Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Тихе
Храм Золотого Дракона
5. Таиланд - Токио. Глава третья.
Нару не успела еще переступить порог своего номера, как сзади на нее налетел Масато.
Нару! - воскликнул он, сгребая ее в объятия и ногой закрывая двери, - почему ты убежала? Я думал, что не увижу тебя больше…
Это было правдой. Проснувшись утром, словно от удара, и не увидев рядом с собой Нару, он почувствовал, как нехорошо сжалось сердце. Нефриту это показалось очень плохим знамением. Потому и прибежал в ее номер, чтобы убедиться, что все в порядке, что ничего не изменилось..
Масато, - улыбнулась она ему, - куда я могла деться? Просто не хотела тебя будить…
Он внимательно посмотрел ей в глаза. Нару замерла, боясь упустить ощущение, которое рождалось в душе под действием этого взгляда… Ощущение абсолютного счастья.
Нару, ты иногда бываешь чересчур деликатной… Разбудить меня нужно было обязательно, тогда бы я не метался в поисках тебя по всему Чианг-саен. - от мурлыкающих интонаций этого голоса, Нару почувствовала, как подкашиваются ноги… Невероятно, как это ему удается? Или все дело в ней?
Так уж и метался, представляю себе… - ласково улыбнулась она ему.
"Становлюсь параноиком, дожил", - досадливо подумал Нефрит, еще сильнее сжимая Нару в своих объятиях. Ну с чего он взял, что, несмотря на прошедшую ночь, все может начаться с начала? Нет, глупости, Нару не собирается от него убегать. Вот она, здесь, рядом, Нару…Она хотела сказать что-то еще, но он прервал ее поцелуем. Нару с готовностью ответила на его негласный призыв. Она чувствовала сейчас почти то же, что и он… Какими же смешными и нелепыми показались ей все страхи и сомнения, одолевающие ее с утра.
Телефон настойчиво звонил, уже несколько минут. Нару это надоело, и она решила все же снять трубку.
Да отключи ты его, - посоветовал Масато, обнимая ее за талию и притягивая к себе.
Ну, для того, чтобы это сделать, надо хотя бы до телефона добраться, - хихикнула она, проворно выскальзывая из его объятий и заворачиваясь в простыню. - И потом, вдруг что-то срочное?
Нару, я тебя жду, - произнес он, нехотя отпуская девушку.
Нару подошла к подоконнику, на которой стоял телефонный аппарат, и сняла трубку.
Мисс Хосино, вам звонят из Токио, - услышала она приятный женский голос, - вас соединить?
Из Токио? - Нару бросила взгляд на Масато, который сел на кровати и насторожился, - конечно, я поговорю.
В трубке что-то защелкало, и через мгновение Нару, услышав родной голос, просияла:
Здравствуй, мамочка! Что случилось? Почему ты звонишь?
Нару-тян, с тобой все в порядке? Ты не ранена? Почему ты мне не позвонила, я уже два часа не могу места себе найти…
Мама, что тебе рассказали? - заволновалась Нару. Она так хотела, чтобы мама оставалась как можно дольше в неведении, и надо же…
Да мы здесь уже давно все знаем… Нару, это правда, что Юмино стрелял в тебя? - Нару поняла, что на другом конце провода ее мама льет слезы. Сердце сжалось. Ну почему она-то должна страдать.
Мама, не волнуйся, со мной все в порядке… Ну не плачь, я жива, здорова. Я не хотела даже тебе звонить и рассказывать об этом. Такие глупости…
Глупости, Нару? Тебя чуть не убили… Юмино…о, боги! Я давно поняла, что он не в себе. Но я никогда не могла и мысли допустить, что он на такое способен. Нару, я понимаю, тебе сейчас может и не до этого, но его родители хотят с тобой поговорить.
Нару отвернулась к окну, чтобы, не дай бог не выдать своего волнения Масато. Ей не хотелось всяческих вопросов с его стороны. Все-таки это ее семья. Пусть - бывшая. Это значения не имеет.
Да, мама… - произнесла она ровным голосом.
Здравствуй, Нару-тян, - взволнованный голосок матери Юмино прервал, наступившую было тишину в трубке, - прости, прости, если сможешь. Это я не доглядела. Я никогда не перестану винить себя. Ведь ясно было все последние дни, что он что-то собирается сделать. Не знаю, поверишь ли ты, но мы даже понятия не имели, что он бросится в Таиланд. Нару, милая, ты же понимаешь, что он болен. Я не переживу, если он останется в этой стране. Но здесь мы что можем? Нару-тян, умоляю… мы не имеем права просить тебе о многом. Но помоги сделать хоть что-нибудь… Пусть он понесет наказание…ему все будет мало. Пусть… только пусть это будет в Японии. Нару, ты слышишь меня. Помоги…
Да, конечно, все будет хорошо. В конце концов, страшного ничего не произошло…Не надо волноваться, я постараюсь сделать все, что от меня зависит. До свидания, - ответила Нару и положила трубку.
Она медленно отошла от окна и села на кровать.
Нару, что-то не так? - поинтересовался Масато, который все это время отчаянно пытался делать вид, что не вслушивается в разговор.
Все нормально, - как можно беспечнее улыбнулась она.
Он обнял ее, зарываясь лицом в спутанные темные волосы:
Ты расстроилась… Вспомнила то, что вчера произошло и загрустила… Не грусти, Нару и ничего не бойся. Пока я с тобой, тебе нечего бояться… - тихо произнес он ей на ухо.
Нару вздрогнула, пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями. Все-таки находясь с ним рядом ей было очень сложно контролировать себя. Сердце колотилось нещадно. Нару несколько раз глубоко вздохнула и произнесла:
Я это уже поняла, Масато. С тобой мне не нужно быть принцессой Минами, - с этими словами она повернула к нему лицо и легко поцеловала его в висок.
Он быстро перехватил инициативу, завладев ее губами. Целовался он потрясающе.
Нару, к сожалению, мне сегодня нужно уехать, - произнес Масато, с трудом отрываясь от этого поцелуя. Он был ужасно раздосадован этим, но обстоятельства складывались так, что Масато Сенджойну необходимо было лично присутствовать завтра утром в Бангкоке. Черт, ну почему все именно так…
Надолго? - в вопросе Нару проскользнуло явное сожаление.
Да, очень, до завтрашнего вечера… - кивнул он. В голосе не было и намека на иронию. Сейчас каждый час без нее казался годом.
И это ты называешь "надолго"? - развеселилась она.
Без тебя до завтрашнего вечера? Невыносимо долго, - вздохнул он, но потом его лицо просияло, - А поехали со мной, Нару. Тебе же понравилось в Бангкоке…
Ты что? Завтра же съемки…
Мы их отменим, - идея прокатить Нару в столицу, казалось, занимает его все больше и больше.
Масато! - попыталась Нару отрезвить не в меру размечтавшегося продюсера, - если съемки завтра отменить, то мы ни за что не уложимся в срок. А у меня билет на самолет уже заказан. Я хочу домой, Масато. Очень хочу. Пол года жить в гостиницах… И потом, я ужасно соскучилась по маме. И по Токио.
Она действительно ужасно скучала. И билет был заказан, и съемки не терпели отлагательства. Однако все же Нару понимала, что несколько покривила душой. Не это было главным… То, о чем попросила ее мать Юмино, сильно ее озадачило… Нару просто не могла отказать в просьбе этой женщине. Интуитивно Нару понимала, что Масато, узнай он обо всем этом, не будет сильно обрадован. А поэтому, пусть уж он будет подальше. Сутки - не такой большой срок.
Ну ладно, Нару… Если ты пообещаешь, что будешь скучать все это время… - лукаво произнес он.
Ну вот еще, вовсе не буду! Я все это время буду работать… - парировала Нару.
Н-да, ты не меняешься, принцесса, - хмыкнул он, осторожно опрокидывая ее на кровать.
Вы сделали все, что в ваших силах, мисс Хосино, - пожал плечами комиссар в участке, - и присутствие консула, и адвокат, и залог… Навряд ли, конечно, он будет сидеть в тюрьме, его надо лечить. Конечно, лечиться лучше на родине.
Он сносно общался на английском, что, в принципе, считалось редкостью. Нару успокаивало уже это. Но вот все остальное… Заметно было, с каким неодобрением он наблюдает за всеми ее действиями.
Комиссар, откровенно говоря, не понимал эту японскую актрису. С таким рвением защищать человека, который преследовал ее и чуть не убил… Впрочем, кто поймет этих японцев?
Спасибо вам, комиссар… Пусть с этим разбираются уже без меня, мне и так вся эта история не слишком приятна.
Нару не хотела здесь задерживаться. Окружающая обстановка угнетала. Еще больше угнетало чувство, будто она делает что-то…неправильное. Откровенно признаться - почему? Она просто способствовала более быстрому развитию событий. Юмино все равно бы депортировали на родину, рано или поздно, и там бы определили в клинику. Просто ее вмешательство, а точнее, ее положение, связи и деньги, ускорили это процесс…
Хорошо, мисс, я надеюсь, что все у вас будет хорошо… и еще, - полицейский смущенно посмотрел на нее. - Я могу попросить ваш автограф? Моя жена ваша поклонница, мисс Хосино.
Нару улыбнулась и расписалась на небольшом календаре со своим изображением.
Благодарю, мисс Хосино. С нетерпением будем ждать премьеры вашего фильма. До свидания.
Прощайте, - кивнула она ему, чуть улыбнувшись.
Ее окликнули у самого выхода:
Юкико, постой, - она узнала голос адвоката, который утром прилетел из Токио, чтобы утрясти все это дело. Ее давний друг и отличный профессионал. Он быстро все понял и избавил ее саму от многих неприятных хлопот. Правда дорогу туда и обратно оплатила она… Все правильно, ведь она нанимала его на работу.
Что еще, Хаяси-сан? - резко обернулась она.
Мой клиент настаивает на том, что должен сказать тебе что-то очень важное. Юкико, я могу устроить вам свидание на несколько минут.
О, нет, избавь меня от разговоров с этим человеком…
Ну, я понимаю, конечно… Юкико, знаешь, а может тебе все же стоит его выслушать? Он для тебя не опасен, поверь мне. И на территории Японии я буду добиваться, чтобы он к тебе близко не подходил никогда. Так что, можно это посчитать прощанием. Недолго, всего несколько минут. Он вроде бы сейчас вполне адекватен…
Нару задумалась. Что она теряет? Может быть действительно стоит попрощаться… Стоило поставить точку в этой упорной борьбе. Может быть, сейчас до него дойдет, наконец, что все кончилось. И кто знает, как его больная психика отреагирует на ее отказ… А на самом деле ей было просто жаль его. Всегда. Сейчас - особенно.
"Надо же, столько лет быть знакомой с этим человеком, сначала сидеть с ним за одной партой, позже делить с ним одну постель, чтобы лишь сейчас осознать, что же двигало всеми моими поступками эти годы. Жалость. Обычная жалость. Так просто…И так унизительно для Юмино. Кто знает, если бы я его не жалела, а по-настоящему любила, избежал бы он этого сумасшествия? Черт, опять он заставляет испытывать меня чувство вины… Нет, попрощаться надо обязательно. Это больше нужно для меня, чем для него…"
Он был сломлен. Нару это поняла сразу. Этот потерянный неподвижный взгляд, ссутуленные плечи, бледная кожа. Человек, который прекратил борьбу. Нару с трудом удалось не скривиться при виде бывшего мужа.
Нару, ты все-таки пришла? - чуть оживился он.
Да, Юмино. Я хотела попрощаться с тобой. Надеюсь, навсегда.
Ты не летишь в Японию?
Почему, через несколько дней я буду в Токио. Но тебя это уже не должно касаться.
Я понимаю, Нару. Я все понимаю…все кончено. Я поступил плохо и понесу заслуженное наказание. Мне только жаль, что для тебя ад может только начаться.
Нару покачала головой:
Юмино, даже если и так. По-моему, я уже сказала - это не твое дело.
Не мое, но я люблю тебя. Поэтому хотя бы могу предупредить. Этот ваш продюсер, Масато Сенджойн - очень опасный человек. Мой детектив провел некоторые расследования. По его мнению, ваш продюсер ведет не совсем легальный бизнес. И вполне возможно, что финансирование фильма - это способ отмывания незаконных денег, ведь съемки его не облагаются налогами…или что там еще. Тебе не приходило в голову, почему вы снимаете фильм в таких опасных странах как Филиппины и Таиланд? Это все должно тебя настораживать. По-моему, он какой-то бандит…
Юмино, прекрати, - глубоко вздохнула Нару, - даже если это и так, поменяет ли это мое отношение к тебе и к нему?
На самом деле она не поверила ни единому слову. Ей было просто досадно, что она согласилась встретиться с ним. Надо просто встать и уйти.
Вы вместе? Ты любишь его? - глаза бывшего мужа нехорошо загорелись.
Да, Юмино, мы вместе. Со вчерашнего дня, благодаря тебе, между прочим. Он хоть и бандит, как ты выражаешься, но спас мне жизнь, когда один добропорядочный гражданин захотел вышибить мне мозги…
Нару понимала, что говорить с больным человеком так не следует. Мало ли что. Но ей сейчас хотелось сказать именно это. С каким-то, не свойственным ей, садистским наслаждением она проговорила эту фразу. И это была месть за все… За тот вечер, первого декабря, четырехлетней давности, за постоянные преследования, за частного детектива, за жуткий скандал в прессе, за попытку разрушить ее карьеру, за Итиро, который ни в чем не был виноват, за дуло пистолета, направленное в ее лицо, за выстрел, за то, что он пытается сейчас встать между ней и Масато, за то, что она испытывает к нему жалость. А самое главное, за то, что она никогда, никогда, никогда не простит Юмино того, что он существовал в ее жизни.
Он долго молчал, изучая свои руки. Потом поднял на нее глаза и чуть слышно произнес:
Ты очень жестокая, Нару. Ты всегда была такой…
Да, это так… Но жестока я, в первую очередь, по отношению к себе. Иначе как еще можно объяснить то, что мы были вместе? Прощай, Юмино… Я очень надеюсь, что мы больше никогда не увидимся.
Глава четвертая.
Нефрит не вернулся в Чианг-саен на следующий вечер. Нет, его вовсе не задержали в Бангкоке неотложные дела, как он сообщил Нару по телефону. Это была очередная попытка доказать самому себе, что все намного проще, чем может показаться на первый взгляд. Что он запросто может обойтись без ее присутствия, что ему вовсе не обязательно лететь к ней на всех парусах, чтобы заключить в свои объятия, что все это глупости и бред, и Нару запросто можно заменить кем угодно. Но оказалось, что не все так просто.
Очень умелая тайская девочка, которую он снял на ночь, наскучила уже через час. Нефрит отпустил ее, заплатив за целую ночь. Бесполезно. Он не мог не думать о Нару. Другая женщина заменить ее не смогла. Расстояние в семьсот километров между городами не впечатляло. Спасительный сон не приходил…
Нефрит напивался в одиночку и проклинал все на свете. Около двух часов ночи он вышел на балкон. Ясная весенняя ночь открыла перед ним щедрое звездное небо. Звезды загадочно мерцали, приветствуя своего повелителя. Нефрит произнес заклинание, призывая свою магическую силу. Он услышал их, как обычно, заглядывая внутрь собственного сознания. Мелодия, нестройная вначале, быстро обрела привычную гармонию. Только он мог понять ее… Обратить неслышную никому музыку в слова и образы - это был его дар. Чудесный дар звезд. Звезды знали все…
Сейчас его мучил один единственный вопрос: что же делать дальше? Ответ был призрачным и показался звездному лорду издевательским. Звезды, огромные, яростные, горячие, живущие каждая своей особой жизнью, дали смутный ответ. "Умей ждать. Иногда победа - это поражение, но очень часто поражение чудесным образом преображает жизнь."
Вот так. Нефрит чертыхнулся и прервал контакт. Сколько раз он зарекался общаться со звездами на нетрезвую голову.
О, Масато! Иди к нам! - помахала ему Мика.
Возвратившись утром в Чианг-саен, Нефрит попытался найти Нару. В кафе, где обычно завтракали члены съемочной группы, он обнаружил только Мику и Эрато. Не подойти к ним было бы невежливо. Все-таки на Земле приходилось блюсти законы человеческого общества, как бы это не раздражало.
Доброе утро, мистер Сенджойн, - холодно кивнула ему Эрато - Минг Ли.
Нефрит проигнорировал ее вопросительный взгляд, последующий за приветствием. Эрато сразу, с первой секунды поняла, что ее господин не в духе и заранее сжалась. Какое бы панибратство с продюсером они не играли на Земле, ей, простой юме, не стоило забывать, кто в доме хозяин… Она молча продолжала пить кофе, предоставив общаться Мике.
А где все? - спросил он, оглядываясь. Он надеялся здесь увидеть, как минимум еще человек пять.
Все на съемках, вчера же их отменили. Неизвестно, что еще сегодня наснимают, Юкико напоследок решила разыграть роль капризной звезды…- вздохнула Мика, закуривая.
Вчерашние съемки не состоялись? - Нефрит был очень удивлен. Вчера вечером он звонил Нару, она ничего не сказала… Надо было позвонить еще и Эрато, но он как-то не подумал.
Вчера весь день наша главная героиня была занята со своим свихнувшимся бывшим мужем. Все, теперь ему не грозит вонючая таиландская тюрьма. Теперь он, должно быть, уже дома. Масато, у тебя вид, как будто ты об этом впервые услышал…
Нефрит прищурился. Только Эрато могла заметить, что его недоумение сменяется возмущением. Юма приготовилась к худшему… Ведь она тоже ни о чем не сообщила милорду. И кому интересно, что он ее об этом не спрашивал? Сейчас он ее спросил. Молча… Эрато получила такой ментальный удар, что, будь она человеком, обязательно потеряла бы сознание. Но, так как она была юмой, девушка только побледнела.
Я действительно впервые об этом слышу, - хмыкнул Нефрит. - Значит, вчерашние съемки были отменены, потому что она помогала выпутаться из неприятностей своему бывшему мужу?
Мика, которая не могла заметить своеобразного "общения" Масато и Минг Ли, хмыкнула и тряхнула головой:
Масато, а что тебя удивляет? Юкико - она такая. Канон* - ее любимая богиня. Она всегда всех жалела, будь то бродячий щенок или свихнувшийся бывший муженек. В этом есть что-то жертвенное. Он ее чуть не убил, а она его пытается вытянуть. Ну чем не принцесса Минами? Чувство долга для нее стоит на первом месте, а все остальные чувства - на…ой, гомен. Она оплатила ему адвоката и еще что-то там, теперь его уже отправили в Японию. Там и будут разбираться с этим делом. Короче, он ее чуть не угробил, а она ему облегчила жизнь. Да еще из-за этого нам всем придется задержаться в Таиланде, потому что вчера она, видите ли, была не в форме…- Мика махнула рукой. Было видно, что она вовсе не одобряет поступок Нару, и ужасно рада тому, что ей удалось свое мнение высказать.
Нефрит не стал задерживаться в кафе. Как же его взбесила эта новость. Он вспомнил последний разговор с Нару, когда звал ее с собой в Бангкок. Она отказалась под предлогом того, что не хочет отменять съемки, по маме соскучилась, в Токио захотела вернуться. И что? Как только он уехал, она тут же побежала помогать этому придурку, как будто это дело не требовало отлагательства. Съемки отменили, вовремя вернутся домой уже не получится, и от него эти новости она старательно скрыла. Забавно…
Нару тоже была не в духе. Воспоминания о прошедшем дне не способствовали подъему настроения. Съемки, отложенные по ее просьбе, сегодня затянулись, опять же, по ее вине. Она не могла сосредоточиться, срывалась, режиссер раздражался, короче, к концу дня все готовы были друг друга разорвать. Нару чувствовала себя виноватой. Из-за нее, точнее, из-за того, что она озаботилась вызволением из Таиланда Юмино, все теперь здесь задержатся. Настроения это не прибавляло никому.
Кроме того, Масато, который вернулся еще утром, не искал с ней встречи. Это было так для него нетипично, что Нару не находила себе места. Она чувствовала, что что-то изменилось после той ночи. Точнее, он изменился. Неужели сбылись ее самые мрачные прогнозы? Добился своего и охладел? Все может быть… Внезапно она поймала себя на мысли, что это, может быть, к лучшему. Нару жутко пугала ее привязанность к этому таинственному, непонятному человеку. Чувства и намерения Масато для нее все еще оставались совершенно неясными. Все это ужасно удручало.
Появился он поздно вечером. Открыв дверь, Нару сразу поняла, что он выпил. Масато нагло посмотрел на нее и вошел в номер. Даже не поздоровался. Нару удивленно приподняла брови, но комментировать ситуацию не стала. Масато устроился в кресле, закинув ногу на ногу, и уставился на девушку. Нару последовала его примеру и села в кресло напротив.
Нару, один единственный вопрос… Мне просто интересно узнать, ты вообще меня ни во что не ставишь? - раздался его голос через довольно продолжительное время. Нару заметила, каким нехорошим огнем сверкнули его глаза, и мысленно подобралась, готовясь дать ему любой отпор. С определенного момента она опасалась пьяных мужчин. Мужчину, сидящего напротив, она не знала абсолютно, а потому его следовало опасаться больше чем других.
Может быть, ты можешь этот вопрос конкретизировать, Масато? - осторожно начала она.
Это правда? То, о чем болтают все вокруг? Ты помогла ему избежать наказания? Нару! После того, как он чуть не пристрелил тебя? - он говорил очень спокойно, словно ему действительно было всего лишь любопытно. На самом деле, кто бы знал, какая буря бушевала в его душе.
Не правда, я не помогала ему избежать наказания. Я просто способствовала его скорейшей депортации из этой страны. При чем тут ты? - Нару интуитивно почувствовала, что этот разговор может вылиться в крупную ссору на пустом месте, и решила не поддаваться на провокацию.
Ну, ты могла бы поставить меня в известность. Так, для разнообразия. Почему бы нет? Скажи, когда я тебя звал с собой в Бангкок, ты уже знала, что пойдешь помогать ему? Ну, ответь, это ведь так просто. Отвечай!
Это был приказ. Теперь было видно, что он злится и не пытается это скрыть. Нару с ужасом почувствовала, что в душе ее стала зреть паника. Это был не страх перед Масато, вовсе нет. Дело было в другом. Такое ощущение обычно приходило в моменты, когда она начинала подозревать, что кто-то хочет узурпировать ее свободу. Опустив глаза, Нару произнесла:
Масато, а не стоит ли нам поговорить…на более трезвую голову?
Не волнуйся, я в состоянии тебя понять, если это возможно, - усмехнулся он.
Нару упрямо запрокинула голову. Что ж, хорошо, он сам просит…требует честного ответа.
Да, когда ты позвал меня с собой, я отказалась, потому что меня попросили помочь Юмино. А почему ничего тебе не сказала? Просто предположила, что все это тебя не обрадует. И, как видишь, не ошиблась…
Не обрадует! Нару, ты вообще понимаешь, что делаешь? Ты считаешь, что меня вся эта история не касается? Абсолютно? А я считаю, как раз наоборот…Ты в первую очередь должна была сообщить об этом мне. А так… - было трудно смотреть в его глаза. Порой его взгляд так немилосердно подавлял..
Нару разозлилась. Ему не нравится, что она сама что-то решает, что не советуется с ним? А по какому праву? Она же не требует у него отчета в том, чем он, например, занимался в Бангкоке? Для нее он, как и прежде, оставался далеким, непонятным. Она же до сих пор ничего о нем не знала, и душа его была все так же закрыта для нее. Все это вызывало чувство протеста. Да как он смеет вообще хоть что-то от нее требовать? Что ему надо? Хочет получить все, а что взамен?
Тебе не кажется, Масато, что проблема несколько…раздута? Нет, если это вызывает такое негодование, я согласна просить официальных извинений у всей съемочной группы и у тебя лично, за то, что вам пришлось из-за меня менять свои планы. Но… я должна была сделать это, как бы все вокруг меня не осуждали, - ей не была безразлична его реакция, ей было очень больно от того, что он ее не понимает.
Черта с два ты ему должна, Нару! - совершенно неожиданно повысил он голос. Нару вздрогнула, но сидящий напротив мужчина не обратил на это никакого внимания, - Он тебя преследовал, он превратил твою жизнь в ад, он чуть не убил тебя … И после всего этого… Не понимаю!
Он действительно не понимал, что движет ей. Что движет ее поступками и ее теперешними словами?
Нару побледнела. Никогда раньше он на нее не кричал. Ее это возмутило.
Еще раз повторяю, я сделала то, что должна была сделать. Тебе не удастся меня переубедить, Масато. Я уже взрослый человек и вправе решать сама, когда и как мне поступать, ни перед кем не отчитываясь. - упрямо твердила она.
Она знала, что не будет винить в своих неприятностях никого. Она сама делает, сама себе дает в этом отчет, сама расплачивается. Если кому-то это не нравится, - это его проблемы.
"Я не позволю никому больше управлять собой и своими поступкам! Даже ему! Как бы я его не любила… О, боги! А ведь я действительно люблю его!" - Нару отшатнулась от этой мысли как от пламени. Масато тем временем поднялся из кресла, Нару машинально сделала то же самое.
А я вообще-то считал, что во всей этой истории имею право голоса. Ну, хотя бы возможность высказать свое мнение, хотя бы попытаться его отстоять… - кривая ухмылка старательно пыталась замаскировать горечь и разочарование.
"Что с ней случилось, куда она опять ускользнула? Что могло измениться за каких-то неполных два дня?" - эти мысли не давали ему покоя. Так далеки друг от друга они не были никогда.
Нару понесло. Она уже забыла о том, что приняла решение не играть по его правилам. Сейчас она просто защищалась:
Хочешь сказать, что, спасая мне жизнь, намеренно ставил меня к себе в зависимость? И теперь я должна тебе отчитываться в каждом своем шаге? Масато, не достаточно ли того, что ты уже получил? Тебе нужно контролировать еще и мою душу? - серые глаза Нару потемнели, как свинцовая туча перед грозой.
Нефрит замолчал, переваривая ее слова... Осознав фразу, он не в силах был скрыть возмущения. Это невероятно! Он же совсем не то имел ввиду! Он вообще ни о чем не думал в тот момент, когда увидел ее под дулом пистолета! Он просто не мог потерять ее! А она считает, что он спас ее, чтобы подчинить себе? Или, еще хуже, чтобы затащить ее в постель?
"Она не чувствует того же, что чувствую я. Значит, ей абсолютно все равно, что между нами происходит?" - эта мысль полосонула по сердцу. Нет, Нару… ТА Нару понимала его. ТА Нару его любила! А эта?
Как можно спокойнее Нефрит произнес:
То есть…для тебя все, что было между нами - это обычная благодарность? Банальная расплата за спасение? Ну! Что же ты молчишь, отвечай…
Нару вздрогнула, как от удара. Да как он посмел даже подумать такое? Стараясь справиться с яростью, нахлынувшей на нее, Нару выдохнула:
Думай, как хочешь. Мне абсолютно все равно.
Все равно? - рявкнул Нефрит. В мгновение ока он оказался рядом, сильные руки сжали плечи девушки.
Нару смотрела в его глаза, стараясь не морщиться от боли.
Да, Масато, мне все равно. - произнесла она, не стараясь освободиться.
Даже если я сейчас уйду? - процедил он сквозь зубы. Он намеренно причинял ей боль, даже не пытаясь ослабить хватку.
Отпусти меня, мне больно! - ей было больно, но физическая боль, заглушала боль душевную, потому Нару даже радовалась именно таким ощущениям. И еще - это был лишний повод разозлиться…
Ты не ответила… - синие глаза зло прищурились. Нару машинально сделала то же самое
Я тебе уже все сказала, Масато, - дерзко усмехнулась она.
Наступило молчание. Яростно сцепившиеся взгляды, в которых плескались боль и негодование. Глаза в глаза, в немом противостоянии. Оба понимали, что в данный момент происходит что-то непоправимое. И каждый испытывал от этой ссоры странное удовлетворение. Это было так просто... Проще, чем осознать глубину своих чувств. Проще, чем признаться другому в этих чувствах. Намного проще, чем признаться в этих чувствах самому себе. Так и стояли, лицом к лицу. Демон, который хорошо помнил влюбленную в него искреннюю девочку, и отчаянно пытался найти хотя бы тень ее. И актриса, запутавшаяся в своих чувствах и непонятных, порой пугающих воспоминаниях... Как они были похожи в этот миг. Демон Темного Мира, считающий любовь признаком недопустимой слабости, и смертная девушка, для которой любовь была синонимом удушающей кабалы.
Нефрит первый прервал затянувшееся молчание:
Хорошо, Нару, я ухожу. Раз тебе все равно… - тихо произнес он, несколько ослабляя хватку.
Что ж, прощай…- произнесла она.
Он хотел сказать что-то еще, но теперь все потеряло всякий смысл. Зачем? Резко отпустив девушку, Нефрит развернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью…
Нару в молчаливом оцепенении смотрела на закрытую дверь. Еще можно было броситься за ним, остановить, попросить прощения, сказать что-нибудь…что-нибудь, что позволило бы отнестись ко всему, что они наговорили друг другу, как к шутке. Но она знала, что никогда этого не сделает. Гордость, упрямство, смятение чувств, непонимание и страх… Страх быть захваченной, подчиненной, порабощенной этим человеком, ни чувства, ни намерения которого так и не стали ей известны.
Я смогу, я выдержу, мне никто не нужен. Я сама могу прожить в этом мире… - твердила она как заклинание. Слишком тяжкой ценой она добивалась независимости, чтобы так запросто с ней расстаться.
Но в какой-то момент накатило такое отчаяние. Так больно что-то сжалось внутри. Таким нелепым показался окружающий мир. Нару упрямо сдвинула брови и сжала кулаки:
Да какого черта ты вообще появился в моей жизни, Масато Сенджойн!? - выкрикнула она, пытаясь заглушить этим криком свою боль. Не помогло… Девушка вздохнула, закрыв лицо руками, и, уже тише, произнесла:
Масато, я люблю тебя…Я люблю тебя! Дьявол!
____________
* Богиня Канон - синтоистское божество, богиня милосердия, одна из самых почитаемых в Японии.