– Вот ответь мне, Нарцисс, – начал герцог без лишних предисловий, – тебе ведь нравится принц Нефрит?

Девушка молча потупилась.

– Нравится, вижу, – удовлетворенно констатировал Джедайт. – Помню, с какими глазами ты мне прибежала о нем докладывать…

– Простите, Ваше Сиятельство, – пробормотала Нарцисс, помня о том, чем обернулся тот инцидент.

– Да, ладно, – добродушно проговорил герцог. – Все обошлось. Я на тебя не злюсь.

Девушка обрадовано расправила плечи, бросив на господина благодарный взгляд.

– Ты скажи мне вот что, Нарцисс. Переспать-то ты с ним успела? – бесцеремонно осведомился он и, увидев, что служанка покраснела и отрицательно помотала головой, продолжил: – Тем лучше. У тебя появилась возможность это сделать.

Нарцисс покраснела еще больше, но явно заинтересовалась.

– Ты будешь ждать там, – Джедайт указал в сторону двери в спальню. – А мы с принцем будем здесь. Когда я скажу, можешь действовать. Он будет твой, никуда не денется. Только в мою спальню его не тащи. Здесь вполне удобно.

– Да, Ваше Сиятельство, – согласилась девушка, стараясь не слишком демонстрировать радость. Такие развлечения ей тоже нравились. – А это не опасно для вас? Он ведь все-таки принц.

– Нет, – хмыкнул герцог. – Нисколько. Ему ведь тоже будет хорошо, так?

Улыбка Нарцисс стала соблазнительно скромной.

Ужин проходил в милой и непринужденной обстановке. Нефрит с удовольствием развлекал Джедайта разговорами о звездах и астрологии. Тот с не меньшим удовольствием развлекался.

Подали десерт и сладкое вино. Нефрит понял, что час пробил. Он улучил момент, когда герцог отвернулся, и вылил заморское снадобье в свой кубок. Потом не спеша разлил вино и с улыбкой протянул этот кубок Джедайту.

– В Дагоре есть такой обычай – меняться чашами в знак доверия и добрых помыслов, – пояснил он.

Герцог уже привычно (и так очаровательно) смутился и принял кубок из его рук. Он чуть пригубил из него, потом осознал, что должен ответить тем же и торопливо потянулся к своему. Он чуть не опрокинул чашу, зацепившись перстнем за край, но вовремя перехватил ее, накрыв рукой и лишь немного расплескав вино, и передал Нефриту.

– Кажется, я немного перебрал, – извиняющимся тоном сообщил Джедайт. – Но твою чашу обязательно выпью.

– Твое здоровье, – принц отсалютовал кубком и осушил его до дна.

– За нас, – ответил герцог и, поставив на стол опустевшую чашу, поправил перстень, перевернувшийся камнем внутрь, заодно убедившись, что его содержимое попало по назначению.

После этого они говорили мало. Герцог, казалось, иногда прислушиваться к чему-то, косясь то на ярко горящие свечи, то на темнеющий дверной проем. На какое-то мгновение Нефриту показалось, что уловка не сработала, и Джедайт вот-вот встанет и уйдет. А этого он хотел меньше всего на свете. Сейчас юноша был особенно соблазнителен, и принц не собирался упускать столь удобного момента.

Эти поцелуи… они были сладкими и пьянящими, как малиновая наливка, и с каждым из них уходила часть рассудка. И все же Нефрит взял себя в руки. От его действий сейчас зависело многое. Он еще не хотел признаваться себе в этом, но желание просто завладеть Джедайтом отошло на второй план, уступив место другому – убедить его в том, что эта ночь будет для них первой, но не последней.

Юноша заворожено смотрел, как принц расшнуровывает его рубашку. Он судорожно вдохнул, когда тот дотронулся до его гладкой, как атлас кожи. Нефрит нежно скользнул рукой по груди герцога и чуть сжал пальцами сосок. С губ Джедайта сорвался легкий стон, и принц вновь приник к ним, с жадностью впитывая его.

– Помнишь, я обещал, что тебе понравится? – прошептал он несколько секунд спустя, обнимая горячее, немного дрожащее от возбуждения тело ферронца. – Я выполню обещание.

– Мне уже нравится, – ответил тот, снова взглянув в глаза любовнику.

В это время Нарцисс сидела в спальне Джедайта, забившись в кресло, которое, очевидно было приготовлено для самого герцога. Гостиная была хорошо освещена, а сюда сквозь плотные портеры не проникал даже лунный свет. Увидеть девушку было нельзя, а господин о ней, похоже, забыл.

– Ты думаешь, мой сладкий, что уже знаешь, что такое наслаждение? – промурлыкал принц, ненадолго прервавшись и с удовольствием глядя на юное тело ферронца, которое страсть делала еще прекраснее. – Нет, милый. Пока нет. Но сейчас ты немного об этом узнаешь.

Джедайт не ответил, но уголки его рта дрогнули, а глаза потемнели от предчувствия – сейчас, через мгновение Нефрит коснется его члена губами (а они такие нежные, как он уже убедился), потом языком…

Джедайт был в растерянности. Пожалуй, едва ли не в первый раз за все время пребывания в Дагоре. Да что там, в растерянности – он был готов сгореть от стыда. При этом где-то на подсознании у него неожиданное родилась мысль о том, что Зойсайт очень привлекателен, несмотря на свою теперешнюю неприветливость, а вместе с ней – легкое сожаление о вчерашнем побеге. Впрочем, и то и другое было не важно по сравнению с тем, что ему предстояло выбраться из теплых и ласковых объятий Нефрита. Но долг был превыше всего, и герцог усилием воли прогнал из головы все чувственные мысли.

– Мне надо идти.

Принц неохотно разжал руки и откинулся на спинку дивана, даже не подумав прикрыться. Желание убить Зойсайта быстро растаяло – тот был далеко, а вот Джедайт – все еще очень близко.

– Возвращайся поскорее, – попросил он, не слишком-то веря, что просьба будет исполнена.

Нарцисс, на долю которой выпало созерцать еще и это, сдавленно пискнула и зажала себе рот ладонью. Впрочем, принц и не услышал бы ее. Он с силой швырнул в стену подушкой и со стоном упал на диван, обхватив голову руками.

Это было каким-то безумием. Так он еще никого никогда не хотел. От неутоленного желания все тело буквально ныло и горело. Тем временем девушка, решив, что это самый подходящий момент, чтобы незаметно улизнуть, тихо выбралась из спальни. Но Нефрит, почувствовав легкий запах фиалок, неожиданно поднял голову.

– Ой! – служанка испуганно вжалась в стену. – Простите… я тут… услышала… что-то упало… и… наверное, разби… – несвязно залепетала она, но принц не дал ей договорить.

Она даже не отследила, как он успел оказаться рядом.

– Я тебе говорил, крошка, что ты также красива, как твое имя? – восхитительно бархатным голосом поинтересовался Нефрит, прижимая девушку к себе и проникновенно заглядывая ей в глаза.

Нарцисс, затаив дыхание, отрицательно покачала головой. Она догадывалась, что он вряд ли помнит, как ее зовут. Но руки принца, обнимающие ее талию, уже заскользили ниже. Их разделало только ее платье из тонкого шелка, а в его взгляде она прочитала такую же неутолимую жажду, которую ощущала сама.

Кунсайт сохранял спокойствие и, не пряча снисходительной улыбки, следил за тем, как новая правительница Феррона в нетерпении мечется по залу. И это ее раздражало, чего она, в свою очередь, тоже не считала нужным скрывать.

Они даже не пытались изображать светскую беседу и, пожалуй, оба были рады Джедайту, своим появлением прервавшему затянувшееся молчание.

– Ваше Величество, – герцог опустился на одно колено и склонил голову перед своей королевой. – Простите, что заставил вас ждать.

– Я еще подумаю, стоит ли тебя прощать, – бросила она, злобно постукивая веером по ладони.

– Очень мило с вашей стороны, – фыркнула королева, так и не взглянув ему вслед.

Джедайт, не дожидаясь разрешения, поднялся.

– Ну, здравствуй, братец, – достаточно стервозным, но уже потеплевшим голосом поприветствовала его Берилл. – Как же это тебя угораздило так вляпаться?

Женщина хмыкнула, устраиваясь в кресле с высокой спинкой, которое недавно покинул Кунсайт. Она так и не подняла вуали, и это было несколько странно.

– А что… – Джедайт машинально пригладил волосы но, опомнившись, заговорил иначе: – Я не прохлаждаюсь здесь. Я всеми силами искал способ выбраться. Что с Его Величеством?

– А трудно догадаться? – ехидно заметила королева и подняла очи к небу, точнее, к потолку. – Да будет легким его путь среди теней… Ладно. Так даже лучше. Мне не пришлось искать повод для визита в Дагор. Да и в Хазад-Гур я лучше отправлюсь сама. Невесте не помешает лично присутствовать при помолвке.

– Волнуют, – хищно улыбнулась та. – Потому я и хочу побеседовать с Эндимионом.

– Послушай… – в голосе герцога слышались усталость и раздражение; похоже, они спорили на эту тему не впервые, – я же говорил тебе, женщина никогда не заметит, что мужчина лжет…

– Да, да, говорил… – королева прищурила глаза. – Только ты, если я не ошибаюсь, тоже мужчина. Так что…

– И в Дагоре ты третий день гостишь тоже ради блага Феррона, – съязвила Берилл и утешающее заметила: – Впрочем, так и есть. Я же сказала, что все получилось как нельзя лучше. А что касается Эндимиона, то тема закрыта.

Герцог бросил на королеву недовольный взгляд, но понял, что спорить с ней бесполезно. Он вспомнил еще об одной вещи, о которой та упоминала, и с запоздалым удивлением осведомился:

Сегодня кузина его вообще несколько удивляла. Она выглядела как-то иначе, хотя он не мог сказать, в чем именно. А еще в ней появилась какая-то особенная притягательность. Почти с самого детства будучи телохранителем принцессы, он видел много из того, что касалось ее личной жизни, но сегодня ему впервые захотелось прикоснуться к ней и самому сделать то, что на его глазах делали многие мужчины. Это уже никуда не годилось…

“Может, я заболел?” – тоскливо подумал он. Эти, поначалу казавшиеся приятными, телесные ощущения начинали его угнетать.

– Да, но о нем позже, – махнула рукой королева. – А расскажи-ка мне, что произошло.

– Это так важно? – подозрительно спросил Джедайт.

– Важно.

От взгляда Берилл не укрылось то, что родственник испытывает по отношению в ней вполне определенные чувства, чего раньше за ним никогда не водилось. Конечно, он старался не демонстрировать их, но новые способности давали ей возможность разглядеть то, что не дано остальным. Увиденное очень потешило ее женское самолюбие. “Надо же”, – с удовольствием отметила она, – “даже этого извращенца проняло!”

– Если коротко, – со вздохом начал Джедайт, – то старший сын короля, Нефрит, выпив лишнего, одному ему известным путем пробрался в хорошо охраняемые покои, чтобы сделать тебе предложение.

– Мне? Он же меня даже не видел! – возмутилась королева.

– Он видел меня, – мрачно уточнил герцог, и тут ему в голову пришла ужасная мысль, которая объясняла все сегодняшние странности.

“Наверное, я перепутал кубки!” Ноги у него подкосились и, нащупав рукой спинку стула, он сел.

“Интересно, что этот Нефрит с ним сделал?” – с любопытством подумала Берилл.

Между тем Джедайт продолжил:

– Я вступился за твою честь – он бы все равно ничего к утру не вспомнил, но тут и случилось то самое недоразумение. Он нечаянно сорвал с меня парик. И это бы тоже ничего, если бы не появился Кунсайт. Не знаю, с чего он ворвался…

Берилл хохотала от души, до тех пор, пока слезы не выступили на глазах, похлопывая себя веером по коленям. Юноша молчал. Ему становилось все больше и больше не по себе.

– Дальше, я надеюсь, и так ясно? – спросил он, когда королева отсмеялась. – Послушай, сестрица, мне что-то нехорошо. Я, кажется, отравился за ужином…

“Ну-ну, отравился…” – Берилл криво улыбнулась; у нее было свое объяснение внезапного недомогания кузена. – “Ничего, тебе полезно, женоненавистник ты эдакий… Будешь знать!”

Нарцисс, томно раскинувшаяся на диване, следила за мужчиной с нескрываемым сожалением. Она была совсем не прочь продолжить. Однако Нефрит не собирался потакать ее желаниям. Девочка была хороша, но не настолько, чтобы ради нее забыть о своем намерении проверить, как обстоят дела у Джедайта.

“А какого черта я вообще о нем беспокоюсь?” – удивился принц и усмехнулся про себя: – “Может это любовь?”

– Иди уж, – смилостивился принц, отпуская слугу.

“Может попросить его повторить?” – мелькнула мысль. – “Так ведь обидится. Мужчины все чересчур ранимые”.

– Принеси вина, – небрежно бросила Берилл служанке.

Принц, не выпуская из объятий прекрасную иноземную королеву, дотянулся до столика, и налив неизвестно когда и как появившееся вино, протянул один из кубков своей любовнице.

– Ты дьявольски хороша. Во всех отношениях.

Фраза была банальной… Но Нефрит даже ее произносил особенно. Так, что любая женщина просто обязана была поверить ему. Берилл была не любой женщиной, но верить хотелось и ей.

“А ведь это будет очень неплохой выбор. Во всех отношениях”, – сладко улыбнулась королева.

– Я знаю, – сказала она.

За таким простым и уверенным “я знаю” Нефрит почувствовал скрытый смысл, как будто слова значили больше, чем говорили. Он приподнялся на локте и с интересом посмотрел на лежащую рядом женщину.

– Нет, – очень серьезным тоном подтвердила Берилл, – я здесь ради того, чтобы самолично встретиться с принцем Нефритом.

– Никак место Его Высочества Эндимиона в вашем сердце уже освободилось? – насмешливо хмыкнул Нефрит.

– Вот еще, – усмехнулась Берилл. – Не надейся.

– И это тоже, – улыбнулась королева. – Неплохая черта, не правда ли? Но ты прав. Он занимает особое место в моем сердце. Я сама его себе нашла. Он красив, умен, романтичен… и, в конце концов, он мне просто нравится. Без всяких причин.

– Наверное, это любовь, – беззаботно заметил принц

– Хорошо… – женщина ненадолго задумалась.

Нефрит перестал перебирать ее волосы и слегка отстранился, не желая мешать.

– Начнем с того, что я не человек.

Вот в это он поверил сразу. Было в ней что-то, чего при всей своей искушенности он не встречал ни в одной женщине. Это нельзя было объяснить, но можно было почувствовать.

“Судьба”, – почему-то подумал Нефрит.

– Я получила силу от покровительницы женщин Феррона – Металлии и стала демоном.

Он поверил и этому. И даже не отшатнулся. В глазах принца засверкали звезды любопытства, а его рука нежно коснулась ее щеки.

– Даже так? Последствия впечатляют. Но вот только зачем тебе я?

Берилл понравилась такая реакция. Впрочем, она и ожидала, что это его не испугает.

– Я ищу мужчину, в чьих жилах течет благородная кровь, чтобы свершить предначертанное Металлией – завоевать мир по эту сторону моря, а следом и Лунное Королевство.

– Правильно, – ехидно поддержал Нефрит. – Пора пресечь эти беспочвенные слухи о шашнях Эндимиона с Лунной принцессой.

Глаза Берилл вспыхнули гневом. По-видимому, “беспочвенные слухи” ей были хорошо известны. Она резко села.

– Если что, – ласково предупредила королева, – я могу тебя просто убить.

– Просто хочу знать, что мне предлагается, – глаза в глаза. – Что получу в награду. И чем должен буду заплатить.

“Именно то, что я искала. Судьба!”

– Могущество демона тебя устраивает? Сверхчеловеческие способности, власть, бессмертие, вечная молодость. Или ты предпочтешь прозябать в Дагоре принцем, который никогда не станет королем?

– Я всегда был доволен такой судьбой, – ничуть не обиделся Нефрит.

– Именно ею ты и должен будешь пожертвовать. Так ты согласен?

– Да, – не думая, ответил принц. – А мои новые способности дадут мне власть над желаниями и чувствами людей? Ну, например, если… если я захочу, чтобы кто-то меня полюбил?..

– Неужели кто-то не сдался под натиском твоих чар? – рассмеялась Берилл. – И кто она?

– Хм-м…

– Он, – поправил Нефрит.

– Демоном? – изумился Нефрит. – Он тоже?

В случившемся вчера не было ничего особенного. Они всегда и во всем оставались соперниками – и старший принц не мог упустить случая обойти младшего. Так было раньше. Это не мешало им совершенно искренне любить друг друга. Но на сей раз поражение расстроило Зойсайта не на шутку. Он сам не мог понять, почему. Он был зол на Нефрита, который увел потенциальную добычу у него из-под носа. Он был зол на Джедайта, который стал причиной их раздора. Он был зол на себя – за то, что поверил им обоим. Эта злость напрочь прогнала сон и теперь пожирала его изнутри, как лесной пожар, погружая в пучину тоски – настоящей, не наигранной.

Свет звезды раздражал и тревожил его, как будто она напоминала о чем-то важном и забытом. Принц понял, что уже не успокоится, а потому выбрался из постели, стараясь не разбудить женщину и, оставив на память кольцо, второпях покинул ее дом.

Он несся по пустынным улицам столицы, с удовольствием слыша как громко стучат копыта его лошади по камням мостовой, тревожа сон мирных дагорцев.

Из замка его заметили задолго до прибытия. Пара стражников, которым не в первый раз за эту ночь приходилось опускать и поднимать мост, к тому моменту уже вполне смирилась со своей участью. Они даже не выглядели недовольными.

Принц бросил поводья лошади заспанному конюху и взбежал по ступеням. К удивлению Зойсайта, в холле его ждал Нефрит.

Зойсайт знал, что Нефрит способен на безумные поступки, но на сей раз он превзошел сам себя. И даже в этом оказался первым.

Ни принц, ни королева не торопили его, давая время подумать. Они лишь переглянулись, как будто обменявшись мыслями, понятными только им двоим. Зойсайт был почти уверен, что брат сжимает ее руку под столом. Это разозлило его еще больше.

“Уже спелись… Ну и черт с тобой! А что касается Джедайта… Забирай этого стервеца себе. Живите в любви и согласии. Но тогда отец будет моим и только моим. Уж я-то сделаю все, чтобы вас поссорить. У меня получится. Ты не представляешь, насколько много потеряешь, Нефрит”.

– Похоже, в Ферроне не знают, что такое приличия, – Кунсайт встретил их на пороге своей спальни, одетый в шелковый хазад-гурский халат и с мокрыми волосами. – Но мои сыновья могли бы и вспомнить о них. Кто-нибудь из вас представляет, который сейчас час?

– Дела не терпят отлагательства, – нагло заявил Нефрит, пряча смущение за внешней бравадой.

Зойсайт и не собирался ничего прятать. Он с самого начала был против этого ночного визита. С его точки зрения все могло потерпеть до утра, но эта стерва настаивала…

От внимательного взгляда Кунсайта не укрылась та благодарность, с которой Берилл посмотрела на Нефрита. Как ни странно, она не могла избавиться от почтительного трепета перед этим человеком. На мгновение она почувствовала страх, представив, каким демоном он станет.

Он, Повелитель Драконов, король Дагора, могущественнейшего из королевств по эту сторону моря, слишком многое знал и слишком многое видел, чтобы не понять смысла происходящего, чтобы не почувствовать случившейся с сыновьями перемены, чтобы не заметить вмешательства высших сил, стоящих над людьми.

– Ну, раз так, то я слушаю вас, – в его голосе звучали горечь и издевка.

– Вы мне нужны, – сообщила иноземная королева. Она сделала красноречивую паузу но, так и не дождавшись вопроса: “Зачем?”, продолжила: – И ваше королевство тоже, но это второстепенно.

Последней фразой Берилл намеревалась задеть Кунсайта, но если ей это и удалось, то она этого не увидела.

– Я ищу четверых мужчин, в чьих жилах течет благородная кровь, чтобы свершить предначертанное Металлией – завоевать мир по эту сторону моря, и победить Лунное Королевство, – в третий раз за вечер произнесла женщина, и впервые эта фраза показалась ей жалкой и бессмысленной. – Вы получите в дар бессмертие, волшебную нечеловеческую силу и могущество демона.

На ее ладони вспыхнуло синее пламя.

Она сжала руку в кулак, и пламя погасло.

– А если я отвечу “нет”? То кто из моих сыновей станет моим палачом? – хладнокровно спросил король, глядя Берилл в глаза.

– В этом нет необходимости, – с небрежностью заметила она. – Вы слишком умны. И вряд ли удовольствуетесь ролью всего лишь одного из моих наместников, в то время как ваше место рядом со мной займет кто-то менее достойный.

– Например, я, – подсказал Нефрит. – Ты же не допустишь этого, папа?

Зойсайт покраснел, закрыл ладонями щеки и бросил на брата гневный взгляд.

Кунсайт невольно улыбнулся. Даже сейчас он не мог злиться на них – он слишком любил их. И слишком баловал…

– Кто четвертый? – снова холод в голосе и во взгляде.

– Джедайт. Если для тебя это так важно.

– Он никуда не денется, – пожала плечами Берилл. – У него выбор будет еще меньше.

– С этим ясно.

– У вас еще остались вопросы?

– Да, – опять насмешка. – Почему ради этого стоило врываться среди ночи? Насколько я понимаю, вопрос можно было обсудить и утром. Вы получите ответ на рассвете. Когда я высплюсь.

– Действительно, – вмешался Нефрит и демонстративно зевнул. – Почему бы нам ни последовать хорошему примеру? – обратился он к королеве.

– Разумное решение, мой мальчик, – сыновья безошибочно поняли, что им настоятельно предлагается покинуть покои короля. Как ни странно, поняла и Берилл.

– Ладно, – раздраженно согласилась она. – Нефрит, проводите меня к себе. Джедайту, наверное, тоже нужно выспаться.

Зойсайт дождался, пока они удалятся, и нерешительно шагнул к отцу.

– Папа… – позвал он.

Тот даже не открыл глаз. Только спокойное ровное дыхание.

Юноша опустился перед ним на пол и положил голову ему на колени.

– Папа… прости меня… – прошептал он.

“Нефрит. Зойсайт. Не вернуть. Слишком поздно. Не изменить. Не исправить. Не остановить. Не защитить…”.

Пришедшее спокойствие остановило руку Кунсайта. Это ничего изменит, но он должен сражаться до конца. Король Дагора, в чьих жилах течет кровь драконов, не может отступить даже на краю пропасти, даже перед могуществом богов, даже перед объятиями смерти. Он не святой, но пройдет свой путь до конца.

Ожидание затянулось. Король успел переодеться в дорожное платье, отдать последние распоряжения доверенным людям, сжечь все карты (окрестности Дагора он знал лучше, чем кто-либо) и разослать голубиной почтой приказы в гарнизоны и крепости Дагора, прежде чем появился Джедайт.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять причину такой задержки. Вид у герцога был нездоровый. Даже слишком. Едва переступив порог тайного выхода, Джедайт схватился за горло и, позеленев, отчаянно заозирался. Дворецкий, бросив на короля извиняющийся взгляд, утащил юношу в купальню. Через несколько минут тот вновь предстал перед Кунсайтом, еще бледнее, чем раньше и с неземной тоской во взгляде.

– Что случилось? – уныло поинтересовался он, верно предполагая, что из-за пустяка его не стали бы вытаскивать из постели посреди ночи.

Молча указав на кресло, Кунсайт протянул юноше кубок с вином. Тот с ужасом посмотрел сначала на кубок, потом на короля.

– Пей, – коротко приказал тот.

– Надо же, помогло, – вслух констатировал он.

– И что вдохновило тебя на этот подвиг? – усмехнулся король.

– Я не виноват, – тут же объявил герцог. – Это все Нефрит. Ну, понимаете…

Кунсайт только покачал головой. Улыбка вышла несколько мрачноватой. Напоминание о сыне было ему неприятно.

Он смутился, опустил глаза и покраснел. Не удержавшись, Кунсайт рассмеялся.

– Простите, я немного… э-э… нетрезв, – запоздало извинился герцог.

– Я заметил, – принял извинения король. – Не вовремя. Очень жаль.

– Мне тоже жаль, – поспешно согласился Джедайт.

Кунсайт сомневался, что тот способен правильно воспринять происходящее, но рассказал все, не делая скидок на невменяемость герцога. И оказался прав. К приятному удивлению короля, тот выслушал его внимательно. Коротко выругался в адрес кузины и сообщил:

Джедайт замолчал, вспомнив почему-то о Нефрите. “Не-ет, этот все же умнее. По крайней мере, был”.

– Разве у меня есть выбор? – бросил герцог, поднимаясь.

Настойчивые и такие приятные голоса, нежно зовущие из теплых объятий сна. Чуть тревожные и манящие. Незнакомые, но уже очень родные. Нефрит открыл глаза, но голоса не исчезли. Они продолжали что-то говорить ему. Он прислушался и, наконец, понял.

Тревога и страх – от знания опасности, грозящей тем, кто был ему дорог.

– Зой! Вставай, хватит дрыхнуть, – Нефрит бесцеремонно растолкал брата.

– Не куда, а из замка, – хмыкнул Нефрит.

– Какая жалость. Я тебе сочувствую, – ехидно заметил рыжеволосый демон.

– Дурак, – беззлобно фыркнул второй. – Их нужно вернуть. Пока не стало поздно. Берилл еще ничего не знает.

– Кто бы сомневался! Зато мы с тобой не умрем.

– Зой, это серьезно. Они умрут скоро. Я это точно знаю. Звезды сказали. Ты как хочешь, а я пошел. Потом не ной, что я не предупреждал.

– Надо же, отец мне никогда не говорил о нем, – пожаловался Нефрит.

Зойсайт мрачно промолчал. Вся эта затея ему очень не нравилась. Предстоящий разговор с отцом его пугал. Но любопытство взяло верх. Над ладонью принца появился светящийся шарик и, взлетев, завис в дверном проеме, освещая узкий коридор с каменными стенами.

– Помнишь развилку дорог на Таррон и Хазад-Гур? – наконец заговорил Нефрит.

Зойсайт кивнул:

– Какие же вы еще глупые! – раздался за спиной насмешливый женский голос.

– Ты не причинишь ему вреда! – вскинул голову Зойсайт.

Во взгляде Нефрита светилась полная солидарность с братом.

Они шли по коридору уже несколько часов. Кунсайт впереди, быстро и уверенно. Джедайт позади, едва поспевая за ним, с трудом удерживая факел, кутаясь в плащ и время от времени спотыкаясь. Хмель почти выветрился, но голова была тяжелой. Юноша чувствовал себя уставшим и замерзшим. Ему уже начало казаться, что этот чудовищный переход закончится только с его смертью, когда в воздухе запахло свежестью и лесным дождем.

Юноша кивнул, хотя помнил плохо.

– Но почему нельзя и вам? – выдохнул герцог.

– Возможно, они не знают, что мы вдвоем, и ты сможешь выиграть время. Нельзя терять такой шанс.

– Я знаю достаточно, – уверенно перебил его Кунсайт и мягко подтолкнул назад. – Поспеши. И помни – от тебя зависит судьба Феррона. А, может, и не только его.

– Спасибо. За все, – шепнул Джедайт и исчез в темноте коридора.

Кунсайт не спеша направился вперед. Его уже ждали. Берилл и Нефрит – чуть поодаль, Зойсайт сидел на камне у самого выхода. Когда король вышел на свет, юноша вздрогнул и поднял голову. В его глазах была такая безнадежная тоска, что Кунсайт понял, что сердце у него все еще есть, и оно может болеть.

Младший сын кинулся к нему, не разбирая дороги, и обнял, спрятав голову у него на груди.

– Папочка, не бросай меня, – срывающимся голосом проговорил Зойсайт. – Ты же обещал. Помнишь?

Кунсайт помнил. Помнил тот недоверчивый настороженный взгляд девятилетнего мальчишки, который не желал ни с кем разговаривать после смерти матери. И вспыхнувшие безумной радостью глаза, когда он в первый раз назвал его сыном. И робкое: “Ты же никогда не оставишь меня?”. И свое уверенное: “Никогда”.

– Что же ты наделал, глупый?

– Теперь поздно жалеть, – мягко произнес Кунсайт, с нежностью глядя на сына. – Каждый из нас сделал свой выбор и теперь не отступится от него.

Тот отшатнулся, в ужасе беззвучно шевеля побелевшими губами.

– Нет… неправда… – скорее угадал, чем услышал король.

– Что же ты опять убегаешь от меня? – негромко, с легким укором проговорил Нефрит. – К кому тебе бежать? Кто еще тебя согреет?

Ветер бесцеремонно трепал подол ее платья. Она стояла прямо на развилке, там, где тракт, ведущий с запада на восток, раздваивался, как язык змеи. Королева не желала оборачиваться назад даже для того, чтобы взглянуть на своих полководцев.

Снова ветер – взметнул прядь волос, как язык пламени. Ветер играл на обнаженных нервах, раздувая до невиданных размеров любовь и ненависть, радость и страх, тревогу и предвкушение. Зойсайт старался не замечать остальных – Нефрит, Джедайт, Берилл по большому счету не значили ничего – и сосредоточить внимание на единственном, кто был того достоин. На отце. Принцу было больно ощущать его холодность, настолько, что он пошел бы на все ради единственного теплого взгляда, ради искренней улыбки одобрения. И все же Кунсайт позволял быть рядом. А это было намного лучше, чем ничего.

– Посидели – и хватит, – слова Кунсайта прозвучали, как приказ. – Не пора ли заняться делами, Ваше Величество?

– Пора, – подтвердила Берилл.

Она оглядела своих лордов и осталась довольна. Королева не сомневалась, что ничто уже не будет как прежде, и это радовало ее. Она явственно чувствовала, как медленно набирает скорость колесо времени. Его уже не остановить. Впереди были битвы, победы и новые битвы. Впереди были слава и власть. И сладкие объятия Эндимиона.

“Любовь – зла”, – усмехнулась про себя Берилл. – “Когда-нибудь мы поболтаем об этом… с Нефритом”.

Отныне ее ждала новая жизнь.