Безумный день, или женитьба Кунсайта.

Посольская миссия Нару позволила двум Королевствам если не прекратить, то хоть временно отложить вражду. Когда удалось преодолеть первые подозрения и договориться о прекращении агрессивных действий, с Земли прибыла Сецуна Мэйо. Царственно-холодная и величественная красавица полностью проигнорировала естественный интерес Нефрита и сразу перешла к делу. Во всех ее фразах сквозила такая уверенность, что казалось, будто ей известно будущее, и для нее нет тайн в прошлом.

- Все, что вы говорите, так правильно и красиво, - лениво протянул Нефрит. После первых дней переговоров он едва не заработал геморрой. Поэтому как-то вечером он притащил свое любимое кресло, и теперь удобно развалясь, любовался мучениями оппонентки, уже третий час без перерыва пытающейся переубедить Нефрита, сидя на невероятно жестком стуле. – Очень правильно, и очень трудновыполнимо. Между нашими королевствами веками шла война, это очень трудно забыть. И у вас есть план, как преодолеть это? Земле есть что предложить Темному Королевству? – прищурился Нефрит. “У нее точно что-то на уме, - думал он. – Ей есть что предложить нам, и этот план ей очень нравится. Ну же, красотка, колись”.

- Все очень просто, лорд Нефрит. – Сецуна была спокойна, но в ее глазах блестело нечто этакое. Переговоры шли трудно, но она не сдавалась. Уже минуло за полночь, когда она решилась на отчаянный шаг. – Есть простое, но действенное политическое решение нашей проблемы. – “Если он взорвется от негодования в первую же секунду, дело, считай, наполовину сделано”. Глубоко вздохнув, Сецуна сделала Нефриту предложение, от которого невозможно отказаться. – Есть такая традиция – династические браки. Надо просто обвенчать Короля Кунсайта с Принцессой Серенити.

- Что? С СейлорМун? С дурочкой Банни… пардон, с Усаги Цукино? – Нефрит, впрочем, не выглядел особенно пораженным. – А это неплохой план. – “Ей самой это хочется. Усаги, что ли, стоит у нее на пути? Впрочем, это не важно. Зойчик-то как будет доволен!” – План хорош. Но согласятся ли с ним наши счастливчики, жених и невеста? Ну, там личная жизнь, то да се…

“Он на моей стороне! Все идет как надо!” – Усаги не сможет отказаться. А ваш король…

“Вот еще один союзник! Не знала, что будет так легко!” – Ну, разумеется, ваше величество, тут наши желания совпадают. А теперь, может, обсудим детали будущего бракосочетания?

Тем временем на южных рубежах.

В командной палатке Зойсайта стоял полумрак. Слабо мерцали тактические дисплеи, штабисты трудились над ними не поднимая головы: наутро предстоял решающий, а возможно и последний, штурм столицы Южного королевства. Войска уже заняли исходные рубежи, схемы их позиций на дисплеях окрасились алым – цветом готовности. Саперы провешивали последние проходы в минных полях, артиллеристы подвозили боекомплект, а боевые маги полностью ушли в медитацию. Был уже начат последний отсчет, и все были на своих местах, и все знали свое дело, и были готовы исполнить свой долг, но небольшой такой червячок сомнения все глодал Главнокомандующего. Дурные предчувствия о судьбе грядущей битвы заставляли Зойсайта снова и снова проверять положение войск.

Склонившись над картой, он не обратил сразу внимания, как внезапно смолк негромкий шум разговоров, и задвигались стулья, и зашелестели шаги. Уловив некоторую несообразность, Зойсайт поднял голову. Все штабисты тихонько выскользнули за полог палатки, исполнив немой приказ Джедайта, появившегося как всегда незаметно. Контрразведка, не шутка! В руках у Джедайта был пакет, запечатанный личной печатью Кунсайта, а на лице не было не кровинки. Он протянул руку, и участливо обнял отца-командира за плечи.

- Зой, дружище, ты только не волнуйся, не кидайся сразу крушить налево и направо, сохраняй спокойствие.

Внутри Зойсайта все заледенело.

- Что… с Кунсайтом беда?.. Что за пакет? Ах, ты его даже не распаковал! А пугать! Ну, мало ли что прислали, на ночь глядя! А может все же беда? Открывай быстрее! Нет, дай я сам! – и, выхватив из рук Джедайта пакет, он начал кинжалом срезать печать короля.

Джедайту не стал вскрывать пакет. И дело тут не в магической печати “Секретно и лично в руки”, он-то смог бы преодолеть запрет, наложенный этой печатью, просто не было в том нужды. Сотрудник подведомственной ему Службы соблюдения протокола, а проще говоря, шпион, подробно доложил ему все дворцовые новости через пять минут после исторического соглашения. А личный писарь короля Кунсайта вместе с секретным пакетом прислал еще более секретное приложение с подробным описанием содержимого.

Зашелестел разворачиваемый лист с сообщением. Рука Джедайта закрыла текст.

- Подожди. Прежде чем прочтешь, пообещай мне, как другу, что не начнешь крушить все налево и направо, не рванешь, сломя голову, телепортом в столицу. Вместо этого ты успокоишься, подумаешь и обсудишь со мной все то, что собираешься предпринять!

С ворчливым “Обещаю!” Зойсайт отбросил прочь руку Джедайта, и едва не упал со стула:

- Мир?!! Прекратить огонь?!! Отвести войска?!! – заорал он, потрясая листом с приказом. – Да они там с ума посходили! Еще один натиск, еще один штурм! Потеряем две трети пехоты и половину брони, но завтра к вечеру войне точно конец!

- Не волнуйся ты так, дружище! Ну не удалось тебе ворваться в спальню падишаха-председателя, и что? Король поступил мудро, мы заключили мир на своих условиях, сохранили войска, а они очень нужны в столице и, главное, не подвергли тебя риску. Ты дальше читай, самое интересное всегда в конце.

- Все-то ты знаешь, во всем то ты дока, - промолвил Зойсайт и пламенной пружиной взлетел из-за стола. Джедайт был готов к этому, он перехватил друга и силой усадил его обратно.

- Он… там… - сквозь мгновенно хлынувшие слезы прорыдал Зойсайт, - изменил… изменил… мне… С этой длиннохвостой! Не бывать этому! Да я… Да они у меня…

- Тихо, дружище, тихо. Прежде чем бушевать, поговори лучше со своим Учителем с глазу на глаз. Но потом – когда вернешься домой. Сейчас же у нас приказ – ускоренным маршем идти к столице. Труби общий сбор, поднимай войска на марш, и вперед – по направлению к тылу!

Зойсайт выполнил обещание другу. Не было ни вспышек ярости, ни взорванной боевой техники. Четыре юмы, слишком похожих на СейлорМун, были дезинтегрированы безо всяких пиротехнических эффектов, просто подвернулись под горячую руку.

Но деятельность Зойсайт развернул самую бурную. На сборы ушло не более получаса, и вот уже техника зачехлена, боекомплект уложен, палатки и прочий инвентарь упакованы и погружены, и личный состав ускоренным маршем двинулся на столицу. Зойсайт шел на помощь другу и учителю, он шел спасать свою любовь.

На следующее утро Темное Королевство проснулось рано утром, чтобы узнать о трех невероятнейших новостях. Новостях из разряда “Вы-не-поверите” и “Этого-не-может-быть!”. Во-первых, Король Кунсайт объявил о своей помолвке с принцессой Серенити, и скоро ожидаются свадебные торжества. Во-вторых, счастливый жених решил проявить миролюбие и заключил мир с Южным королевством. И в третьих, раз на южных рубежах отныне мир на века, войска отведены и возвращаются на места постоянной дислокации. Более того, войска уже входят в город, и начинается парад победы и чествование триумфаторов-победителей.

Впереди парадной колонны на лихом белом коне гордо гарцевал Зойсайт. Он уже был в курсе всех дворцовых новостей, и нельзя сказать, что он был от них в восторге. Но когда еще будет возможность войти в столицу с триумфом, и получить все причитающиеся почести! Так что Зойчик отбросил все дурные мысли до встречи с Королем Кунсайтом, и наслаждался восторженными возгласами жителей столицы.

За бронеходом бесконечным потоком следовали войска. Пехота, кавалерия, службы магической поддержки, броня и спецвойска. Время от времени от колонны отделялись небольшие, но хорошо вооруженные отряды и как бы невзначай окружали особняки наиболее рьяных оппозиционеров, занимали казармы нелояльных полков, системы связи, жизнеобеспечения и энергораспределения. Власть Кунсайта за одно утро укрепилась как никогда ранее.

Вместо этого он рванул на себя притороченный к седлу некий длинный предмет, завернутый в тяжелую, плотную материю. Тут же за спиной Зойсайта заклубились неясные тени, это телохранители короля в защитных коконах снизили степень маскировки, чтобы четче фиксировать каждое опасное движение. Безопасность короля требовала уничтожить нарушителя на месте, но личность подконтрольного требовала некоторого уважения, поэтому они ждали, когда тот более четко обозначит свои намерения. Или когда король отдаст конкретный приказ.

В ответ на столь явную угрозу их командиру, сопровождавшие своего генерала высшие офицеры потянулись к оружию. А у ворот с рычанием остановился командирский бронеход Джедайта, и датчики внешней обстановки начали тревожно обшаривать двор. Генерал Зойсайт был крайне любим армией, точнее, ее боевыми частями. Случись с ним что – бунт обеспечен.

Но Зойсайт не кинулся на короля. Он развернул сверток и вывалил его содержимое к ногам короля:

- Ваше величество, по вашему слову мы прошли огнем и магией по Южным территориям. Все, кто осмелился противостоять нам, пали. Это – мечи генералов Южного Королевства и жезлы их мастер-магов. Ткань, что вы попираете ногой, это знамена семи корпусов, что были полностью уничтожены нашими доблестными войсками. Мы стояли на пороге вражеской столицы, и в наши магические шары мы четко видели стены дворца падишаха-председателя, враг трепетал перед яростью Ваших победоносных войск. Но одно Ваше слово, и мы прибыли назад. Армия и ее генералы к Вашим услугам, Король Кунсайт.

С этими словами Зойсайт преклонил колено и смиренно склонил голову. Все его офицеры последовали примеру главнокомандующего. Они уже забыли о телохранителях, ведь те растаяли, как утренний туман, едва убедились, что ситуация не выйдет из-под контроля.

Король произнес короткую речь, где поздравил войска с завершением кровопролитной, но победоносной войны. Особо он отметил заслуги генералов Зойсайта и Джедайта. После чего он свернул торжественную часть и пригласил верхушку армии на небольшой банкет во дворце. Все расходились, довольные собой и церемонией. Лишь Зойсайт, выпрямившийся, как боец с плаката “Курса молодого бойца”, стоял посреди двора, и все следил взглядом за удаляющимся сюзереном и учителем. “Обернись, обернись”, - молил он про себя.

Несколько часов спустя, после многих заздравных тостов и нескольких перемен блюд, банкет подошел к концу. Зойсайт был мрачнее неба Темного Королевства, чем невероятно ранил сердце Короля. Приглашенные начали расходиться, и Зойсайт, с тяжелым вздохом направился к выходу.

- Зой, - тихо, но властно, обронил Кунсайт, - зайди через четверть часа в Тронный зал. Один.

Нефрит переглянулся с Джедайтом. Оба сразу решили для себя, что неплохо будет прогуляться в районе Тронного зала минут так через пятнадцать. Зойсайт же блеснул яростными глазами, и склонил голову перед волей владыки.

Наконец двери Тронного зала распахнулись. Из клубов заполнившего зал дыма вылетел Зойсайт и с воплем “О, судьба! Как ты жестока со мной!”, кинулся прочь. Джедайт, оглянувшись на Нефрита, бросился было за ним, но его остановил голос короля:

- Да заходите, наконец. Теперь здесь безопасно.

Лорды, озираясь, осторожно вошли в Тронный зал. Интерьер его претерпел серьезные изменения. Кунсайт не случайно пригласил ученика сюда. Он знал, что Зойсайт захочет выпустить ярость, а Тронный зал целиком выполнен из камня, включая мебель и обстановку. Но он слегка ошибся. Единственным местом в Тронном зале, не оплавленным и не обгоревшим, было место, где стоял король.

- Послезавтра свадьба, а меня лишили Тронного Зала, - горько протянул Кунсайт.

- А что Зой? – поинтересовался Нефрит.

- Переживет, но все же присматривайте за ним. А тебе, Джедайт, теперь работка – Зал надо восстановить. А еще займешься приготовлениями к свадьбе.

Джедайт уныло кивнул, озирая масштаб грядущих работ.

- Не Нефриту же это поручить. Хотя, он поможет тебе в составлении меню и карты вин. – Нефрит с улыбкой сделал жест, поднимая воображаемый бокал. – Все, на сегодня все аудиенции окончены.

Король осторожно направился к выходу. С потолка сыпались пепел и сажа, но даже теперь его плащ был белоснежен, как снега Фудзи. И лишь отвернувшись от свидетелей, он позволил слезам затуманить его взор.

Вернувшись из Темного Королевства, Сецуна не стала сразу радовать всех достигнутыми договоренностями и сногсшибательными новостями. Нервы надо беречь, а к новостям надо подготовить. В смысле, набрать союзников и единомышленников. Поэтому, сославшись на позднее время и сложные переговоры, она предложила обождать утра и собраться на квартире у Мамору для обсуждения последних новостей, а сама кинулась вербовать сторонников.

Первой стала Харука., с Темными Лордами у нее сложились самые теплые и исключительно дружеские отношения, а Король Кунсайт был личностью значимой и рассудительной. Тесное общение с таким человеком, несомненно, пойдет на пользу будущей Королеве Серенити. “Одна есть!”

Мичиру, узнав о намерениях подруг, тоже не стала особенно возражать. У нее не было ни особых доводов против, ни особых резонов согласиться. Но в их паре доминировала Харука, и Мичиру согласилась с ее мнением. “Две есть!”

Хотару восстала было, испугавшись за будущее и настоящее Малышки. Но и здесь Плутон, Хранитель Времени, торжествовал победу. Ход времени не будет сильно изменен. Малышка появится на свет в отведенный ей срок, и Хотару так же будет ее лучшей подругой. С сомнением в глазах, Хотару все же согласилась хотя бы не противиться свадьбе. “А вот и третья!”

Дальше предстояла самая трудная часть, далее следовало убедить Внутренних воинов, а они были давними подругами Усаги-Серенити. Но началось все довольно гладко. Рей сразу оценила, что дает ей свадьба Усаги. “Мамору! Ты скоро станешь свободен!” Рей стала четвертой союзницей плана обвенчать Усаги и Кунсайта. Она даже предложила отличную идею. Церемонию должен вести ее дедушка, священник храма Хикава. “Вот и четвертая, - думала про себя Сецуна. – Ну а насчет Мамору мы еще поглядим!”

Ами долго колебалась, но ее сразило официальное приглашение посетить Университет Темного Королевства, подписанное почетным академиком Кунсайтом. Макото же едва не подбила Сецуне глаз, но хоть согласилась сохранить молчание до общего собрания, которое было назначено на девять утра. После этого можно было и в постель. Вот только спать ей сегодня не придется.

Вопль “Чего!!!” можно было услышать на Курилах. Тамошние рыбаки твердо решили, что все легенды о Годзилле святая правда, ведь никто в Японии больше не способен так реветь. На самом деле это была скромная (по размерам) девочка из Токио, Усаги Цукино. Ей только что сообщили, что у нее послезавтра свадьба с Кунсайтом, и ходу назад нет. Кунсайт-сама, великий и ужасный правитель Темного Королевства, особенно настаивал на закреплении отношений между королевствами через династический брак. Скрепя сердце, Сецуне пришлось согласиться с этим требованием, ведь она действовала во имя блага Земли и Луны, и так далее, и тому подобное.

Ни одна из подруг не поддержала справедливого возмущения Усаги. Более того, все они, как одна, встали на сторону Сецуны. Рей даже прочитала небольшую нотацию, в язвительных выражениях выразив мысль “Если дело Земли требует, Лунная принцесса должна ответить “Ага!” и не выпендриваться”. Лишь Малышка разделила чувства своей матери и подруги. Своим маленьким, но храбрым сердцем она чувствовала, что что-то здесь не так. Однако ее как раз не стали слушать, а, будто маленькую, усадили в угол. Дабы скрасить взрослые разговоры, ей сунули блокнот и с пяток разноцветных фломастеров.

Усаги бросилась к своей последней надежде, к своему суженому, к Мамору Чибе. Но он сидел неподвижно, с каменным лицом и, казалось, совершенно отсутствовал на собрании. А что совсем убило будущую принцессу, так это то, что когда она упала на колени перед сидящим на диване Мамору, он наклонился было к ней, но тут же резко выпрямился, вернул на лицо маску полного безразличия и как то невзначай начал отползать прочь вдоль по дивану. Головы он больше не наклонял, и смотрел куда-то в сторону. Усаги без сил и почти без чувств рухнула на пол и забилась в истерике, королеве всех истерик.

Мамору совсем не был так холоден и безразличен, как казалось со стороны. Нет, просто ему не удалось поспать ночью, у него раскалывалась голова и болела спина, а от малейшего движения к горлу комком подкатывала тошнота. Когда он хотел хоть как-то утешить Усаги, он едва справился с рвотными позывами, а потом уже было поздно. К тому же он заметил горлышко бутылки из-под шампанского, предательски выглядывающее из-за дивана. Поэтому он как бы невзначай, незаметно переполз по сиденью к другому концу дивана и затолкал бутылки подальше во все укрывающую темноту поддиванья.

А ведь вечером ничего подобного не было и не намечалось. Они дружно сидели в Храме Хикава и ждали возвращения Сецуны из Темного Королевства. Рей стреляла заманчиво глазами и демонстрировала стройные ножки, надев сегодня предельно откровенную мини-юбку. Харука с Мичиру о чем-то шепталась, тесно прижавшись друг к другу. Ну а Усаги, полная бьющей через край энергии, то носилась по помещению, теребила Мамору, ссорилась с Рей, мирилась с Рей, хохотала, находилась сразу в нескольких местах, то, вдруг, падала подле Мамору на колени и заглядывала ему в лицо полными звезд глазами.

Когда же он добрался до свой квартиры, мозг его уже отключился и шел Мамору исключительно на автопилоте. Закрыв за собой дверь, он не стал включать свет, а, скинув где попало одежду, на ощупь нашел постель и рухнул в нее, как в глубокий омут сна. Исключительно полное отупение Мамору служит оправданием тому факту, что только через пять минут он сообразил, что обычно в его постели гораздо больше свободного места. Он протянул руку в темноту… и наткнулся пальцами на чье-то теплое, трепещущее тело. Он не стал отдергивать руки, с воплем вскакивать с постели и, закрываясь чем попадется под руку, зажигать свет и выяснять личность вторженца. Его рука скользнула по нежной коже, по гладкому шелку ночной рубашки… “Это женщина!” - дошло наконец до него. Судя по легкому смешку, которым сопроводила таинственная незнакомка его исследования, женщина явно забралась сюда не для сна, и, что самое главное, это не Усаги.

Пальцы Мамору достигли края рубашки и перебрались на упругое бедро, когда он слегка сместился для удобства проведения исследований. И тут его босая пятка коснулась холодного металла, неизвестная конструкция подалась и рухнула с ужасающим грохотом. Волей-неволей Мамору соскочил из постели и начал хлопать по стене в поисках шнура выключателя бра. На каждый хлопок незнакомка отвечала заливистым грудным смехом.

- Мамору, милый, не стой столбом. Там на столике шампанское, открывай, отпразднуем успех переговоров!

В мягком свете бра ее совершенная кожа матово отсвечивала, в кружевном вырезе рубашки высоко вздымалась точеная грудь, а линия бедер просто сводила с ума. Тонкие пальцы протянули Мамору бокал, в который он плеснул немного дорогого шампанского. Бокалы встретились с чистым звоном.

- Ты всегда такой молчаливый в постели?

Шампанское как-то сразу ударило в голову Мамору, и он присел на кровать, полуобняв Сецуну за обнаженные плечи.

- Нет, но раньше я как-то сам приглашал девушек, а не находил их в кромешной темноте.

- А разве тебя это не устраивает?

Мамору сделал еще глоток.

- Ну-у-у, - протянул он, - последнее время я и вовсе не имел возможности для подобных встреч. Все эти неприятности… да и Усаги…

Сецуна медленно и чувственно встала, грациозно прошлась по комнате, и остановилась около Мамору:

- А разве я хуже Усаги? – она взяла руку Мамору. – Скажи, у нее такая же кожа? Или бедра? Или размер груди? – Взгляд Сецуны затуманила слеза.

- Я любила тебя с самого начала времен, Эндимион. О, как я тебя любила, как я тебя ревновала! Берил из-за тебя разрушила Серебряное Тысячелетие, потеряла все из-за любви к тебе в битве с Лунной принцессой. Но ее ревность ничто по сравнению с моей. – Она уже рыдала, но голос оставался крепким и ровным.

- А когда тебя похищали все эти вторгнувшиеся на Землю красотки? Анна из мира Темного Дерева, Королева Нихеления, Фиоре с его цветами, Галаксия, да знаешь ли ты, как я хотела бросить все и кинуться на твою защиту! Мой долг Хранителя Времени не давал мне ни шанса проявить героизм, и все, все доставалось этой мелкой… неумелой… неоформившейся Усаги! Я хранила себя для тебя, исключительно для тебя! Ни один мужчина не смел даже взглянуть на меня, и вот мое терпение кончилось. Я твоя, Мамору, прими же мой дар, Эндимион!

Слезы Сецуны стекали по нагой груди Мамору, ее тело прильнуло к нему с пылкой страстью, а руки охватили с неожиданной силой. Перед глазами Мамору встала Усаги в школьной форме, Усаги в бикини, Усаги в шортах, потом он опустил глаза и окинул фигуру богини, столь яростно предложившей себя ему.

- Я не прошу у тебя многого. Я не требую от тебя продолжения. Подари мне остаток этой ночи, а потом сам решишь будущее наших отношений, - руки Сецуны скользили по телу Мамору, и его тело откликалось на прикосновения, затуманивая разум, и с каждой секундой облик Лунной Принцессы вытеснялся страстной фигурой Сецуны.

- Не плачь, любовь моя, - руки Мамору, оказывается, давно уже ласкали это жаждущее тело, и шелк рубашки почти закатался к горлу. – Давай уберем все преграды, - зашелестела материя, рубашка улетела куда-то в угол, Сецуна застонала он наслаждения, когда Мамору поцеловал ее. - Выпей шампанского, расслабься. Эту ночь мы проведем вместе…

Утром Сецуна упорхнула так быстро и незаметно, как улетает прочь секунды, когда еще столько не сделано, а обратный отсчет уже идет. Времени не хватало и сейчас. Душ, быстрая уборка по типу “Весь хлам под кровать!”, и лишь в последнюю минуту Мамору вспомнил о той тонкой кружевной рубашке, что повисла на спинке стула в спальне. Едва он, скомкав нежную материю, все еще пахнувшую ЕЕ телом, забросил улику наверх шкафа, как в квартиру впорхнула Усаги и начала носиться по комнате. Потом подошли остальные, включая Сецуну. Мамору тщетно ловил ее взгляд, перед ним снова была неприступная Сейлор Плутон. Еще он обратил внимание на разительно изменившиеся наряды большинства девочек. Откровеннее некуда, так бы выразил свои чувства Мамору, и с горя стал разглядывать ладную фигурку Мако.

Сецуна ровным голосом отчитывалась о ходе переговоров. Мамору сравнивал красоту ножек Мако и Рей, когда его глубокомысленные рассуждения о женской грации пополам с жестокой головной болью прервал яростный вопль Усаги. Казалось, голова просто лопнет от перенапряжения.

“Нет, – понял Мамору, - Придется все-таки женить ее на Кунсайте. Всем пойдет на пользу”. И с этого момента участь Усаги была решена.

Слезы Усаги намочили ковер, но не тронули ничьего сердца. Постепенно рыдание перешли в судорожные всхлипывания, а затем смолкли и они. Она подняла голову. Мамору медленно встал и отправился прочь из комнаты, вышагивая, словно прусский унтер.

- Мамору, - тихо позвала его Усаги. Без толку. Мамору ушел прочь.

- Сволочь! – еле слышно выругалась Усаги. Она твердо решила про себя навсегда забыть об этом дамском угоднике, о предателе, ради которого она вынесла столько мук и страданий, ради которого она отвергла Мотоки, Сейю, Эйла, принца Алмаза и прочих, чьи имена даже и не припомнишь. “Король Кунсайт, - твердо решила она про себя, - ты не пожалеешь, что избрал меня своей невестой!” И хоть сердце было полно страдания, а тоска терзала душу, Усаги улыбнулась сквозь слезы подругам.