-Риоко! Куни! Домой! – мелодичный женский голос разносился над улицей, запутываясь в ветвях деревьев.

-Куни! Риоко! Да где же вы? – тонкая фигурка стояла на крыльце одного из многочисленных летних домиков. Закатное солнце отражалось от застекленных окон, рассыпая оранжево-красные лучи, рождая пожар и подсмеиваясь над смотрящим. Высокое раскидистое дерево нависало над домом, укрывая его в своей тени.

Откуда-то шариками выкатились двое детей, мальчик и девочка, подбежали к женщине, стоящей на крыльце. Она грозно нахмурила брови, никого, однако не напугав.

-Куни, Риоко, где вы бегаете? Пора ужинать!

-Мам-ма-ам! – девочка, запрыгала вокруг нее, дергая за юбку, - Смотри, что я нашла! Красивое, правда? – на раскрытой детской ладошке лежало и вправду красивое птичье перо.

-Как ты думаешь, чье это? – женщина пожала плечами и ответила:

-Спроси у отца, он всегда все знает, - в голосе послышался почти неуловимый сарказм.

Мальчик хмыкнул:

-Девчонка! Это обычная ворона. Вот увидишь, папа скажет то же самое!

-Нет, это не ворона, это орел! – глаза девочки угрожающе расширились.

Пора их разнимать, иначе подерутся, подумала их мать и примиряюще улыбнулась:

-Риоко, оно конечное красивое! Очень. Все-таки спросите у папы, чье оно. И не забудьте помыть руки! Куни, это тебя тоже касается – она мягко, но решительно подтолкнула детей к дому.

-Мам, а знаешь…

-Во время ужина. Все расскажете потом. А теперь бегите умываться. И поскорей.

Дети переглянулись и послушно забежали в дом.

Женщина посмотрела им вслед. На ее лице блуждала легкая улыбка, солнце вспыхивало на изгибах недлинных рыжевато-каштановых кудрей. Она уже было собралась пойти за ними, когда ее внимание привлекло мягкое колыхание листвы дерева, растущего рядом с домом.

Она обернулась.

-Что такое?

Но было тихо. Лишь негромко щебетали птицы, да доносилось издалека ровное гудение автомобилей.

-Ветер, наверное, - проговорила она и, пожимая плечами, сделала несколько шагов по направлению к дому. Листва снова колыхнулась, из тени выступил высокий широкоплечий человек в светлом пиджаке.

-Здравствуй, Нару-тян.

Почти невидимые прозрачные пылинки танцевали в потоке лучей заходящего солнца… Издалека доносился шум автомобилей, пели птицы. Все было как всегда, но все вдруг изменилось.

Женщина застыла на половине шага, не веря своим ушам. Медленно-медленно, словно боясь боли, она повернула голову к говорившему. Глаза неестественно расширились, а лицо заливала бледность.

-Ты… - голос задохнулся и пропал, - ты же…

-Я вернулся, - простая констатация факта.

Она пошатнулась и почти упала в стоявшее рядом легкое плетеное кресло. Солнце утонуло в расширенных черных зрачках.

-Я ведь не человек, думаю, ты знала это. Почему я не могу вернуться?

Он смотрел сверху вниз как когда-то.

-Подожди, - она откинулась в кресле, полуприкрыв веки. В голове билась одна мысль – этого не может быть!

Он саркастически усмехнулся и окинул взглядом дом.

-А у тебя, я вижу, все хорошо. Просто идиллия. Хотя…

-Зачем ты здесь? – резко оборвала она.

Точеные губы искривились.

-А ты как думаешь?

-Сейчас я ничего не могу думать или делать. Что тебе надо? – она изо всех сил пыталась казаться спокойной, но слова получались резкими, а в глазах стояла дрожь.

-Помнится, я кое-что обещал тебе… тогда. Я выполняю свои обещания.

Она смотрела на него и понимала, что видит перед собой не человека, а демона. Он тоже смотрел на нее, подмечая все изменения, произошедшие с ней. Она подросла, ненамного, но все же стала выше, теперь не носит тот дурацкий бантик. Глаза стали глубже, а младенческая припухлость щек спала. Нет, она не стала красавицей, но что-то в ней было. Что-то что заставило его вспоминать о ней и вернуться. Что? Он не находил ответа. И поэтому не отвечал и на ее вопрос.

Нару глубоко вдохнула, успокаивая себя. Ничего особенного. Он не человек, он демон, он вернулся. Но почему? Она ведь знала, что он не любил ее, да и она сама вряд ли. Сейчас же, вспоминая свои слова про “настоящую взрослую любовь”, ей было стыдно. Тогда она ждала его, а теперь… Она уже давным-давно перестала ждать. Юные сердца не могут долго страдать, разве она была другой? Нет, теперь она изменилась, она глубоко загнала свое страдание, свою неуверенность. Она вышла замуж. Она повзрослела.

-Масато… Нефрит… Я уже не наивная девочка. Тогда ты бы пообещал что угодно, чтобы успокоить.

-Мама, ты где? Ма-ам! – раздался громкий крик из дома, - мама, ты идешь?

Нару вскинула голову.

-Да, сейчас иду. Начинайте без меня.

-Ладно!

Он смотрел мимо нее.

-Это твои дети?

-Я строила свою жизнь, - она пожала плечами, - сейчас, они – единственные, кем я горжусь. Это ведь моя жизнь. А некий демон, который постоянно лгал, ушел из нее.

-Ушел ради тебя.

-Во что мне это обошлось? Ты не знаешь. И лучше бы я тебя никогда не встречала! Почему всегда я? Я попадалась на вашем пути? Я имею право строить свою жизнь и сейчас у меня все хорошо. У меня муж и двое детей, я добропорядочная гражданка своей страны. Да, признаюсь, я ждала тебя. Я, кажется, даже любила тебя. Но в такого как ты невозможно не влюбится. Красавец-миллиардер старше меня более чем на десять лет. “Вы самая красивая девушка в школе” - слова, сказанные походя, они разожгли пожар в неопытном юном сердце. Настоящая взрослая любовь. Взрослая! – ее перекосила горькая усмешка, - В таких, как ты, легко влюбиться. Но вот любить… Вы никому не разрешаете по-настоящему любить себя, вы сами не умеете любить. Если я скажу, что любила тебя, ты ведь мне не поверишь.

Он стоял, заложив руки в брючные карманы, и рассматривал ее как некое экзотическое насекомое. По крайней мере, ей так показалось.

-Лучше бы ты не возвращался! Так будет проще.

Звезды были далеко, звезды смеялись над ним, жалили своим жгуче холодным светом, хлестали по лицу и хохотали. Звезды отказались поддержать его.

-Почему я вернулся. Ты спрашивала. Может быть, потому что постоянно вспоминал милую ничем не примечательную девочку, которая спросила про выходной в “обществе злодеев”. Которая не побоялась прикоснуться к силе Темного Королевства, которая заслонила собой демона. Я не ждал от себя такого. И я не знаю, чего ждал от тебя.

Лицо Нару смягчилось.

-Да, Риоко. Сейчас.

-Ой, здравствуйте! – Риоко увидела незнакомца, - А вы кто? - стеснительностью девочка не отличалась.

Он наклонился.

-Здравствуй! Я давний друг твоей мамы. Меня зовут Масато. А тебя?

-Риоко. У меня недавно был день рождения, а сегодня я нашла перо орла. Хотите, покажу подарки? – Масато ей явно понравился.

Нару взяла девочку за руку.

-Дорогая, не сейчас. Санджойн-сан уже уходит. У него много дел. Беги, скажи папе, что я сейчас подойду.

-Мам, там почти все съели.

-Беги, Риоко.

Она проводила девочку долгим взглядом, на лице светилась мягкая улыбка.

-Твоя дочь… Похожа.

Нару словно сжалась и заледенела.

-Не стоило тебе разговаривать с ней.

-Почему же? Она очень похожа на тебя. Кто у тебя еще в запасе? Заботливый муж? Который сейчас прибежит узнавать, что же это за давний друг объявился у тебя? И насколько он осведомлен о бурной юности своей женушки? А, Нару?

-Что тебе надо? – ее глаза метали молнии, костяшки пальцев побелели от напряжения, с которым она сжимала кулаки.

Он схватил ее за руку, раскрывая ладонь.

-Посмотреть на тебя. О, шрамы остались. Кому-нибудь рассказывала столь жалостливую историю их происхождения?

-Нефрит, я тебя ненавижу!

-А вот это мы сейчас проверим.

-Последний романтик, увы, погиб, - широкоплечий шатен смотрел на огонь. О, как он его ненавидел. Этот жгучий свет, отнимающий силу. Жаркие сполохи, казалось, заполняли собой всю комнату. Рядом на ковре сидела женщина. Сцепив руки вокруг щиколоток и положив подбородок на колени, она наблюдала за пляской огненной стихии, скованной каминной решеткой. Сейчас она выглядела совсем девочкой как тогда, когда встала на защиту демона, которого полюбила.

-Ты унес его с собой в холодный простор, к звездам, рассыпавшись сверкающей пылью.

-Я думал о тебе, - признание, которое он не хотел делать.

Короткие рыже-каштановые волосы падали на лицо, скрывая глаза. Глухой голос, казалось, шел из глубин сердца

-Что ты вспоминал? Мои глупые признания или…

-Девочку, которая сказала, что любит демона.

-Прости, та девочка давно выросла. Я очень старалась, чтобы той девочки не стало.

-Почему Нару?

-И это спрашивает у меня демон? Демон, не ведающий чувств? Потому что ей было слишком больно, слишком страшно и одиноко. Той девочки больше нет. Я строю свою жизнь. Другую. Я стала примерной, я делала то, что от меня ждали окружающие. И самое главное, моя мама. Я поняла как это больно, когда уходит дорогой человек. Для моей матери таким человеком была я. И я постаралась оправдать все ее надежды. И еще я не хотела походить на тебя, тебя – не заботящегося об окружающих, тебя, который принес столько боли. И мой муж совсем не похож на тебя. Хотя бы тем, что он просто любит меня.

-А ты? – он удивлялся себе, но сейчас ему хотелось знать ответ. Казалось, что много зависит от ее ответа. Она лишь пожала плечами.

-Я люблю своих детей. И я не хочу, чтобы моя дочь пережила то, что пережила я. Это не самый приятный и полезный опыт

Нару смотрела на того, кто превратил ее сердце в жемчужину, прячущуюся за непроницаемыми створками от окружающего мира. И горько думала, что ему хватило только простого появления, чтобы разбить их.

Интересно, сколько ему лет? Этот простой вопрос вдруг невероятно заинтересовал ее. Сколько прошло с тех пор, как он погиб (странное чувство)? Около десяти? Больше? Словно призрак из прошлого он вдруг вернулся в ее спокойную упорядоченную жизнь, разметая ее по кирпичикам. Сможет ли она теперь восстановить все? Сделает вид, что ничего не случилось? Или нет?

Горькая усмешка тихо выползла на лицо. Зачем он вообще появился.

Нефрит словно кожей почувствовал эту гримасу.

-Тебе смешно?

Она всем телом повернулась к нему, широко открывая глаза – серые озера.

Он поймал себя на том, что сейчас она похожа на ту девочку, которую он запомнил.

-Мы сидим рядом, как ни в чем не бывало. Ты, который умер десять лет назад, и я, которая пережила твою смерть. Что я должна говорить, думать, чувствовать? Подскажи, если знаешь. Мне вот все равно. Я должна боятся? Я должна радоваться? Что я должна делать? Не знаю! – голос сорвался на крик.

-Я пытаюсь собрать себя в кучку, себя и свою жизнь, которой еще час назад не было тебя, - она замолчала, прижав руку к горлу.

Через несколько мгновений она почти жалобно попросила.

-Нефрит, отпусти меня.

Он отрицательно качнул головой.

-Почему?

-Ты не отпускаешь.

Безразличное лицо, потухшие глаза – она словно впервые заметила и поразилась.

-Нефрит!

-Да, Нару-тян. Когда-то я лгал тебе. Ты была средством достижения целей. Самых разных – собрать энергию или узнать, кто такая Сэйлормун… Ты не интересовала меня.

Она опустила глаза.

-Да-да. До того момента как… Ты поразила меня. По-настоящему поразила. Я даже не думал, что смогу когда-нибудь чему-нибудь поразиться. Но ты по-прежнему была не нужна мне. Мы бы и не увиделись больше, если бы не Зойсайт. Я и спасать то тебя кинулся больше из-за того, что он уязвил мое самолюбие. По принципу собаки на сене – “мое – не отдам”.

Ей подумалось – сколько времени ему потребовалось, чтобы осознать это, а сколько, чтобы признаться…

Нефрит продолжал.

-Но почему-то во мраке я помнил лишь девочку, которая поманила меня обещанием тепла. Может, я вернулся только потому, что она была.

Признаваться было трудно. Но… необходимо. Почему-то ему так казалось.

-Вернулся к этой девочке…

-Она мертва.

В ее глазах блеснули стальные огоньки, когда она повторила эту фразу

-Она мертва.

-Больше меня не разжалобить. Это слишком дорого достается.

И устало сказала.

-Уходи, Нефрит, ты призрак. Ты умер больше десяти лет назад… Ты…

Нару взглянула на его побледневшее лицо.

-Что…

Яркая вспышка отбросила ее назад. Больно ударившись локтем о диванный подлокотник, она смотрела на Нефрита, вжимаясь в спинку дивана. Однако его почти не было видно из-за яркого света.

Сияние постепенно угасало, звезды теряли яркость и уже не ослепляли.

Он открыл глаза. Лицо перекосилось, а слова словно выплевывались по одному.

-Звезды сказали. Я не могу спорить с ними. Я отпущу тебя. Но не думай, что от меня так-то легко отделаться. До встречи, Нару-тян.

Он легко поднялся с ковра и подошел к ней, проводя рукой перед глазами.

Она даже не успела поразиться обыденности фразы и такое резкой смены его настроений.

Сияние, вспышка и разноцветные сполохи закружились перед взором. В ушах зашумело. Темнота окутывала сознание.

Издалека доносится успокаивающий и умиротворяющий шум автострады. Довольство, покой и предсказуемость, казалось, разлиты в воздухе. И само солнце, улыбаясь, наполняет сердце необъяснимой горьковатой нежностью.

-Ты не нужен мне в этой жизни. Ты опоздал на десять лет. Я люблю тебя, и всегда буду любить. Но не говори мне, что это шанс. Это трясина! Это невозможность. Потому что ты опоздал. Ты невероятно, невозможно опоздал.

Слезы, уже не прячась, струились по лицу. Она не видела окружающего мира. Перед глазами стояло бездонное темное небо с насмешливыми огоньками звезд. Они посмеивались и подмигивали ей, тихо шепча: “Когда-нибудь…”

Не открывая глаз, она подняла руки и вытерла мокрые щеки. И тут громкие и звонкие голоса вторглись в ее мир.

-Мама, мамочка! – двое детей шариками выкатились из дома, разрывая на части, раздирая в клочья ту тишину, которая окутывала ее сознание плотным коконом.

Мальчик и девочка подбежали к женщине с разных сторон и, обхватив ее руки, прижались к ней.

-Мама, где ты была?

-Мамочка, обещай, что никогда-никогда не уйдешь от нас!

Она вздохнула и открыла глаза. Звезды удалялись, истаивая в прозрачной вышине.

-Мама!

Она смотрела своих детей, понимая, как сильно она их любит. Никакая другая любовь никогда не сможет сравниться с чувством, которое она испытывает к ним. И ни на какие сокровища мира она не променяет возможность видеть их лица и слышать их голоса.

Светлая улыбка озарила ее вдруг ставшее прекрасным лицо.

-Ну, конечно же, я никуда не уйду, мои дорогие! Я ведь люблю вас больше всего на свете. А теперь идемте домой.

Резкий порыв ветра колыхнул ветви дерева. От ствола вдруг отделилась высокая темная фигура. Блеснули синим пламенем глаза, сверкнули незаметные на свету звезды. И следующий порыв унес в бездонное пространство не то клятву, не то обещание: