Зойсайт едва не выдал себя, настолько неожиданным было увиденное им зрелище, но въевшиеся в кровь рефлексы дали о себе знать раньше, чем разум оценил происходящее. При виде необычного демонов учили прежде всего выяснить о нем все, не выдавая себя, и вот этот твердо заученный урок прижал самого молодого генерала Земли к стене малопосещаемого коридора. И лишь мгновение спустя Зойсайт понял, что же он увидел.

Немного впереди, почти скрытые от посторонних взглядов, в стенной нише стояли двое: Леди Венера и Лорд Кунсайт.

Оставаясь незамеченным, Зойсайт рассматривал их. Ему не понравилась эта уединенность встречи воительницы и старшего генерала. Сердцем, душой и плотью Зойсайт считал себя принадлежащим своему учителю, и точно так же его сердце, душа и плоть бунтовали, если хоть кто-нибудь осмеливался добиваться внимания или – того наглей – расположения Кунсайта. К сожалению, против Венеры Зойсайт ничего не мог предпринять, она считалась невестой первого генерала Земли и естественно часто находилась рядом с ним, точно так же, как Меркурий следовала за самим Зойсайтом. Но все тем не менее понимали, что помолвки имели чисто политическое значение. И…

И тут Зойсайт онемел. Именно онемел, потому что будь это не так, он бы закричал, как раненый зверь. Потому что его Лорд, его любимый, его обожаемый Кунсайт с легкой улыбкой склонился над зардевшейся Леди и поцеловал ее.

– Кунсайт-сама… – беззвучно шевельнулись побелевшие губы Зойсайта. Ничего не видя, он попятился и развернулся, лишь одолев пару поворотов. Тогда он прижался к стене и телепортировался в свои покои в Серебряном Тысячелетии.

Зойсайт лежал на своей огромной кровати, глядя в потолок пустыми глазами. Любой, увидевший его сейчас, решил бы, что Лорд просто отдыхает или даже спит с открытыми глазами, но это было не так. На расслабленном лице ничего нельзя было прочесть. Зойсайт думал. Это стоило сделать после нескольких часов истерики, произошедшей с ним сразу по возвращении в его покои. Он слабо помнил, что он делал, но оплавленные стены, в щепы разнесенная мебель и лужи на полу помогли бы восстановить картину, если бы Зойсайт захотел.

– Не верю, – стонал Зойсайт сквозь всхлипы. Потом слезы высохли.

– Не верю… – почти обессилено прошептал он. А потом сорвался на крик:

– Не верю! – орал он в потолок. – Не верю, вы, сволочи, не верю!!!

Во что? Или – кому? Он и сам не знал точно. Не задумывался над сыпавшимися с его перекошенных губ на изодранный ковер или разбивавшимися о стены и потолок горькими, полными боли и презрения словами. С одинаковым успехом он мог ругаться отборным солдатским матом и петь детские песенки.

Создав очередную ледяную куклу, Зойсайт вскинул руку с появившимся в ней ледяным кристаллом и вдруг словно очнулся. Ледяной магии научил его Кунсайт-сама… Которого он любил… Который…

Всхлипнув, Зойсайт выронил ледяной кристалл и схватился за грудь. Как она болела. Он слишком много кричал и плакал – и горло вместе с легкими отказались служить ему. Мышцы одеревенели. Сердце… сердце колотилось с бешенством берсерка, умирающего от истощения вне зависимости от того, победил он или проиграл.

Это не имело значения. Пришло время анализа.

Стоп. Но он ведь уже решил, что могут быть причины, так почему же он так отреагировал? Ведь он мог бы подумать о том, что все это было разыграно с какой-то целью. Это была просто ревность, эти истерика и погром?

Нет. Тут было что-то еще.

– Не верю, – почти неслышно произнес Зойсайт и вдруг внутренне замер.

Вот она, причина. Не надо обманывать себя, что он не верит своим глазам – даже Джедайт не может создать столь совершенную иллюзию, а он – лучший.

Впервые в жизни Зойсайт усомнился в своем учителе.

Лорд Кунсайт говорил, что любит. Что верит и ничего не скрывает от своего ученика. Что Зойсайт – единственный. Но тот поцелуй порушил весь мир младшего Лорда, строившегося на самом незыблемом основании – на вере учителю, почти богу с первого же дня знакомства и кумиру до него. То, что Зойсайт устроил, было похоронами несомненности и рождением сомнения.

Впервые в жизни Зойсайт не верил учителю. И это было больнее самогo предательства.

– Кто там? – безжизненно спросил Зойсайт в пространство.

– Лорд Зойсайт? – донесся до него встревоженный голос. – С вами все в порядке? Я могу войти?

– Минуточку, Леди, – вежливо ответил Зойсайт.

– Входите, Леди, – пригласил Зойсайт, устраиваясь на округлом валуне, на самом деле являющемся мягким креслом, и придавая своему лицу как можно более безмятежное выражение.

Видимо, последнее у него не очень получилось. Когда девушка посмотрела на Лорда, тревога, до того читавшаяся в ее движениях, проявилась на ее лице.

– Здравствуйте, Леди, – приветственно склонил голову Зойсайт, жестом приглашая Меркурий сесть в кресло напротив. К его удивлению, девушка проигнорировала кресло и встала прямо перед Зойсайтом.

– Лорд Зойсайт, – почти просительно сказала Меркурий, – вы не выходили из ваших покоев целые сутки. Мы… Я обеспокоена. Вы заболели?

Эта лунная вежливость…

– Нет, Леди, – ответил Зойсайт. – Я всего лишь…

– Зойсайт, – прервала его Меркурий. Юноша удивленно вскинул глаза. Без “Лорда”? – Зойсайт, не надо обманывать меня. – Меркурий опустилась на пол рядом с женихом, накрывая его ладонь своей и заглядывая в его лицо. – Что случилось?

В ее голосе звучала искренняя забота. И Зойсайт вдруг перестал притворяться. Меркурий ахнула.

– Зойсайт? Тебе чего-нибудь принести? Зойсайт, не надо так! Расскажи мне, что случилось. Я обещаю помочь тебе.

Зойсайт почти усмехнулся.

– Меркурий, ты не можешь мне помочь. Ты не из тех, кто склеивает разбитые сердца.

Глаза девушки изумленно расширились, но она быстро взяла себя в руки.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – твердо сказала она. – Попробуй довериться мне. Я понимаю, что наш союз только политический, но это не значит, что я не могу стать тебе другом. Если хочешь, я попробую сама. Ты сказал: сердце. Чья-то любовь покинула тебя?

Зойсайт отрицательно качнул головой:

– Нет, – прошептал он, старательно загоняя обратно вновь поднимающиеся слезы. – Меня покинула не любовь. Вера. То, в чем я не сомневался никогда. Меркурий! – едва не застонал он. – Во мне поселилось сомнение! И я не могу жить, нося его в себе.

– Зойсайт, ты лучше меня знаешь, что не сомневаются лишь фанатики и дети. А дети… Мы с тобой почти одного возраста. Мы еще помним, что значит быть детьми.

Несмотря на тягучую боль в груди, Зойсайт едва не засмеялся. Быть детьми… Наивная девочка. Он старше ее на столетия, и не потому, что даты их рождения так сильно отличаются – больше, чем она думает – но еще и потому, что она, дитя Луны, до сих пор почти ребенок, а он – дитя Земли. А дети Земли очень быстро перестают быть детьми… или погибают.

Меркурий не могла знать этих мыслей Зойсайта, но что-то уловила в его лице.

– Зойсайт, – осторожно спросила она, – когда ты последний раз был ребенком?

Зойсайту не надо было думать, он знал точно.

– Когда мне исполнилось пять земных лет.

– Пять лет?.. – побледнела Меркурий.

– Пять лет, – подтвердил Зойсайт.

– Все равно, – повторила девушка, отводя взгляд, – ты не можешь снова стать ребенком. Ты должен научиться жить с сомнением… каким бы оно ни было.

Зойсайт снова чуть не рассмеялся. Он мог бы многое сказать. Мог бы спросить, что бы почувствовала Меркурий, если бы вдруг убедилась, что никто не справится с ролью королевы хуже ее обожаемой Селены? Или если окажется, что остальные воины по ночам убивают своих лучших друзей? Но вдруг все это перестало иметь значение. Одна фраза, произнесенная Меркурием, целиком заполнила его, став единственной мыслью: “…ты не можешь снова стать ребенком…” Почему? Зойсайт погрузился в размышления и не сразу заметил, что Меркурий пытается дозваться его. Стряхнув задумчивость, Лорд поднял голову и отстраненно посмотрел на девушку.

– Простите меня, Леди, – вновь возвращаясь к официальному обращению, сказал он, – но мне хочется побыть одному. Не могли бы вы оставить меня?

Меркурий внимательно посмотрела на него и встала.

– Да, Лорд Зойсайт. Надеюсь, вы решите свою проблему и больше не будите так беспокоить близких к вам людей.

– Прежде чем вы уйдете, еще два вопроса. Вы, жители Серебряного Тысячелетия, очень строго придерживаетесь этикета. Что заставило вас так легко отбросить его в нашем разговоре?

– Лорд, видимо, мы по-разному понимаем это слова. Для нас, жителей Луны, этикет – всего лишь способ вежливого общения, облегчающего отношения. Земляне же, как я слышала, сделали из этикета своего рода культ. С помощью этикета вы умудряетесь оскорблять друг друга. Мне этого не понять. Что-нибудь еще?

– Вы не знаете случайно, где сейчас Лорд Кунсайт?

– Лорд Кунсайт отправился осматривать наш город еще вчера, – удивленно ответила Меркурий. – Столица велика, так что Лорд вернется не раньше завтрашнего утра.

– Благодарю вас, – вежливо склонил голову Зойсайт. Меркурий уже стояла в дверях, когда он вдруг окликнул ее: – Меркурий… – сказал он совсем другим голосом, – спасибо.

После ухода девушки, Зойсайт вскочил и заметался по комнате. Всего несколько минут назад он был уверен, что без посторонней помощи не сможет подняться с кресла даже под страхом смерти, но теперь не мог остановиться. В конце концов он вновь упал в кресло. Решение было принято. Лорд Зойсайт не может жить без веры в Лорда Кунсайта… без всеобъемлющей и беззаветной веры в его любовь.

– Я не буду сомневаться, любимый, – прошептал Зойсайт, глядя на рисунок на полу. – Я буду верить искренне, как может только ребенок.

Ало-голубая энергия стекала с его рук на ломанные и идеально прямые линии чертежа.

– Я больше не предам вас недоверием к вашим действиям…

Линии вспыхнули и соединились со своим продолжением в воздухе, заключив Зойсайта в идеальную сферу непонятных знаков. Лорд закрыл глаза.

– Я люблю вас, Кунсайт-сама. Я вернусь с новой верой.

Сфера вспыхнула, цвета слились, смешались, став фиолетовыми, и энергия, составлявшая сферу, объяла Зойсайта, словно ткань тесной одежды. Как садящаяся одежда, ткань сжималась вместе с заключенным в нее существом.

Где-то у врат времени их хранительница ощутила смутное беспокойство.

Маленький мальчик открыл глаза и сонно посмотрел вокруг. Потом потянулся, сладко зевнул и вдруг распахнул глаза во всю ширь. Где он?

Вдруг в самой большой скале (в десять раз выше малыша!) открылась пещера. Из нее вышла незнакомая девушка в переднике и изумленно уставилась на малыша. В ответ кудрявое чудо со столь же неподдельным изумлением уставилось на нее.

– Ты умеешь делать дырки в скалах? – с интересом спросил мальчик, не двигаясь с места.

Девушка непонимающе обернулась на пещеру.

– Это же просто дверь, – сказала она. – Я ее только открыла… Погоди, а ты кто такой? И как ты попал в покои Лорда Зойсайта?

– Ты глупая, – убежденно заявил мальчик. – Здесь никто не покои… покоится, значит, это не покои. И вообще, это мой берег! Я был здесь всегда.

– Всегда – это сколько? – поинтересовалась пришелица.

Мальчик озадаченно нахмурился. Видимо раньше такой вопрос не приходил ему в голову.

– Ну-у, – протянул он, – всегда – это значит всегда. Два раза столько, сколько ты здесь.

Девушка изумленно покачала головой. Она совершенно не представляла, что ей делать дальше. И тут незнакомый мальчик попытался встать. Естественно, ушибленная ножка тут же дала о себе знать. Мальчик рухнул на пол, заливаясь слезами.

– Что случилось? – перепугалась девушка в переднике, бросаясь к нему.

– Боли-ит! – ревел мальчик.

– Где? Где болит?

– Ножка болит! – заливался он, хватаясь за ушибленную ступню.

Девушка осторожно сняла с него сапожок и посмотрела на распухший большой палец.

– Ой-й, – выдохнула она. – Знаешь, посиди тут, я приведу нашего лекаря, он все в миг исправит.

– А ты что, не можешь? – плаксиво спросил мальчик. Ему не хотелось снова оставаться одному.

– Я не умею как он, я только горничная.

– А ты попробуй!

– Тут и пробовать не надо. Он просто проведет рукой – вот так…

– Я сам! – вдруг взорвался малыш. – Ты не умеешь. Я сам!

Девушка скептически смотрела, как неизвестный мальчик засопел, сосредоточенно копируя ее движения, провел над ступней раскрытой ладошкой. Она внимательно следила за ним и снова изумленно ахнула, когда распухший и почерневший пальчик стал светлеть, принимая свой естественный вид. Мальчик гордо, свысока посмотрел на нее. Этот взгляд вдруг отрезвил девушку.

– Вот что, молодой человек, – решительно заявила она. – Я не знаю, откуда ты взялся, но догадываюсь, кто во всем этом разберется. Сейчас мы пойдем к Леди Венере…

– Не хочу! – чуть ли не с испугом взвыл малыш, в который уже раз изумив девушку. До сих пор она не встречала ребенка, который бы испытывал к Леди Венере другие чувства, кроме восхищения и любви. Тем более странно, что мальчик, который утверждает, что он есть всего десять минут, так ее избегает.

– Но почему? – попыталась уговорить девушка мальчика. – Она накормит тебя, даст тебе что-нибудь сладкое, расскажет сказку…

– Она плохая, – авторитетно заявил малыш, – я точно знаю.

– Откуда же? – беспомощно улыбнулась девушка. – Ведь ты же с ней не знаком?

– Почему? – растерялся мальчик. – Знаком… кажется… И… и вообще, это не твое дело!

– Ах, не мое?! – рассердилась наконец девушка. – Вот что, молодой человек, я обнаружила вас на своей территории и не собираюсь больше с вами спорить. А ну марш со мной! Мы идем к Леди Венере.

Малыш явно собирался снова зареветь, но что-то его удержало от этого решительного шага. Неясный план забрезжил в его голове. Он в любом случае не собирался оставаться на этом плохом берегу, где – страшно подумать! – такие своевольные камни и тетки. Насупившись, он тем не менее покорно поплелся за сердитой девушкой к открытой ею пещере.

Пещера действительно оказалось дверью. За ней был огромный коридор с высокими белыми колоннами, правда, весь заставленный горшками с какими-то растениями, но это не море и не камни.

– Стой на месте, – велела девушка. – Я только закрою дверь… Эй, ты куда?!

Но было уже поздно. Как вышел, наполовину босой, мальчик припустил по коридору. Погнавшаяся следом девушка понеслась следом, чувствуя, что не найдет беглеца в лабиринте коридоров, залов и открытых комнат.

Как только девушка скрылась за поворотом, из-за горшка с особо густыми зарослями появилась кудрявая рыжая головка.

– Тактика, – хихикнул мальчик. – Учитель сказал: учи тактику! Учитель… надо к учителю… А кто он?

Неожиданная проблема всерьез озадачила мальчика. Хотя с каждой минутой он вспоминал все больше и больше просто так, учитель был так важен, что его следовало вспомнить немедленно. Мальчик присел на корточки в своем убежище, пытаясь вспомнить, кто учитель. Почему-то вспоминалось что-то расплывчатое, приятно-прохладное и уютно-уверенное. Белое и пушистое… Да! Учитель был белым и пушистым… то есть льдистым. У него были очень-очень красивые льдистые волосы. И льдистые глаза. Добрые и мягкие, учитель бы не кричал на него, как эта тетка. Учитель хороший, он сердится, но он всегда прав. Он не подведет, ему всегда-всегда можно верить и нужно слушаться. Он – надежный, он – самый лучший, он… он…

– Он меня любит, – абсолютно уверенно прошептал мальчик. – И я его люблю. Очень-очень! А Венера дура.

Последнее уточнение почему-то оказалось настолько важным, что мальчик осмелился выйти из-за кадки, подойти к столбу и, воровато оглядевшись, зажечь на кончике указательного пальца чадящий огонек.

– Ви-и… не-е… ра-а, – старательно выводил он копотью на белом столбе, – ду-у… ра.

Довольный своей работой, он отступил полюбоваться ею. Перечитал надпись и решил, что этого мало.

Но, несмотря на усталость, Кунсайт просто не смог пропустить мимо три крупных скандала, в которых, как ни странно, не было и слова о политике.

Вторым скандалом было заявление горничной, ответственной за покои младшего Лорда. Она со слезами на глазах поведала о том, что нашла в покоях мальчика. На вопрос о его возрасте она отвечала невразумительно, заставляя слушателей сомневаться, было ли мальчику на вид четыре года или, по его собственному утверждению, он был новорожденным? Установить это точно не представлялось возможным, так как мальчик сбежал, а девушка все еще была невменяема – видимо, это был ее первый в жизни ребенок и она приняла его близко к сердцу. Отсюда логично вытекал третий скандал: мальчика так и не нашли.

– Он был такой… красивый! – надрывалась молоденькая горничная. – Рыженький… кудрявенький… глазки-изумрудики… Ангелочек… Ну и что, что упрямый?.. Все они такие в этом возрасте… И Венеру мог не полюбить, ну и что? А я не уследи-ила-а!..

Чего Кунсайт никогда не понимал и не одобрял, особенно уставая, так это бесполезных действий, к которым, без сомнения, относились вот такие вот подвывания. Он совершенно не желал участвовать в разборке трех скандалов, оказавшихся всего одним ребенком неясного возраста, происходящим непосредственно из покоев Зойсайта. Конечно, этот последний факт интересен, но не сейчас, не когда он устал, как…

Не додумав мысль, Кунсайт махнул рукой на установленные правила и телепортировался из коридора непосредственно в свою постель. Раскинув руки, он замер, почувствовав в кровати нечто живое, и начал быстро формировать в руке энергетический заряд. За те доли секунды, что он это делал, в его голове пронеслось множество вариантов развития событий, основанных на мгновенно полученной и проанализированной информации. Но если бы некоторые из его мыслей можно было бы растянуть во времени, они выглядели бы так.

В комнате ощущается присутствие силы, маскирующейся под ауру Зойсайта. Маскирующейся – потому что аура была хоть и очень похожа, но слабенькая, словно Зойсайт был маленьким ребенком. И неизвестный занимал так же мало места как этот ребенок. Скорее всего, это был какой-то новый вид животного-убийцы. Или… Или… И т.д.

– Кунсайт-сама! Учитель! – пискнуло рядом с ним.

Кунсайт выпустил заряд, достаточный, чтобы оглушить любое существо. К его недоумению, заряд разбился об энергетический щит. До боли знакомый щит. Не делая больше никаких попыток атаковать, Кунсайт скрестил руки на груди, ожидая развития событий.

Из простыней и одеяла активно кто-то выпутывался, пыхтя и фыркая при этом, как щенок бульдога. Наконец явление состоялось.

– Кунсайт-сама! – радостно взвизгнул симпатичный мальчик лет четырех на вид с рыжими кудрявыми волосами, и с обожанием уставился на ледяного Лорда замечательно-невинными зелеными глазами. На мальчике была уменьшенная и помятая копия генеральской формы. Все встало на свои места, и Кунсайт посмотрел на мальчика с нежным укором.

– Зой-тян, и что ты натворил на этот раз?

Мальчик сел на кровати, покаянно сложив руки на коленях.

– Ну… Ну написал про эту… Венеру…

– А в мои покои забрался? И даже не оставил предупреждения? Я ведь мог тебя убить, приняв за врага. Тебе еще повезло, что у тебя был щит, а я бил в полсилы.

– Я все сделал, как вы учили, Кунсайт-сама, – смиренно, но с достоинством ответил Зой, – поставил щит, когда меня никто другой не прикрывал. И вы бы, – вдруг доверительно встрепенулся малыш, – все равно бы мне ничего не сделали.

– Да? – приподнял бровь Кунсайт. – Интересно. И почему ты так думаешь?

– Вы никогда не сделаете мне ничего плохого, Кунсайт-сама.

– Даже случайно?

– Даже случайно, – упрямо кивнул маленький Зой и прямо и открыто посмотрел на учителя глазами, полными всемерного обожания. – Я верю вам, Кунсайт-сама, верю больше всех на свете.

“Верю вам… верю вам… верю вам…” – эхом прокатилось по комнате. Когда последний звук затих, Зой засиял фиолетовым светом, распавшимся на красноватый, как угли костра, и голубой, как далекий лед, когда мальчик принял форму юноши, каким был всего сутки назад.

Кунсайт усмехнулся просебя, но тут же посерьезнел.

– И зачем это было? – холодно спросил он.

– Простите, Кунсайт-сама, я готов понести любое наказание, – опустил голову Зойсайт.

– Ты не ответил на мой вопрос.

Зойсайт сжал кулаки. От неловкости? Кунсайт вздохнул.

– Ну, если так… Я могу сказать за тебя. Заклинание вряд ли было наложено на какое-то определенное время, скорее на фразу или… на чувство. В твоем случае – на доверие. По какой-то причине ты перестал мне верить, и по этой причине решил вернуть себя в детство. – Кунсайт вдруг притянул младшего демона к себе. Потеряв равновесие, Зойсайт упал на колени Лорда, но сильные руки подхватили его за плечи и повернули так, что Зойсайт смотрел на учителя снизу вверх. – Так что же такого случилось? – серьезно спросил Кунсайт.

Зойсайт снова попробовал опустить глаза, но ладонь Кунсайта приподняла его подбородок, не позволяя этого сделать.

– Я… – начал Зойсайт и осекся. – Я… видел вас с Венерой.

Кунсайт отпустил его подбородок и прижал плечи Зойсайта к себе, другой рукой поглаживая юношу по растрепавшимся волосам.

– Ты усомнился, что я люблю тебя, и решил ребенком поискать уверенности в этом? – мягко спросил он. Но Зойсайт отрицательно качнул головой.

– Нет, – тихо проговорил он, – в это я все равно верил… в вашу любовь… Я усомнился в том, что вы всегда правдивы со мной и… моя вера в вас покачнулась.

Зойсайт выговорился и сжался, ожидая слов учителя.

– Вот как. Ты усомнился в своем командире.

– Кунсайт-сама…

– Зойсайт, – ласково перебил его старший Лорд, – ты зря мучаешь себя. Я хочу кое-что рассказать тебе о возвращении в детство: в него ты берешь только то, что действительно важно, дорого и несомненно для тебя. Ты взял с собой построенный с моей помощью щит и свой характер. Ты взял с собой послушание и любовь ко мне. И свою веру в меня, Зой-тян.

– Но, Кунсайт-сама…

– Если бы ты-нынешний не верил мне, ты-дитя не произнес бы этих слов и мне пришлось бы сначала разбираться в твоем заклинании, а потом еще и заново завоевывать твое доверие. Я не сержусь на тебя, Зой-тян. Я люблю тебя. И это мне надо просить у тебя прощения за то, что я не рассказал тебе всего.

Зойсайт закрыл глаза и судорожно сглотнул.

– Но вы полюбили еще и Венеру, ведь так?

– Ты так думаешь? И что ты сделаешь, если это окажется правдой?

– Если вы прикажете – ничего, – почти неслышно и словно через силу проговорил Зойсайт, – но если нет… то я постараюсь убить ее.

– Но тогда, – непонимающе посмотрел на Кунсайта юноша, – я должен заниматься Меркурием. Почему же вы мне не сказали об этом?

– Из эгоизма, – серьезно ответил Кунсайт, поглаживая Зойсайта по скуле. – Я не хочу делить тебя ни с кем. Даже если Меркурий получит от тебя только один поцелуй, это будет на целый твой поцелуй больше, чем я согласен. К тому же три из четырех – это больше чем достаточно. Одна Меркурий не создаст щита. Я не говорил тебе об этом, чтобы ты не волновался из-за меня и Венеры.

– Кунсайт-сама, – со стыдом произнес Зойсайт, краснея, – простите меня, я не достоин вас. Вы думали обо мне, а я… устроил переполох…

– Мальчик мой, – усмехнулся Кунсайт, – я никогда не отпущу тебя. Ты в силах и в наглости ссориться с Берилл, но рядом со мной становишься робким и послушным, пока не доходит до дела. Ты горяч и порывист, и мне нравится быть твоим слабым местом. К тому же эти маленькие происшествия немного расшевелят местное сонное царство.

– Они еще не видели мои комнаты, – свободно засмеялся Зойсайт. – Вот это будет скандал… А как вы думаете…

Но по какому именно поводу Зойсайт хотел узнать мнение Кунсайта, так и осталось неизвестным, потому что старшему Лорд надоело просто касаться юноши кончиками пальцев и разговаривать. Он склонился к его губам и спрятал их своими. И неожиданно широко зевнул.

– Кунсайт-сама, когда вы отдыхали последний раз? Вы, наверное, устали, спать хотите…

Не дожидаясь ответа, Зойсайт быстро стащил с учителя и с себя форму и прижался к Кунсайту под тонким одеялом. Почти мгновенно юный демон провалился в сон.

– И кто из нас хочет спать? – хмыкнул Кунсайт, ласково обнимая любимое существо. – Спи, мой Зойсайт.