– Люди, друг мой, они, как и лошади, бывают разной породы, – Максимилиан фон Риттер рассмеялся и, наклонившись, похлопал своего жеребца по холке. – Одни по природе своей предназначены для физического труда, другие – для умственного.

– М-м… – юноша, чей облик однозначно выдавал студента, причем далеко не бедного, перестал вглядываться в дорогу и, хитро прищурившись, посмотрел на своего спутника. – А что если человек не имеет способностей ни для того, ни для другого?

– Вот этой-то породы люди, милый Пауль, и составляют дворянство.

Пауль широко улыбнулся.

– А вы циник, герр Максимилиан. Если следовать вашей логике, то любой крестьянин или слуга, – он оглянулся на трусившего позади Ули, – более полезен для общества, чем граф или даже курфюрст[1].

– Не скажите! Если на лошадь не надеть хомут, то поле вспахано не будет.

– Вам виднее, – согласился юноша. – Я не слишком хорошо разбираюсь в ведении хозяйства.

– Это поправимо, – усмехнулся мужчина, внимательно глядя вперед. – Наш дорогой барон фон Штайнфурт с удовольствием поделится с вами опытом. Его родное поместье интересует куда больше, чем утонченное кёльнское общество.

– Вы и так уже заинтриговали меня сверх меры, – Пауль протянул руку, чтобы отвести ветку, готовую ударить его по лицу.

– Подождите, осталось совсем немного. А пока поверьте мне на слово, – голос фон Риттера стал неожиданно жестким, – лошадь нужно не только запрягать, но еще и подгонять. Но-о! – он резко пришпорил коня.

Тот, как будто только и ждал этой команды, рванулся вперед, черной птицей перемахнув через поваленное дерево. Пауль в очередной раз отметил для себя, насколько хорош жеребец Максимилиана. И тут тишину весеннего леса нарушил звонкий женский голос:

– Этот мой!

Невесть откуда взявшаяся всадница бросилась наперерез фон Риттеру. Тот, не оглядываясь, уверенно свернул в лес. Женщина последовала за ним. Пауль даже успел разглядеть ее лицо – слишком красивое, слишком одухотворенное для разбойника, преследующего добычу, и блеснувшие на солнце золотом каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам из-под сорванной случайной веткой мужской шляпы.

Юноша не сразу понял, что ему тоже стоило бы бежать, а когда это стало очевидным, было поздно – уверенная рука вдруг возникшего перед ним человека уже перехватила поводья его лошади. Человек был довольно молодым и простоватым на вид – такому бы в поле работать, а не по лесу с ножом бегать. Однако парень был явно другого мнения, судя по тому, что в левой руке он сжимал квилон[2]. Кинжал, пусть и с боевой двулезвиевой заточкой, не представлялся Паулю серьезной угрозой, а вот заряженный тяжелый арбалет в руках старого и явно опытного разбойника был достаточно весомым аргументом.

– Слезай, голубчик, – ласково посоветовал арбалетчик, направляя оружие на паулевскую лошадь. – Грабить будем.

Третий, судя по всему из ландскнехтов[3], оставался в стороне, лениво поигрывая кацбальгером[4] – излюбленным оружием наемников. Похоже, он считал, что его помощь не потребуется.

“Вот повезло-то. Ну и что мне теперь с ними делать?”

– Э-э… а может мы лучше подождем вашу прекрасную фройлейн? – нагло предложил Пауль. – Я с удовольствием дам ей себя ограбить.

Мужику, который держал его лошадь, эти слова явно не понравились.

– Я бы, господин, на твоем месте не паясничал, – хмуро заметил он.

А вот ландскнехта такое поведение, похоже, позабавило. Он заинтересовался настолько, что даже подъехал поближе и, хлопнув Пауля по плечу, ухмыльнулся:

– Экий ты шустрый, парень. Нашей прекрасной фройлейн твой приятель больше по вкусу пришелся. Да ты не беспокойся, мы и без нее управимся

– Разве с вами поспоришь? – печально вздохнув, юноша послушно спешился.

Он отстегнул с пояса кошель и бросил его парню с кинжалом. Тот ловко подхватил кожаный мешочек, нахмурился, с подозрением подбросил его на ладони и, не услышав ожидаемого звона, спросил:

– Там что, не деньги?

– А ты взгляни, – невозмутимо порекомендовал Пауль. – Вдруг понравится?..

Парень развязал кошель и обомлел.

– Братцы, вы когда-нибудь видели такое?! – он протянул седому арбалетчику ладонь, на которой сверкнули несколько драгоценных камней.

– Ну-ка, ну-ка… – ландскнехт спрыгнул с лошади и, опередив старшего разбойника, выхватил витую золотую цепь с редкой красоты изумрудной подвеской.

– Дорогая вещица… – авторитетно подтвердил арбалетчик.

Оправленная в золотое кружево изумительно прозрачная зеленая капля покачивалась на цепочке, играя на солнце всеми гранями. Люди восхищенно замерли, не в состоянии отвести от нее глаз, не замечая, как их покидают силы. Украшение выскользнуло из ослабевших пальцев осевшего на землю ландскнехта и упало в грязь. Парень, похожий на крестьянина, выронил кошель и рухнул мешком прямо под копыта лошади. Пауль чертыхнулся, подхватывая не удержавшегося в седле седого разбойника.

– Что-то я много о вас забочусь… – пробормотал он, ища глазами подвеску и кошель.

Нашлись они сразу. Камни в последний раз сверкнули и растаяли, не вызвав у юноши никакого сожаления. Он спрятал подвеску в рукав, взял лошадь под уздцы и прислушался.

– Спите спокойно. Приятных сновидений, – пожелал он лежащим, запрыгивая в седло. – А я, пожалуй, все-таки проведаю вашу фройлейн.

– Все, сил моих больше нет! – Мелисса расстегнула кружевной воротник-фрез[5] и с остервенением принялась обмахиваться веером. – Как во всем этом можно воевать?

– Ну… – протянул Квинт. – На излюбленном тобой поле боя это все просто снимается за ненадобностью…

Сам он в европейской одежде чувствовал себя прекрасно – как и в любой другой – чего нельзя было сказать о Мелиссе, отдававшей явное предпочтение традициям востока.

– Как же ты меня высоко ценишь, – проворчала она.

– А ты в этом еще сомневалась, любимая? – притворно удивился Квинт.

– И не думала, – отрезала Мелисса.

Даже перепалка не клеилась. Бездействие раздражало всех. Никто не рассчитывал, что наблюдатель заставит ждать себя так долго.

Некоторое время тишину нарушало только шуршание веера.

– Ну, и где ее носит? И при этом все считают, что юмы лорда Джедайта – самые дисциплинированные, – Мелисса предприняла еще одну попытку скрасить ожидание. На этот раз за счет Лорелей.

Квинт бросил выразительный взгляд на свою напарницу – перспектива выслушать очередной нравоучительный монолог аналитика Лорда Иллюзий его нисколько не прельщала.

– А я слышал мнение, что кунсайтовские… – он попробовал спасти ситуацию.

Обе женщины его просто проигнорировали.

– А ты уверена, детка, что тебе хочется ругаться со мной? – сухо поинтересовалась Лорелей.

– Это кто тут “детка”?! – с удовольствием возмутилась Мелисса.

Они поняли друг друга правильно.

– Разумеется, не я.

– Да?! Да ты еще в коконе сидела, когда я…

Ситуация становилась совершенно абсурдной. Квинт обреченно вздохнул и отошел к окну. Склонности Мелиссы к подобного рода развлечениям он не понимал, и принимать в них участие избегал, предпочитая этому спокойные раздумья.

Весеннее солнце уже припекало вовсю, и в окно гостиницы доносились веселые голоса горожан. Обычная человеческая суета. Квинт лениво проводил взглядом спешащую куда-то девушку. Она была влюблена и переполнена эмоциями – самый приятный вид донора. Если правильно все рассчитать, то энергию они отдавали легко и щедро. Но этой девушке повезло, в Кёльн Квинт с Мелиссой прибыли не как сборщики. Здесь намечалось кое-что поинтереснее и посерьезнее. Иначе лорд Нефрит не отправил бы для охраны аналитика и наблюдателя, какими бы ценными специалистами они ни были, двух своих лучших магов.

История запада вершилась в городах, и не было ничего удивительного в том, что события развернулись именно в Кёльне, где католичество только-только утвердилось в своих правах, и люди еще не успели закостенеть в новых правилах и традициях, пока что вовсю смущающих их умы и души. А если вспомнить о существовании главного “рассадника вольнодумства” – университета, куда отовсюду приходили те, кто был способен мыслить, мечтать, чего-то желать, то жителям этого города не скоро грозило погрязнуть в безразличии спокойного и мирного существования. А, следовательно, здесь всегда будет такая необходимая Темному Королевству энергия.

Именно в такие места в первую очередь и отправляли юм-наблюдателей, вроде ожидаемой сейчас Майи. Они селились среди людей, подстраиваясь под обстоятельства и условия – просто наблюдая за событиями, стараясь не вмешиваться. Информация, которую они собирали, позволяла Темному Королевству, о котором на Земле даже не догадывались, легко использовать человеческие страсти себе во благо и всегда оказываться “в нужное время в нужном месте”.

Лично Квинт относился к наблюдателям с нескрываемой симпатией, хотя многие из них были еще теми занудами, сам предпочитая за отсутствием войны более приятную и веселую работу сборщика.

– Подожди… – Лорелей остановила собеседницу движением руки и прислушалась. – Ну, вот, явилась, наконец.

Пока она сплетала заклинание приглашения, Квинт спрыгнул с окна и встал рядом с подскочившей в нетерпении Мелиссой.

“Только не убивай ее сразу”, – ехидно улыбнулся он.

“Вряд ли будет кого”, – пожаловалась та, выразительно покосившись на юму Джедайта.

Из открывшегося портала в тесную гостиничную комнату шагнул молодой человек. Именно так. Именно “шагнул”. И именно человек. Квинт и Мелисса удивленно переглянулись и вопросительно обернулись к Лорелей. Впрочем, та не обратила на эти взгляды никакого внимания. Ее куда больше интересовал прибывший юноша.

– Ну и что тебя так задержало? – с неестественным спокойствием поинтересовалась она.

– Увлекательное приключение в дороге, – поморщившись, отмахнулся он и бесцеремонно уселся прямо на кровать Мелиссы. – Я думаю, пока обойдемся без подробностей. Ну, а что у вас ко мне?

Юноша оглядел присутствующих. Изучающий взгляд Квинта ничуть его не смутил. Это выглядело странно. Для обычного жителя Земли прикосновение темной магии такой силы было бы очень неприятным. Этот же только улыбнулся и подмигнул. Его аура ничуть не изменилась, по-прежнему утверждая, что принадлежит человеку. Молодому и вполне здоровому мужчине.

Квинт чувствовал, что Мелисса снова заводится, на этот раз по-настоящему.

– Мальчик, так ты и есть та самая Майя? – язвительно уточнила она.

– А ждали кого-то еще? – удивился “мальчик”. – Конечно, Майя. А вы, прекрасная фрау, наверное, и есть та самая Мелисса?

– Та самая, – она с треском захлопнула веер. – Тогда, может, ты еще вспомнишь и о вежливости? Заставила нас торчать тут полдня, явилась, нахамила, без спроса уселась на мою кровать. Ну? Я дождусь извинений?

– Извини, – пожала плечами Майя.

“Хуже юмы Джедайта может быть только другая юма Джедайта”, – заключил Квинт, но делиться своими соображениями ни с кем не стал.

– И это все?! – задохнулась от возмущения Мелисса.

– А что еще? Ты попросила, я извинился, – искренне удивилась Майя и, воспользовавшись возникшей паузой, предложила: – Лори, а давайте-ка вы мне быстренько изложите суть дела, и я продолжу работать на благо родины. А то я лошадь в лесу бросил из-за вас. Хорошая лошадь, между прочим…

К концу этого монолога Квинт не выдержал и расхохотался. Эта юма начинала ему нравиться. Остальным ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру.

– Мелисса, я тебя не прощу, – отсмеявшись, пообещала Лорелей. – Ты мне все удовольствие испортила. Твоя помощь в воспитании детей не требовалась.

– Извини, – невозмутимо пожала плечами Мелисса.

– Итак, моя милая Майя, лошадь мы искать не будем, она тебе уже не понадобится, – Лорелей зловеще потерла руки. – А от работы на благо родины тебе придется отдохнуть. Ты сегодня же возвращаешься в Темное Королевство.

– То есть? – потрясенно обронил юноша.

– Ты возвращаешься домой, потому что на территории княжества появились силы, враждебные Королевству. Попросту говоря, для тебя здесь стало слишком опасно.

– Как это так?! – возмутилась Майя. – Да мне здесь сейчас самое место. К тому же я тут такое узнала!

Она внезапно побледнела и поморщилась, как от боли. Лицезрение “ангела”, пусть даже издалека, доставило ей мало удовольствия.

– Ну-ка, ну-ка, – вмешался Квинт, – с этого места, пожалуйста, подробней.

– Хм… – Майя задумчиво взглянула на Лорелей. – Лори, так значит, мне в любом случае надо возвращаться?.. Нет, пожалуй, эти сведения я приберегу.

Та только хмыкнула.

– Квинт, забирай этого умника и постарайся доставить ее лорду Джедайту в целости и сохранности. А мы с Мелиссой, наконец-то сможем заняться делами.

– А-а, так Мелисса остается… – разочарованно протянула Майя. – Тогда приму-ка я свой нормальный вид.

Она закрыла лицо ладонями. Воздух вокруг нее задрожал, обретая плотность и призрачность. Ее пальцы и запястья истончились, став изящнее и как будто прозрачнее, волосы посветлели, змейками сбежав по плечам и свернувшись локонами, а скроенный строго по фигуре колет вдруг стал ей велик. Магия развеялась также неожиданно. Майя опустила руки и обернулась к Квинту. Она очаровательно улыбнулась, озорно блеснув глазами. Теперь это была девушка, и при этом красивая девушка. И, очевидно, юма.

– Ну, что? Спектакль окончен? – со вздохом уточнила Лорелей. – Тогда, счастливого пути. И чтобы через минуту духу вашего здесь не было!

Горный воздух был морозным и свежим по сравнению с лесным. Майя поежилась. Квинт расстегнул плащ и накинул его на плечи девушки.

– Благодарю, – Майя улыбнулась, и в ее глазах отразилось бледное прозрачное весеннее небо.

Квинт огляделся и махнул рукой вправо:

– Туда.

Они медленно побрели по запорошенной снегом равнине, которая через пару месяцев должна была превратиться в цветущий альпийский луг – к точке выхода. Телепортироваться ближе не рекомендовалось из соображений безопасности.

– А что такого в Кёльне стряслось? – нарушила тишину девушка.

Вообще-то на подобный вопрос следовало ответить: “Спроси у своего лорда”, но вести разговор в таком духе Квинту не хотелось.

– А джин его знает! Пока что Лорелей разыскивает непрошенных гостей из другого мира. А нам выпала почетная миссия быть ее личной охраной. Вот и решай сама, – опрометчиво сообщил он, слишком поздно сообразив, что обмен информацией можно было сделать взаимовыгодным. – Правда, вместо этого она сегодня все утро искала одну очаровательную юму из Темного Королевства…

– Эта юма всего-навсего путешествовала верхом в компании прелюбопытнейшего субъекта, – Майя рассмеялась. – Было бы невежливо телепортироваться и оставить его в одиночестве. А кто-нибудь, кстати, видел этих гостей?

Ее настойчивость Квинта восхищала.

– Из моих источников достоверно известно, – многозначительно начал он, – что лично никто об этих встречах лордам не докладывал. По причине отсутствия среди живых.

– Что, кто-то отправился к матушке Металлии? – подозрительно спросила девушка.

– Личный сборщик лорда Джедайта. К сожалению, я так и не успел с ней познакомиться. Шестая ступень… – с напускным восхищением сообщил Квинт.

– Пятая, – мрачно поправила Майя. – Найё, как же…

То ли она была расстроена известием о гибели своей знакомой, то ли была недовольна тем, что Квинт напомнил о ней.

Они остановились у невидимой человеческому глазу границы. Прямо на снегу темным светом вспыхнул круг – портал опознал их и предлагал вернуться в Королевство.

– Знаешь, Квинт, – Майя в задумчивости прижала палец к губам. – Не торопись пока на Землю. Вдруг нам придется вместе сюда возвращаться?.. По крайней мере, я постараюсь.

Она улыбнулась и хитро подмигнула.

– Ну, так мы будем говорить или опять играть в шахматы? – прервал Нефрит затянувшееся молчание.

– Шахматы на сегодня не планировались, – усмехнулся Лорд Иллюзий.

Повелитель Судеб, оторвав взгляд от потрескивающих в камине сосновых поленьев, с интересом посмотрел на собеседника. Джедайт вертел в руках Светлого Лорда. Он явно нервничал. И причина, судя по последним событиям, была в Зойсайте. Только вот Нефрит абсолютно не понимал, чем он-то может здесь помочь.

– Занятный подход. Значит, будем говорить. Выбор темы, как я понимаю, за тобой.

Фигурка из белого нефрита выскользнула из пальцев Повелителя Снов и с громким стуком упала на мраморный пол.

– Вот черт, разбилась… – Джедайт виновато улыбнулся.

– Металлия с ней, – небрежно отмахнулся Звездный Лорд. – Ты не увиливай. Кому тут поговорить хотелось?

– Хорошо, – решительность, с которой это было произнесено, походила на злость. – Нефрит, насколько хорошо ты знаком с таким явлением как альянс, который заключают между собой маги?

– Любопытное начало, – с явным удивлением откомментировал звездный демон. – Тебя интересует теория или практика?

– Как ни странно, в данный момент практика даже больше, – совершенно серьезно проговорил Джедайт.

– Пригласить кого-нибудь? – с самой невинной улыбочкой предложил Нефрит. – У меня есть одна хорошо знакомая парочка.

– Лорд Нефрит, мне бы хотелось поговорить серьезно.

– Я и так серьезен, – примирительно заверил звездный демон. – Ты же сам сказал, что тебя интересует практика. Вот я и предложил посмотреть на те изменения, которые происходят с юмами при заключении альянса. А у этой пары они особенно хорошо заметны. Очень глубокая связь.

– Я не совсем об этом. Хотя взглянуть на них и правда было бы интересно. Но не сейчас.

– Ладно. Тогда спрашивай прямо.

– Ты слышал, что Кунсайт и Зойсайт пытаются обучать друг друга – каждый своей магии?

– И что?

– У меня есть основания полагать, что простым обменом опытом это не ограничится.

Нефрит пожал плечами. Он и не сомневался в том, что Зойсайт неравнодушен к Кунсайту. Хотя услышать об этом от Лорда Иллюзий никак не ожидал.

– Я не интересуюсь чужой личной жизнью, пока она меня не касается.

Джедайт явно хотел отпустить какую-нибудь колкость, но сдержался и спокойно возразил:

– Это уже не личная жизнь. Насколько я могу судить, Зойсайт серьезно рассчитывает на стабильный альянс с Кунсайтом, – пояснил он. – А он своего добиваться умеет.

– Чего-чего он собирается добиться? – насмешливо прищурился звездный демон.

– Повторить?

– Ну, если у Зойки не все с головкой в порядке, то это его проблемы. Ничего он не добьется, Кунсайт никогда идиотом не был. Мы же не юмы… – Нефрит вдруг смолк на полуслове и внимательно посмотрел на Джедайта. – Подожди, Джед, а к чему ты это все мне рассказал?

– Ну, во-первых, наша тонкая система сходна с тонкой системой юм-магов. То есть подобные взаимодействия вполне возможны. И более того – эффективны. А, во-вторых… – Лорд Иллюзий выдержал многозначительную паузу, – разве эта информация не заслуживает внимания?

– Джед, напомни мне, пожалуйста, – Нефрит внимательно посмотрел на собеседника, словно действительно собирался попросить о чем-то, – я тебе случайно не говорил, что не люблю намеков?

– Хорошо. Буду говорить прямо, – в голосе Джедайта мелькнуло едва заметное раздражение. – Мне не нравится такое положение дел. Кунсайт и так сильнее всех остальных. Если он объединится с Зойсайтом, то ни мне, ни тебе им нечего будет противопоставить. Я хочу сказать, Нефрит, что мы могли бы действовать заодно. Хотя бы в случае необходимости.

– Джед, – звездный демон заговорил мягко и задумчиво, – ты хоть представляешь, о чем говоришь? То, что в теории кажется логичным и красивым, не всегда оказывается таким на практике. Ты знаешь, к чему это может привести в нашем случае?

– Отчасти, – Лорд Иллюзий, казалось, колебался. – Ты помнишь о несбывшихся планах Чароита? Он все очень хорошо рассчитал. Только не учел одного – того, что Зойсайт почувствует угрожающую мне опасность, несмотря на самые сильные защиты. А еще – того, что мы сумеем создать совместное заклинание. Правда, мы сделали это скорее по наитию. Никакого опыта у нас на тот момент не было. Но ведь сработало…

Это откровение Нефрит выслушал со все возрастающим интересом.

“Совместное заклинание – по наитию. И, значит, никакого опыта? Ага, и каналы связи тоже возникли спонтанно? Впрочем, смотря какой опыт…”

– Твою мать! – весело выругался Звездный Лорд. – Великая Металлия, ты что, трахался с этим рыжим чучелом?

– Нефрит! – возмущенно одернул его Повелитель Снов.

– Так да или нет?! – Нефрит чуть подался вперед.

На его лице был написан неподдельный интерес.

– Да! – отрезал Джедайт и, инстинктивно отстранившись, продолжил уже более спокойно. – Нетрудно, наверное, догадаться. Но сейчас речь идет о другом.

– Нет, подожди, подожди… – Нефрит перехватил его руку, и в синих глазах зажегся ехидный огонек. – Давай по порядку. Значит, сначала ты трахался с Зойкой, потом он бросил тебя и сбежал к Кунсайту, а ты, не долго думая, отправился ко мне искать утешения?

Джедайт решительно высвободил руку и одарил Нефрита ледяным взглядом.

– Лорд Нефрит, я боюсь, вы меня не так поняли, – тепла в его голосе было ничуть не больше.

Но если Звездный Лорд решил развлекаться, то его было уже не остановить.

– А, может, именно так? – ласково, многообещающе и… с едва заметным укором зазвучал бархатный голос первого красавца Темного Королевства. – Джеди, если тебе так хотелось переспать со мной, то ты мог прямо сказать мне об этом. К чему такие интриги?

– Если бы мне хотелось переспать с тобой, – проникновенно признался Повелитель Иллюзий, – я бы поставил тебя в известность.

– Вот как?! – от души рассмеялся Нефрит. – Так тебе этого не хочется! И, тем не менее, ты мне это предлагаешь?.. С чего такой альтруизм? Я, конечно же, тронут, но…

– Лорд Нефрит, мне кажется, что тема исчерпана. Я совершил ошибку, начав этот разговор, – оборвал Джедайт, вставая и открывая телепорт. – Разрешите откланяться.

– Джед, ты уже сбегаешь?! – Повелитель Звезд со смехом откинулся на спинку кресла. – Значит, свершилось чудо, и мне удалось достать самого непрошибаемого демона в Темном Королевстве? Надо запомнить этот день!

Тишина и полутьма гостиной совершенно не успокаивали. Джедайт перестал мерить шагами комнату и остановился у закрытого окна. В черном небе холодно и насмешливо мерцали звезды. Демон резко задернул портьеру, и гостиная погрузилась во мрак.

Ощущение того, что все сказанное было априори неправильным, не оставляло его. Повелитель Иллюзий очень не любил ошибаться. Он с самого начала сомневался в целесообразности предстоящего разговора, и его сомнения в полной мере подтвердились.

– Милорд, – голос юмы прозвучал неожиданно. Джедайт даже не заметил, как она появилась. – Вас дожидается Повелитель Хаоса. Он в Вашем кабинете.

– Давно?

– Не больше четверти часа.

Кунсайт, удобно расположившийся в кресле с книгой в руках, приветственно улыбнулся вошедшему Джедайту:

– Мне сказали, что в это время тебя можно найти здесь.

Тот улыбнулся в ответ:

– Я немного задержался.

Присутствие Ледяного Лорда было хорошим поводом отвлечься от неприятных мыслей.

– Я хотел услышать твое мнение по одному интересующему меня вопросу, – мягкость мартовской оттепели.

Такая обтекаемая формулировка Джедайту не понравилась сразу.

– Хорошо, – он опустился в кресло, тем самым отгородившись от Кунсайта столом. – Я слушаю тебя.

– Джедайт, насколько серьезно ты изучал такое явление как альянс, который заключают между собой маги?

Вопрос настолько походил на тот, с которого начал не слишком удачный недавний разговор сам Лорд Иллюзий, что это было почти смешно.

– Любопытное начало. Тебя интересует теория или практика? – машинально повторил он ответ Нефрита.

Сейчас эти слова прозвучали несколько неуместно. Кунсайт лишь удивленно приподнял бровь, но ни о чем спрашивать не стал.

– Пока – теория.

– Не слишком серьезно. По большому счету, экспериментов в этой области я пока не ставил, – Джедайт не без удовольствия отметил, что фраза прозвучала неожиданно двусмысленно.

Кунсайт тонко улыбнулся, оценив шутку.

– Я думаю, их время еще придет, – отражение вечности в зеркалах. – Вернемся к теории. Насколько мне известно, магам альянс дает возможность усиливать заклинания в несколько раз за счет резонанса. А для Великих Демонов такое взаимодействие имеет смысл? Что оно может дать нам?

– Предположительно то же самое. А гипотезы проверяют на практике. Здесь у меня немного возможностей.

– Немного – это больше, чем ничего. А ты – из тех, кто пользуется любой возможностью.

– Ты очень проницателен, – усмехнулся Джедайт. – На Земле особенно фанатичные ученые имеют обыкновение ставить эксперименты на самих себе. Наверное, я им чем-то сродни. А результаты…

Лорд Иллюзий сделал вид, что задумался, после чего изобразил удивленную улыбку:

– Насколько я понимаю, о результатах ты должен быть уже осведомлен. Или ты не доверяешь источнику информации?

Кунсайт не ожидал, что этот разговор окажется настолько занятным, и искренне наслаждался ситуацией. Джедайт откровенно хамил, пусть даже со свойственной ему утонченностью. Как ни странно, это отнюдь не раздражало. Причины такого поведения были очевидны.

– К сожалению, мой источник информации не владеет ученым языком в таком совершенстве, как ты. К тому же абсолютно не склонен к тщательному анализу, – снег, осыпавшийся с нечаянно задетой ветки. – Я уже имею самое общее представление об этой проблеме. Сейчас меня интересуют тонкости.

– Очень похвально, – поддержал Повелитель Иллюзий. – Хотя бы одному из партнеров следует уделять внимание тонкостям и деталям.

Кунсайт удовлетворенно кивнул:

– Для меня этот факт не сокращает количества возможных вариантов.

– Этот – не сокращает. Но есть и другие факты… – двусмысленность собственных фраз начинала раздражать Джедайта, но остановиться было уже сложно. – Я предоставлю тебе расчеты, касающиеся моих прошлых экспериментов. К сожалению, это пока все, чем я могу помочь.

– Этого вполне достаточно, – порыв теплого ветра. – Мне остается поблагодарить тебя за помощь, и пожелать новых успехов в исследованиях.

– А дело, лорд Нефрит, у меня к вам следующее, – Зойсайт развернул по очереди два свитка и нарочито аккуратно разгладил их. – Одна юма-снабженец по имени Адель дважды была уличена в воровстве. В первый раз размеры похищенного были невелики, и это ей сошло с рук. Как утверждают мои источники, не без вашей помощи.

Он кинул ехидный взгляд на Повелителя Звезд. Тот небрежно поигрывал пером, оставаясь совершенно невозмутимым.

– Про него мы забудем, – примирительно предложил огненный демон. – Однако недавние ее действия отличаются уже куда большей наглостью и приносят ощутимый вред Королевству. Вот сведения, полученные моими службами и подтвержденные вашим ведомством… А вот это – документ, полученный от вас вчера. Здесь опровергается все сказанное ранее и утверждается, что вместо казнокрадства мы имеем дело всего лишь с вкравшейся в бумаги ошибкой.

Зойсайт положил перед Звездным Лордом сначала один свиток, затем – второй, изящно подчеркнув цифры длинным ногтем.

– Но я-то знаю, – вкрадчиво сообщил он, – что это вовсе не так.

– И ошибаешься, – даже не моргнув глазом, соврал Нефрит. – Я точно знаю, что все якобы пропавшие товары находятся на складе, и если бы ваши спецслужбы были чуть расторопней, они бы уже знали об этом.

На бумаги он даже не взглянул, хотя это выглядело бы эффектнее. Его отвлек Джедайт:

“Чуть позже”, – попросил Нефрит и не удержался: – "Я беседую с Зойсайтом”.

Огненный демон, даже не подозревавший, что речь шла о нем, угрожающе сверкнул глазами:

– Лорд Нефрит, моей задачей является борьба с преступниками. И если сейчас вы одного из них покрываете, то я найду для наказания другой повод и способ.

– А мне казалось, лорд Зойсайт, что нашей главной целью всегда было благополучие и процветание Темного Королевства. Так ли важны средства?

– Если вы предлагаете сделку, то предлагайте прямо. Иначе завтра же эта девица будет подловлена на мелочи и отправится на исправительные работы. А вам она, как видно, дорога.

– Сделка? – обрадовался Нефрит и наконец отложил перо. – Это хорошая идея. Пожалуй, ее стоит обдумать.

Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Впрочем, ничего обдумывать не требовалось. Ему просто нужно было время, чтобы закончить разговор с Джедайтом.

Нефрит с интересом взглянул на огненного демона сквозь полуопущенные ресницы. Зойсайт его искренне восхищал – задурить головы сразу двум лордам…

Заканчивать фразу Джедайт не стал.

“Это все, что ты можешь сказать?” – поинтересовался он после паузы.

“Сгораю от нетерпения”, – холодно бросил Лорд Иллюзий и оборвал разговор.

– С тобой опасно иметь дело, Зой, – проговорил Нефрит с нескрываемым уважением.

– Это означает, что ты принял решение? – поинтересовался Повелитель Ветра.

– Пожалуй, – вздохнул Звездный Лорд. – Надеюсь, мне не придется потом жалеть.

Решение он принял, но оно ни имело никакого отношения к вопросу, который они обсуждали с Зойсайтом. Или точнее, решение приняли за него… То, что Повелитель Судеб понял еще накануне, теперь начинало облекаться в слова. Голоса звезд тихо звенели совсем рядом, и присутствие Огненного Лорда становилось невыносимым.

– Ладно, давай говорить прямо, – голос Нефрита был по-прежнему спокойным, но взгляд стал неприятно жестким. Адель слишком хороший специалист, если не сказать лучший. А юмы все не ангелы.

– Если ее таланты к нечестным играм столь велики, то стоило применять их в отношениях с людьми.

Зойсайт раздраженно намотал на палец прядь волос. Он хорошо чувствовал недовольство собеседника и, если честно, абсолютно не видел для него причин.

– Именно так она и поступает, – усмехнулся Звездный Лорд. – Согласен, юма несколько зарвалась и действительно заслуживает наказания. Но на другой работе она принесет куда меньше пользы. Думаю, понизить статус и отдать под командование кому-нибудь более осторожному – для нее будет достаточно.

Огненный демон видимо чего-то подобного и ожидал.

– Думаю, пара дней под стражей ей не повредят, – настоял он и любезно предложил: – А заодно ей объяснят, благодаря кому на этот раз она отделалась так легко. И то, что следующего раза не будет.

В другое время Нефрит бы поспорил, но сегодня юме не повезло.

– Как хочешь.

Зойсайт очаровательно улыбнулся.

– Тогда не буду больше утомлять тебя своим присутствием, – сладким голосом проговорил он.

– Разрешаю откланяться, – не слишком вежливо попрощался звездный демон.

Звезды молчали. Но им и не требовалось ничего говорить. Он и так знал, что решение принято. И знал – кем. За всех. Как и то, что теперь уже ничего не изменить, что они обречены друг на друга. Как бы они не сопротивлялись, как бы не брыкались. Даже если убить Зойсайта.

Давно забытое ощущение безысходности накатило ледяной волной, гася бессильный огонь ярости, погружая в пучину тоски, лишая воли, отнимая желание жить…

“ВСЕ ПРЕДРЕШЕНО. НЕ ИЗМЕНИТЬ”, – смеялись звезды. – “Смирись. Прими”.

“Да пошли вы…” – разозлился он, заставив их смолкнуть.

Нефрит обнаружил, что сидит в кресле с ногами, крепко обхватив колени. Отчаяние и злость сменились почти детской обидой. Еще больше, чем неизбежность, его задевал прагматизм Джедайта, полагавшего, что все их отношения можно построить на холодном расчете.

– Не все в этой жизни так просто, мой друг, – хищно улыбнулся звездный демон.

– Я не могу с уверенностью утверждать, что ангел как-то связан с девушкой, но чутье подсказывает мне, что это именно так. Лорд Нефрит, – Майя обернулась к Повелителю Звезд, всем своим видом выражая почтение, – сообщил, что на Земле столкнулись две враждебных друг другу силы. Похоже, я видела представителей обеих.

Она являла собой образец скромности, если не считать ярко-красного платья из шелка и парчи с глубоким вырезом. Квинт с нескрываемым интересом разглядывал ее: идеальная осанка, сложенные на коленях руки, полуопущенные ресницы, белокурые локоны, уложенные в замысловатую прическу. “Какой талант к перевоплощениям”, – с восхищением отметил он, хотя и понимал, что без вмешательства Джедайта здесь не обошлось.

Неудивительно, что эта юма считалась любимицей Повелителя Иллюзий. Скорее всего, так оно и обстояло в действительности – к результатам своих экспериментов тот всегда относился по-особенному. А этот результат впечатлял. Майя меняла не только внешность (это легко удавалось и людям), но и весь облик, словно превращаясь в того, кого играла. Квитну казалось непостижимым, что при этом она ухитрялась сохранять себя.

– Не стоит делать поспешных выводов, – заметил Нефрит. – Ты уверена в том, что “ангел”, которого ты видела – не защитник?

– Почти уверена. Я никогда не слышала о защитниках, которые могут принимать такой облик. К тому же аура у этого “ангела” была слишком странной для человека. И хотя его сила чем-то напоминает силу защитников, она во много раз больше.

– Кстати, люди вообще никогда не слышали ни о каких защитниках. Ни крылатых, ни бескрылых. There are more things in heaven and earth, Horatio, Than are dreamt of in your philosophy[6]… – процитировал Квинт новомодную пьесу. – А вот про ангелов они знают все.

– Я тоже знаю об ангелах все, – с уверенностью сказала Майя. – Их не существует.

– Я бы не стал утверждать с такой уверенностью, – мягко и доброжелательно рассмеялся Нефрит. – В мире есть сущности более могущественные, чем сама Металлия.

– Однако они никогда не вмешиваются в жизнь людей, – наконец заговорил Джедайт.

Все это время он молчал. Похоже, все вопросы Майе Лорд Иллюзий уже задал и все ответы получил.

– И ангелы, являющиеся на Земле – бред воспаленного сознания религиозных фанатиков, – пояснил для оставшихся Квинт.

– Разве я похожа на религиозного фанатика? – с невинным видом поинтересовалась Майя.

– Ты могла видеть иллюзию, – небрежно пожал плечами Нефрит. – Если защитник был настолько силен, как ты говоришь, то это правдоподобная версия.

Юма промолчала и умоляюще посмотрела на Джедайта.

– Иллюзию Майя распознала бы, – вступился тот. – Кроме того, слухи о том, что особенно одухотворенные личности могут являть толпе видения, пока не подтверждались. Хотя совсем пренебрегать ими нельзя. Особенно в нашей ситуации.

– Хм. Ясно, что с “ангелом” ничего не ясно, – заключил Повелитель Звезд. – Тогда вернемся к его противнику.

– Его противник – действительно маг очень большой силы, – с воодушевлением продолжила Майя. – Он, так же, как и я, достаточно искусно копировал человеческую внешность, и даже ауру. Однако на этот раз я почувствовала иллюзию и поняла, что упускать его из вида не стоит. Я видела его истинный облик недолго, но могу сказать, что природа этого существа чужда нашей, хотя оно тоже принадлежало Тьме. Судя по тому, что случилось с профессором в университете, такие как он либо вселяются в тела людей, либо люди обращаются в них, как в юм. После того приступа падучей болезни профессор стал совершенно обычным. Ведь обращенную юму сильный защитник может лишить магии и памяти, снова сделав человеком?

Последний вопрос был обращен к Нефриту, как к самому дотошному из слушателей. Тот кивнул:

– Случалось. А вот это уже похоже на то, что мы ищем. Тогда “ангел” действительно может быть второй силой.

– Несколько странно то, что эти силы столкнулись на такой небольшой территории, – заметил Лорд Иллюзий. – Это может означать, что они приходят на Землю из одного и того же мира через один и тот же портал, ведущий в окрестности Кёльна. По крайней мере, это звучит оптимистично.

– Или пришедшие разбудили какую-то спящую земную силу, – предположил Нефрит. – Что нравится мне гораздо меньше. Такие силы вполне могут действовать не напрямую, а через получивших новые способности защитников.

– А вот это, пожалуй, самый худший из вариантов, – медленно проговорил Джедайт.

– Обожаю рисковать шкурой, – мрачно вздохнул Квинт. – Придется пересмотреть свои отношения с защитниками.

Майя побледнела и закусила губу.

– Хорошо… – задумчиво протянул Повелитель Иллюзий. – Тогда тем более актуальным становится требование не работать поодиночке. И указание искать портал. Майя, ты была права. Твои опыт и знания сейчас будут очень полезны на Земле. Возможно, тебе удастся встретить еще одного пришельца.

– Благодарю, милорд, – юма нервно улыбнулась.

Похоже, она еще не решила, повезло ей или нет.

“Квинт, ты за нее головой отвечаешь”, - напомнил лорд Нефрит.

“Да я уже догадался”, – откликнулся тот. – “Во всех отношениях ценная девушка”.

“Я рад, что она тебе нравится”, – Звездный Лорд ободряюще улыбнулся Майе.

– Ну что ж, пока что у нас больше вопросов, чем ответов. Так что планы не меняются, – Джедайт снял с комнаты защиту, давая понять, что разговор окончен.

– Майя, я думаю, ты как следует отдохнешь перед возвращением на Землю, – настойчиво посоветовал Нефрит.

“Квинт, а ты приглашен на ужин. Я скоро буду”.

Девушка бросила вопросительный взгляд на своего лорда, тот кивнул, и она выскользнула из комнаты. Квинт раскланялся и последовал за ней.

– У тебя какое-то дело ко мне? – Лорд Иллюзий вопросительно поднял бровь.

– Да нет. Я просто хотел извиниться, – обезоруживающе улыбнулся Нефрит. – Ты прав. Мне стоило отнестись к твоим словам серьезнее.

Это выглядело несколько необычным для Повелителя Звезд. Извиняться и признавать чужую правоту он очень не любил.

– Хорошо. Извинения приняты, – Джедайт успел поймать себя на том, что совершенно официальная фраза прозвучала неожиданно доброжелательно, смягчившись искренней ответной улыбкой.

– Возможно, нам стоит чаще беседовать в дружеской обстановке, – продолжал Нефрит. – Тогда мы будем лучше понимать друг друга, и подобные недоразумения больше не повторятся.

– Это понимать, как приглашение? – рассмеялся Повелитель Снов.

– Именно. Обещаю шахматами не мучить, – великодушно пообещал звездный демон.

Сизый дымок благовоний тонкой струйкой поднимался над курильницей, наполняя воздух запахом сандала. Квинт, с удобством расположившийся на шкуре у камина, оживленно рассказывал об очередном приключении:

– Мелисса не стала ничего отрицать и со слезами на глазах призналась, что давно влюблена. На грозный вопрос об имени несчастного, она повесилась ему на шею. Ну, против ее чар даже евнух не устоит. Взбешенный султан, наблюдавший за этой сценой из окна, тут же подарил мне эту “строптивую рабыню”. Судьбой евнуха я интересоваться не стал. Что касается наказаний, то в этом Востоку равных нет.

Нефрит понимающе хмыкнул, продолжая задумчиво любоваться огнем. Ему нравилось слушать о похождениях Квинта и Мелиссы, но сейчас его мысли были заняты совершенно другим.

– Интересно, и для кого я тут стараюсь? – неожиданно прервал свой рассказ юма.

– Ты о чем? – не понял вопроса демон, наконец обратив на собеседника внимание.

– Что-то серьезное? – Квинт отодвинул в сторону блюдо с виноградом и перебрался в кресло. – Нечасто дела Королевства увлекают тебя настолько, чтобы мешать получать другие удовольствия от жизни.

– К сожалению, это личное.

– Ты влюбился?! – ехидно предположил Квинт.

– Что-то вроде того, – сохраняя серьезность, согласился Нефрит. – В Зойсайта. В него теперь модно влюбляться.

– Я пропустил что-то интересное? Кто на этот раз?

– Кунсайт, – мрачно хмыкнул звездный демон.

Почему-то Квинт был уверен, что сейчас Нефрит не шутит. И это ему не понравилось. Вряд ли Повелителя Судеб могли серьезно заботить любовные взаимоотношения остальных лордов – такими мелочами он не интересовался. Значит, за этой новостью стояло что-то большее.

– А как же Джедайт? – наудачу поинтересовался юма.

– Страдал недолго. Пока не вспомнил о моем существовании, – усмехнулся демон. – А что, это было так очевидно?

– Ты про Джедайта и Зойсайта? – уточнил Квинт. – Были у меня такие предположения…

Он не понимал, к чему весь этот разговор. Нефрит не впервые говорил с ним о вещах, которые не должны были выходить за пределы этой комнаты – такие моменты Квинт безошибочно чувствовал – но это никогда не касалось чужой личной жизни.

Повелитель Судеб вернулся к созерцанию пламени, и некоторое время тишину нарушало только потрескивание дров в камине.

– Ненавижу, когда мне не оставляют выбора, – раздраженно бросил он, обрывая молчание.

Сочувствовать вслух юма не стал, прекрасно понимая, что его реакция сейчас не важна.

– Кунсайт и Зойсайт намереваются заключить альянс, – прояснил ситуацию Нефрит.

Этой новости Квинт даже не удивился. Просто все сразу как-то встало на свои места.

– А что Джедайт? Предложил последовать их примеру? – осторожно поинтересовался он.

– Именно. Но, по-моему, он сам не знает, чего хочет, – даже если демон и пытался скрыть раздражение, то получалось у него плохо.

– А ты?

Нефрит резко обернулся, прожигая Квинта злым взглядом. Но тот прекрасно понимал, что к нему это отношения не имеет.

– Ясно, – понимающе улыбнулся юма. – Тогда чего ты так бесишься? Кто тебя заставляет соглашаться?

– Однажды я тебя убью, – не в первый раз пообещал Нефрит. Но злость прошла.

– Как пожелаете, милорд! – Квинт пожал плечами, выказывая полное равнодушие к угрозе. – Ты ушел от ответа.

– Развилка пройдена, и наши нити уже сплетены, – покачал головой Повелитель Судеб.

В предсказаниях Квинт не разбирался совершенно, но раз Нефрит так говорит, то сомневаться не приходится. Юма понял, что опять чего-то не понимает.

– Тогда не вижу смысла сопротивляться. К тому же альянс имеет и положительные стороны, – в его голосе появилась мечтательность.

– Скажи, Квинт, ты любишь Мелиссу? – неожиданно поинтересовался Повелитель Звезд.

– Конечно, – не раздумывая, ответил тот. – Хотя… это неправильная постановка вопроса. То, что нас связывает – больше чем любовь.

Последние пояснения Нефрит просто пропустил, настойчиво возвращаясь к изначальной теме:

– А до альянса? Ты любил ее до заключения альянса?

Он хотел получить простой ответ “да” или “нет” и приготовился сразу же пресечь пространные поэтические рассуждения Квинта о сути любви, ее сложности и многоликости вперемешку с личными откровениями вроде “раньше я даже не догадывался, что такое настоящая любовь и понял это только….”.

Однако тот неожиданно оказался краток и… оригинален:

– А-а… я уже и не помню.

– Даже так? – не скрыл удивления Нефрит.

– А какая мне теперь разница? – Квинт внимательно посмотрел на озадаченного лорда и, пользуясь его замешательством, продолжил свои откровения: – Думать можно было “до”. Когда заключается альянс – начинаешь воспринимать все иначе. Это не просто объединение дара и сил, это еще и открытость друг другу. Намного большая, чем хочется. Ты или принимаешь партнера таким, какой он есть, или вы обречены. Он становится частью тебя. Разве можно себя не любить?

Нефрит хмыкнул – последний аргумент был явно приведен специально для него. За годы общения Квинт неплохо изучил своего лорда и знал, чем можно его зацепить. Однако никогда не осмелился бы обратить эти знания против него, понимая, что если Повелитель Судеб хоть на мгновение засомневается в верности своего мага, следующий миг может оказаться последним в его жизни.

– Но мы юмы. Возможно для вас, демонов, все окажется иначе. Может легче и поверхностнее, а может… – он говорил спокойно, без зависти или страха, с легкой задумчивостью в голосе. – Есть мнение, что чем сильнее маги, тем глубже связь. О нас с Мелиссой помолчу. Не хочу даже представлять, как я смогу жить без нее.

Непривычно светлая нежность с примесью легкой горечи в обычно таких цинично насмешливых карих глазах отозвалась в сознании Нефрита едва уловимым чувством зависти.

– Забавно было бы однажды услышать что-то подобное от Джедайта, – вырвалось у него.

– Не расстраивайся, после заключения альянса еще и не такое услышать можно, – рассмеялся Квинт, возвращаясь в свое обычное настроение. – Тебе еще повезло, что “о твоем существовании” вспомнил не лорд Кунсайт.

Юма очень правдоподобно изобразил оценивающий взгляд Первого Лорда, заставив Нефрита улыбнуться.

– Я не говорил, что получившийся расклад меня не устраивает. Пожалуй, это лучший из возможных. Дело не в этом.

– Повелителя Звезд раздражает предрешенность судьбы? – ехидно поинтересовался Квинт.

– А юму раздражала бы? – тем же тоном ответил ему Нефрит.

– Хм. Пожалуй, да, – честно признался юма.

Они ненадолго замолчали. Теперь Квинт любовался отблесками огня на каминной решетке.

– Знаешь, Нефрит, – задумчиво заговорил он, – мне сейчас пришла одна мысль. Матерям не дано выбирать себе детей. Это тоже предопределенность. Но матери почти всегда любят их. Ты ведь был человеком…

– Квинт, – с наигранным удивлением протянул Нефрит, – и где ты таких познаний о человеческой природе нахватался?

– А что, я не прав? – огрызнулся юма.

– Есть тут одна сложность. Дети сразу любят своих мам, так как мама для них все: еда, тепло и защита. А для мам дети – маленькие, послушные и трогательно беззащитные – чего б такого не любить?! Но мне-то подсовывают не очаровательного малыша или заботливую маму, а вполне самостоятельного, расчетливого и циничного демона. И кто тут мне о любви говорил?

– Так и ты не младенец, – с самым невинным видом заметил Квинт. – Разве, что замамашу…

– Ну все, кто-то сейчас у меня… – угрожающе начал Нефрит

– Пойдет спать, – догадался Квинт.

– В одиночестве, – злорадно уточнил звездный демон. – Кому-то завтра на Землю, так что отдохнуть ему не помешает.

Гостиная Нефрита встретила Повелителя Иллюзий теплом и тишиной. Звездный Лорд коротко кивнул гостю, придвинул в его сторону бокал из голубого хрусталя, молча указал на бутылку с вином, но так и не оторвал взгляда от шахматной доски.

Следуя установленным правилам, Джедайт так же молча занял место напротив, налил себе вина и стал наблюдать за игрой. Точнее, за лордом Нефритом – это было куда интереснее, чем происходящее на доске.

Страсть Повелителя Судеб к шахматам мало кому была понятна. Джедайту иногда казалось, что в этих мертвых каменных фигурках тот видит целую вселенную, живущую по строгим законам, в которой является всемогущим богом – единственным, кто наделен свободой. Это удивляло, а иногда даже раздражало его. Ему было легче согласиться с Зойсайтом, в последнее время перенявшим это увлечение. Тот считал шахматы тем, чем они на самом деле и были – всего лишь игрой.

Наконец Нефрит передвинул последнюю фигуру и удовлетворенно объявил:

– Шах и мат.

– Поздравляю. И кто выиграл? – не без ехидства поинтересовался Джедайт.

– Моя темная часть, – объявил Звездный Лорд.

– Неплохо.

– Символично, – согласился Нефрит и, лучезарно улыбнувшись, сообщил: – Я рад тебя видеть, Джед.

– Взаимно, – он с удовольствием отметил, что Джедайт не удержался от ответной улыбки. – Знаешь, я всегда подозревал, что в этой игре для тебя кроется какой-то тайный смысл.

– Во всем есть тайный смысл, – многозначительно заметил Повелитель Звезд. – Тот, что всегда будет скрыт даже от самого внимательного взгляда.

– А то, что мы на самом деле видим – всего лишь “тени, падающие от огня на находящуюся перед нами стену пещеры”[7], – в тон ему поддержал Лорд Иллюзий.

– А разве мысль Платона не подтверждает мои слова? Он многое сумел понять, но часть истины даже для столь изощренного ума осталась недоступной. Впрочем, я вижу, что в этом вопросе ты моих взглядов не разделяешь.

Джедайт рассмеялся:

– Это мое право. Amicus Plato, sed magis amica est veritas.[8] Я о той, истине, которая доступна, – пояснил он.

“Холодная, мертвая абстракция для него больший друг, чем тот, кто рядом – живой, способный желать и сомневаться, любить и ненавидеть. Чем я? И зачем тогда он мне?”

Последнюю мысль Нефрит прогнал, приписав ее к сиюминутным слабостям, как мешающую осуществлению его планов. И все же легкая злость осталась. Но он знал, что она только добавит ему очарования.

– Твой Аристотель слишком жестоко обошелся с истиной. Она у него какая-то кастрированная: тело есть, а самое важное – чик-чик, и нету.

– Могу поспорить, Нефрит – самое важное с твоей точки зрения это… – интригующе проговорил Повелитель Иллюзий, – …душа.

– Душа – первооснова, но идеал – в гармоничном сочетании всех составляющих бытия, – с небрежностью провозгласил Повелитель Судеб.

– Даже возразить нечего.

– Кстати, насчет составляющих бытия, – резко сменил тему звездный демон. – Так как ты представляешь себе наш альянс?

Ему очень хотелось уточнить: “Таким же кастрированным?”. Но тогда разговора не получилось бы.

Ехидный огонек в глазах Джедайта погас, сменившись холодностью и официальностью.

– Неф, – осторожно начал он, – я не говорил об альянсе. Магическое взаимодействие возможно и без установки постоянного канала связи.

“Ага, дорогой друг Джеди, и будем раз в три дня устанавливать временные каналы… сам знаешь каким способом. На всякий случай, чтобы всегда быть готовыми к объединению сил. А перед боем – прямо в палатке…” – с тоской подумал Нефрит.

– Возможно, – согласился он вслух. – Но какой в этом смысл? Тебя же смущало именно то могущество, к которому придут Зойсайт с Кунсайтом.

– То, что ты имеешь в виду, было бы важно, если бы они открыто противостояли нам. А в теперешней ситуации достаточно знания того, что мы при необходимости можем объединиться, – в голосе Джедайта звучали спокойствие и уверенность.

Но они не могли обмануть Нефрита, прекрасно чувствовавшего таящееся в словах Лорда Иллюзий сомнение – слишком наивными и слабыми выглядели его аргументы. Было что-то странное в том, что умный и всегда здравомыслящий Джедайт не мог понять, что за всем этим стоит Металлия. Такова ее воля. И сопротивляться бесполезно – все уже предрешено.

С самого начала. Рано или поздно, они должны были прийти к мысли об объединении силы и Дара. Альянс – не альянс… все равно как. Форма не важна. Сочетание – наверное, тоже. Даже их личности подобраны так, чтобы этот союз состоялся. И Зойсайт – всего лишь добровольный инструмент в исполнении Ее замысла. Им была дана только свобода в выборе – когда и как.

Нефрит понимал, что можно и дальше сопротивляться неизбежному – злиться на Зойсайта (а на кого же еще?!), выпроводить сейчас Джедайта (и не надо будет возиться с ним…), заключить альянс с Кунсайтом (а почему бы и нет?) или (еще лучше!) эффектно покончить с собой (например, утопиться в Источнике). Но… что это даст?

Объяснить все это сейчас Джедайту? Не поймет. Или, что еще хуже, поймет, но не сможет принять. Да кто, кроме него, Повелителя Судеб, сможет? Лучше уж оставить все как есть.

– Считай, что ты получил мое согласие, – беззаботно бросил Звездный Лорд. – В случае необходимости – я к твоим услугам.

На мгновение ему показалось, что Лорд Иллюзий растерялся. На столь скорое решение вопроса он явно не рассчитывал, и что делать дальше, похоже, не представлял. Нефриту такая реакция доставила удовольствие и подняла настроение. Он пока не видел смысла в чем-либо противоречить Джедайту.

К обоюдному облегчению, неприятная тема себя исчерпала. Больше они в тот вечер к ней не возвращались. Тем более что обоих волновала еще одна тема, на этот раз интересная – Земля.

Нефрит был обаятелен и ненавязчив. Никакой двусмысленности и неловкости, ни одной по-настоящему обидной колкости, ни одного чересчур интимного намека. Если бы Джедайт знал его лучше, то, возможно, отметил бы, что именно так Звездный Лорд держит себя с теми, чье сердце решил заполучить целиком и надолго.

Вечер оказался на редкость приятным. Лишь однажды в разговоре снова прозвучали мрачные нотки.

– Тебе случалось бывать в Кельне, Нефрит?

– Случалось, – немного грустно улыбнулся тот. – Я даже знаю там кое-кого.

“Если этот кое-кто еще жив”, – подумал Повелитель Судеб.

Лорд Иллюзий истолковал смену его настроения по-своему:

– Скажи, там действительно пробудилась враждебная нам сила? – поинтересовался он. – И не говори, что эту тему вы со звездами еще не обсуждали.

– А я-то хотел, чтобы ты еще пару дней мог поспать спокойно, – усмехнулся Нефрит, – но сам напросился. Да, пробудилась. И давай на сегодня не будем больше о проблемах?

К его удивлению, эту просьбу Джедайт выполнил.

– У тебя хороший аппетит, Амалия. Жизнь в поместье пошла на пользу твоему здоровью. Лизхен!.. – позвала Хельга. – Принеси еще миндальных пирожных.

– Возможно и так, – согласилась Амалия. – Но со стороны папеньки было жестоко продержать меня там всю зиму. Он был убежден, что мне еще рано замуж, а в Кёльне столько красивых неженатых мужчин…

– Неженатых много, – подтвердила Хельга и ковырнула десертной вилочкой пирожное – все еще первое, как неожиданно отметила Амалия. – А вот красивые среди них встречаются не так уж часто…

– Согласна. Но тебе-то это уже не важно! Твой Людвиг затмит многих.

Хельга улыбнулась – немного смущенно, и почему-то грустно. На ее бледных щеках вспыхнул румянец.

– Представляю, какие хорошенькие у вас будут детишки. М-м… – Амалия смолкла и широко распахнула глаза. – Уж не наследник ли – причина твоего недомогания? Если что – я никому-никому…

Ее подруга отрицательно покачала головой. Она действительно выглядела не слишком здоровой.

– Зима была холодной. А ты же знаешь, какая я модница. Вот и не убереглась…

– Надо беречь себя, – девушка строго погрозила пальчиком.

Подруги весело рассмеялись.

– У вас так хорошо, – Амалия со вздохом покосилась на служанку, ставящую на стол блюдо с пирожными. – Но мне уже совсем-совсем пора.

– Вот как? Правда, жаль, – искренне огорчилась Хельга. – Обязательно приходи еще.

– Непременно приду. А еще лучше – поправляйся и приходи сама.

На какую-то секунду женщина помрачнела. На ее лицо легла тень, заставившая сердце Амалии сжаться от неясной тревоги.

– Знаешь, у меня есть для тебя подарок, – продолжала Хельга спустя мгновение, уже по-прежнему беззаботно. – Подожди еще немного.

Она быстро вышла из столовой и скоро вернулась с книгой.

– Вот. Я знаю, это несколько странно… Молодым девушкам немножко неприлично читать такие вещи. Но, я думаю, тебе будет интересно.

– Спасибо. Обещаю, папеньке показывать не буду, – Амалия с любопытством раскрыла книгу на середине и пробежала глазами по рукописным строчкам. – “Напрасно я во снах к нему взывала / И наяву, чтоб с ложного следа / Вернуть его: он не скорбел нимало”[9].

Она удивленно подняла на Хельгу глаза. Та еще больше побледнела и судорожно сцепила пальцы.

– Тебе плохо? – испуганно поинтересовалась Амалия.

– Да, подурнело немного. Мигрень, – через силу улыбнулась Хельга и снова перевела разговор на книгу. – Это Данте. Тот самый перевод, который делал мой дядя Бернард.

Старая кожа переплета в руках вдруг стала холодной. И глядя в слишком спокойные глаза подруги, Амалия отчетливо поняла, что та уже никогда не поправится. Хельга умирала.

Амалия зевнула и отложила книгу. Данте вызывал у нее странное ощущение. Нельзя сказать, что он был скучен – описание Ада действительно впечатляло и даже пугало. Чистилище (она немного забежала вперед) потрясало уже не так сильно. В “Рай” Амалия раньше времени заглядывать не решилась. Однако непонятно было, почему загробный мир населен почти сплошь итальянцами и римскими героями.

“Наверное, Алигьери просто-напросто решил, что те, кто ему не нравятся, будут обречены на вечные муки. А девушку, которую любил, сделал святой и отправил на Небеса”.

Эта мысль Амалию возмутила.

“Получается, что он сам придумал, кому пасть, а кому спастись, в то время как это ведомо только Господу нашему. И как его только не сожгли?”

В пророческие способности поэта она ни секунды не верила. Впрочем, и в свои собственные. И все же… И все же недавний разговор с Хельгой, последние минуты, что они провели вместе, не давали Амалии покоя. В обычном своем, человеческом облике она не могла воспринимать тонкие материи и потоки энергий, но была почти уверена, что не ошиблась – ее подруга обречена. А книга только служила этому подтверждением.

На девушку на несколько минут накатила бессильная, тяжелая тоска. Ничего нельзя сделать, ничего нельзя изменить. До сих пор ей казалось, что она знает и умеет так много – а теперь она не способна даже на такую малость…

Амалия захлопнула книгу, даже не запомнив страницы, и всхлипнула. Потом вспомнила, что слезы отнюдь не самым лучшим образом повлияют на цвет ее лица, взяла себя в руки, осторожно промокнула уголки глаз белоснежным с кружевами платком и несколько раз глубоко вздохнула.

“Пойду, поговорю с Эрихом”, – решила она.

Городской дом барона фон Харденберга казался непривычно тихим и пустым. Сам хозяин на весь день уехал по делам, взяв с собой малолетнего сына Густава. Слуг было не видно и не слышно – дочь барона, особа в общем-то открытая и радушная, будучи не в настроении, не любила, когда ее покой нарушали без особой надобности, а Эрих Менцен, секретарь барона и человек, находившийся в доме на особом положении, просто не выносил, когда его отвлекали от работы.

Это был мужчина лет сорока, высокий, светловолосый и, пожалуй, все еще красивый. Сейчас он сидел за столом в кабинете Его Милости и что-то писал в толстой книге, время от времени сверяясь с лежащими на столе заметками. Буквы ровными бисерными строчками ложились на бумагу.

Когда Амалия заглянула в комнату, он бросил на нее короткий взгляд и тут же вернулся к своему занятию. Девушка устроилась в высоком кожаном кресле, вздохнула, сложила руки на коленях и принялась с тоской изучать пейзаж за окном. Наконец Менцен отложил перо и вопросительно посмотрел на посетительницу.

– Мне грустно, – сообщила она.

– Бедняжка, – насмешливо посочувствовал мужчина. – К сожалению, у меня сейчас не слишком много времени…

Амалия промолчала, но красноречиво надула губки.

– И, по-твоему, это – поведение, достойное избранного? – беззлобно пожурил ее Эрих.

– Ты же сам говорил, что с тобой я могу не притворяться и быть тем, кто я на самом деле, – напомнила девушка.

– Ага, получается, что на самом деле ты – маленький капризный ребенок, – констатировал секретарь.

Амалия снова вздохнула и, изобразив на своем хорошеньком личике скорбь, проговорила:

– Ты помнишь Хельгу?.. Ту самую, что вышла замуж за Людвига фон Шеринга? С ней что-то не то…

Мужчина нахмурился и сделался серьезным.

– Нет, это не… – девушка оглянулась на дверь, – …это не демон. Просто кажется, что из нее ушла вся жизнь. Она вянет, как срезанная роза без воды.

– Люди смертны. Многих Бог призывает еще молодыми. С этим ничего не поделаешь, – сказал Эрих.

В этой простой и даже банальной фразе было искреннее сострадание. Амалия опустила ресницы. Недавние слезы, казалось, снова готовы были навернуться на глаза.

– Почему Силой Любви можно убивать, но нельзя исцелять? – прошептала она.

– Разрушать легче, чем созидать, – заметил мужчина. – Смерть проще жизни. Ты еще неопытна. Еще не слишком сильна. И одинока. Помнишь, о чем я просил тебя? Если встретишь кого-нибудь, в ком разглядишь похожий дар…

Амалия кивнула:

– Да. Я помню, – уголок ее рта чуть дрогнул. – А я читала Данте.

– И как?

– Пока не знаю. У него все или и так понятно, или совсем не интересно. Эрих, дай мне какую-нибудь из твоих книг, – попросила она. – Пусть даже по алхимии.

– Хочется, чтоб было непонятно? – улыбнулся тот.

– Можно попроще. А если будет что-то сложное, я приду к тебе, и ты мне объяснишь.

Эрих задумался.

– Амалия, по-моему, ты уходишь от разговора.

– Разве? – брови девушки удивленно поползли вверх. – От какого разговора?

– О людях с даром, похожим на твой, – взгляд мужчины стал жестким и пронзительным. – Особенно, если это окажутся женщины твоего возраста. Я просил тебя, даже если не будешь уверена…

– Я никого не встречала, – раздраженно бросила Амалия.

– Я же вижу, что ты что-то скрываешь от меня, – настойчиво проговорил Эрих.

– Я пойду… – девушка поднялась с кресла, но мужчина опередил ее и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной.

– Сколько раз я напоминал тебе, что это важно, – заговорил он тихо и с явным укором. – От этого зависит не только твоя судьба. Ты плачешь о Хельге, и я разделяю твою скорбь. Но скольких других людей ты подвергаешь опасности из-за своей прихоти?

Глаза Амалии метали молнии.

– Это девка из деревни, – сквозь зубы процедила она. – Любовница старикашки фон Штайнфурта. Имени не помню. Уж не знаю, как ей достался дар. Ве-едьма…

– В ней есть Тьма? – невозмутимо уточнил Эрих.

Амалия топнула каблучком.

– Нет! Как ни странно, нет. Раз уж я тебе о ней говорю! И выпусти меня сейчас же!

– Хорошо. Только скажи, как ее зовут?

Судя по взгляду Амалии, она не прочь была бы убить кого-нибудь Силой Любви прямо сейчас.

– Я знаю, что у тебя хорошая память, – безмятежно улыбнулся Эрих. – Особенно, когда дело касается тех, кто тебе не нравится.

– Марта! – рассерженно бросила девушка. – А теперь выпусти меня, пока я не сказала все, что думаю о таких, как она!

– Как скажешь. Так какая-нибудь из моих книг тебе больше не нужна?

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *