Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.  

 Китиара

Полдня из жизни серьезного молодого человека

(Юмино)

Он всегда знал, где ее можно найти. Знал ее любимые кафе, ее любимые парки и скверы, любимые места в этих парках и скверах, ее любимые улицы.

И он знал о ней не только это. Он еще знал ее любимые блюда, ее любимые цвета, ее любимые книги и фильмы, темы, на которые ей интересно говорить. Знал размер ее обуви, ее любимый стиль одежды, ее манеру здороваться, говорить по телефону, рассказывать анекдоты, да мало ли что еще. Он знал о ней абсолютно все. Не знал только одного – почему она его не любит.

Почему, в самом деле, Нару? Почему?

Он ведь не урод, а что носит очки – так это не такой уж глобальный недостаток. Он аккуратно одевается. Он может обеспечить и себя, и ее. Когда им вместе случалось где-то бывать, он всегда за нее платил, и за эти шесть лет сумма получается немаленькая. Нет, он, конечно, не думает, что она ему должна, но все-таки считает, у него для этого есть даже специальный блокнот. Точность необходима во всем.

Он не дурак и не тупица. На факультете один из лучших. Он не зануда какой-нибудь, люди охотно с ним общаются. Юмор у него, конечно, специфический, он и сам знает, но очень многим нравится. А вот ей не нравится.

И самое главное, он ее любит. Со второго класса колледжа, с четырнадцати лет, для него во всем мире была и есть только она. Со всеми ее недостатками, рассеянностью, невниманием, замкнутостью. Со всеми ее странностями. Он любил ее, когда она была девочкой-подростком с вечным бантиком на макушке, он любит ее и теперь, когда она стала такой красивой, такой обаятельной и такой недоступной. Для него – недоступной. Ну почему?? Ведь встречались же они целых два года, с четырнадцати лет до шестнадцати! Он тогда был очень счастлив. Потом все закончилось. Почему?.. Он много раз спрашивал ее об этом, но она всегда отвечала как-то невразумительно и совсем не логично. Что значит – “Я тебя не люблю”? Если встречалась, значит, любила. Что значит – “Это не та любовь”? А какая? Что значит – “Я люблю тебя только как друга”? А почему нельзя любить еще и по-другому? Если она любит его как друга, если она ему доверяет, по ее собственным словам, то почему между ними не может быть и чего-то большего? Почему? Пусть объяснит! Что значит – “Это не объяснишь”? Объяснить можно абсолютно все, если попробовать проанализировать свои эмоции, потому что эмоции из ниоткуда не берутся. Что значит – “Извини”? “Извини” – это не объяснение, а ему нужны хоть какие-то логические обоснования тому, что она, во-первых, его бросила, и во-вторых, упорно не желает вернуть то, что между ними было. Что значит – “Ничего не было”? Ведь встречались же, Нару! Считалось, что ты – моя девушка, твоя и моя матери уже думали, как нас поженить, когда достигнем определенного возраста… Ну что ты кривишься? Что значит – “Мы выросли”? И хорошо, что выросли. Еще немного – и могли бы пожениться. Но ты не захотела. Почему??

Ты же согласна, что я не урод? Согласна? Ну вот. Я тебе хоть немного нравлюсь? Что значит – “как друг”? Супруги, я считаю, и должны быть друзьями, кроме того, что они – супруги. Что плохого в том, чтобы вместе жить, и вместе работать, и вместе проводить отпуск, и вообще всегда быть вместе? Ты же хотела раньше быть рядом со мной, ведь были же эти два года! Я-то люблю тебя еще со школы, и я-то знаю, почему. А вот почему ты приняла такое решение? Тогда ты не сумела объяснить, и сейчас не умеешь. Это потому, что ты мыслишь неправильно, не теми категориями.

Ты поднимаешь брови, раздраженно вздыхаешь: “Опять о том же!..”. Да, опять! И всегда, пока не получу честного, логически обоснованного ответа! Что значит – “Есть вещи, которые нельзя объяснить”? Объяснить можно все, если постараться, а ты стараться не хочешь! Я тебе настолько противен, что и постараться не хочешь?

Почему это я – зануда?! Объясни!

…Он тяжело вздохнул, закончив в очередной раз мысленно прокручивать этот диалог, один из многих – и все на ту же тему.

Он прекрасно знает, что эти разговоры ей надоели. Но ничего. Рано или поздно он добьется от нее ответа. И не только ответа. Взаимности он тоже добьется. Потому что по-другому не может быть. У него предчувствие. А на ее счет предчувствия его никогда не обманывали.

Вот, к примеру, сейчас у него еще есть предчувствие, что он найдет ее в этом парке. Раз уж не застал дома… Вообще-то он предупреждал, что зайдет, но она, как всегда, пренебрегла его визитом. У нее, как всегда, нашлось какое-то более важное дело. Не репетиция, у нее нет репетиций по четвергам. И не репетиторство, по четвергам она теперь ни с кем не занимается. В университете она не появлялась. Вряд ли у кого-то в гостях – середина рабочего дня, все-таки. Не в магазине, потому что за те полчаса, которые он ее ждал под подъездом, она бы успела вернуться. Вряд ли уехала в город, в таких случаях она берет с собой мобильник. А мобильник она дома оставила, когда он набирал ее номер, стоя у нее на площадке, слышно было через дверь, как тот звонит. Значит, гуляет. Скорее всего, в этом парке. Она любит этот парк.

А в парке было тихо и солнечно. Ранняя осень неспешно бродила тихими аллеями и узкими тропинками, шелестя подолом длинного золотисто-алого платья. В теплом сентябрьском воздухе невесомо витали серебристые тонкие паутинки. Легкий ветерок чуть коснулся крон деревьев, но, осознав свою неуместность, приник к земле и спрятался среди не выцветшей еще травы.

Немногочисленные прохожие не обращали никакого внимания на целеустремленного молодого человека, с мрачным выражением лица рыскающего по всему парку, заглядывающего в беседки и узкие аллеи и орлиным взором сквозь очки пронизывающего открытые кафе.

Он знал, что она где-то здесь. Она любит такую погоду.

Интересно, а одна ли она тут гуляет, с внезапным подозрением подумал он. Вдруг у нее снова появился ухажер? Здесь, в Штатах, у нее уже была пара ухажеров в разное время. К счастью, отношения и с одним, и с другим она разорвала очень быстро.

Он поморщился: очень неприятные были воспоминания. Как он тогда извелся, никто не знает – он никому своих чувств, разумеется, не выдавал. К счастью, Нару быстро поняла, что ни один, ни другой ее не стоят. Да и сама она не подарок, откровенно говоря. С ней сложно. Если сложно даже ему, который знает ее давным-давно, и которому все, ну ладно, почти все, о ней известно, то уж всем остальным должно быть еще сложнее.

Хотя вот с группой своей ей легко почему-то. И в этой музыкальной тусовке она себя хорошо чувствует, прямо расцветает. Непонятно, зачем ей вообще эта роль рок-певицы. Скорей всего, таким образом она пытается как-то раскрепоститься и избавиться от комплексов. Но ведь это ее музицирование - совершенно бесперспективное занятие. Лучше бы уделяла больше времени учебе, голова у нее хорошо работает, а заниматься как следует она не хочет.

…Нет, вряд ли она здесь с кем-то, все-таки решил он. Никто в последнее время за ней не ухлестывал, он бы заметил. Ваза для цветов пуста, по вечерам она сидит дома, когда у нее нет репетиций… Нет у нее ухажера, и неудивительно. Ее группа никого к ней не подпускает, а любому, кто положит на нее глаз, устраивает какие-то идиотские проверки. Нару говорит, что это они просто так развлекаются. А вот он полагает, что они просто любят поиздеваться над людьми. А его они явно всерьез не воспринимают, непонятно почему. Просто потому, что не понимают его юмора? Остальные так понимают. Непонятно, что им не нравится. И очень похоже, что на Нару они влияют не лучшим образом. Она там в группе самая младшая, вот они на нее и давят.

А еще у нее проблемы с кавалерами потому, что мало кто способен, не обращая внимания на ее характер, оценить ее по достоинству. Ее не каждый оценит. Она умна, но замкнута, и в компаниях предпочитает помалкивать, так что с нею надо долго и помногу общаться, чтобы суметь ее понять. Она красива, но эта красота далеко не всем заметна. Верней, это для него она красивей всех на свете, а в глазах других, говоря объективно, у нее самая обычная внешность. Она не какая-нибудь голливудская красотка. Нужно ее как следует разглядеть, чтобы заметить, какие у нее теплые и лучистые глаза… и как красиво вьются ее волосы, и какие у нее длинные ресницы, и какая милая, светлая улыбка… Это, конечно, когда она изволит улыбаться мило, а не злится, не кривится, не поднимает брови. Почему-то ему она так улыбается все реже…

В общем, нет у нее никакого ухажера.

Он пришел к такому выводу, заворачивая скорее по инерции, чем по зову сердца, в очередную аллею, взглянул вперед, и дыхание замерло в груди – далеко впереди, под сводом из переплетенных черных ветвей и тихой, согретой неярким золотистым солнцем листвы, маячила знакомая фигурка. Это она. Ее светлая куртка и любимые синие джинсы, ее темно-рыжие волосы, ее походка…

Она неторопливо удалялась. И она шла не одна. Рядом с ней шел какой-то парень. Очень высокий, более чем на голову выше нее, широкоплечий, длиннющие темные патлы – ниже лопаток…Длинноволосый? Наверняка, как это говорится, тусовочный.

Он поправил очки и решительно устремился следом. На безопасном расстоянии, конечно. Ни догонять их, ни окликать ее он не будет, не дождется, у него тоже есть своя гордость. Просто оч-ч-чень интересно, что это за очередной представитель патлатой толпы рок-музыкантов, хотя какие они там музыканты, сплошные неудачники. Только и делают, что хлещут пиво, треплются и не занимаются ничем полезным.

Впереди идущие не оборачивались и не торопились, шествовали по аллее прогулочной походкой и глядели прямо перед собой, изредка поворачивая головы друг к другу. Согласно “Азбуке жестов”, не самые близкие у них отношения – Нару шла, засунув руки в карманы куртки, ее высокий спутник – засунув руки в карманы брюк. Это при пиджаке-то. Пижон.

Он ускорил шаг, сокращая расстояние между ним и объектами его пристального внимания, и вскоре смог разглядеть, что одежда на хлыще явно не из дешевых, осанка выдает крайнюю самоуверенность, а волосы мало того, что длинные, так еще и вьются крупными кудрями. Неестественно выглядит. Химическую завивку, что ли, делает? Пижон! А рок-тусовщики так обычно не одеваются. Что это за хлыщ такой?

Он не приближался к ним настолько, чтобы услышать, о чем они говорят, и говорят ли вообще. Может быть, и не говорят, тогда что они делают вместе? Они ни на кого не обращали внимания, а вот окружающие почему-то обращали внимание на них, что выражалось до неприличия явно. Некоторые прохожие, идущие навстречу им, а, значит, и ему, разминувшись с ними, оборачивались и смотрели вслед. А когда он миновал скамейку, оккупированную стайкой школьниц, всем лет по четырнадцать, то с неудовольствием увидел, что девчонки тоже таращатся вослед прошедшей перед ним паре, и взволнованно и оживленно щебечут, причем большинство восклицаний представляло собою восхищенные стоны: “Ой, какой красивый!!!”, “Ой, какой мужчина!!!”, а также возмущенное шипение: “А рядом кто, видели?!! Бледная немочь! Что он в ней нашел?!!”.

Ага, похоже, они видели физиономию этого патлатого. “Красавец мужчина!”. Он презрительно фыркнул. Не знают еще эти девчонки, что красота в мужчине – не главное. Кстати, а бледная немочь – это Нару, что ли? Дуры малолетние!

- Вот почему-то красавцы всегда западают на замухрышек, - донеслась до него реплика умудренной жизненным опытом четырнадцатилетней дивы.

Он вновь презрительно фыркнул и прибавил шагу.

…Парочка достигла перекрестка двух аллей и остановилась. О чем-то коротко переговорили – вот теперь точно говорили; потом Нару махнула рукой в сторону от перекрестка – ну да, там есть такая полянка, одно из ее любимых мест. Хлыщ пожал плечами, и парочка покинула на произвол судьбы асфальтовые дорожки и побрела напрямик через небольшую рощицу, по блекнущей траве, разбрасывая ногами светло-желтые и темно-красные опавшие листья.

Почему-то складывалось впечатление, что они давно знакомы. Почему – он пока не мог сказать, но тут же попробовал это свое знание проанализировать. Почему? Начнем с того, что влюбленные так не ходят. Эти идут не в обнимку и за руки не держатся. Разговор явно спокойный, не экспрессивный, иначе они вели бы себя более нервно или хотя бы резче поворачивали головы друг к другу. И походка была бы другая, уж он-то в этом разбирается. Те, кто знаком друг с другом постольку-поскольку, тоже разговаривают между собой более оживленно…

Они достигли полянки и уселись под одним из деревьев, прямо на траву. К сожалению, он находился не так близко, чтобы рассмотреть физиономию хлыща как следует. Одно только можно было точно сказать: непохоже, чтобы этот тип имел хоть какое-то отношение к рок-тусовке.

Он фыркнул – на сей раз с отвращением – и удалился, через полчаса вернулся и обнаружил, что они сидят все на том же месте и все так же разговаривают. Подходить он не стал. Вот еще.

Но и через час, и через полтора они сидели все там же, как пришитые. О чем можно столько трепаться? От его общества она так через пятнадцать минут устает, а тут… А уж о том, что вообще-то у нее была назначена встреча, она, разумеется, благополучно забыла, или попросту наплевала на это!

Он все-таки подошел поближе. Они его не заметили. Они смотрели друг на друга так, как смотрят люди, которые когда-то вместе пережили какую-то катастрофу, считали друг друга погибшими, очень долго не виделись, а вот теперь снова встретились.

…Нару что-то сказала, передернула плечами и опустила голову. Хлыщ накрыл ее тонкую руку своей ладонью. Ну, знаете ли, это уже слишком!

Он совсем было вознамерился уйти, и даже удалился от полянки на приличное расстояние, но затем передумал, решительно заложил вираж и вновь направился туда, откуда только что ушел. В конце концов, парк общественный, и каждый имеет право случайно пройти мимо!

…Нару уже не сидела, опустив голову, хлыщ уже не держал ее руку в своей, но оба продолжали о чем-то увлеченно трепаться. И это – вечно замкнутая Нару? Ну конечно. Это только с ним она замкнутая…

Говорили оба по-японски. Он расслышал обрывок разговора:

- …другие превращались…

-…ну, сравнила…

- …метеоритный дождь?..

- …страшная сила, под зонтом не спрячешься…

Нару весело фыркнула, и тут наконец заметила, как он приближается. Он мрачно усмехнулся, глядя, как улыбка на ее лице из веселой и открытой превращается в натянутую, а в глазах так и читается слово “достал”. Ну конечно. Чего еще от нее ожидать.

Он приблизился к ним походкой, которую про себя считал решительной и размашистой, и пронзил Нару самым ироничным своим взглядом.

- Привет, - все с той же горькой иронией сказал он.

- Привет, Юмино, - без особого энтузиазма откликнулась она.

- Я извиняюсь, - вызывающе произнес он. – Нару, можно тебя на два слова?

Нару оглянулась на своего знакомого, или кто он ей там.

- Подожди минуту, я сейчас, - сказала она.

Тот молча кивнул, не удостаивая новоприбывшего и мимолетным взглядом.

Юмино наконец сумел разглядеть его как следует, и, разглядевши, крепко про себя ругнулся. В ближайшем рассмотрении собеседник Нару оказался мужчиной лет двадцати восьми – тридцати, с гладкой загорелой кожей, очень правильным и высокомерным лицом и ненормально синими глазами. Теперь ясно, отчего так пищали те малолетки на скамейке. Рок-тусовка тут и близко не стояла, этот тип больше походил на крутого бизнесмена с замашками плейбоя. Или он, хе-хе, фотомодель для женских журналов? Внешне так вполне подходит.

Но тогда тем более, что между ними может быть общего? Вот вечно она преподнесет какой-нибудь сюрприз, а ему потом выгребать…

- Юмино, - сказала дарительница очередного сюрприза, подойдя к нему, - извини, сегодня не получается…

- Я понял, - буркнул он. – Новый знакомый?

По ее губам скользнула легкая улыбка.

- Скорее старый, - мягко сказала она. – Мы с ним более пяти лет не виделись. Так что извини.

- Ну, ничего удивительного. Старые знакомые – это, конечно, очень важно. Все важно, кроме меня.

Она поморщилась, но промолчала. Конечно! Понимает, что сказать ей нечего.

- Могла бы предупредить, что занята…

- Могла бы, предупредила бы.

- Сейчас скажешь, что не успела.

- А я и так не успела.

- Что, вот так все внезапно? – ядовито спросил он.

- Вроде того, - снова улыбнулась она. Он подозрительно посмотрел на нее. Что-то она даже не сердится… Это ей несвойственно. Обычно она почему-то быстро начинала шипеть в ответ на такие его реплики. Что-то у нее очень уж хорошее настроение... или нет, не хорошее… непонятное какое-то?..

Одно понятно – что никаких объяснений он от нее сейчас не дождется.

- Ладно, - мрачно сказал он. – А вечером у тебя найдется хоть пять минут?

- Не знаю.

- Не знаю – “да”, или не знаю – “нет”?

- Не знаю – нет, - слегка раздраженно сказала она. Ага, все-таки злится! Ну конечно, он ее раздражает! Мешает, видите ли, болтать неизвестно о чем с этим типом…

- Как всегда, - горько усмехнулся он. – Ну, я все равно позвоню! – и через ее плечо бросил взгляд на скучающего хлыща. Скучает, видите ли. Скучают только те, кому делать нечего.

- Ну, я пошел, - оповестил он, гордо вскинув подбородок. – Пока! – и, не удержавшись, язвительно бросил в сторону темноволосого пижона:

- Извините, как говорится, что помешал!

Тот в ответ вскинул равнодушные ярко-синие глаза, скользнул взглядом по Юмино, как по пустому месту, и ничего не ответил. А выпендривается, выпендривается!!!…

Покинув полянку с бурей отрицательных эмоций в голове и в сердце, он снова обернулся – уже издали.

Нару и этот тип тоже уходили с полянки – все так же неторопливо, нога за ногу, она – засунув руки в карманы куртки, он – засунув руки в карманы брюк.

Он ощутил в душе некое горькое ликование. Ага, спугнул их все-таки с насиженного места! Ну идите, идите. Он еще выяснит, что тут к чему, откуда что взялось и что изо всего этого следует…

На страницу автора

Fanfiction

На основную страницу