская ведьма, считающая себя истинной католичкой, третья – потомственная разбойница, да еще и убежденная протестантка, четвертая – добропорядочная мать семейства, тайком перечитавшая всю университетскую библиотеку. Как тебе?

– Добавь к ним аристократку, проливающую слезы над любовными романами и интересующуюся алхимией и нарядами. И все пятеро – ангелы, если Селена и на это раз предпочла единообразие.

– А с чего бы ей менять пристрастия? В таком обществе волей-неволей станешь архангелом, – доверительно призналась Луна. – Как мне надоели эти крылья. Этот облик отнимает столько сил… Шито белыми нитками, но это – лучшее, что пришло мне в голову.

– Архангел? Вовсе неплохо, – похвалил Хранитель Памяти. – Когда тебе является столь высокий посланец и сообщает о твоей избранности, а за спиной хлопают белые крылья, даже ведьме или разбойнице легко поверить в свое великое предназначение.

– Смеешься? – шутя надулась женщина.

– Вовсе нет! – заверил Артемис и от души рассмеялся.

Луна вздохнула и, вместо того чтобы обидеться, уткнулась ему в плечо.

– Как мне не нравится это воплощение, – пожаловалась она. – Как мне не нравится монастырь… И почему люди полагают, что Добро и Свет означают убогость? Тоскливо там. Селенити на виду, а за остальными все равно не углядишь. Совсем не хочется быть человеком, а мой любимый облик по нынешним временам еще опаснее. Как же! Черная кошка – не иначе как бес во плоти!

Слова иссякли. Уже было сказано самое важное, и даже немного лишнего, и теперь хотелось помолчать. Артемис гладил непривычно, неправильно короткие волосы женщины и изо всех сил гнал мысли о возможной близкой разлуке.

Когда-то они были совершенно чужими друг другу. Давным-давно, в том мире, где они появились на свет, их нельзя было назвать даже друзьями. Луна казалась ему вздорной, ворчливой и, говоря начистоту, недалекой особой. А он с ее точки зрения был легкомысленным, непостоянным и склонным к неуместным шуткам. Сколько времени прошло? И чем его мерить – годами, веками, жизнями? Уже и не пересчитать, сколько их миновало с тех пор, как Селена приняла под свою защиту двух беглецов из мира, завоеванного Тьмой, наделила их бессмертием и поручила им охранять воспоминания своих Воинов, сопровождая их от рождения к рождению, от победы к победе, от смерти к смерти, всегда зная слишком много, чтобы спать спокойно и слишком мало, чтобы предотвратить очередную беду.

Даже сейчас, когда самое важное, казалось бы, было уже сказано, оставалось нечто, о чем ни один из них не решался заговорить – то самое "если". Условие, при котором давний и забытый враг со странным для адепта Тьмы именем Светоносец сам преодолеет границу миров, неся с собой смертельную опасность.

– Знаешь… – неожиданно заговорила Луна. – Если все кончится плохо, то, может быть, в следующий раз стоит пробудить Воинов чуть раньше. Ненамного. На год или два. Ведь это же не противоречит обещанию, данному Селене? Они все равно успеют побыть детьми. Зато к нужному моменту уже обретут силу и уберут с дороги Темное Королевство…

С точки зрения Джедайта хуже вынужденного бездействия могла быть только неопределенность. И того и другого в последние дни хватало в избытке. Прогулка по городу помогла развеяться, но очень ненадолго. Для новых знакомств и приключений, возможно, нашлось бы и время, и желание, но ситуация к ним не располагала. Повелитель Иллюзий начинал ощущать то, к чему совершенно не привык – скуку.

К ней то и дело примешивалась неясная тревога, которая при ближайшем рассмотрении не имела никакого отношения ни к ангелам, ни к демонам из другого мира, зато напрямую касалась Повелителя Судеб. Дело было в том, что Джедайту слишком не хотелось нарушать ту хрупкую гармонию, которая возникла между ними двоими, и без того ненадежную, то и дело чудом не оборачивающуюся ссорой. Он знал, что это не может продолжаться долго. Рано или поздно звездный демон устанет. Или… Возможно ли "или"?

"Ты просто не умеешь любить", – ответил внутренний голос, подозрительно похожий на нефритовский.

"О, да…" – насмешливо согласился Лорд Иллюзий, сломанным грифельным мелком выводя на полях книги чей-то профиль. Имевший на удивление мало общего с Повелителем Звезд. – "Просто недавно маленький рыжий котенок, которого я кормил с рук, заботливо расчесывал и гладил, без всяких причин убежал к другому хозяину. Конечно же, неприятно и обидно!"

Пара штрихов – и чужое лицо на бумаге приобрело знакомое капризное выражение, а непослушный локон на виске довершил картину.

"Лев пока сбегать не намеревается, но если пожелает, то никакая клетка не удержит…".

"И что, в этом все дело?" – вступил в разговор кто-то третий.

"Не слишком умное предположение…" – второй профиль на другой странице напоминал Нефрита куда больше. Джедайт отложил грифель и задумчиво посмотрел на свое творение. "Вот ведь мерзавец, испортил мне все удовольствие!" – с досадой подумал он, вспоминая ночной разговор в охотничьем домике.

Ему показалось, будто у недавней тревоги есть еще какой-то неизвестный оттенок. Он прислушался к себе, пытаясь уловить его, и услышал… зов Повелителя Ветра.

"Джед, я могу телепортироваться к тебе?"

И вопрос, и голос, который его задавал, были совершенно неожиданными.

На это Зойсайт промолчал. Повелителю Иллюзий показалось, что он вздохнул.

Джедайт вернул книгу на полку, поднялся в свою спальню – единственную из доступных ему комнат, которую можно было запереть, задвинул засов на двери и только после этого сообщил:

Почему-то он был убежден, что огненный демон то ли вырвался из осажденной сикомами крепости, то ли сбежал от десятка ангелов Селены, однако тот выглядел вполне спокойным и благополучным. Разве что несколько растерянным. Он осмотрел комнату, заглянул в зеркало, поправив тот самый локон, и бесцеремонно устроился на кровати.

– Только не спрашивай, есть ли у меня дело, – вздохнул Зойсайт. – Боюсь, что нет.

– Вот как? – улыбнулся Джедайт, усаживаясь рядом. – А я думаю, раз ты сюда явился, значит, есть. Даже если оно кажется тебе не слишком важным.

– Нет уж, – огненный демон притянул к себе подушку и свернулся клубочком, – если есть, то важное.

Повелитель Снов сделал самое серьезное лицо, на которое был способен.

– Можешь начинать, – разрешил он.

– Джеди… – узкая горячая ладонь сжала его пальцы. – Мне одиноко и… страшно.

Джедайт не нашел, что ответить и промолчал.

– Ты ведь не откажешь мне в помощи? – Зойсайт потянул его за руку, привлекая к себе.

– Как тебе отказать? – машинально бросил Лорд Иллюзий и тут же разозлился на себя за эту прицепившуюся фразу. – Только для начала понять бы, чем именно можно помочь. И в чем.

– Эх, если б я знал…

– Что-то с Кунсайтом? – предположил Джедайт.

Повелитель Ветра задумался, как будто поиск ответа на вопрос требовал усилий, и наконец признался:

– Да.

– Уже лучше, – поддержал его приятель.

– Джеди, меня можно разлюбить? – без всякого перехода спросил Огненный Лорд.

– Конечно же, нет! – не без ехидства успокоил Повелитель Снов.

– Угу… – Зойсайт сник, выпустил его ладонь и отвернулся.

– Так дело не пойдет, – рассмеялся Джедайт и, взяв друга за плечо, развернул к себе. – Из чего это ты заключил, что он тебя разлюбил?

– Я такого не заключал, – от капризного выражения на лице рыжеволосого демона не осталось и следа. – Это не он. Металлия. Сама покоя не находит и ему не дает…

Взгляд – как два омута, полные отчаяния – прямо в душу.

– Ты ведь не в этом хотел просить помощи? – не сразу ответил Лорд Иллюзий.

– Попросить-то я могу… Кто ж мешает? – усмехнулся Зойсайт. В его глазах появился интерес. – А где Нефрита носит? Может, он что-нибудь скажет?

– Нефрит занят. У него свидание, – почему-то с удовольствием сообщил Джедайт.

– С человеком? – Повелитель Огня презрительно фыркнул и сел на кровати, подобрав под себя ноги. – Он всегда был неразборчив.

– Воистину… – пробормотал золотоволосый демон.

Зойсайт обольстительно улыбнулся, разглядывая его.

– В отличие от меня… – заверил он, наклоняясь к Джедайту.

"Везет же мне на коварных соблазнителей…" – подумал тот, отвечая на поцелуй. – "Или не связываться?.. Хотя, почему бы и нет?" И понял, что этот раз ровным счетом ничего не изменит. Ни для кого.

"Bonjour, мой милый Огюст", – зов Звездного Лорда искрился предвкушением и азартом.

"Уже виделись сегодня, mon ami. Как прошло свидание? Ты доволен?"

"Я от нее удрал", – бесплотный голос рассыпался смехом.

"…я помню, что ты предупреждал", – ни тени раскаяния. – "Знаешь, а она прехорошенькая".

"Вот что… поднимись ко мне. Я у себя. Только будь один. Черт…" – Джедайт осекся, поняв, что предложение звучит двусмысленно. – "Без шуток, договорились?".

"Последнего не обещаю", – весело бросил Повелитель Судеб.

Джедайт окинул звездного демона внимательным взглядом, словно надеясь прочитать на его лице подробности встречи с Воином Селены. Судя по всему, эту встречу тот считал чрезвычайно удачной.

– Скучаешь? – небрежно бросил лорд Нефрит, устраиваясь в кресле.

– Не слишком, – признался Повелитель Снов и сразу перешел к делу: – Мне кажется, у нас появилась интересная тема для разговора.

– Н-да? Это ты о чем? – картинно удивился Звездный Лорд. – Впрочем, какая разница? Я с удовольствием поддержу.

– О свидании, с которого ты сбежал.

– Ну, не мог же я драться с женщиной? Тем более со столь ослепительно прекрасной… – Нефрит расплылся в улыбке.

– Это единственная причина, по которой ты не убил ее? – возмутился Джедайт.

– А разве недостаточная?

На это Повелитель Иллюзий не стал даже отвечать, однако его взгляд был весьма красноречив. Повелителя Судеб это ничуть не смутило.

– Если тебе этого мало, то задумайся над тем, кого мы будем выпускать на арену для боя с дикими демонами из мира Вечной Ночи. Кстати, можешь делать ставки.

Интереса к азартному предложению Нефрита Джедайт не проявил.

– Насколько я понимаю, она не единственный ангел. Зато теперь им известно о нас, – заметил он.

– Днем раньше, днем позже… – пространно откомментировал Повелитель Судеб и пояснил: – Это уже не имеет никакого значения. Бои назначены на эту ночь. У нас будет возможность лицезреть всех окрестных ангелов. Кунсайт будет счастлив – он же любит прекрасное.

– Ты, как я понимаю, тоже, – лениво бросил Лорд Иллюзий и задумчиво добавил: – У нас в доме гость, которого твоя новость порадует.

Он наложил на свои комнаты заклятия тишины и отведения и кого-то позвал. А через минуту на пороге появился Зойсайт.

– А-а… рад видеть вас, лорд Нефрит, – томно бросил он и упал на диван рядом с Джедайтом.

– Не поверишь – взаимно.

– Ну, почему же, охотно верю.

Повелитель Звезд не солгал, ему действительно приятно было видеть Зойсайта. Несмотря на неожиданный укол ревности, поразивший его самого. Это чувство до сих пор было ему незнакомо – он был уверен, что прекрасно обойдется без него и в будущем. Как и в том, что Зойсайт ему не соперник…

Да и существует ли кто-либо между ними – двумя упрямыми и самовлюбленными демонами? Способны ли они за своими чувствами разглядеть хотя бы того, кто является их причиной? Оглянуться и гостеприимно распахнуть двери своих миров? Принять – его… и себя? Без оглядки довериться? Ничего не требуя взамен и получая в полной мере… Ревность растаяла, так и не воплотившись в раздражение.

– Не хватает только Первого Лорда, – усмехнулся Нефрит, разглядывая сидящих напротив демонов. – Но теперь я знаю, кто его пригласит сюда.

– Повелитель Звезд утверждает, что битва между силами Света и гостями из иного мира состоится этой ночью, – пояснил Джедайт. – Так что если желание поохотиться на выживших еще не пропало… Хотя может потребоваться и более серьезное вмешательство.

– Можно будет не только понаблюдать, но и поучаствовать? – уточнил Зойсайт, но привычной радости на его лице не отразилось.

– Если у ангелов не хватит силенок разделаться с Темными, то всем нам будет чем заняться. Кунсайт ведь не простит, если мы справимся без него, – весело подмигнул Повелитель Судеб.

– Гнев его будет ужасен, – мрачно подтвердил Огненный Лорд.

– Ты злишься на меня, Нефрит? – поинтересовался Повелитель Иллюзий, когда они остались наедине.

– А разве тебе не все равно? – попытался съехидничать звездный демон, но, видимо, настроение у него было неподходящее. – Что бы я не ответил, это ничего не меняет.

– Конечно же, мне не все равно, – многообещающе начал Джедайт, – что думают обо мне те, с кем меня многое связывает.

– Ничего такого, чего бы ты о себе не знал, – философски заметил Нефрит.

– Я… – Лорд Иллюзий взял с каминной полки индийскую статуэтку фантастической птицы и без интереса повертел ее в руке, – я очень много о себе знаю. Может быть, слишком много.

– Я бы тоже хотел знать о тебе поменьше, – пророческим тоном произнес Повелитель Судеб.

– Да, это бы помогло, – поддержал Джедайт.

– Иллюзии бывают так приятны… – перебил его Нефрит, продолжая свою мысль. – Не злюсь, – ответил он, наконец, на вопрос.

Повелитель Снов оставил в покое птицу и, наклонившись к сидящему в кресле собеседнику, с улыбкой заглянул ему в глаза.

– Иллюзии, приятные или неприятные, происходят из желаний, – сообщил он. – То, что ты видишь перед собой – это то, что ты ищешь. И это тебя все-таки злит.

– Э-эй! – запротестовал звездный демон. – Давай-ка восстановим справедливость. Я тебя не искал. Ты сам ко мне пришел. Лично я тогда о тебе и не мечтал. Просто пил вино и прощался с жизнью.

– Э-э… – бровь Джедайт удивленно поползла вверх. – Когда это ты прощался?.. Тьфу. Нашел, о чем вспомнить. Можно сказать, это был не я. Да и тот, кто напивался тогда в трактире, во мне такого интереса не вызвал бы.

Демон рассмеялся и отступил назад, вновь облокотившись о каминную полку.

– Жаль мне тебя, Джедайт…

– Жаль? Меня? – изумился тот.

– Ты когда-нибудь пробовал с головой окунуться в чувство? Презрев логику и опасность, наслаждаться жизнью? Безумно, без оглядки. Не задумываясь ни о последствиях, ни о будущем. Так, как будто завтра кончится жизнь, и ты уже ничего не успеешь.

– Это твой путь. Я так не сумею.

– Не хочешь, – безапелляционно констатировал Нефрит. – Боишься. Или просто не знаешь, как. Но, не шагнув в воду, невозможно научиться плавать.

– Возможно, – осторожно, после недолгой паузы признался Повелитель Снов, – возможно, боюсь. Просто оттого, что знаю – это не принесет мне радости. Я и так имею склонность находить несчастья где только можно.

– Все происходит из наших желаний, – напомнил Звездный Лорд. – То, что ты видишь перед собой – это то, что ты ищешь. Чем ты тогда недоволен?

Бесконечность коридора, образованного расположенными друг против друга зеркалами – любая мысль, любое слово теряется, дробясь в отражениях. Бесконечность сна – сладкая, вязкая, привычная, знакомая…

Нефрит прищурился, и в его зрачках отразилась бесконечность космоса – холод межзвездного пространства и испепеляющий жар светил. Леденящая насмешка и обжигающая нежность.

"Я этого ищу?"

– Бессмысленный вопрос. Разве я высказывал недовольство?

Мария волновалась. И вовсе не потому, что монахине не полагалось в такое время находиться вне монастыря, и даже не потому, что ей опять придется сражаться. Просто сегодня она увидит их – остальных ангелов. Почему-то она знала, что их будет четверо. Странная цифра – ни четверка, ни пятерка не были отмечены богом. Впрочем, если считать архангела… Но шесть – число дьявола. "Значит, будет еще один архангел", – непонятно почему решила она, – "семь – хорошее число".

Девушка зевнула – эта арифметика ее утомила – и огляделась. Половинка луны освещала редкие деревья с уже набравшей силу листвой и глухую внешнюю монастырскую стену. Прямо на фоне этой стены прошмыгнула черная тень. Кошка. Сердце замерло, но не от страха, а от предчувствия – чудесного, радостного. Что-то светлое и теплое шевельнулось в нем, похожее на воспоминание…

…высокое голубое небо с легкими как пух облаками, ветви, усыпанные розовыми цветами, далекое журчание воды, чей-то негромкий голос и лицо… такое прекрасное… Александр?..

Она вздрогнула как от холода. Мария полагала, что строгая монашеская жизнь и тайная миссия, возложенная на нее свыше, помогли ей отрешиться от принесших столько страданий чувств. "Наверное, что-то из детства…" – грустно подумала девушка. Слишком давно он был таким юным, а она – маленьким наивным ребенком. Тоска по потерянной любви захлестнула ее, заставив забыть о том, зачем она здесь. Девушка обняла дерево и, прижавшись щекой к шершавой коре, горько заплакала.

Появления архангела она не заметила, пока тот не коснулся ее плеча. Коснулась… Архангел выглядел совершенно так же как обычно, но теперь Мария знала, что перед ней женщина. Это ее даже не удивило, а скорее разозлило.

– Ну, здравствуй, Хранительница Памяти, – выпалила она, наконец выпуская из объятий ясень.

– Я вижу, что-то ты уже вспомнила, – удовлетворенно отметила та. – Молодец, Селенити.

Это имя принесло еще одну волну чувств, каких-то непонятных, неуловимых, не желающих оформляться в слова и образы, дарящих чувство необыкновенной свободы. Казалось, сейчас Марии было позволено все то, что она себе так долго запрещала: быть шумной, капризной, несдержанной и… как никогда живой.

– Надо же! – обрадовалась она. – Ты умеешь хвалить, а не только читать нотации? А я уж думала, что на всех семи небесах нет ангела бестолковее меня.

– Мария! – Хранительница Памяти попыталась одернуть ее, но девушка перебила:

– Ага! Я поняла, – она радостно захлопала в ладоши. – Я знаю, почему тебе доверили такое сокровище как я – в наказание за твое непомерное занудство. Наверно, ты всех ангелов поучала, как правильно гимны Господу петь.

– А ну прекрати! – прикрикнула Луна.

– Понятно, – довольно согласилась Мария, уже успокоившись. – Значит, я права.

Только теперь она заметила еще одну участницу сцены, которую привел с собой архангел. Невысокую, темноволосую и большеглазую – было в ее облике что-то смутно знакомое. Она с изумлением наблюдала за спором, не решаясь ни вмешаться, ни уйти. Ее потрясенный вид развеселил Марию, и та, не удержавшись, засмеялась.

– Эльза?.. – знакомый голос заставил ее смолкнуть. – Эльза! Вот уж кого не ожидала здесь встретить!

– Амалия! – взвизгнула девушка, кидаясь навстречу темной фигуре и мертвой хваткой вцепляясь в ее плащ. – Как же я раньше не поняла?! Архангел все время убеждала меня, что я дурочка. И почему я ей не верила? – радостно сообщила она.

Хранительница Памяти устало вздохнула.

– Селенити неисправима, – бросил в воздух светловолосый мужчина.

Так и не выпустив из объятий подругу, Мария обернулась на голос и с подозрением перевела взгляд на женщину, которую до сих пор по привычке считала архангелом. Выражение ее лица стало задумчивым.

– Ты же знала о ней давно, – возмутилась она. – Тогда почему…

– Не время было, – не дала ей закончить Луна и, поспешно сообщив: – Надо встретить еще одного Воина, – исчезла в сумерках.

– Сбежала, – хмыкнула Мария и обратила все свое внимание на кузину: – Амалия, я так рада, что ты со мной! Конечно же, ты не могла быть обычным человеком! Как замечательно, теперь мне не надо таиться тебя!

– Да, мне тоже было тяжело от тебя скрываться, – отозвалась та. – Но теперь у нас снова не будет тайн.

– И уж вместе мы покажем этим демонам Ночи…

Взявшись за руки, девушки увлеклись беседой. Они то смеялись, то всхлипывали, то обнимались, и говорили, говорили, говорили…

Они были таким шумными, такими яркими, что Патриция почувствовала себя неловко: одна – красавица, несомненно, благородного происхождения, другая – монахиня, совсем непохожая на монахиню. Первая так и не обратила внимания на невзрачную горожанку, вторая забыла о ней, не успев увидеть. "И хорошо", – подумала женщина и оглянулась, ища место поудобнее. Мужчина, расположившийся под ближайшим деревом, улыбнулся ей тепло и ободряюще. Она сначала смутилась, а потом, неожиданно осмелев, уселась на траву рядом с ним.

– Вот странно, – проговорила она, – им радостно, а мне тревожно.

– А что твой медальон? – поинтересовался Хранитель Памяти.

– Ничего. Никакой опасности.

Два золотоволосых ангела продолжали разговор, теперь уже тихо, так что их голоса были еле слышны. Мужчина жевал травинку и намурлыкивал себе под нос какую-то песенку. Патриция уже хотела встать и отойти подальше, когда он обратился к ней:

– Ты, наверное, хотела поговорить, Тирс? Так давай поговорим.

– Ты… тоже Хранитель Памяти? – спросила она после некоторых колебаний.

– Угу, – подтвердил тот. – Меня зовут Артемис.

– У меня было столько вопросов, но… – начала Патриция и осеклась.

– Я тоже могу на них ответить, – Хранитель Памяти внимательно заглянул ей в глаза.

– Вот как славно! Только сейчас я соберусь с мыслями, – согласилась она и на некоторое время замолчала. В действительности собраться нужно было не с мыслями, а с силами. – Артемис, скажи, ведь крылья совсем не важны?

– Не важны, – осторожно подтвердил тот.

Однако Патриции большего и не требовалось. Она кивнула и продолжила:

– Теперь я знаю это. Теперь я знаю, что сила, которая мне дана, древнее моей теперешней жизни, древнее книг, которые я читала, древнее… Церкви, – выдохнула она, удивляясь тому, что ей хватило смелости сказать это вслух. И с этого мгновения ей стало легко, как никогда. – Я почти помню, моя душа и раньше во плоти сражалась во имя Света. Я точно знаю, что бессмертна…

Артемис молчал, затаив дыхание – Меркурий так редко бывала с кем-то откровенна. Не из злого умысла, а просто не желая никому досаждать. Но сейчас она говорила, увлеченно, вдохновенно:

– Но как трудно мне было раньше… Я перевоплощалась в ангела, призывая силу языческого божества. Я жила на Земле, вышла замуж и родила ребенка – ни в одной книге, ни в одной проповеди не говорилось, что ангел на это способен. Много всего можно перечислить и доказать, что я не ангел. Я даже сочинила труд на эту тему, – призналась Патриция. – В уме. Я бы никогда не решилась доверить такое бумаге. Я не могла усомниться в своей миссии и тогда… тогда… я усомнилась в том, что говорят отцы Церкви.

Ее глаза блеснули, и она тряхнула головой, как будто прогоняя остатки былой тяжести.

– Все позади. Теперь все будет иначе, – пообещал Артемис. – Ты – Воин Света и противник Тьмы. Истина больше не скрыта от тебя.

Патриция покачала головой.

– Не знаю. Мне порой кажется, что мои главные враги живут во мне – сомнение и одиночество. Так плохо, когда ты в чем-то не уверен. Но еще хуже, когда не с кем поговорить об этом. Наверное, я слишком много думаю. В этом все дело…

– Нет. Дело в том, что ты была ангелом, живущим среди людей.

Женщина удивленно распахнула глаза.

– Конечно же, ангелом! – повторил Хранитель Памяти. – Ты защищала людей от сил зла. Кто же ты еще по их меркам?

– Какие они непонятные, эти мерки! – рассмеялась Патриция. – А знаешь, что еще непонятно? – она интригующе прищурилась. – То, что я ношу имя древнего бога, и ты – богини. Почему так? Опять люди что-то перепутали?

– Хм… Не иначе… – согласился Хранитель Памяти, прислушиваясь к уже близкому стуку копыт.

Меркурий тоже обернулась и восхищенно замерла: из тени деревьев на залитую лунным светом полянку стремительно вылетела всадница и резко осадила вороного коня. Тот картинно взвился на дыбы и опустился, с глухим стуком впечатав копыта в землю. Плащ крыльями взметнулся за спиной амазонки, и сверкающие бронзой не убранные в прическу волосы, освобожденные соскользнувшим от резкого движения капюшоном, рассыпались по ее плечам.

"Вот так и должен выглядеть настоящий небесный воин", – подумала Патриция, но вдоволь налюбоваться прекрасным видением ей не удалось.

– Эй, ты! – раздался из-за деревьев возмущенный окрик. – У тебя что, совсем глаза повылазили?! Это тебе не лес, тут, между прочим, живые люди ходят.

Перед всадницей словно из-под земли возникла разъяренная фурия в крестьянской юбке, укутанная в теплую шаль и в сбившемся на бок чепце, из-под которого в разные стороны торчали встрепанные волосы. Та, вызывающе подбоченясь, бросила на говорившую ехидный взгляд и хамски заметила:

– К счастью, в лесу люди тоже попадаются. А как твое зелье – доварила?

– А ну слезай с лошади, душегубка! – прошипела "ведьма", возмущенно топнув ногой. – О справедливости поговорим.

– Поговорить о справедливости – это я люблю, – с удовольствием сообщила амазонка, неторопливо спешиваясь. – И еще о добре… Это всегда пожалуйста.

– И они ангелы? – неуверенно спросила Патриция у Артемиса.

Он только загадочно улыбнулся и переглянулся с Амалией. Та недовольно дернула плечом и, даже не поменяв презрительного выражения на лице, шагнула к прибывшим.

– Достаточно, – холодно и властно потребовала она.

Разбойница и ведьма разом обернулись, тут же забыв о своих разногласиях, заинтересованно разглядывая приближающуюся аристократку.

– Ты только посмотри, кто тут у нас, – радостно начала Марта, явно намереваясь переключиться на баронскую дочку.

Но ей помешала Луна, появившись из-за спины и крепко взяв ее за плечо.

– У вас нет времени для ссор, – строго проговорила Хранительница Памяти.

– Действительно, пыл лучше приберечь для врагов, – поддержал Артемис. – Вам придется сражаться плечо к плечу и…

– С этими?! – возмущенно вопросил хор ангелов.

– Когда вы узнаете друг друга поближе, то вам станет стыдно за сказанное, – назидательно продолжила Луна. - Нам о многом нужно поговорить.

Тонкая поблескивающая пленка, повисшая невысоко над землей, отражала не ивы, склонившиеся над водой, затянутый туманом берег и нескольких жителей Темного Королевства, расположившихся вокруг магического зеркала, а темные стволы деревьев где-то в глубине леса, траву, посеребренную лунным светом и пятерых молодых девушек. Две из них стояли, взявшись за руки, две устроились на разостланном плаще, а одна сидела на пне. Чуть поодаль можно было разглядеть мужчину и женщину, не наблюдавших за пятеркой пристально, но все же не упускавших ее из вида. Мужчина и женщина молчали. А вот девушки разговаривали.

– Самое худшее – это ждать, – обиженно бросила одна из стоящих, поправляя монашеское покрывало, в которое куталась как в шаль.

– Ха! Самое худшее – это опоздать. А ждать… когда привыкнешь – просто, – уверенно заявила девица в мужской одежде, полулежащая на плаще, поигрывая остро заточенным охотничьим ножом.

– Ну да, бездельничать всегда просто, – ехидно заметила крестьянка с неприлично распущенными черными волосами.

– Вот мы и бездельничаем, – зевнула разбойница, наконец убирая нож в сапог. – Не все же работать?..

Повисшее было молчание нарушила скромного вида горожанка, сидящая рядом с ней:

– Наверное, мы зря отказались вернуть себе память. Знания могут оказаться очень важными.

– Хранители сказали, что это не к спеху. А силы нужно беречь, – безапелляционно заявила молодая аристократка, в которой Нефрит узнал свою несостоявшуюся пассию.

– Дело не в силах, – голос внезапно вмешавшейся черноволосой девушки звучал резко. – Вряд ли воспоминания будут особенно приятными, а значит, могут смутить наш разум перед боем. А времени прийти в себя не будет.

Горожанка оскорблено вздернула носик. Судя по ее лицу, уж ее-то разум смутить было нельзя.

– Хорошо, если они не придут, – плаксиво предположила монахиня и мечтательным тоном добавила: – Они наверняка догадались, что мы их здесь ждем и даже носа не высунут. А мы тут мерзнем, как дурочки…

– Придут… – вздохнула девушка, сидящая на плаще. – Разве ты не чувствуешь прилив сил? А силы даются Селене по мере появления врагов.

– Кем даются? – хмыкнула крестьянка, вставая с пенька.

– Господом нашим, разумеется! – совершенно серьезно ответила разбойница. – Кто-то сомневается? – она критически оглядела остальных и удовлетворенно заметила: – Вот так и проявляется истинная вера.

Ее соседка покосилась на нее и, по-видимому, чтобы пресечь дальнейшие теологические споры, напомнила:

– У Хранителей надо было спросить.

– Вот только что-то я их не вижу… – аристократка огляделась по сторонам…

…Они шли по узкой, то ли человеческой, то ли звериной тропе, к чему-то прислушиваясь.

– Здесь не так заметно, – задумчиво проговорил Артемис, остановившись.

– Да, – согласилась Луна, настороженно всматриваясь в лес. – Очень слабая магия. Но лучше проверить – сейчас любая случайность может оказаться роковой.

– И, скорее всего, окажется…

Оба одновременно вздрогнули и, не сговариваясь, бросились назад. Даже издалека трудно было не заметить, как между деревьев сгущается тьма. Неожиданный порыв пронизывающего до костей ветра и слишком быстро затянувшие небо низкие тучи не оставляли места сомнениям – время пришло.

– Удачи всем нам, – пожелал Нефрит, первым скрываясь в портале.

Серое до черноты земное небо в рамке провалившихся во мрак ветвей. Небо, затянутое облаками, как плотным домотканым полотном, из которого никогда не будет сшит саван – не выбелить. Слепое небо, безразличное… и все же готовое оплакать тех, кто погибнет сегодня, защищая этот поднебесный мир. А они умрут – это Повелитель Судеб знал точно. Нет, звезды молчали. Просто он лично собирался добить тех, кто из них попытается выжить.

Слишком теплый в опустившемся на землю холоде ледяной ветер и непроизнесенное "пора" в наполненых тьмой глазах Повелителя Хаоса. Тонкая сеть силы, срывающаяся с его пальцев, прорисовала в пространстве невидимый купол, надежно отгородивший от этого хрупкого мира и пятерых ангелов, и развернувшуюся в воздухе полыхающую огнем шестиконечную звезду.

– Сила Ангела… – взвился над грохотом чей-то голос.

Потеряв всякий интерес к завершенному заклинанию, Нефрит перевел взгляд с Кунсайта на скрытые тучами от человеческих глаз звезды. Как бы не было прекрасно изваяние, в которое на ближайшие несколько часов превратился Повелитель Холода, бесконечно долго любоваться им мог разве что Зойсайт, а Звездному Лорду и без того было чем заняться. Он – ни больше, ни меньше – строил мост в потусторонний мир.

Нефрит вздрогнул… и начал все с начала.

Повелитель Ветра бесшумно и стремительно двигался туда, где должны были находиться двое, которых называли Хранителями. И успел как раз вовремя, чтобы полюбоваться на то, как мужчина, бежавший чуть впереди, с размаха налетел на невидимую стену. Зойсайт одним прыжком настиг отставшую женщину, избавив ее от той же участи.

– Ты должна оценить мое милосердие, – шепнул он ей на ухо, крепко сжимая объятия.

Та не оценила. И попыталась вырваться, однако быстро поняла, что это бессмысленно, и затихла. Тем временем ее спутник поднялся на ноги, еще не до конца придя в себя.

– Вы идете со мной, – поставил их в известность демон и добавил, обращаясь к Хранителю: – Вас попрошу вперед, герр… Как-вас-там. А вашей фрау я помогу.

Мужчина оказался благоразумнее и, даже не попытавшись возразить, подчинился.

Возвращение Зойсайта не вызвало ни у кого хоть какой-нибудь реакции. Кунсайт казался безучастным ко всему, кроме переливающегося силой купола, хотя огненный демон знал, что тот внимательно наблюдает за боем. Нефрит с видом бездельника сидел под деревом, полуприкрыв глаза и прислонившись спиной к стволу. Согласно договоренности, он был занят порталом чужаков. Джедайт просто следил за невероятным для Земли поединком магических сил. Повелитель Ветра решил, что этого можно и отвлечь.

– Джеди, погляди, кого я выловил! – не без гордости объявил он, продолжая обнимать уже не сопротивляющуюся женщину.

Лорд Иллюзий сначала посмотрел на пленников мельком. Потом задержал взгляд чуть дольше.

"Существа Света", – констатировал он.

"Как и следовало ожидать", – откликнулся Зойсайт.

"Но совершенно непохожи на наших небесных воительниц".

"Да?" – Огненный Лорд приблизился к куполу, вглядываясь в ауры сражающихся и смертоносные потоки энергий.

– А знаешь, на кого они похожи, эти ангелы? – интригующе бросил он и сам же ответил: – На нас.

– Вот как? – удивился Джедайт.

– Как будто нас выдул один стеклодув, но…

– …в них налил святую воду, а в нас – крепкое вино, – закончил Повелитель Звезд.

– Что-то вроде того, – согласился Зойсайт.

– Неудивительно, если и они когда-то были людьми, – заключил Повелитель Иллюзий и поинтересовался у Нефрита: – Как идут переговоры с Люцифером?

– Душу еще не продал, – ухмыльнулся тот. – Сдается мне, она ему и даром не нужна.

– Представь меня ему, – предложил Джедайт. – Может, моя устроит его больше?

– Почему бы и нет? – Повелитель Звезд чуть подвинулся, освобождая для Повелителя Снов удобное место.

Огненный Лорд, на всякий случай набросив на пленников магические путы, сосредоточил все свой внимание на бое.

"Небесный Гром!" – перекрывает грохот разлетающегося камня звонкий девичий голос. Воздух трещит рвущимся полотном под молниями, слетающими с острого шпиля на серебристом обруче ангела, наполняясь не дымом и гарью, а терпким вкусом грозы. Дышится так легко! И пожухшая под черной волной злобы трава расправляет свои стрелы в сиянии зеленой дымки призрачных крыльев.

"Священный Огонь!" – вторит молниям резкий, сбивающий с ног клич, и огненная спираль, вплетаясь в их искрящееся кружево, очищающим пламенем срывает с демонов Ночи покрывало тьмы, скрывавшее их от взоров посланцев Небес. Отблески заката за спиной ангела.

Рев, потрясающий землю, пригибающий вершины деревьев, глухо ударился в купол и растворился в недрогнувшем Хаосе. Копье Мрака, направленное умелой рукой, прорвалось сквозь сеть огня и молний, едва не оцарапав черноволосого ангела. И снова рев - боль и разочарование. Искаженное страхом и ненавистью лицо демона под всепрощающим взглядом небесного цвета глаз.

"Исцеляющий Свет!" – и милосердный веер розовых лучей, дарящий покой и забвение. Навсегда.

Гудение натянутых кроваво-красных полыхающих струн ворот из потустороннего мира, выбрасывающих все новых и новых воинов Тьмы для бесславной смерти под ударами небесных защитников. Страшные уродливые чудовища, в которых нет ни капли света. Отблески сияния ангельских крыльев на пятнах их тел.

"Святая Вода!" – журчание ручья меж острых травинок, освобожденных от жутких теней. Очищающий дождь, смывающий грязь с этого мира, растворяющий без следа сгустки мрака – порождения Тьмы.

Багровое пламя преисподней, взвившееся в проваленное небо, лизнуло невидимый купол, на мгновение распластавшись по тонкой грани, чтобы раствориться в ней, не причинив никому вреда. Мгновение тишины, нарушаемой лишь хриплым дыханием воинов потустороннего мира, и темноты, разгоняемой только призрачным светом воинов поднебесного мира. Одно мгновение – взгляды, прикованные к полыхающему Щиту. И высокий голос, перекрывший вновь нарастающий гул:

"Цепь любви!" – свист стремительно разворачивающегося бича, подгоняющего волну алого света, переполненного уверенностью в своем праве карать.

Несколько мгновений торжества победы и одиночества, и вновь наливающиеся кровью грани портала…

Чужая магия завораживала Повелителя Звезд. Чудо, которое не хотелось отпускать. Которое на какое-то мгновение показалось ему роднее и дороже всех звезд. Дороже Дара… Нефрит тряхнул головой, прогоняя наваждение.

– Извини, – бросил Нефрит на невысказанный упрек.

– Безуспешно? – поинтересовался Зойсайт, склонившись над вернувшимися в реальный мир демонами. – Ах, малыш Нефи, жаль, Кунсайт занят. Он бы тебе помог, – подозрительно ласково посочувствовал он.

– Ну-ну… – хмыкнул тот. – Наш Люцифер, к моему глубокому сожалению – не юма. За шиворот не возьмешь и не притащишь пред твои ясные очи, Зой.

– Ты думаешь? – недоверчиво ухмыльнулся Повелитель Огня.

– Я знаю.

Зойсайт уселся на траву рядом с Джедайтом так, чтобы видеть и пленников, и ангелов, сражающихся с пришельцами.

– Так твой Светоносец – что-то вроде нас? – спросил он.

– Хуже, – весело откликнулся Нефрит. – Вроде Кунсайта. А скорее что-то среднее между ним и Металлией.

Повелитель Хаоса повел бровью. Почти одновременно с ним то же самое сделал Повелитель Ветра. Это выглядело забавно.

– Чем же это он тебе Металлию напомнил? – удивился Лорд Иллюзий. – Я что-то не заметил.

– Я просто знаю, что он бог, – пожал плечами Нефрит. – И тоже Темный. Только в отличие от нашей Богини посмеяться любит.

– Да, чувство юмора у него есть, – подтвердил Джедайт.

Служительница Селены укоризненно покосилась на беседующих демонов, получив в ответ очаровательную улыбку Нефрита.

– А знаете, на кого похожи эти, – неожиданно заявил Зойсайт, кивнув в ее сторону. – На вон тех, – он указал рукой на в очередной раз вспыхнувшую шестиконечную звезду портала. – Их тоже, наверное, выдул один стеклодув.

– Светлые из царства Тьмы? – холодный огонь, вспыхнувший во мраке.

– Очень даже возможно, – с удовольствием сообщил Огненный Лорд. – Я здесь давно и на тех, и на других любуюсь…

Внимательный долгий взгляд сквозь прищур на пленников – те даже не пошевелились – и Кунсайт отвернулся, вновь превращаясь в ледяную статую.

– Две хвостатых кометы! – обрадовано напомнил Нефрит, переглядываясь с Джедайтом.

– Вот теперь у нас есть, что ему сказать, – согласился тот. – И посмотрим, кто будет смеяться на этот раз.

Женщина сжалась, обреченно уткнувшись в колени.

– Вы – полные идиоты, – безапелляционно заявил мужчина. Явно на даркли, хотя прозвучавшем немного странно.

Демоны совершенно не обиделись. Напротив, сказанное их рассмешило.

– Не волнуйтесь, милейший. Люциферу мы вас не отдадим, – утешил Повелитель Судеб. – Мы еще не успели насладиться вашим обществом.

– А если потребуется, мы сами вас убьем, – со смехом пообещал Зойсайт.

Тревога вместо азарта. Странно и непонятно. Нефрит вглядывался в клубящееся под куполом облако мрака, пытаясь раньше срока разглядеть причину своего беспокойства. И неожиданно понял, что дело не в долгожданном госте. Развилка. Неясно, кто. Не важно, где. Но решение должно быть принято… и, к сожалению Повелителя Судеб, без его участия…

Ему и раньше снились такие сны – не просто тяжелые, неприятные, а пугающие чем-то чуждым и непоправимым. Александру никогда не удавалось удержать в памяти картины ночных кошмаров, он помнил лишь ясное осознание того, что видит сон и того, что его ни в коем случае нельзя досмотреть до конца – иначе дороги назад уже не будет. Каждый раз он усилием воли заставлял себя пробудиться, и после долго не мог успокоиться, помня о том, какой опасности избежал. Впрочем, по большому счету, он и сам не понимал, какой. Только сердце билось часто, тело казалось чужим, и накатывали то жар, то озноб, не давая забыть о произошедшем.

Сегодня была именно такая ночь. Александр знал, что уже не уснет, ускользнув из цепких лап неведомого врага. Он глядел в незашторенное окно, наблюдая за тем, как половинка луны то теряется в быстро бегущих облаках, то ненадолго показывается в прорехах. "Равновесие между Тьмой и Светом", – пришла в голову нелепая мысль. Даже в таком состоянии духа как сейчас барон фон Штайнфурт вполне способен был мыслить достаточно здраво, чтобы возмутиться ей. "Какое может быть равновесие, если между Светом и Тьмой, Добром и Злом, ведется непрестанная борьба?" – одернул он себя и нехотя поднялся с кровати, дабы предотвратить дальнейшее появление подобных идей. Его мучила жажда, но видеть рядом кого-нибудь из слуг не хотелось совершенно.

На то, чтобы одеться самостоятельно, ушло довольно много времени, но это занятие даже успокоило его. Александр поразмыслил и понял, что есть, по крайней мере, один человек, который сейчас его уж точно раздражать не будет. Он заметно повеселел и отправился навестить этого самого человека.

Марта жила в отдалении от остальной прислуги, ей даже полагалась отдельная комната – барон фон Штайнфурт, сам наивысшим благом считая покой и возможность уединения, не мог не одарить ими, хотя бы отчасти, того, кто был ему дорог. Однако на этот раз, несмотря на поздний час, девушки у себя не было. Александр, постояв немного на пороге, вошел в комнату. Кровать Марты оказалась не только пустой, но даже не разобранной. "Неужели на прогулку отправилась? Наверное, правда то, что про нее болтают", – устало подумал барон. Конечно же, правда, и он всегда это знал. И это-то ему в ней и нравилось…

"Жаль, нет ее. И куда убежала?.." – с этой мыслью вернулась тревога. Ему подумалось, что сон не прекратился и на этот раз успеет закончиться до пробуждения. Александр ударил себя по щеке, и боль привела его в чувство.

"Все-таки пить хочется. А еще лучше – напиться".

Он добрался до кабинета, не зажигая свеч, отыскал в одном из шкафов бутылку и кубок, но вместо того, чтобы налить вина, зачем-то взял с полки книгу – просто ее корешок как-то странно выглядел в лунном луче – и открыл ее наугад. Книга была недорогая, печатная и являла собой сборник разных стихов – в полутьме можно было разглядеть короткие строки, хотя нельзя было разобрать ни слова. Вереницы букв, шелест страниц. "Может, зажечь огонь и прочитать что-нибудь? Какую-нибудь сентиментальную чушь. Посмеюсь – полегчает".

Александр перевернул очередной лист и машинально подхватил выскользнувший цветок, засушенный между страниц. И больно укололся о шипы. Роза. Только одной в целом мире особе могло прийти в голову оставить ему подобное послание. Насмешка комом стала в горле, а душа вспыхнула злобой… тоской и болью потери. О, эта роза! Некогда она была живой и алой, как кровь, а теперь время и темная ночь сделали ее почти черной. О, эта Эльза… Некогда она была близкой, соблазнительной и забавной. И в его силах было удержать ее. Надолго. Навсегда. Вот только цена, которую за это нужно было заплатить, оказалась слишком высока – слишком многое пришлось бы изменить в свой жизни, а он не любил перемен.

И все же… какое-то чувство рождалось в груди, зовущее, обещающее. Нет, не раскаяние. Не сожаление. Воспоминание? Пугающее…

Кровь стучала в висках, сердце трепетало как зажатая в кулаке птица, каждый глоток воздуха давался с трудом. Александр швырнул злополучный цветок на пол, впечатывая его каблуком в ковер, бросил книгу на стол и сжал голову руками.

"Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы ничего не менялось! Я грешен. Я ничтожен и не стою твоей милости. Но дай мне покой. Еще немного покоя. Еще немного… совсем немного…"

И покой пришел, разлившись по телу желанной прохладой. Столь внезапно, столь чудесно! Его не могли поколебать даже изумление и благоговейная радость. Александр замер, не решаясь нарушить это состояние ни словом, ни мыслью. На секунду ему показалось, что за окном, где-то далеко, у самого горизонта вспыхнуло алое зарево. Он резко вскинул голову, вглядываюсь в низкое темное небо. Ничего. Совершенно ничего.

Он облегченно вздохнул, аккуратно поставил книгу на полку и, совершенно забыв про вино, вернулся в спальню. За те несколько минут, что потребовались на дорогу, небо успело посветлеть, предвещая скорый рассвет. Казалось, даже облака немного поредели и кое-где между ними засверкали звезды.

Тихонько подкравшаяся дремота была легкой и приятной. Единственное, что немного омрачило умиротворение – это внезапная и глупая мысль о том, что он никогда больше не увидит Марту, что она пропала навсегда. Однако эта мысль недолго занимала разум Александра, ускользающий в сон.

Четыре факела вспыхнули в лучах портала и погасли, явив миру четырех демонов Ночи. Ангелы настороженно отступили, почувствовав исходящее от них могущество, намного превосходящее все, что они до этого встречали.

Один был похож на сгусток тьмы, наполнявший пространство вокруг себя страхом. Но если не смотреть на него прямо, то можно было угадать смутные очертания человеческой фигуры. Даже мимолетный взгляд второго, наполненный холодным презрением, заставил бы любого почувствовать себя ничтожеством и мечтать о смерти, как об избавлении от бессмысленности существования. Третий был так прекрасен, что его совершенная и обольстительная красота была способна смутить даже ангела, заставляя желать его тела, навсегда забыв о бессмертной душе. А вот четвертый был столь уродлив и исходил такой злобой, что вызывал не менее сильные, но совершенно противоположные чувства. Они чего-то ждали. Или кого-то…

Голубое сияние сквозь мрак. Призрачный дым просочился меж гаснущих линий начертанной над землей звезды, собрался в облако и принял облик... человека. Последний из явившихся не был ни ужасен, ни особо красив. Он казался хрупким и беззащитным рядом с Воинами Света и сильнейшими из демонов Ночи. Казался… Но вокруг не было никого, кто мог бы купиться на этот обман и не заметить переполнявшей его Тьмы.

Демон огляделся и ступил на землю. Золотоволосый ангел Луны преградил ему путь.

– Мы не позволим вам губить человеческие души, обитатели Преисподней! – объявил небесный воин.

– Возвращайтесь к себе в Ад! – встал рядом ангел Марса.

Всполохи огня и зигзаги молний прочертили смертоносный туман, взметнулся, свиваясь кольцами, золотой бич, рассыпались стрелами лучи лунного света…

– Какой горячий прием! – насмешливый голос перекрыл развернувшуюся какофонию.

Опустившееся бездонное небо и сбивающая с ног волна Мрака, расшвырявшая воинов Света, как щепки.

– Извините, но вас стоило немного охладить, – смех в абсолютной тишине.

Небрежное движение рукой, адресованное свите, и четверо демонов Ночи направились к уже оправившимся от удара ангелам. Светоносец огляделся, ища кого-то, но перед ним вновь возник ангел Луны.

– Я уже здесь!

– Я ожидал более эффектного появления, – разочарованно хмыкнул Нефрит.

Зойсайт скользнул взглядом по самой невзрачной фигуре на поле боя и пожал плечами. Вот один из сопровождающей Светоносца четверки заинтересовал его куда больше. Огненный демон впервые позавидовал чьей-то красоте.

– Какой мальчик… – пробормотал он. – Одно хорошо – он здесь ненадолго.

Кунсайт бросил на прекрасного демона Ночи демонстративно оценивающий взгляд и подвел итог:

– Ты лучше, – покачивание снега на еловой ветке.

– Ну, раз так, то я спокоен, – улыбка уголком губ. Но Повелитель Хаоса ее уже не видел…

ЕЁ СМЕРТЬ СЕЙЧАС! Я ЖЕЛАЮ.

СМЕРТЬ!

Я НЕДОВОЛЬНА.

Она ждала. Просто стояла и ждала, когда он сам приблизится к ней. Облик, исполненный гордыни, презрительная усмешка на тонких губах, непоколебимая уверенность в каждом движении.

"Это порождение Зла считает меня такой легкой добычей? Ну-ну, попробуй", – Амалия гордо вскинула голову, встречая его не менее холодным взглядом.

Именно сейчас ей было важно выглядеть столь же величественно и грозно, чтобы увидеть невольное уважение в глазах своего врага. Или хотя бы настороженность и страх. Заставить его усомниться в собственных силах и правоте. Или хотя бы умереть с высоко поднятой головой. Важнее даже чем победить его. Ему, видимо, тоже.

Он ждал, что она нападет первой. Она оставляла ему это сомнительное право. И все же не выдержал демон. Свист гибкого прозрачного клинка, рассекающего пустоту. "Цепь любви", – и свет, даже не задевший врага. Они двигались в бессмысленном танце гордыни, не приносящем ни победы, ни удовлетворения.

Враг вскрикнул, зажимая рукой плечо. Амалия удовлетворенно улыбнулась и не спеша направилась к нему, уже уверенная в своей победе. Острое лезвие легко вошло в тело, заливая кровью белое одеяние. Без звука, еще не веря в свершившееся, еще не осознавая боли, она опустилась на землю. Жалея лишь о том, что, поддавшись соблазну, оставляет людей без защиты. Демон склонился над ней с таким знакомым торжеством в глазах… за которым царила пустота давно погибшей души.

– Мне жаль, – искренне прошептала она в эту пустоту…

И уже не увидела, как исказилось страхом лицо победителя, не услышала его смертельного крика, не узнала, что не отдала этот мир очередной частичке зла.

Патриция предчувствовала, что этот самый жуткий, самый чудовищный демон выберет именно ее. Как же она ошибалась, называя своими главными врагами сомнения и одиночество! Сейчас она поняла – ее главным врагом был страх. Именно он заставлял ее пятиться назад, неотрывно глядя на облако мрака, ибо стоило опустить глаза, и личина врага начинала меняться, вызывая еще больший ужас. Она отступала до тех пор, пока не уперлась в стену. Никакой стены здесь, в лесу не могло быть! Она не в силах была оглянуться, но даже краем глаза не отмечала никакой преграды.

"Как он это делает?" – изумилась девушка.

Меж тем противник приближался. Патриция, до той секунды вообще не ощущавшая своего тела, почувствовала, как у нее подгибаются колени. Чем ближе подходил враг, тем кошмарнее становился его облик.

"Бедный Йозеф. Бедный Дитрих", – в отчаянии подумала она, и ей стало легче. Страх не прошел, но теперь он существовал отдельно от ее души и разума.

"А он… Как он может жить таким?". Патриция поняла, что этот демон еще более одинок, чем она. И что, лишив его жизни, она подарит ему избавление.

– Святая Вода! – голос дрогнул, но это было уже не важно.

Туман окутал и ее и противника, расстояние до которого уже было меньше вытянутой руки. Тот дрогнул и с тихим, почти неслышным стоном повалился прямо на нее, увлекая в бездну паники и отчаяния. Крик оборвался на самой высокой ноте вместе с остановившимся сердцем.

Красота всегда завораживала Микаэлу. В особенности – красивые люди. И в особенности – красивые мужчины, даром, что она видела их немного.

Когда отец был жив, они не сидели на месте, а путешествовали по окрестным городам. Обилие людей всегда поражало маленькую разбойницу, но еще больше поражало ее то, сколь немногие из них обладают приятной внешностью. Микаэла считала, что истинную красоту не спрячешь даже за нищенскими лохмотьями, а дорогое платье не скрасит недостатков лица. При этом как среди бедных людей, так и среди богатых нечасто встречались такие, один взгляд на которых заставлял ее замереть от восхищения. Но все же встречались…

Впервые подобного человека Микаэла встретила на ярмарке в Ахене четыре года назад. Это был паренек немногим старше нее, лениво торговавшийся с кожевенником. По счастью, отцу понадобился ремень, и он задержался у прилавка. Все это время Мика, переодетая мальчиком, почти не отрываясь, смотрела на незнакомца, скорее всего, вызывая у него недоумение, стараясь навсегда удержать в памяти каждую черточку на его лице, каждое движение, каждую деталь одежды, чтобы потом долго-долго вспоминать и пытаться узнать в каждом, кто ей встречался.

Юноша, стоявший сейчас перед ней, очень походил на того паренька – только был еще прекраснее, еще безупречнее. Отблески далекого пламени играли на его точеном лице, в золоте его волос. Он улыбался, ласково, обещающе, так, что с ее телом происходило что-то страшное, неправильное, но такое приятное. Микаэла смотрела на него с изумлением. В ее голове никак не укладывалась мысль о том, что это и есть ее враг. Юноша протянул ей руку, и она рванулась ему навстречу…

Слишком горячая кожа, слишком сладкие губы, слишком неожиданная боль от входящего под сердце лезвия, слишком отчетливое полыхание темной энергии в его ауре... Она с трудом удержала остатки быстро утекающей из нее Силы, и уже зная, что обречена, крепко обняла демона, даря ему смертельный Свет.

– Небесный гром!

Во власти молний было уничтожить демона, но они не могли помочь ангелу.

Полоска бумаги, зажатая между пальцами, наполнялась сиянием под резкий и размеренный голос Марты:

Она не собиралась ждать, когда враг нападет первым. Зло должно исчезнуть, навсегда покинуть никогда не принадлежащий ему мир. Мир, который она, Марта, ни за что не отдаст этим исчадиям ада.

Яркое до боли в глазах алое сияние рассеяло тьму, и лента с пылающими рунами стрелой устремилась к воплощению зла, чтобы, испепелив подставленное древко копья, переливающегося темной силой, сгореть, осыпавшись пеплом.

Кривая усмешка исказила лицо врага, сделав его еще уродливее. Взметнулась вверх "утренняя звезда" и с грохотом опустилась на то место, где еще мгновение назад стоял ангел, вырывая с корнями молодую траву. И еще раз… Слишком часто, не давая девушке опомниться, не позволяя сконцентрировать силы для новой атаки, шипастый кованный шар, громыхая цепью, вспарывал воздух, превращая землю вокруг в грязное месиво.

Переполнявшая демона злоба была так отчетлива, почти материальна. Она виделась Марте черным пламенем, окутывающем его, рассыпающимся горячими сгустками жуткого смеха. Уворачиваясь от очередного удара, девушка понимала, что он не спешит убивать ее, играя как кот с мышью, наслаждаясь ее беспомощностью… Ярость захлестнула ее бешеной волной и воплотилась пылающим шаром, сорвавшимся с руки.

– Священный огонь! – и оборвавшийся рев демона Ночи.

Железная звезда, прорвавшись сквозь огненную спираль, погасила отблески заката на крыльях ангела.

– Я уже здесь!

Мария была уверена, что демон ищет именно ее, и поэтому немного растерялась, получив в ответ равнодушный взгляд и ленивое:

– Успокойся, дитя. Ты мне не нужна.

– Вот и прекрасно, – быстро пришла в себя Мария. – Тогда забирай своих отвратительных подручных и обещай, что больше никогда не явишься в наш мир. Иначе тебе придется сразиться со мной!

– Ты кто? – в глазах демона зажегся огонек интереса.

– Я, Селенити, сияющий Ангел Луны, прекрасный Воин Света, борец за Добро и Справедливость! – девушка вскинула голову, глядя Светоносцу прямо в глаза. – Я защищаю этот мир от таких как ты, мерзкий демон! Убирайся к себе, или именем Селены я покараю тебя!

Хохот неожиданно оборвался, и демон отступил назад, не сводя с ангела взгляда – с каждым словом аура небесного Воина наливалась силой, и ее сияние становилось невыносимым. Нити Тьмы рванулись к девушке, мгновенно скручиваясь в кокон. Но темнота царила недолго.

– Исцеляющий Свет!

Тонкие лучики прорвались сквозь пелену мрака, разрывая его полотно на множество тут же истаявших лоскутов.

– Неплохо, – похвалил враг. – Ты, оказывается, что-то можешь.

И земля разверзлась под ногами Марии, гостеприимно отворяя ей врата Ада. Несколько мгновений над пылающей бездной и ненадежная нить, протянутая землей. Ангел с трудом разжал руки, судорожно сжимающие корень дерева, и распахнул крылья…

– Тебе не справиться со мной, демон! – провозгласил он, опускаясь за спиной уже уверенного в его гибели врага. – Лунная диадема, в бой!

Сверкающий обруч ненадолго завис в воздухе и глухо ударился о землю.

– Как ты мне надоела, – раздраженно бросил Светоносец. – Позже поговорим.

Неуловимое движение руки – Мария, задохнувшись от удара в грудь, отлетела назад на несколько шагов и сползла по шершавому стволу подвернувшегося дерева. Но милосердное беспамятство не спешило приходить. Все так медленно, словно сквозь густой кисель… И нет сил пошевелиться, даже просто закричать.

Она видела, как рассекают воздух молнии, окутывая сербристой сетью Микаэлу и прекраснейшего из демонов Ночи…

Огненный шар двигался по спирали, неотвратимо приближаясь к уродливому чудовищу. И так же неотвратимо, в такт пламени и навстречу ему летела железная звезда. Мария видела, как гаснут алые отсветы на металле, сменяясь алыми каплями…

Облако голубоватого тумана на несколько минут окутало поляну, скрывая от взора остальных Патрицию, растворяя в своем сиянии сгусток мрака. Крик ужаса, разорвавший тишину. Мария видела, как падает на землю неподвижное хрупкое тело…

Взвилась в воздух золотая цепь, оплетая склонившегося над Амалией демона, стягиваясь смертельными объятиями. Мария видела, как расползается алая роза по белоснежному шелку одеяний…

Они уходили по одной. Так же как всегда. Спасая мир от Зла, защищая ее – Селенити. Они жертвовали собой, чтобы дать ей время. Мария знала, что сможет вернуть их… если победит. Но не находила в себе сил даже подняться. Ей было страшно и одиноко. Что она могла сделать одна?..

– Вы всерьез рассчитываете с ним договориться? – осторожно начал Артемис. – Неужели вы не видите, что он такое?

Луна с мрачным видом молчала. Она уже попыталась расплести заклинание, наложенное Повелителем Огня, но совершенно очевидно было, что ей с этим не справиться.

– Зло как зло, – неожиданно доброжелательно улыбнулся Нефрит. – Ничего особенного.

– Вы не понимаете, чем это для вас обернется! – повысил голос Хранитель Памяти.

Смех – как льдинки по камню в пустом зале. Красивый и пугающий.

– Совершенство недостижимо даже для Абсолютного Зла, – эхо под сводами ледяного грота.

– Все иногда ошибаются, – перевел Повелитель Звезд.

– Спасибо, – поблагодарил его Лорд Иллюзий.

Луна злобно фыркнула и вдруг замерла, с тревогой вглядываясь в отблески последней битвы.

Беззвучная вспышка. Еще одна. Огненное зарево растеклось под куполом. Медленно таял туман. Все произошло так быстро. Какое-то время казалось, никого живого не осталось там, где только что кипел бой. Но одинокая фигура, голубоватое сияние вокруг которой не растворялось даже во мраке, развеяла эту иллюзию. Помедлив секунду, Светоносец скользнул взглядом по лесу и… зашагал вперед, выбрав совершенно верное направление.

– Идет сюда, – констатировал Зойсайт.

– Она еще жива… – еле слышно выдохнула Хранительница Памяти.

– Песок просыпался, – шепот листьев в недосягаемости неба.

Повелитель Хаоса ожил, развеивая уже ненужный щит, и шагнул навстречу чужаку.

Низко стелясь над травой, по лесу расползались остатки тумана и дыма. Первый же порыв ветра принес запах гари и смерти. Светоносец, очевидно почувствовав перемены, остановился и вслушался в тишину.

– Нашел! – возликовал он и поспешил навстречу цели.

– Мария!.. – зазвенел в ночном воздухе голос Хранительницы Памяти. – Не сдавайся! Во имя Селены!

– Да! – выдохнула девушка, решительно поднимаясь с земли.

Чужая воля больше не давила на нее тяжестью защитного купола, а страх и отчаяние, потеряв свою власть, отступили перед пришедшей им на смену верой. Селенити чувствовала, как в ней просыпается Богиня, как растворяется в ее любви боль одиночества и потерь. "Кто, если не я?.."

– Исцеляющий Свет! – вечерними колоколами разнесся голос, с легкостью наполняя огромное пространство.

Непонимание и досада в наполненных мраком глазах Врага. Его ответная атака показалась ангелу смешной и слабой – дуновение ветра, смешанного с голубыми искрами – как фейерверки, которые ей не раз доводилось видеть на карнавалах в Кёльне. Она легко рассмеялась, заставив демона в испуге отшатнуться. И снова призвала силу, уже зная, что мир спасен.

Нефрит выставил щит раньше, чем увидел хлынувший из рук ангела свет, прикрывая от его "исцеляющей" силы себя и Джедайта. Сам удивившись тому, что делает – Повелитель Иллюзий отнюдь не нуждался в подобном заступничестве. Впрочем, возможности возразить у последнего уже не было. Удар был ощутимым, несмотря на расстояние и защиты. Вторая волна нахлынула почти сразу же, не давая опомниться. А после на мир упало безмолвие, в которое верилось с трудом. Звезда портала вспыхнула в последний раз и растаяла. Навсегда.

Хранительница Памяти чуть пошевелилась, чтобы убедиться – путы исчезли. И демонам было не до пленников…

"Чуть позже", – настоял Артемис. – "Я скажу, когда".

Шелест отброшенного за спину плаща и напряжение, от которого дрожал воздух. Холодный взгляд льдисто-серых глаз – в глубину ее души.

"Повелитель Хаоса", – вспомнила Селенити и поежилась. – "Что он делает здесь?".

– ТЫ УМИРАЕШЬ, – она не поняла, была ли сказана эта фраза вслух или прозвучала в ее сознании, однако точно знала, кто говорит с ней. Металлия, Темная Богиня.

Но что-то было неправильно. Не так, как всегда. Так, как не должно быть.

"Почему он? Должна быть королева…"

По ветру – белый шелк и серебряная паутина его волос. Ввысь – белые крылья и золотые волны ее прядей. Шар, оправленный в бронзу ледяных пальцев, набирал силу, переливаясь всеми оттенками черного. Звезда в чаше горячих ладоней раскинула свои лучи, играя всеми оттенками белого. Два отражения в зеркале абсолюта. Мираж совершенной гармонии, вечного противостояния Света и Тьмы. Многозначность молчания и бессмысленность любых слов…

СЕЛЕНА ДОЛЖНА НЕСУЩЕСТВОВАТЬ.

СЕЙЧАС. ВСЕГДА.

Черный луч, переполненный ненавистью и жаждой смерти, разбился о сияющий купол, сотканный из света и надежды. Ангел с укоризной посмотрел на своего врага, сожалея о погубленной капле человеческой души в океане Тьмы. Волны с неослабевающей яростью обрушивались на медленно растущую сферу. Бесконечно долго.

Как она была страшна, еще недавно – очаровательно глупенькая и умилительно жеманная девушка, теперь – Ангел Луны, предрекающий гибель всем, чьей сутью является Тьма.

Как он был странен, всегда – удивительно живой и непоколебимо надежный, теперь – воплощение Металлии, разрушительный и непредсказуемый.

Зойсайт следил за схваткой в молчании и отчаянии, граничащем с безразличием.

– Противостояние двух божественных сил, здесь, на Земле. Можно было и догадаться, что такое могло случиться, – заметил Повелитель Иллюзий. – И почему об этом никто не подумал?

– Это что-то изменило бы? – небрежно бросил Повелитель Судеб, с интересом и нетерпением ожидая развязки.

– Изменило бы! – взорвался Огненный Лорд. – Как-нибудь, но изменило бы. Это сейчас уже ничего нельзя сделать.

"Ничего?" Нефрит почувствовал, как натянулись и ослабли звездные нити. Развилка пройдена. Кто-то сделал выбор.

Защита Ангела Луны не выдержала, и темные потоки хлынули в трещины, мгновенно затопив завоеванное пространство, захлестнув с головой последнего из Воинов Света.

"Ой, мамочка", – тихонько всхлипнула Селенити, прикрываясь руками от подступающей темноты.

Я ЗДЕСЬ. Я НЕ ОСТАВЛЮ ТЕБЯ.

Она чувствовала согревающее присутствие Богини. Слабое сияние все еще окутывало ангела, храня его от смерти.

"Ты же спасешь меня?"

ПОКА ХВАТИТ СИЛ.

"Я не хочу умирать. Мне это никогда не нравилось", – слезы сами покатились из глаз…

Она вспомнила. Все свои смерти и первое рождение. Вспомнила, кто она и кто для нее Селена. Теперь она понимала, как дорого стоили еще слабой после той далекой битвы богине поддержка и попытка спасти ее.

"Тебе пора. Уходи. Я справлюсь. Сама. Хорошо?" – она нашла в себе силы улыбнуться и даже пошутить: – "А то девочки меня заждались".

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

"Я тоже. Береги силы. И – до встречи?"

В ДРУГОМ МЕСТЕ. В ДРУГОЕ ВРЕМЯ.

Свет ушел, и милосердная темнота поспешила обнять Селенити мягкими лапами…

– Все. Конец, – Луна остановилась, но Артемис потянул ее за руку.

– Конец. Лучше поторопиться, пока они не спохватились.

– Телепорт я не открою… – пожаловалась женщина.

– Я попробую. Только чуть-чуть отдохнуть надо… – пообещал Хранитель Памяти, настойчиво увлекая ее вперед.

Вспышка звездного света принесла долгожданный отдых и покой.

– Развлечений на сегодня хватит, – нагло заявил Нефрит, глядя во взбешенные глаза Повелителя Хаоса. – Они не сказали бы нам ничего, что мы не знаем. А любование Первым Лордом, сеющим вокруг смерть, меня что-то утомило.

В воздухе закружились снежинки. Пальцы медленно сжались в кулак, но, вместо того, чтобы обрушить на Звездного Лорда заслуженный гнев, Кунсайт быстро шагнул в открывшийся телепорт. Чтобы не пожалеть о непоправимом.

Огненный демон презрительно фыркнул, оглядывая оставшихся, и раздраженно пнул ком земли.

– Ну и дурак же ты, Неф, – вздохнул он.

– Я?! – возмутился Нефрит. – Да я, похоже, тут единственный, кто достойно встречает победу в великой битве миров. То есть, радуюсь жизни, а не разыгрываю трагедию.

– Это? Победа? – ядовито выплюнул Зойсайт. – Это черт знает что! Победу праздновать стоит тому, кто воевал.

– Победителей… – звездный демон окинул взглядом поле боя, – …не судят. Можешь порыдать над телами врагов. Финал, достойный Шекспира!

– Хватит, Нефрит, – Джедайт недовольно поморщился.

Повелитель Ветра склонился над поверженным Ангелом Луны.

– Не так уж они похожи на нас… – задумчиво отметил он, глядя на тело, которое не желало рассыпаться после того, как его покинула жизнь. – Хороший враг достоин если не слез, то посмертных почестей.

Тело Селенити вспыхнуло, и уже через мгновение невесомые серые хлопья закружились в воздухе, подхваченные ветром.

– Мир ее праху, – ехидно бросил Повелитель Судеб.

Зойсайт, не удостоив его даже взгляда, направился к темноволосой девушке, лица которой было уже не разглядеть из-за страшной раны. Еще один погребальный костер и вихрь, развеивающий пепел.

– А мне казалось, этот жест должен найти у тебя большее понимание… – проговорил Лорд Иллюзий, не выпуская огненного демона из вида.

– В исполнении Зойсайта? – усмехнулся Нефрит, опускаясь на землю рядом с ним. – Смеешься?

– Отнюдь, – возразил Джедайт. – Знаешь, мне порой кажется, что ты считаешь себя единственным стоящим уважения из нас четверых.

Повелитель Огня небрежно махнул рукой на прощание, нимало не заботясь о том, заметили ли это остальные, и растворился в телепорте, оставив после себя только запах роз и гари.

– Я так неправ? – вызывающе поинтересовался звездный демон, предвкушая бурную реакцию со стороны собеседника.

Однако тот молчал, не поднимая глаз.

– Любование Повелителем Звезд, излучающим самодовольство, меня что-то утомило, – наконец сообщил он.

Нефрит весело рассмеялся.

– Знаешь, Джед, – неожиданно мягко признался он, – а я могу бесконечно любоваться самым очаровательным демоном Темного Королевства, несмотря на то, что он никогда не научится подобающим образом восхищаться мной.

Повелитель Снов усмехнулся и, не говоря ни слова, направился туда, где недавно кипела битва. Посреди поляны он остановился и закрыл глаза. Невидимые волны разбежались прочь от него – как круги от брошенного в воду камня – и исчезли выбоины и подпалины, приподнялась затоптанная трава.

– Я знаю, что это напрасная трата сил. И что я нарушаю свой собственный запрет, – пояснил он. – Не надо мне об этом говорить.

– Ты уже сам все сказал, – пожал плечами Нефрит. – Но лично я рад узнать, что ты хоть иногда позволяешь себе немного сумасбродства. Вижу, вам с Зойсайтом наши ангелы очень понравились?

– Понравились?.. – Джедайт недовольно поежился от холодного предрассветного ветра. – Я почему-то представил себя на их месте. А, впрочем, не важно. Пора уходить отсюда.

Повелитель Судеб молча открыл телепорт и приглашающе протянул руку.

Земное звездное небо в проеме окна. Еще не развеявшееся тепло погасшего камина. Тишина спящего дома.

"А ты тоже умеешь создавать иллюзии, Нефрит. Представить милым и очаровательным то, что должно внушать страх", – отметил про себя Повелитель Снов, но вслух этого не произнес, ограничившись лишь вежливым:

– Благодарю.

– И все? – разочарованно поинтересовался Звездный Лорд.

– Еще стоит пожелать тебе доброй ночи. И спокойного сна перед дальней дорогой, – улыбнулся Джедайт, высвобождая пальцы из его руки.

– Ты думаешь, это возможно? – голос Нефрита звучал как-то странно. – Сбежать от меня?

– Ты собираешься меня преследовать? – Повелитель Иллюзий попытался превратить сказанное в шутку и почувствовал, как в глубине души всколыхнулась тревога.

– Нет. Ты останешься сам. Навсегда. Потому что я этого хочу.

Услышанные слова возмущали. И даже пугали. В первую очередь тем, что отозвались внутри неожиданным наслаждением. Нефрит явно блефовал. Возможно, он сам не знал, насколько был близок к истине.

– Ты забываешь, что есть еще и мое мнение.

Прекратить эту игру, пока не поздно. Пока она не перестала быть игрой…

– Это ничего не меняет, – заявил Повелитель Звезд, даже не двигаясь с места. Не делая не единого движения, чтобы удержать. – Ты уже принадлежишь мне. И я не собираюсь здесь ничего менять. А у тебя не получится. Или ты все еще хочешь пожелать мне спокойной ночи?

"Да", – не смог выговорить Джедайт и, вместо того, чтобы уйти, бессильно опустился на ковер перед камином.

Присутствие – леденящее и обжигающее. "Я этого ищу?"

– Мое мнение все равно ничего не изменит… – это прозвучало тихо и сухо, как шорох осенних листьев.

– Теперь – нет… – мягкое дыхание у самого уха. И объятия его рук и его Силы. – Ты же сам этого искал. Я не прав?

"Как легко и как быстро у него это вышло", – почти без сожаления подумал Повелитель Снов и понял – то, что казалось ему самоуверенностью, на самом деле – смирение. "Он знает, что принадлежит мне и ничего в этом не изменит. И мне это больше чем нравится…"

– Прав…

Солнечный зайчик скользнул по ковру и отразился в улыбке Кунсайта. Усталость и легкость – как после долгой-долгой скачки. Мерное покачивание темных волн и безмолвие белого песка на берегу. Светлеющие вершины на горизонте за тонкой гранью стекла. Веер золотых лучей на бирюзовом полотне неба. Огонь.

Лепесток пламени вспыхнул в тумане сна. Второй. Третий… Задрожала, тихо и радостно зазвенела алая струна.

"А если мне лень?" – неуверенно поинтересовался Зойсайт.

– А мне – как ты выглядишь.

Кунсайт смахнул снежинки с пухового одеяла и опустился на край кровати, любуясь просыпающимся огненным демоном.

– М-м… Тебе уже лучше? – промурлыкал тот.

– Мне хорошо, – тепло утреннего неба.

– Рад это слышать, – Зойсайт потянул Ледяного Лорда за рукав, привлекая к себе.

Легкий поцелуй, нежный как прикосновение снежинки, приносящий удовольствие не меньшее, чем самые страстные - ничего не требующий, просто говорящий о том, что ты любим.

– А теперь, Кунсайт, вот что… – требовательно начал Повелитель Ветра. – Ты лишил меня двух самых сладких часов сна. И исправить это теперь будет очень трудно.

– Ты уверен, что трудно? – ласковое, манящее дуновение весеннего ветра.

– Есть один способ, – многообещающе заговорил Зойсайт, и мстительно закончил. – Хороший завтрак и немедленно!

Смех. Тихий и мягкий, которого так не хватало в последнее время.

"Вот и славно. Значит, действительно все в порядке".

Было в этом, что-то привлекательно неправильное – завтракать в постели. Точнее, привлекательным оно Кунсайту показалось в исполнении Зойсайта. Сам он почти сразу же перебрался в кресло, за низенький столик. А вот Повелитель Ветра с удобством устроился в подушках и, ничуть не смущаясь, наслаждался едой и ароматным крепким чаем. Лорда Хаоса, привыкшего во всем придерживаться порядка, восхищала способность огненного демона даже не нарушать правила, а просто не видеть их. Иногда Кунсайт, очарованный этой легкостью и естественностью, пытался делать те же самые неправильные вещи, что и его возлюбленный, но дальше попыток это не заходило.

– Ну, со мной понятно, – неожиданно заговорил Зойсайт. – А вот ты почему не спишь в такую рань?

– Я любовался рассветом.

– А-а. Ясно, – принял объяснение огненный демон. – Жаль, ты не любишь бывать на Земле. Там рассветы бывают очень хороши. И такие разные.

Повелитель Холода задумчиво посмотрел на пасмурное небо. Суровая и порой жуткая красота Темного Королевства привлекала его куда больше, чем вся пышность земной природы. Разве что горы…

– Меня утомляет разнообразие.

– В чем-то это хорошо, – поддержал Зойсайт. – А то помнится, я чуть не испугался, что ты променяешь меня на другого очаровательного демона.

Искреннее недоумение было ему ответом. Повелитель Ветра звонко рассмеялся:

– Согласись же, тот пришелец из другого мира был красивее меня. Я помню, как ты на него смотрел!

Несколько мгновений Кунсайт не находил слов, потом улыбнулся и пожал плечами:

– Извини, я как-то про него забыл. Как и про красивую девушку, которую ты тогда обнимал.

– А я-то надеялся, что ты сочтешь эту представительницу Светлых Сил стоящей внимания, – хитро заметил Огненный Лорд и неожиданно серьезно добавил: – Кстати, мы ведь так и не узнали, какую роль эти две "хвостатые кометы", как изволил выразиться наш Повелитель Звезд, играли среди Воинов Света. Пожалуй, он зря расправился с ними так быстро.

– Давай исходить из того, что есть, – прозрачность алмазных граней. – В бою они не участвовали, магами были слабыми, к Воинам относились покровительственно и у них – какой-то договор с Селеной. Значит, могли являться либо советниками, либо наставниками. В любом случае, они проиграли.

– Сначала в своем мире, потом на Земле, – подсказал Повелитель Ветра.

– Но мне нравится выбор Селены, – блики воды под тонкой корочкой льда. – Доверить обучение своих воинов полководцу, проигравшему свою главную битву… Свет так доверчив…

– Хм… – Зойсайт задумчиво накрутил на палец локон. – Кто знает, полководцы они в прошлом, или дезертиры… Кстати, Джед сказал очень интересную вещь. Не столько о них, сколько о Светоносце. Что-то о том, будто этот демон вовсе не собирался убивать нашу милую парочку, а планировал вернуть ее домой и окружить заботой и участием. Наверное, хотел восстановить нарушенное равновесие. Может быть, оттого и имя такое выбрал?

– Вот как? Он всерьез рассчитывал договориться со Светлыми?

– Возможно, это не наивность, а отчаяние? – предположил Огненный Лорд. – Может, и нам стоило быть осторожнее? Что говорит по этому поводу Нефрит? Не мог же ты с ним не побеседовать.

– Что ты рано с ними попрощался. Пока Селена жива, они смертны не больше нас.

– Это означает, что мы еще встретимся со светлыми ангелами? – Зойсайт с интересом прищурился и прикусил губу. – Надеюсь, не слишком скоро. А до того у нас будет много времени…

На этот раз победа осталась за ними. Но Воины Селены вновь возродятся и обретут силу. Новая битва неизбежна и ее исход не предрешен. Кому, как не Повелителю Судеб было понимать это. Звезды утверждали это с абсолютной однозначностью. А еще, что время есть. И его достаточно, чтобы насладиться жизнью. Остальное, как и положено, скрывалось во мраке вселенной и мерцании туманностей.

Звезды знают все, но не всегда могут дать ответ.

– А если он откажется? – Мелисса, прервала его раздумья, впервые высказав сомнение.

– От тебя-то?! – Нефрит ободряюще улыбнулся сильно побледневшей юме, судорожно сжимающей перила верхней галереи столичного питомника.

Она медленно обернулась – в расширенных зрачках застыли надежда и страх.

– Но ведь так бывает, – просто напомнила она, с грустью отметив, что раньше он обнял бы ее. И возвращение Квинта уже не вернет прежний интерес Звездного Лорда.

Они нравились ему именно вдвоем… А, если быть честной, то без Квинта, каким-то чудом умудрившегося стать ему другом, Повелитель Судеб давно забыл бы о ней. Она понимала, что им не сохранить своего положения при нем, что все придется начинать почти с нуля, как и то, что это не так уж важно, если вернется тот, кто за годы альянса стал частью ее самой.

Загадочные искорки в синих глазах легко развеяли неуверенность – он все знал и все понимал.

– Не в этот раз.

Один из коконов зашевелился, заставив Мелису затаить дыхание.

Примечания