Bishoujo Senshi
Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Менестрель
Осень
Фанфик написан для Фандомной Битвы — 2012
Темнеет осенью рано, а лето здесь короткое. Зато чистое, такое пронзительно прозрачное, живое. Хорошее лето. Жалко, короткое.
С наступлением осени мысли немного путаются и хочется спать. А я ведь не старая еще, по нашим-то меркам. Живая, молодость совсем недавно прошла. В самом расцвете сил.
Постарею - будет совсем плохо.
Если успею постареть.
Я давно уже решила, хоть долго не признавалась себе, что останусь здесь до конца. Наверное, эта почти закоснелость у нас в крови, слишком долго живем, слишком много неба видим. Так или иначе, я не хочу улетать. Люблю эту землю, любила еще тогда, когда на дальнем холме не стоял замок. И буду любить столько, сколько получится. И бросать не хочу.
В конце концов, это будет почти предательством.
А я еще, наверное, слишком молода, чтобы понять, что небо везде одно, как говорил мне когда-то отец. И повзрослеть-постареть, наверное, все-таки не успею.
Решилась.
Только страшно иногда бывает, и немного стыдно.
Страшно - потому что домик мой совсем ветхий и без окон, а в деревне лучше не показываться без крайней нужды. Потому что таких как я теперь нельзя любить и нужно бояться. Потому что умирать не хочется.
А стыдно - потому что все-таки любит, один глупый демоненок, совсем мальчишка. Смотрит синими-синими, почти драконьими глазами, как будто умоляет улетать. Он и умолял бы, только знает, что бесполезно.
Я слишком старая для него, и слишком молодая для себя. Как это все глупо получается.
Он приходит часто, особенно с тех пор, как узнал, что я не улечу. Я смотрю на него устало и ласково, и мне становится еще страшнее, потому что это страх за меня плещется в его глазах.
Такой маленький мальчик, и такой большой страх.
Он приходит, стучит в дверь осторожно, и заходит. Улыбается мне, взъерошивает свою каштановую гриву, и очень много говорит. А я слушаю, прикрыв глаза, и почти засыпаю. Потому что пока он здесь я могу, наконец, поспать, не боясь, что меня поймают, а то и сожгут во сне. И это тоже стыдно, потому что он мальчишка, глупый, влюбленный и добрый, а я все никак не прогоню его.
Он чинит мне прохудившуюся крышу и приносит еду. Он говорит мне, как он меня любит, и держит мои руки. Он целует мои волосы и укрывает меня своей курткой.
Каждому нужно, чтобы его любили, каждой живой твари. А драконы все-таки живые, из плоти и крови, что бы ни говорили об этом теперь. И драконам тоже нужно, чтобы их любили. По крайней мере, пока они живы и молоды.
И мне - нужно тоже.
Поэтому я улыбаюсь ему, отдаю ему весь свой застоявшийся огонь, все пламя, которое скопилось во мне за все это время, пока я не распахивала крылья. И иногда мне кажется, что звездное небо смотрит на меня из его глаз, и мне становится немного легче дышать.
Он - юный Звездный, сын нынешнего Лорда. И рано или поздно вслед за ним придет кто-то, кто лишит меня жизни. Но я не могу отказаться от кусочка неба, которое смотрит на меня из его глаз. Оттолкнуть его любовь не могу.
И ответить на нее не могу тоже.
Я - сильная, золотая, огненная. У меня огромные крылья, я могу лететь несколько дней без отдыха, могу пить красоту неба вместо воды. Я Огнекрылая.
И я - слабая, усталая женщина. Глупый дракон, не желающий покидать землю, на которой рос и которую любит. Позволяющий мальчишке-демону привязаться к себе, зная, что грядущая потеря обескровит его.
Я не хочу умирать, но я смертельно устала. Устала пугаться и прятаться. И мне до ломоты в костях хочется распахнуть крылья.
Но моей совести и моего страха пока хватает на то, чтобы не нарываться на смерть, а ждать ее в своем ветхом домике на окраине деревушки во владениях Звездного Лорда.
И я надеюсь, что, когда она наконец-то придет, моих сил хватит на то, чтобы вспомнить о том, кто я. Вспомнить небо, которое принимало меня в свои объятия. Вспомнить свои огненные крылья.
И сделать так, чтобы звездноглазый мальчик запомнил меня такой, какой я должна была быть. И не раскаялся в том, что любил меня.
Обычно в Звездном замке рано вставали только слуги. И увидеть наследника Лорда спешащим по коридору замка ранним осенним утром, было сложно. Впрочем, наследнику вовсе не хотелось, чтобы в этот момент его кто-то видел. Поэтому он шел в свою комнату тихо, аккуратно и быстро.
Обычно Нефрит старался возвращаться ночью, когда замок спит и перемещаться по нему незамеченным значительно легче. Но сегодня он все-таки задержался, надеясь уговорить Огнекрылую улететь. До последнего надеясь.
Нефрит был еще совсем юным демоном, хоть и стремился казаться взрослым. В его возрасте мальчишки часто влюблялись и совершали разного рода безумные поступки из-за своих чувств. Но Нефрита угораздило выбрать для своей любви, наверное, самую неподходящую кандидатуру.
Ее звали Огнекрылая. Она жила в деревне недалеко от замка. У нее были огненно-золотистые волосы и прозрачно-голубые, дождливые глаза. Она улыбалась устало, и Нефриту казалось, что она совсем маленькая, наивная девочка, хотя на самом деле она была старше самого замка Звезд.
Огнекрылая была драконом.
Подтянутый и слегка поседевший демон, бывший военный, учивший Нефрита истории, рассказывал ему о драконах. Да и не только он - вскользь об этих, как сейчас принято говорить, летающих тварях, упоминали все. Говорили о страшных разрушениях, о гибельном, чудовищно ярком драконьем огне, выжигавшем когда-то целые города. И о том, что драконов нужно истребить, пока они не уничтожили все вокруг.
Но страшные чудовища из рассказов учителя и родных были далеко, а Огнекрылая - близко. Усталая, хрупкая и сильная. И ее увядающая, осенняя красота заставляла сердце юного демона болезненно сжиматься.
Он иногда думал, что хотел бы увидеть ее истинный облик. И, может, подняться вместе с ней в небо, к звездам.
Но этого никогда не будет.
Вчера за ужином отец сказал Нефриту, чтобы он вел себя так, как подобает будущему Звездному Лорду, хотя бы пару недель. Потому что со дня на день следует ожидать приезда важного гостя. Этот гость, говорил отец, Инквизитор. Где-то в окрестностях их замка видели летающую тварь, и господин Инквизитор приедет разобраться. Это займет не больше пары недель, говорил отец, так что пусть уж Нефрит постарается.
Нефрит сказал, что постарается, и понадеялся, что побледнел не очень заметно.
И той же ночью, с трудом дождавшись, пока замок уснет, отправился в деревню. Предупредить, уговорить, оградить. Он уже давно пытался убедить Огнекрылую улететь, но она отказывалась. Он говорил, что рано или поздно ее найдут, а она отказывалась. Он держал ее за руки и шептал, что жители деревни не слепые, а она отказывалась. И когда он почти решился ее умолять, наплевав на гордость, она попросила его не делать этого. Потому что она все равно откажется.
И даже теперь, когда смерть вот-вот будет здесь, она все равно отказалась.
Нефрит не знал, что делать. Таким растерянным и подавленным он не чувствовал себя еще никогда. Пытаться увезти Огнекрылую силой было глупо, кидаться на Инквизитора в попытке ее спасти - еще глупее. Так что наследник Лорда Звезд возвращался в свою комнату в растрепанных чувствах, надеясь хотя бы немного поспать. И еще немного надеясь, что, когда он проснется, все станет как раньше.
Надежда - глупое чувство, но иногда она - это все, что остается.
Служанка разбудила Нефрита, кажется, сразу после того, как он закрыл глаза. На самом деле, правда, прошло часа два, но от этого было не легче.
Проснувшись, Нефрит хмуро посмотрел на несчастную девушку, взял с подноса чашку с чаем и начал остервенело размешивать в ней сахар. Конечно, за эти два часа ничего не изменилось к лучшему. Даже солнце, поднявшееся выше по небосклону, только слепило глаза и раздражало, а чай был слишком горячим и обжигал небо.
И Огнекрылой все еще грозила гибель.
- Его Светлость просит вас спуститься, мастер Нефрит.
- Зачем ему?
- Господин Инквизитор приехал к завтраку, и Его Светлость настаивает, чтобы за столом присутствовали все члены семьи.
Нефрит вздрогнул. Палач уже приехал, значит. И нужно будет есть с ним за одним столом, вежливо разговаривать, может, даже улыбаться. Тому, кто скоро убьет Огнекрылую.
С лязгом опустив чашку обратно на поднос, Нефрит кивнул и движением руки отослал служанку прочь.
Взглянув на себя в зеркало, он покачал головой. Круги под глазами, видно, что не выспался. Растрепанный и злой. Так и выдать себя не долго.
Впрочем, когда Нефрит умылся и расчесал волосы, его отражение посвежело и стало больше напоминать наследника Лорда Звезд. Да и настроение слегка приподнялось, он даже почти поверил, что обязательно что-нибудь придумает. А для этого нужно хорошенько изучить противника, подобраться к нему поближе. Так что давать ему повод подозревать себя не стоит.
Но переодеваться Нефрит все равно не стал, нарочно оставшись в той же одежде, в которой ходил ночью, измятой и кое-где даже грязной. Отец назовет это неуважением, но Нефрит не собирался уважать палача. Наверное, это было ребячеством, но хоть как-то выразить свои эмоции юному демону было жизненно необходимо.
Закончив приводить себя в порядок, он, наконец, спустился к завтраку. В обеденной зале пока было почти пусто, только Аметист сидела за столом, болтала ногами в воздухе и вплетала бант себе в косу.
Нефрит не любил свою младшую сестру - она была слишком красивой, слишком избалованной и слишком хитрой. И отец, и мать души не чаяли в дочери, и, заглядывая в ее фиолетовые глаза, совсем таяли. Наверное, будь их воля, наследником Лорда Звезд была бы Аметист, а не Нефрит. Ведь он такой эмоциональный, все время влипает в неприятности и ведет себя неподобающе, он такой неудобный. То ли дело сестра - нежная, покладистая, красивая и мягкая.
Только родители не знали, что на самом деле у их любимой дочурки полным-полно острых, хищных граней, а в ее прекрасной головке - хитрый и изворотливый ум. А Нефрит знал это, и поэтому страшно не любил оставаться с сестрой наедине.
- Мама и папа скоро придут, - Аметист подняла на него свои огромные глаза, - Садись, братец.
Нефрит поморщился и опустился на стул подальше от сестры. Делать было решительно нечего, и лучше бы он еще немного поспал. Нервы юного демона звенели, как перетянутые струны, и секунды тянулись удручающе долго.
К счастью, Лорд и Леди Звезд действительно появились скоро. Отец недовольно поджал губы, заметив измятую одежду наследника, но ничего не сказал. Выглядел он необычно взволнованным, часто приглаживал волосы и поправлял воротник рубашки. Мать, как всегда, шла за его плечом, опустив взгляд, тихая и кроткая.
Они сели за стол, и почти сразу же по вытянувшемуся лицу отца Нефрит понял, что, наконец, появился виновник всей этой суматохи. Стараясь не слишком торопиться, юный демон полуобернулся и посмотрел на гостя.
Инквизитор. Они всегда были сильными демонами, их боялись и уважали, но больше боялись. Подчинялись они лично Ее Величеству, и больше никто не был над ними властен. О них ходило множество слухов и легенд, а достоверных фактов было чрезвычайно мало. Давно, когда учитель истории рассказывал Нефриту про Инквизиторов, юный демон всегда представлял их высокими, мощными, и почему-то непременно со смуглой кожей.
Демон, на которого он сейчас смотрел, совершенно не подходил под это описание. Невысокий, ненамного выше самого Нефрита, светловолосый, сухощавый. Назвать его хрупким было бы преувеличением, но и особенно мощным он не выглядел. Узкие плечи под форменным мундиром, тонкие, острые черты лица, длинные пальцы в перчатках. И кожа его была бледной.
Забывшись, Нефрит, наверное, слишком долго рассматривал гостя, и Инквизитор перевел на него невозмутимый взгляд бледно-голубых глаз. Почти таких же, как у Огнекрылой, только холодных.
Нефрит вздрогнул и отвел глаза первым.
Отец встал, прокашлялся и обвел присутствующих взглядом.
- Дети, - сказал он, опять поправляя воротник рубашки, - Это господин Джедайт. Он… погостит у нас какое-то время.
Аметист встала со стула и сделала книксен, Нефрит так вежливо, как смог, наклонил голову.
- Благодарю, Лорд Антрацит, - Инквизитор кивнул и опустился на стул. - Рад знакомству.
Проследив за ним взглядом, Нефрит подумал, что вряд ли он рад. И вряд ли он вообще хоть что-нибудь чувствует. От его холодного взгляда хотелось немедленно уйти, убежать, испариться, но приходилось сидеть на месте и давиться завтраком.
Полчаса сидели в молчании, даже Аметист, вначале пытавшаяся щебетать что-то в своей обычной манере, скоро осеклась, как будто подавилась воздухом.
За все время завтрака господин Джедайт так и не снял перчаток.
Весь день прошел в жутком напряжении. Казалось, напряжены все - сам Нефрит, родители, сестра, слуги, даже сами стены замка. Только господин Джедайт выглядел безмятежно спокойным.
И как же это злило Нефрита! Этот странный демон как будто приехал не убивать, а пить чай и рассуждать о погоде. Ходил по замку, смотрел своими ледяными глазами, здоровался безукоризненно вежливо. За весь день Нефрит налетел на него четыре или пять раз - казалось, его можно обнаружить в самых непредсказуемых местах, и при том одновременно. Из кабинета отца слышался его голос, в обеденной зале он сидел в кресле, в саду наклонялся к редким цветам, на кухне наблюдал за работой слуг. Нефрит начал думать, что единственное место, где господина Инквизитора нет - это отведенная ему комната.
И поздним вечером, направляясь мимо комнат отца в собственные, Нефрит снова услышал холодный и сухой голос Инквизитора. Он говорил тихо, но необыкновенно четко, так, что даже если ты не собирался слушать - услышишь.
И Нефрит услышал.
Отец спрашивал господина Джедайта, кажется, о том, что тот намерен делать. А господин Джедайт отвечал, и довольно обстоятельно, что он собирается прогуляться по деревне, где видели тварь, опросить жителей, если это будет необходимо, обыскать дома. Господин Джедайт уверял Лорда Звезд, холодным и спокойным голосом, что он профессионал, и пусть Его Светлость не беспокоится. Господин Джедайт говорил, что выследить тварь - дело нескольких дней, а потом костер, и это тоже не так уж сложно.
Говорил так спокойно и буднично. Нефрит слушал его, и понимал, что так и должны говорить убийцы. Что такими они и должны быть - холодными, спокойными, бесчувственными. Потому что демон, который чувствует хоть что-нибудь, не сможет поднять руку на Огнекрылую.
Нефрит слушал, и ему становилось страшно. Ведь он убьет ее, и даже перчаток не запачкает.
Развернувшись на каблуках, наследник Звездного Лорда быстрым шагом, почти бегом отправился прочь от комнат отца. Прямо по коридору, направо, вниз по лестнице, снова коридоры и залы, снова лестница. Нефрит переставлял ноги машинально, не думая, в его голове не осталось мыслей, только один огромный, бьющийся, как птица в клетке, страх.
Он видел перед собой лицо Огнекрылой, тонкое, почти прозрачное. Он был еще мальчишкой, вспыльчивым, быстрым, и ему было страшно.
У выхода из замка он столкнулся с Аметист - налетел на нее из-за поворота, сбивчиво извинился и сбежал по лестнице на улицу, чувствуя между лопаток удивленный и обиженный взгляд сестры.
Только на полпути к деревне он как будто очнулся. Вечер был прохладным и ветреным, холодный воздух остужал горячую кожу, и Нефрит понял, что сглупил. Инквизитор наверняка узнает, наверняка поймет, а не поймет сам - так жители деревни расскажут.
Деревья качались от ветра, небо неуклонно темнело и стало уже из голубого глубоко синим, появились первые звезды. Нефрит запрокинул голову к небу и закрыл глаза. Нужно было успокоиться и прислушаться к себе.
На небе горели маленькие белые точки, а Нефрит глубоко дышал и пытался придумать выход. И тонкий шепот то ли ветра в деревьях, то ли мыслей в его собственной голове, говорил ему, что все очень плохо. И что лучшее, что он может сделать сейчас - не усугубить положение еще больше.
Нефриту страшно хотелось бежать к Огнекрылой, зарыться пальцами в ее рыжие волосы, и, может, она наконец позволит себя поцеловать. Держать ее за руки, целовать бледную кожу и тонкие губы, гладить ее лицо, смотреть в прозрачные голубые глаза.
Но в небе высыпали звезды, и шепот рисовал Нефриту картину того, что будет дальше - что утром придет Инквизитор. Он смерит Огнекрылую ледяным взглядом, сожмет ее запястье и потащит к выходу. И Огнекрылая будет гореть. А он, Нефрит, ничего не сможет сделать.
Коротко выдохнув, Нефрит опустил голову. Шепот прекратился, только что-то как будто жгло затылок. Сжав кулаки и зажмурив глаза, Нефрит еще пару раз глубоко вздохнул, развернулся и пошел обратно к замку.
В саду он мельком увидел господина Джедайта. В темноте, среди деревьев, теней и листьев, Инквизитор казался мороком, видением, призраком. И Нефрит остро, почти болезненно захотел, чтобы так оно и было на самом деле.
Утром Нефрит проснулся совершенно разбитым. Болели виски, шумело в ушах. События прошедшего вечера он помнил смутно, только в общих чертах, но этого вполне хватало для того, чтобы почувствовать себя окончательным дураком.
Полдня прошло, как в тумане. Сославшись на недомогание, Нефрит заперся у себя, и твердо решил не покидать своих комнат, чтобы не наткнуться где-нибудь на господина Джедайта и не натворить еще каких-нибудь глупостей. Завтрак, а потом и обед, юному демону принесла служанка, и на ее усталом лице как будто крупными буквами было написано недовольство отца. В другое время Нефриту было бы по крайней мере слегка стыдно, но не сейчас.
В конце концов, чувствовал он себя действительно паршиво. Сначала он задернул шторы - яркий свет резал глаза, но в полумраке было сложно читать, а в оконном стекле мерещился огонь и равнодушное лицо Инквизитора. Шторы пришлось снова отдернуть.
Время тянулось чудовищно медленно. Нефрит читал, но не видел за частоколом букв ничего, что могло бы отвлечь. Пробовал любоваться видом из окна, рисовать что-нибудь тушью на плотной желтоватой бумаге, пробовал даже убраться в комнатах. Время было неумолимо, и, казалось, тяжелело с каждой секундой, разрасталось и вдавливало в пол своей тяжестью.
Но это все равно было лучшим вариантом, пока господин Джедайт находится у них в гостях.
Вечером в дверь снова робко постучала служанка. Она принесла горячий ужин, и на ее лице как будто отражалась вся мировая скорбь.
- Ваш отец волнуется за вас, мастер.
Нефрит кивнул, не веря в это ни на йоту, и положил в рот кусочек мяса. У мяса был горьковатый привкус железа, и вряд ли в этом был виноват повар.
- Его Светлость просил передать, что немного позже к вам зайдет побеседовать господин Джедайт. Ему необходимо это для дела.
Нефрит даже не кивнул, просто шевельнул пальцами, отсылая служанку прочь. Дождавшись ее ухода, отставил тарелку и опустил лицо в ладони. Спрятаться от проблем в своей комнате, как в детстве, под теплым тяжелым одеялом, не вышло. Теперь проблемы были в состоянии найти его и здесь, вежливо поздороваться, посмотреть ледяными глазами в его лицо, и убить женщину, которую он любит.
Выхода из ситуации не было.
Нефрит поднял взгляд – за окном темнело, небо было прозрачным и безоблачным. Далеко, у самого горизонта, было видно скопление домиков – деревня, где живет Огнекрылая. Нефрит опускал веки и видел перед собой ее огромные глаза, цвета дождливого неба. Усталые, ласковые, грустные. Видел длинные, выгоревшие на солнце ресницы и тонкие морщинки в уголках. Видел, как эти глаза распахиваются широко от ужаса и наполняются слезами, становятся еще светлей и прозрачней.
- Добрый вечер, господин Нефрит.
Вздрогнув, Нефрит открыл глаза. На пороге стоял Инквизитор, все такой же спокойный, бесстрастный и безукоризненный.
- Я стучал, вы не ответили.
Нефрит слегка дернул головой и кивнул, стараясь успокоиться. Сердце нервно и напугано колотилось о ребра.
- Прошу прощения, не слышал. Я немного приболел, как видите.
Голос звучал хрипло, но не дрожал, и Нефриту даже удалось выдавить из себя улыбку. Инквизитор в ответ вежливо приподнял уголки губ и не отвел взгляд.
- Присаживайтесь, - Нефрит снова разорвал зрительный контакт первым, отвернувшись к окну. – Вам нужно о чем-то со мной поговорить?
Отражение господина Джедайта в оконном стекле опустилось на стул возле кровати и кивнуло. У отражения были такие же светлые, ледяные глаза и белые перчатки, оно вообще было точной копией настоящего господина Джедайта, только сквозь него немного просвечивали холмы и кусочек леса.
- Я поговорю со всеми обитателями замка, чтобы составить верную картину происходящего. Это поможет мне в работе.
Инквизитор говорил тихо и отчетливо, внимательно следил глазами за отражением Нефрита в оконном стекле. Нефрит кивал и смотрел на отражение Инквизитора - сквозь его светлые волосы просвечивали звезды.
- Не замечали ничего необычного в последнее время? Странное поведение людей в деревне, вспышки в небе, скачки температуры?
- Нет, не замечал.
- Никого нового в деревне не видели?
- Нет, не видел.
- Прислуга не вела себя странно?
- Нет, не вела.
Господин Джедайт продолжал задавать однообразные вопросы, Нефрит отвечал односложно, смотрел на звезды в светлых волосах, и его не покидало ощущение, что эти вопросы только ширма, на самом деле Инквизитор давно все знает. Может, вообще понял все сразу же.
Уж слишком пристально и внимательно он смотрит.
- Вы хорошо спали сегодня?
- Не… что, простите?
Тон голоса господина Джедайта неожиданно изменился, и Нефрит обернулся. Инквизитор стоял совсем рядом, вплотную к кровати, хотя Нефрит готов был поклясться, что его отражение всего мгновение назад находилось на прежнем месте.
- Я спрашиваю, вы хорошо сегодня спали?
Глаза у него были больше, чем казались на первый взгляд, но все такие же прозрачные и холодные.
- Не очень, - только открыв рот, Нефрит понял, что почти шепчет. - Я заболел, если вы забыли. И вообще, жизнь наследника Великого Лорда нервная, не способствует хорошему сну.
- Я знаю. Я сам был наследником Лорда, хоть Инквизиторы и не имеют титулов.
Еще несколько мгновений господин Джедайт нанизывал Нефрита на тонкий стержень своего взгляда, а потом ушел. Даже не попрощался.
А его тихий, отчетливый голос еще долго шелестел под потолком и в углах комнаты.
На следующий день зарядил дождь. Все небо покрылось низкими, тяжелыми темно-серыми тучами, воздух был холодным и влажным. Наконец-то началась настоящая осень, мокрая, дождливая, грустная.
Солнца не было, и поэтому Нефрит проснулся поздно. Сел в кровати, и долго смотрел в окно. Казалось, на улице нет ничего, кроме дождевой воды, падающей с неба. Странно, но Нефрит чувствовал себя отдохнувшим. Голова была пустой и легкой, шум дождя отдавался в ней тихим звоном.
Еще какое-то время Нефрит пробыл у себя. Ходил из комнаты в комнату, смотрел на себя в зеркала, садился в кресла и на кровать, вставал, и начинал все сначала - ходил, смотрел, сидел. Потом распахнул окна и долго дышал холодным дождливым воздухом. Думать не получалось, это немного тревожило, хотя, наверное, так было лучше. Внутри все было как будто стеклянным, тронешь - рассыплется. Так Нефрит иногда чувствовал себя во сне, перед тем, как проснуться.
Только к ужину он решился, наконец, выйти из комнат. Побродил по коридорам замка, никого не встретил и спустился в обеденный зал. Там тоже было пусто, и Нефрит начал думать, что, может, он в самом деле спит. Весь замок как будто вымер, и самым странным было то, что это не пугало.
Обойдя почти все этажи замка, Нефрит вышел на улицу. Все еще лил дождь, волосы и одежда намокли почти мгновенно. Сбежав по лестнице в сад, Нефрит остановился. Недалеко, на расстоянии вытянутой руки, серел ствол дерева, но дальше ничего не было видно.
Гулять под таким дождем - удовольствие ниже среднего, но Нефриту, по большому счету, было все равно. Он пошел по саду вдоль стены замка, иногда протягивая руку и трогая мокрые стволы деревьев вокруг. Только когда сад кончился, где-то впереди и справа он увидел неясный свет.
Наверное, это все еще сон, подумал Нефрит, и скоро он проснется в своей постели, будет солнечно, будут стрекотать за окном какие-нибудь насекомые, и служанка принесет чай. И, может, все-таки окажется, что господин Джедайт тоже был сном.
На свет он шел почти вслепую, пару раз споткнулся и чуть не упал. А когда видимость наконец улучшилась, подумал, что лучше бы упал. А еще лучше - чтобы он вообще остался спать в своих комнатах, и никогда не просыпался.
Впереди толпились демоны - жители деревни, прислуга из замка. Нефрит пробрался сквозь толпу, расталкивая их локтями, и остановился в первых рядах - мокрый, растерянный. Недалеко слева стоял отец, одной рукой он обнимал жену за талию, другая лежала на плече дочери, вид у Лорда Звезд был взволнованный и усталый. А совсем близко к Нефриту, чуть впереди, стоял Инквизитор, бледный и равнодушный. Он обернулся, и в его глазах Нефрит не увидел жалости.
- Ты не умеешь лгать и притворяться, - сказал господин Джедайт тихо и спокойно. - И плохо ладишь с сестрой. В будущем тебе стоит над этим поработать, если, конечно, ты все еще в этом заинтересован.
Нефрит уже не смотрел на него. Впереди, еще дальше и выше, на огромной груде мокрых от дождя веток стояла Огнекрылая, ее руки были скованы за спиной. Тонкая, невысокая, грустная, она смотрела на Нефрита и улыбалась. Ее рыжие волосы намокли, а глаза казались совсем белыми, и Нефрит мог поклясться, что она дрожит.
Мокрые, почти черные ветки лизало неестественно-желтое пламя.
Звезд на затянутом тучами небе не было.
Дождь осенью обычно холодный. Капли бьют по голым рукам, по глазам и одежде. Так холодно, что бьет дрожь. И даже пламя, которое облизывает мои ноги - обжигающе холодное.
В моей долгой короткой жизни наступила осень, пора умирания, и мне так страшно. Небо надо мной тоже холодное, затянутое пленой туч, мокрое. Я даже не могу распахнуть руки и представить, что снова лечу, просто стою и улыбаюсь.
Смерть не может быть красивой, она всегда глупая и страшная. Я ведь столько еще не успела сделать.
Синеглазый демоненок смотрит на меня, не отрываясь, его глаза такие отчаянные, маленькие кусочки неба, а руки он сжимает в кулаки так сильно, что костяшки его пальцев совсем белые. Я смотрю на него в ответ, улыбаюсь, чтобы он запомнил меня красивой, сильной и гордой. Улыбаюсь, а сама дрожу от страха, холода и жалости, к нему и к себе. Ведь он действительно любил меня, маленький Звездный, а я действительно позволяла ему себя любить.
Он все-таки бросается ко мне, и у меня не получается издать ни звука, чтобы остановить его, я так хочу жить. Но другой демон, холодный и призрачный, обхватывает его рукой и не дает двинуться с места.
Я выдыхаю облегченно и чувствую, как слетает с меня груз ответственности за чужую жизнь.
А потом мне становится слишком страшно, чтобы думать, и дыхание у меня перехватывает. Я только смотрю на небо, холодное, пустое, серое, вглядываюсь в него и замерзаю, и дергаю руки в оковах, пытаясь распахнуть крылья.
И в конце концов я вижу просвет в тучах. Большая, яркая и теплая звезда смотрит на меня оттуда, как чей-то глаз.