Подобно классическим необитаемым островам, весьма щедро расписанным в литературе разными авторами многообразных жанров и всяческих уровней таланта, этот кусочек суши посреди бескрайнего океана был не слишком большим, но и не слишком маленьким, здесь бурно произрастала растительность, журчала небольшая – а по меркам островка более чем достаточная – речка и парочка ручейков, в изобилии водилась всякая живность, начиная от комаров и пиявок и заканчивая маленькой стаей волков. Ах да, так же в наличии имелось: синее-синее небо, спокойное море и небольшой скальный массив в самом центре островка. Даже несколько пещерок, связанных между собой в целый подземный комплекс.

В общем, остров был необитаемым. То есть, туземной жизни не водилось, а, если она и наличествовала, в скором времени ей грозило самое настоящее вымирание.

Он все-таки не умер. Это радовало. Еще привела в восхищение собственная целостность – ни царапинки, ни синяка на теле не было, руки-ноги двигались, – погода радовала, королевы Берилл рядом не было, в общем, жизнь прекрасна. Именно так подумал Лорд Зойсайт, очнувшись после непродолжительной потери сознания и обнаружив себя, любимого, в весьма живописной обстановке.

Обстановка была следующая: один из влиятельнейших демонов Темного Королевства – для своих просто Теки ;) – сидел под деревом, развесистая крона укрывала странника густой тенью, на безоблачном небе светило солнышко, у левой ноги змеился небольшой ручеек. Пить хотелось…

Что он и сделал. Совершенно забив на тот простой факт, что Лорд Зойсайт просто не может пить из ручья, на коленях, из пригоршни. По-плебейски как-то получается, господа. Ну, да ладно. Все равно никто не видит.

Вздрогнув от неожиданного испуга и на всякий случай оглядевшись, Зойсайт не обнаружил рядом Нефрита и снова повеселел.

Впрочем, совсем скоро лафа закончилась. Отмахиваясь от дорвавшихся до кровушки комарих, Зойсайт с прискорбием обнаружил, что вся его магия – и боевая, и хозяйственная – свелась исключительно к файерболлам. Ну, хоть так, подумал бедный демон, пока из кустов на него выжидающе смотрел огромный волчара. Юноша сглотнул комок в горле. Куда ему с файерболльчиками против такой зверюги? Все равно что с охоты на Такседо возвращаться – Берилл прибьет в любом случае. Но ему повезло: волк оказался то ли смышленый, то ли сытый, то ли ленивый, то ли ему вообще все было фиолетово. Попялившись минут пять на взмокшего лорда – гладкий лобик расчертили дорожки пота – волчара зевнул во всю пасть, ошеломив потенциальную жертву белизной острых клыков, и удалился по своим волчьим делам.

Зойсайт с облегчением утер мокрый лоб рукавом и прислонился к ближайшему дереву: ноги держать отказывались и требовали срочного отдыха. Немедленно! Иначе…

Что иначе – Зойсайт так и не узнал, потому что из сплошной стены зелени вдруг выступил кто-то высокий, с ужасно знакомыми длинными серебряными волосами.

Взвизгнув от счастья и, по той же причине, временно облизорукившись, Зойсайт со всех ног кинулся к пришельцу и повис у того на шее, болтая ногами и вопя в ухо:

– Кунсайто-самаааа!...

Расчувствовавшись, он цапнул нежно зубками упомянутое ухо и замер. Что-то было не так. Осторожно облизав добычу, кончик языка нащупал что-то острое. Зойсайт медленно выпустил ухо изо рта и уставился на него. Ухо как ухо, размеров обычных, разве что с острым кончиком. И волосы хоть и серебряные, но другого оттенка. И в грудь что-то острое и несомненно железное уперлось, аж неудобно висеть. Кунсайто-сама никогда не носил ничего подобного. Набравшись духу, демон осторожно слез на землю, стараясь не делать лишних движений, и только потом посмотрел, кого же это по ошибке он принял за любимого Кунсайта.

Стыдиться было нечего. Аж дух захватило, едва он взглянул на высокого среброволосого красавца с таким надменным выражением лица, что сердце сладко замерло от непонятного чувства. А эти золотые глаза… сколько в них спокойного уверенного достоинства! Зойсайт вполне искренне любовался незнакомцем, так что проглядел того, кого искал.

И хорошо, что не заметил. Потому что, если Кунсайт мог понять и простить обожаемого крысенка, засмотревшегося на незнакомого красавчика, то рыжий вряд ли был бы так снисходителен к спутнику Ледяного Короля. Спутник тоже, кстати, вполне себе ничего. И рядом с Кунсайтом смотрелся очень даже. Только вот на последнего ему явно было плевать, потому что смотрел парень только на остроухого. И во взгляде его, слава Аматэрасу, не было всяких сопливых чувств.

Нараку слащаво улыбнулся, хотя внутри все клокотало от ярости и ненависти. Подумать только, этот урод, который убил его, тоже здесь! Ну что за ... эта жизнь!

– Рад вас видеть, Сессёмару-сама. Неужели вы тоже мертвы? – он приподнял немного бровки. – Наверное, это Инуяша так вас… надо бы сказать мальчику “спасибо”…

– Нараку… – обычным тихим от ярости голосом процедил демон-пес, легко отодвинул с дороги застывшего Зойсайта, и рванулся к проклятому ханьо. В воздухе сверкнула кислотная молния Доккасо и разбилась о барьер.

Нараку мило улыбался, благодаря всех богов, которые оставили ему возможность строить кеккаи. Как приятно сознавать, что Сессёмару все же не в состоянии пробить его защиты.

– Вы тоже рады меня видеть, нэ?

Пока эти двое прожигали друг друга ненавидящими взглядами – Нараку благоразумно прятался за барьером, а Сессёмару прямо-таки исходил кислотой, – Зойсайт очнулся от столбняка, вызванного красотой незнакомца, огляделся и с радостным визгом бросился на шею Кунсайту. На этот раз настоящему.

– Кунсайто-самаааа!!!

Он совершенно счастливо висел на шее Лорда, болтая ногами и тихонько повизгивая от радости, и обычно до ломоты в зубах серьезный Кунсайт улыбался даже немного, нежно и тоже, разумеется, счастливо. А потом они с чувством поцеловались.

Нараку захлопал глазами, глядя на неожиданное зрелище. И даже Сессёмару временно забыл о нем, рассуждая, как ему относиться к столь бурному проявлению чувств. Ни тот, ни другой даже не позавидовали, мерзавцы. Впрочем, им было невдомек, что в ближайшее время ситуация изменится. Причем, не без участия Зойсайта, который слишком сильно приложился головой перед смертью и теперь пожелал бы счастья даже Нефриту, окажись тот неподалеку и в одиночестве. Хотя последнее – более чем невероятно.

Но Нефрита на острове не было. Можно предположить, что его тоже занесло в какое-нибудь приятное местечко, где он сейчас и балдел. А под рукой оказались только давние враги, ненавидящие друг друга так сладко и страстно, что всем остальным чувствам места явно не было. Но ведь Зойсайт не знал...

Вдоволь нацеловавшись и наобнимавшись с любимым Лордом, Зойсайт соскользнул на землю, поправил мундир и, взяв Кунсайта под руку для вящего спокойствия, сияющими зелеными глазищами посмотрел на парочку незнакомцев. Те глядели на него и на Кунсайта. Взгляд черноволосого красавчика был откровенно обалделым, с небольшими искорками ехидства на дне багровых очей, а того самого, остроухого, уже принял более менее осмысленное выражение, хотя прежнее спокойствие в золотых глазах оказалось изрядно поистрепано. даже Нефриту, будевств.ко замерло от непонятногв

Зойсайт чуть-чуть порозовел, смущенно кашлянул и сказал, обращаясь к золотоглазому:

– Наверное, мне нужно извиниться… я случайно принял вас за моего Лорда…

Нараку хмыкнул.

– Знал бы ты, на чью невинность покусился. – Нет, определенно, этот рыжий ему нравился. Кто бы еще посмел сказать такое Сессёмару сразу после того, как по ошибке, прилюдно покусал его за ухо?

Зеленые глаза на мгновение сверкнули нездоровым огоньком.

– Правда?

– Ага-а.

Кунсайт с улыбкой наблюдал за многозначительным и весьма содержательным разговором двух язвочек. Пришлось признать – эти двое друг друга стоили, что Зойсайт, что этот странный Нараку. Даже язвительный тон одинаковый.

– Меня зовут Кунсайт, – представился он, обращаясь к оставшемуся из двух незнакомцев. – А этот рыжий – Зойсайт.

Парень перевел на него взгляд, до этого неотрывно следующий за Нараку. Чем же ему так насолил этот симпатяга? Окинув Ледяного Короля с ног до головы, он назвал свое имя:

Сон, конечно, сном, но, сколь ни был он желанным, реальность все равно берет свое. Вот и в этот раз она медленно вплыла в грезы ханьо уверенной поступью Сессёмару. Нараку приоткрыл один глаз и, конечно, уперся взглядом в спину уходящего ёкай. Демон-пес несомненно реален, а он так надеялся, что весь этот остров – и даже классный парень Зойсайт – всего лишь сон. Но нет. Не повезло.

Продрав и второй глаз, Нараку сел на своем импровизированном ложе – вот никогда раньше не спал, а здесь вдруг сподобился, что за странные шутки с этим островом, – им служила его любимая обезьянья шкура, перешедшая и в посмертие. Только вот что-то Страна Желтого Источника больно уж мирная и солнечная. Его, часом, по ошибке не на Равнину Высокого Неба запихали? Ханьо с удовольствием зевнул, потянулся, демонстративно не заметив досадливо обернувшегося Сессёмару, и с самой милой улыбкой сказал:

– Доброе утро, Сессёмару-сама.

Лицо пса исказилось в мимолетной брезгливо-утомленно-отчаянной гримасе, он вышел из пещеры и исчез из поля зрения. Сколько бы Нараку не принюхивался – а нос у него всегда работал так себе – похоже, ёкай уже далеко. Поморщившись с досады, он подобрал свою шкурку и тоже вышел: тут неподалеку небольшое озерцо, в котором так славно искупаться.

После недолгих размышлений, четверо демонов… ну, точнее, трое демонов и один полукровка, но ведь это не существенно, правда?… избрали местом проживания пещеры в центре острова. Там было прохладно в полуденную жару, не слишком сыро и не слишком жестко. Впрочем, последнее жителям эпохи Сенгоку фиолетово: оба привыкли к отсутствию перин и спали где придется – один на земле, другой на деревянном полу. Строго говоря, Сессёмару бы вообще предпочел ночевать под открытым небом, к тому же, так оно ему привычнее, лишь бы не оставаться под одной крышей с этим мерзким ханьо и точно таким же рыжим, которые, того и гляди, сговорятся. А в том, что они найдут точки для взаимопонимания, ёкай – и в этом он недалеко ушел от Кунсайта – не сомневался. В пользу же поселения в пещере немаловажную роль сыграл Ледяной Король. В чем-то эти двое изрядно похожи, потому и почти подружились, если можно так сказать про два айсберга, а поточнее – согласились признать один другого достойным соперником и “поделить” территорию, без всяких разборок и выяснений, кто здесь крутой.

Тем более, что выяснять особенно нечем. Кто-то таинственный, кто поселил эту четверку на островке, и кого Зойсайт поминал всякий раз по поводу и без повода, постарался в корне предотвратить конфликты и смертоубийства. Потому и магии был оставлен самый минимум: Нараку мог только ставить барьеры, Сессёмару пожертвовали Доккасо, Зойсайту файерболлы, а Кунсайту, словно в насмешку, его любимые бумеранги. А вот демон-пес остался безоружным: причислять Тенсейгу к оружию он упорно отказывался и на все расспросы, что это за меч у него такой, отзывался гордым молчанием.

Демоны они демоны и есть. В теории, они много чего могут и чем угодно отличаются от обычных людей. Им вполне доступно не есть неделями и месяцами и при этом не потерять физической формы, обходиться минимумом сна и всегда выглядеть свеженькими, как огурчики, быстро бегать, прыгать, временами даже летать. Все правильно. Вот только на этом островке всем четырем ужасно этого не хватало. Особенно бесился Сессёмару: Нараку, которому, собственно, не привыкать к человеческому существованию, беспрестанно его подзуживал, намекая на то, что великий демон-пес на этом клочке суши превратился в обычного человека.

Просто удивительно, как это ему удалось протянуть целых четыре дня, вместо того, чтобы покоиться в могилке. То ли просто везучий, то ли Сессёмару лениво.

Нараку пешком дошел до озерца, наслаждаясь замечательной солнечной погодой, даже настроение у него под стать: ленивое, почти добродушное. В любом случае, ни с кем цапаться ему не хотелось, а только лежать и греться на солнышке. На берегу он расстелил бабуиновую шкуру, разделся и отправился купаться: тело настойчиво требовало чистоты и прохлады. В тени плакучих ив у правого берега озерцо плавненько превращалось в небольшую купаленку, в ней ханьо и расположился со всеми удобствами, принявшись мыть длинные волосы. И почему он раньше не замечал, сколько с ними возни?

– Доброе утро! – раздался звонкий голос Зойсайта. Рыжий приветственно улыбался, сидя на берегу на корточках, в зеленых глазищах плясали наглые и вечно пьяные черти. – Как спалось?

Нараку тряхнул головой, перебрасывая мокрые волосы на спину, и улыбнулся в ответ. Что поделать, Зойсайт ему чисто по человечески нравился. В кои-то веки встретил кого-то на себя похожего.

– Неплохо. А ты?

Последний вопрос, правда, задан для проформы и с такой хитрющей улыбкой, что Огненный Лорд заалелся, совсем как невинная и отчаянно влюбленная девица. И, если с первым было уже напряженно, то второе утверждение вполне отвечало истине. Казалось, для парочки верховных Лордов ТК наступил медовый месяц. И в первые два дня, точнее, ночи, Сессёмару и Нараку вынужденно становились невольными свидетелями тех кошачьих концертов, кои от всей души устраивал Зойсайт. Потом Нараку навострился закрывать вход барьером, и спать стало более возможным.

Если он думал, что дождется от старого врага хотя бы “спасиба”, то здорово обломался. До благодарности Сессёмару не снизошел, но стал более терпимым к некоторым подколкам “товарища по несчастью”.

– Превосходно… – прошептал Зойсайт, зеленые глаза сразу же стали томными и блаженными, даже показалось на минутку, что Огненный Лорд сейчас где угодно, но только не здесь. Очнувшись через пару минут от грез, рыжий профессиональным взглядом окинул копну на голове Нараку и предложил: – Давай, я помогу тебе с волосами. А ты мне?

– Идет, – обрадовался ханьо возможности не мучаться с кудрями.

Позже, потратив пару часов на мытье то черной, то рыжей головы, и в волю наплескавшись в озере, почти друзья сидели на берегу, подставив мокрые волосы солнцу, и неспешно беседовали о своем, о женском :)

– Слушай, – неожиданно сменил тему Зойсайт, зевнул и продолжил: – А чего вы с Сессёмару так грызетесь? Он такой симпатичный…

Нараку жевал травинку. Так вот, этой травинкой он чуть и не подавился. Прокашлявшись, он набросился на рыжего:

– Ты что, совсем того?

– А что? – непонимающе покосился на него Зойсайт. – Что я, неправду говорю? Сессёмару красивый. И ты тоже красивый. Вы были бы отличной парой. Что, хочешь сказать, это не так? Или вы оба…

Намек был столь прозрачен, что Нараку не удержался и… покраснел. Редко кому удавалось вогнать его в краску, и это событие стоило отметить. Ударом по гениальной голове, которая это придумала. Но он сдержался. Дождавшись, пока краска смущения станет краской гнева, тихо парировал:

– А ты Сессёмару это предложи. Вон и он, кстати.

У озера сидели эти двое: рыжий и Нараку. Рыжего звали… да как же его звали-то? Интересно, а Кунсайт сильно обидится, если Сессёмару забудет, как звать его любовника? Сомневаюсь. Ах да, Зойсайт. Странное имя, под стать владельцу. Такой заразы днем с огнем… потому что Нараку шляется по улицам исключительно ночью и искать его не надо, сам прибежит. Так вот, они сидели на берегу, исключительно в подштанниках, на травке рядом кучей валялась одежда, распущенные волосы мокрые – купались только что, сразу видно. Нараку отчего-то красный, то ли перегрелся, то ли рыжему удалось вогнать мерзавца в краску… интересно, чем? При его приближении он что-то сказал на ухо приятелю, о каком-то предложении. Сессёмару мгновенно насторожился, от этой парочки он не ждал ничего хорошего.

Зойсайт мило улыбнулся, стараясь выглядеть как можно более безобидно. Зря старался: Сессёмару рыжим не доверял. А особенно тем, которые дружат с Нараку.

– Решили искупаться, Сессёмару-сама?

Против обыкновения Нараку смолчал, с интересом наблюдая за приятелем. Даже отодвинулся немного, наверное, чтобы не попасть под удар. Шепнув приятелю на ухо: “Ты, главное, делай вид, что тебе самому обидно”, – Зойсайт поднялся с травки и подошел к ёкай. Рядом с высоким Сессёмару он выглядел хорошо если подростком. Совсем ребенок. Из него хорошая самка получилась бы, неожиданно подумал пес, окинув рыжего с высоты своего роста холодным взглядом.

– Могу я спросить вас, Сессёмару-сама? – перешел в наступление Зойсайт, нагло глядя прямо в золотые глаза. Ёкай молчал. Наверное, можно. Будем считать, что можно. – Почему вы так плохо относитесь к Нараку? Он такой красивый, вам не кажется?...

Нет, Сессёмару не казалось. И особенно не казалось, когда в полуметре от него маячила эта наглая насмехающаяся рожа… хотя нет, в данный момент Нараку был отчего-то не в своем амплуа, и не ржал нагло, а, закусив нижнюю губу, не сводил с них напряженного взгляда. Не смешно ему было, вот и все. Может быть, именно от этой неожиданной солидарности с врагом он и не врезал обладателю наглых зеленых глаз, а просто оставил без ответа, обойдя и направившись к озеру.

– Тебе повезло, – констатировал ханьо, едва Зойсайт снова присел рядом.

– Еще как, – согласился он, не без удовольствия наблюдая за ёкай. Да уж, Сессёмару-сама надолго запомнит этот момент, когда Нараку был с ним согласен. Да еще по такому поводу.

Нет, решительно, Зойсайт умел испортить жизнь. С того самого момента, как он обмолвился, какой красивой парой будут Сессёмару и Нараку, последний жил как на иголках, все время – и не без причины – ожидая смертельного удара от разозленного вмешательством в его частную жизнь ёкай. Да и спали они в одной комнате… то есть, пещере.

И теперь эта дистанция становилась прямо-таки угрожающей.

Горным козлом прыгая по камешкам, заглянул Зойсайт.

– Нараку, – позвал он приятеля, – пойдем ужинать? Эй, тебе что, холодно?

– Немного.

За едой, как обычно, велись донельзя мирные и спокойные разговоры: погода, интересные случаи из прошлой жизни, догадки относительно того, что это за место и кто их сюда запихал. Зойсайт трещал без умолку, как сорока, с легкостью перескакивая с одной темы на другую. Реже солидно вставлял слово Кунсайт, тут же в разговор вступал Сессёмару, и они элегантно перебрасывались фразами и словечками, как люди, то есть, демоны, знающие себе цену. Нараку же большей частью предпочитал молчать и слушать, оценивая обстановку, изредка встревая в разговор с какой-нибудь ехидиной.

Очнувшись от мыслей, Нараку с удивлением обнаружил, что драки не произошло. Заявление обнаглевшего рыжего Сессёмару просто пропустил мимо ушей и спокойно ужинал, тихо беседуя с Кунсайтом. Зойсайт подмигнул приятелю, как ему казалось, ободряюще, тот скорчил такую гримасу, что рыжий прыснул со смеху. Вот ради него же старается, как он не понимает?

Ханьо быстро наелся, откинулся назад, опершись на руки, разглядывал порхающие под потолком огоньки, было нечто завораживающее в их незамысловатом танце, кружении по кругу и петлям, в тенях, непрерывно движущихся вслед за светом, казалось, они вычерчивают странные слова, но вот какие, Нараку разобрать не в силах. Уже давно ушли к себе Лорды, а он сидел и смотрел наверх, совершенно забыв о страхах и опасениях. И Сессёмару тоже остался, прислонившись к стене, почти незаметный в сгустившейся по углам темноте, только вот огоньками любовался недолго, его привлекло совершенно другое зрелище. Иногда рыжий говорит на удивление правильные вещи: Нараку и в самом деле красив. Странно, как раньше не обратил внимания?

Едва он вошел в их спальню – чертов Зойсайт, достал уже! – за спиной вспыхнула розоватым светом полупрозрачная стенка кеккая. Она давала достаточно света, чтобы добраться до своего угла, не наткнувшись на ханьо. Тот сидел, по самые глаза закутавшись в шкуру. Да уж, не жарко, не жарко. Не обращая больше на мерзкого полукровку внимания, Сессёмару быстро заснул, где-то на задворках сознания подивившись, какой Нараку тихий в последнее время.

Поспать не дали. Где-то через полчаса разбудил страстный стон Зойсайта, эхо пошло гулять по всем коридорчиками и пещеркам. Сессёмару приподнялся, глядя в сторону выхода. Барьера не было. Не успев проклясть ханьо всеми известными ему словами, почуял новый запах. Запах человека. И он шел из того угла, где, сгорбившись, обхватив голову руками, сидел Нараку. Его тоже, похоже, не радовал неожиданный ночной концерт.

Запах человека… Быть такого не может. По опыту прошлой жизни Сессёмару знал, во что превращается Нараку раз в месяц, видел однажды, и ничего в этом хорошего нет, он даже собирался куда-нибудь улизнуть, когда такое случится, а тут, нате вам, такая приятная неожиданность. Пусть лучше будет человеком, уж человека он потерпит, приноровился, а все спасибо Рин, все лучше, чем терпеть рядом кучу низших ёкай, и все это увенчанное оторванной головой ханьо.

Слушать продолжающийся концерт было выше всех сил. Пожалуй, даже Боги не выдержали бы и смылись куда подальше. Сессёмару Богом не был, испытывать терпение ему не хотелось, потому он поднялся и зашагал к выходу.

– Куда вы, Сессёмару-сама? – позвал его Нараку.

– На улицу. Там тише, – процедил ёкай.

– А можно с вами?

– Как хочешь.

По звукам выходило, что Нараку вскочил на ноги, совершенно забыв про то, что на эту ночь человек, сделал пару шагов и тут же о что-то споткнулся. В темноте раздалось сдержанное шипение. Сессёмару едва слышно вздохнул. Ну как можно быть настолько тупым? Безошибочно найдя в темноте бестолкового ханьо, подхватил его на руки и двинулся в коридор.

Такое не могло привидеться даже в страшном сне. Именно что от страха Нараку изо всех сил вцепился в край брони ёкай, который легко и просто шел в кромешной темноте, неся его на руках. То есть, напомнил себе, это ему темнота кажется кромешной, а все из-за человеческого зрения, черт бы его побрал. Поскорее бы прошла эта ночь. Сил нет быть человеком снова!

На улице, само собой, гораздо светлее, хотя луна напрочь отсутствует на небе. Нараку горестно вздохнул: нет, у кого такое странное чувство юмора? Неужели он теперь становится человеком в новолуние, как Инуяша? Но тут маленькая тучка отошла в сторону, и сверху проглянула совершенно круглая, сверкающая полнотой луна, сразу стало еще светлее, настолько светлее, даже слабые человеческие глаза легко узрели лицо Сессёмару и странное выражение в его глазах. Ёкай же, в свою очередь, рассматривал ошарашенного Нараку, недоумевая, с какой стати взял вот это на руки?

Позади дернулся, выйдя из ступора, Нараку.

– А…

– Я собирался спокойно поспать, – холодно объяснил Сессёмару, внутренне продолжая недоумевать, с какой стати он что-то объясняет.

– Да…

Он вздохнул и вернулся обратно. А то опять Нараку споткнется, а ведь он обязательно споткнется и расквасит нос, что вероятно, потому что люди ни фига не приспособлены к жизни. Ханьо даже не протестовал, когда, как маленького, за ручку отвели под сень деревьев и показали, где можно будет прекрасно выспаться, хоть на первый взгляд и не скажешь. Вздохнув, он принялся устраиваться на выбранном ёкай месте, и последнее, что он видел, засыпая, был Сессёмару, устроившийся неподалеку.

– Спокойной ночи, Сессёмару-сама.

Пробуждение ранним утром порадовало чрезвычайно. Даже настроение улучшилось, когда Сессёмару открыл глаза и узрел вокруг небо, деревья и траву. Все, решено, никаких больше ночевок в пещере, хватит с него. Пусть сами там живут, а ему гораздо больше по душе свобода.

Кстати, о свободе… невдалеке, на том самом месте, где его усадили, спал Нараку, укутавшись в белую шкуру, и вообще, являя собой образец очарования и невинности. Можно только подивиться, какие чудеса творит сон с людьми, меняются напрочь, а, может быть, сбрасывают маски и становятся самими собой. Как бы там ни было, разбираться в этом Сессёмару не собирался. Он поднялся и ушел, направляясь к южному берегу островка.

С некоторых пор Зойсайт остался не у дел. Его продвижение на ниве сводничества временно приостановилось, потому что главные виновники уже состоявшегося в рыжей голове торжества расстроили все грандиозные планы. Сессёмару куда-то смылся, появлялся крайне редко, разве что перекинуться парой слов, он мотался по всему острову, наслаждаясь видимой свободой. Нараку же окончательно превратился в затворника, по старой привычке сидел на одном и том же месте и пялился куда-то в пространство. И, что самое главное, их обоих это устраивало!

Недоволен был только Зойсайт. Но пока ничего поделать не мог.

Разговаривать с Нараку бесполезно: ханьо бледнел, краснел, жутко злился при каждом упоминании имени золотоглазого ёкай, а потом вообще начал закрываться кеккаем, так что его не беспокоил больше никто. И вынужденная голодовка даже особенно не мешала. Каким-то странным образом он вспомнил, каково это, практически ничем не питаться и в то же время оставаться в приятных формах.

Отлавливать Сессёмару по всему острову… ну, если Зойсайт вспомнил бы, как надо правильно летать, он может и попытался, а так – все зря. Рыжий злился, бесился, швырялся файерболлами, а потом, совершенно неожиданно, плюнул на это дело и полностью посвятил себя обожаемому Кунсайту.

В частности, сегодня они собирались на пляж.

С самого утра в пещерах царил настоящий тарарам. Зойсайт носился туда-сюда, в голос сетуя, что нет тут его шикарного гардероба, и никаких плавок, а уж о шлепках, шляпках, парео, полотенчиках – и мечтать не приходится. Кунсайт спокойно выслушивал эти стенания, изредка вставляя словечко-другое и подгоняя возлюбленного. Наконец, когда рыжий уже внушил себе, что придется обойтись без всех благ цивилизации, демоны отправились купаться.

Любимый пляж Зойсайта, уже облюбованный им исключительно для себя и Кунсайта (разве что таблички не прибито, мол, не входить, частное владение), располагался к северу от пещерки, и была это живописная лагуна с такой прозрачной водой, что дно отчетливо видно, и даже самый маленький камушек, и разноцветных рыбок, и странно-красивые водоросли, и деревья у берега такие густые, можно заниматься чем угодно, все равно никто ничего не увидит.

– Правда, тут красиво, Кунсайто-сама? – восторженно щебетал он, носясь кругами, купаясь в дожде из золотистого песка, откапывая затейливые раковины и странной формы камушки.

– Правда.

Они улыбались друг другу и надолго забывали обо всем на свете, потому что не было ничего важнее сейчас, кроме как них самих. Очень даже легко представить, что весь остров в их распоряжении, когда остальные робинзоны благовоспитанно не показываются на глаза.

– И что, тебе больше ничего для счастья не надо? – не удержался от подколки Кунсайт, с интересом выслушавший этот пространный монолог о том, что считает счастьем Лорд Зойсайт.

– Нет, почему же? – даже обиделся немного рыжий. – Хочу Серебряный Кристалл… если его перекрасить в зеленый, он прекрасно подойдет к моим глазам… я его вставлю в выходную диадему и буду надевать по самым-самым праздникам… Берилл удавится. И Нефрит тоже… а, вообще, как вы думаете, Кунсайто-сама, он и в самом деле влюбился в эту девчонку? Или просто…

Пока неразлучная парочка отдыхала на почти личном пляже, остальные наслаждались в буквальном смысле слова выстраданным одиночеством.

Едва “дома” наступила долгожданная тишина, Нараку, недоверчиво прислушавшись, снял барьер и спокойно вздохнул. Конечно, Зойсайт просто свой в доску, но, честное слово, со своей дурной идеей уже порядком достал. В самом деле, ну как не понять… хотя, ему то что, не его же Сессёмару будет убивать. Если в хорошем настроении – то долго и мучительно. А Нараку. А он, между прочим, личиком красивым дорожит и не собирается с ним расставаться.

Рассуждая примерно таким образом, ханьо выбрался из пещеры, надыбал по пути огромное красное яблоко, захрустел аппетитно и ушел гулять. О том, что где-то там шатается пьяный от долгожданного одиночества Сессёмару, и не подумал, голова у самого туго соображала, то ли воздуха не хватало, то ли злиться надоело.

Как и ожидалось, столкновение непримиримых врагов все-таки произошло. Не так далеко от пещер, как можно было бы, на небольшом клочке земли посреди реки. Сессёмару там отдыхал. Что занесло в те края Нараку – остается только гадать. Впрочем, как бы там ни было, оба были очень неприятно удивлены, когда столкнулись практически нос к носу.

– Ой… – только и смог сказать Нараку, открыв рот, глядя на ёкай. Недоеденное яблоко выпало из онемевшей на полпути ко рту руки и скатилось в воду, где и осталось лежать, посверкивая из глубины чудным красным глазом.

Сессёмару не сказал ничего. Нечего было сказать, а опуститься до дурацкого “ой” и прочих восклицаний позволить себе не мог. Это пусть ханьо так выражается, он, Сессёмару, лучше будет хранить гордое молчание.

И снова тишина. Кажется, с истерическим смешком подумалось Нараку, взаимное молчание становится привычным для них способом общения. Молчание было угнетающим, но, тем не менее, расходиться не спешили, чего-то ожидая, может быть, когда кто-нибудь один нарушит эту тишину. Тем не менее… и это было всего лишь догадкой, не собирались они разговаривать друг с другом. Разве что, если сейчас откуда-то из-за деревьев выскочит Зойсайт и с возмущенным криком “Разве это свидание?!” кинется научать, как эти самые свидания проводить, только тогда эти двое и прервут молчание, а так…

Впрочем, было кое-что, что Нараку очень хотелось знать.

– Почему вы не убили меня тогда?

Сессёмару взирал холодно и бесстрастно, чем-то напоминая древние изображения божеств, равно далеких и от жрецов, и от простых смертных, от таких ничего не добьешься, ни хорошего урожая, ни победы, ни просто грибного дождичка, вообще ничего, правда, не жмоты, просто считают себя выше. Просто выше.

– Почему?

Даже знай Сессёмару ответ, все равно не сказал бы, нечего рассусоливать с этим ханьо, еще вообразит невесть что…

Нараку смотрел на него, внутри все медленно холодело, пожалуй, догадался, почему ёкай “смилостивился”, не убил, когда он был совершенно беззащитен. Теперь будет беречь эту тайну, будучи постоянной угрозой для ханьо, а уничтожить – сил пока не хватает и вряд ли хватит. Вот оно как, утонченное издевательство вполне в духе знати, черт бы побрал всех… Хмыкнув пренебрежительно, Нараку вздернул нос повыше и прошел мимо, даже на спине можно было прочесть, что об этом думает, а что о самом Сессёмару и его предках до седьмого колена, которые все были безродные шавки, один к одному… а, что там читать, когда такая спина… Сессёмару даже обернулся и залюбовался ненадолго, пока не опомнился и сам не ушел, оставив недоумение на потом.

И правда, с чего нашел этого мерзавца красивым?

Почти новобрачные вернулись домой глубоким вечером, по пути несколько раз останавливались полюбоваться звездами, Зойсайт нес романтическую чушь, Кунсайт внимательно слушал, ему было все равно, главное – рыжий рядом и никто больше не собирается их разлучать, некому отдавать дурацких приказов и орать сорванным столетие назад голосом, а все небольшие неудобства, связанные с пребыванием на самом настоящем необитаемом острове, и в сравнение не идут. И компания подобралась неплохая, в кои-то веки можно по душам поговорить с равным себе, кто знает цену настоящему, а не придуманному величию, не пыжится, изображая из себя невесть что, а спокойненько так дает окружающим самим догадаться о его исключительности. И Зойсайта больше некому шпынять – нашел родственную душу, называется, если эти двое возьмутся за ум, то смогут довести до самоубийства не то что демона, но даже Сэйлор-Мун. За размышлениями, разговорами и поцелуями не заметили, как дошли до дома.

Было тихо, темно, спокойно. Нараку мрачно пялился в стенку и разрабатывал планы по убийству Сессёмару, который слишком много знает, к сожалению, ни один не нравился: слишком много случайностей должно произойти, и потом, ёкай даже без магии все равно намного сильнее, а постоянно уповать на барьер невозможно. Дело дрянь, в общем.

Сидеть в пещере больше не хотелось, Нараку вышел наружу и с максимальным удобством пристроился на выступе, глядя на необычайно звездное небо. Никогда еще не видел столько звезд сразу… Невдалеке послышался довольный смех Зойсайта. Вот уж кому все звезды по барабану. Счастливчик. Ханьо даже позавидовал приятелю на мгновение. Потом одернул себя и строго спросил, с чего вдруг.

– Хэй, Нараку, – удивленно протянул рыжий, заметив знакомую фигуру, из-за жары без шкуры, – наконец-то ты вылез из пещеры. Скучно стало, нэ? Или слишком одиноко?

– Звездами любуюсь, – огрызнулся Нараку.

– О, как романтично! – воскликнул Зойсайт без всякой тени иронии. – Небо сегодня действительно великолепно. А почему бы тебе не позвать Сессёмару?

Ханьо скривился. Сколько можно?…

– Мне и без него хорошо.

– А вот и неправда! – Зойсайт подбежал, резво вскарабкался по камням и погрозил приятелю пальцем. – Только не надо врать! Разве тебе не одиноко?

– Лучше посмотри, какие звезды.

– Ладно-ладно… – огненный уселся рядом и тоже уставился на небо. – Смотри, а вон та похожа на глаз. Забавно, правда?

Даже Кунсайт поспешил посмотреть, что это за звезда, похожая на глаз. Нехорошая звезда, слишком много странностей…

Нараку нашел упомянутую звезду. И в самом деле, очень похожа…

– Потому что это и есть глаз, дубина, – холодно сказал Сессёмару, незаметно оказавшись рядом. Нараку дернулся и замер, от золотых глаз ощутимо веяло холодом, и вообще, ёкай как будто приготовился к битве. – Ставь барьер, идиот.

– Вот уродство, – вздохнул Зойсайт. По тону ясно читалось, рыжего ничего не устраивает. И причем все.

Начать с того, что вот уже почти месяц, как демоны отсиживались под барьером Нараку. Трусливо? Может быть. Если вы – всемогущий Лорд Темного Королевства со всеми знаниями и умениями, с кучей магических артефактов в рукаве и за пазухой. И еще за вами сама Королева Берилл и Владычица Металлия. Тогда да – трусливо. А когда вы совсем лишены магии и максимум, на что способны, это создать пару файерболлов, тогда простите. Жизнь дороже. Вот четырем демонам и стала очень дорога жизнь. Даже Кунсайт и Сессёмару не особенно выступали, понимая, что с эдакой махиной, закрывшей половину небосвода, им при нынешних возможностях не справиться. Обидно. Но это правда.

– Слушай, как ты умудряешься держать барьер и днем, и ночью? – поинтересовался Зойсайт, наклоняясь к приятелю.

Нараку оторвался от заплетания косичек в собственной шевелюре.

– У меня другого выхода не было.

– Но это же жутко трудно! Я и часа не могу продержать барьер!

– Только потому, что ты боевой маг, – снисходительно открыл Зою истину Ледяной Король. – А Нараку лучше удается защита.

Ханьо кисло улыбнулся.

– Я же говорю, у меня выбора особо не было. Когда за твоей головой охотится целая куча недоумков, поневоле научишься даже невозможному.

– Пакостить не надо было кому не попадя, – отрезал Сессёмару из противоположного угла. Слово “недоумки” он услышал, но милостиво решил отнести к ушастому с компанией. Пока. Потому что сейчас Нараку весьма… скажем так, полезен.

– Например, вам, – ехидно отозвался Нараку, прищурившись.

Сессёмару скрипнул зубами, но убивать пока никого не стал. Только сказал в прежнем тоне:

– Это было бы лучше всего.

Зойсайт примиряюще поднял руки.

– Эй-эй, парни, ну что вы постоянно ссоритесь?

– Потому что этот урод меня убил, – прошипел Нараку.

– Потому что этот урод всем жизнь портит, – отозвался демон-пес.

И все это одновременно.

Рыжий сокрушенно покачал головой. Ну что за детство, в самом деле! Тут такой прекрасный повод помириться пропадает! Нет, чтобы простить друг другу обиды, поцеловаться и никогда больше не расставаться! Вон, как они с Кунсайтом, например.

День медленно клонился к закату, багровело небо на горизонте и там, где было видно, появлялись первые звездочки. Нараку стоял у входа и, не отрываясь, смотрел, как исчезает солнце. По его подсчетам, сегодня все должно решиться, потому что с последним лучом исчезнет и барьер.

Пузо небесной тварюги медленно приближалось, похожее на громадное прозрачное облако. С краев в центр начали спускаться звездочки, так страшно, когда целые куски неба просто пропадают, закрытые пустотой. Как будто кто-то взял и выдрал с неба звезды, оставив бреши в пространстве. Демоны заворожено смотрели, как стекает энергия и формируется в огромный сверкающий сгусток, вытягивается, очень похоже на обычную каплю, дрожит, вот-вот упадет... и упала.

Кстати, насчет завала, когда рассвет?

Сияющий от счастья Зойсайт кинулся на шею мужу, свидетели, родственники и просто гости оглушительно захлопали, не жалея ладоней.

Вообще, свадьба была именно такая, о какой мечтал Зойсайт. Белый атласный мундир, роскошные фамильные бриллианты, подаренные Кунсайтом, Сессемару и Нараку в свидетелях, Берилл в качестве жреца, гости, отличная выпивка, первый тост от Нефрита за счастье молодых. Жизнь удалась. И даже Серенити, по такому случаю вся при параде, поднесла офигительной красоты изумруд. Не перекрашенный Серебряный Кристалл, конечно, но тоже очень мило.