crfprf

Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.

Хана Акино

Сказка

«…Умерший человек непременно возродится и вернётся в наш мир».

«Существуют родственные души, которые встречаются почти в каждой жизни…»

Низко-низко над землёй неслись набухшие от дождя тёмно-серые тучи, похожие на рваные, грязные лохмотья. Иногда они чуть приостанавливали свой полёт, цепляясь за верхушки деревьев и грозясь вот-вот обрушить на землю ливневые потоки воды. Но ветр словно гнал тучи прочь, попутно срывая с деревьев их красно-золотое убранство, и кувырком нёс несчастные осиротевшие листья по пустынной парковой дорожке.

Вокруг был слышен лишь тоскливый до слёз шорох опавшей листвы да звуки шагов. Птицы уже давно отпели…

Его хмурый взгляд буравил спину впереди идущей женщины. Наконец она не выдержала и обернулась.

- Ну что ты на меня так пялишься, Джейсон? – спросила она обиженно-капризным тоном.

- Боишься – дырку протру? – усмехнулся мужчина, откидывая с лица светлые волосы, которые противный ветер так и норовил запихать в глаза или в нос.

Женщина обиженно надула пухлые губки. Большие тёмные глаза слегка увлажнились.

- Ну…ну что с тобой сегодня такое? Ты сам не свой.

«Просто мне тошно видеть твою рожу, - подумал Джейсон. – Нарумяненную, напомаженную. Ты похожа на дешёвую куклу. К тому же, бывшую в употреблении. И что я такого нашёл в ней вначале? Её тёмные глаза казались мне таинственными глубинами в которых хранится клад, а на самом деле… Две пустые ямы. Её губы влекли меня, как мошкару тёплым летним вечером влечёт фонарь. Мне так хотелось прильнуть к ним. А теперь… Не могу целовать её без отвращения. Ненавижу… Под красивой обложкой скрывалось гнилое нутро. Ненавижу…»

Женщина тем временем подошла к нему и робко тронула его за руку.

- Ты на меня за что-то сердишься? – предположила она, заискивающе заглядывая ему в глаза.

«Господи, да! Да! Да!» - Мысленно кричал Джейсон, хотя на его красивом лице не отразилось ни одной эмоции, словно оно было только маской. Но в глазах цвета весеннего неба застыл лёд.

- Нет, не на тебя, - услышал он собственный голос и не узнал его – он был спокойным и ровным.

«Боже, до чего же она отвратительна. Эта её манера ходить, бесстыдно покачивая бёдрами; растягивать губы в приторно-сладкую улыбочку; строить щенячьи глазки и … О нет, это самое ужасное! Когда она делает вид, что расстроена или обижена, её глаза делаются похожими на спутниковые антенны – такие огромные и влажные, как у оленя, блин – и непрерывно испускают сигнал «жалость». Тьфу… Как я мог столько месяцев терпеть эту Бемби недорезанную!? Почти год! Да мне памятник при жизни за такой подвиг должны поставить!»

Женщина, будто почувствовав исходящую от её спутника негативную энергию, вздрогнула и отошла на пару шагов. В руках она нервно вертела красный кленовый лист.

«Как кровь», - подумалось Джейсону. Он некоторое время не мог оторвать от листа взгляд.

Кровь тоненькой струйкой течёт изо рта, превращаясь в лужицу, расползаясь… Похожа на кленовый лист…

Мужчина едва заметно мотнул головой, отгоняя странное, назойливое ведение, преследующее его уже много лет. Да что там лет! Считай – всю сознательную жизнь! И чего он только не делал: и таблетки глотал и кололся; даже пробовал лечиться в больнице. Только всё безрезультатно – стоило взглянуть на что-нибудь красное, как мозг с услужливостью маньяка проецировал вышеуказанную картинку перед глазами. Во всех подробностях. Казалось, можно услышать, как кровь вытекает из тела, забирая с собой грешную душу…

И ещё часто виделось чьё-то лицо. Черты будто в тумане – не разглядеть… Только синие глаза с искорками-смешинками весело глядят из под каштановой чёлки.

Джейсон и близко предположить не мог, кому принадлежали эти глаза. Даже не знал – мужчина это или женщина. Но как-то подсознательно он постоянно пытался отыскать кого-нибудь хоть мало-мальски похожего на… Видение? Приведение? Мечту? А, может, - на горячечный бред сходящего с ума тридцатилетнего бизнесмена, который чокнулся от скуки и ищет острых ощущений?

«Блин, ищу всю жизнь сам-не-знаю-кого… Просто форменный псих. И крыша моя едет, не спеша, черепицею шурша…».

Джейсон скривил губы в страшном подобии улыбки. Женщина снова вздрогнула, но не смогла оторвать полных ужаса глаз от его лица. Щёки её побледнели. Из-под красного беретика выбился непокорный каштановый локон, и ветр явно заигрывал с ним, но она даже не пыталась его поправить. Тяжело сглотнув, она неуверенно шагнула к застывшему на месте мужчине. Похоже, её немного трясло.

«Она что, меня боится? Вот глупая! О такое и руки-то марать не охота – того и глядишь запачкаешься». Со спокойствием удава, следящего за жертвой, Джейсон наблюдал за жалкими попытками своей спутницы приблизиться к нему.

«Её красный берет и жёлтое пальто действуют на меня, как плащ матадора на быка! Неужели ей нравится так издеваться…то есть, одеваться!? И это в ней я увидел (каким таким местом?) свою синеглазую мечту из ведений? Нет, мне определённо интересно, где были мои глаза? Видимо, там,…где не светит солнце!!!».

- Послушай, нам… - и без того тихий голос женщины превратился в шёпот. – Нам нужно поговорить, - она подняла на Джейсона большие глаза, полные прямо таки вселенской тоски. – Ты меня больше не любишь, да?

- Не люблю? – Вопросом на вопрос ответил мужчина. – А какая она – любовь?

«Любовь дарит крылья. Ты чувствуешь, как они медленно расправляются за твоей спиной – большие и сияюще-белые».

- Любовь, - женщина от напряжения выкатила глаза, стараясь придумать достойный ответ, хотя прекрасно понимала, что чтобы она сейчас не сказала, всё будет воспринято в штыки. – Это… Не знаю… Это что-то…

«А ты не смогла подарить мне желанные крылья».

- …что-то, когда ты чувствуешь, что готов всю жизнь провести рядом с одним человеком, ничего не требуя взамен… Только улыбку…

«Которую я ищу уже целую вечность и никак не могу отыскать… Чёрт. О чём я думаю?»

- Интересно, в каком глупом любовном романе ты вычитала этот бред? – неожиданно грубо спросил Джейсон. Женщина опешила и затем побледнела ещё больше. Её уже не просто потряхивало – её откровенно трясло.

- Я…Я… - Она начала заикаться, как всегда, когда сильно нервничала.

- А ты и своему мужу это втюхивала? – беспощадно продолжал мужчина, медленно наступая на свою дрожащую, как осиновый листик, спутницу. – Разве ты не хотела прожить с ним всю свою жалкую жизнь и ничего не требовать взамен? Ну, кроме зарплаты, конечно…Нет? Чего ты так на меня вылупилась? Я очень страшный? Тогда почему ты каждый раз, как твой муж куда-нибудь уматывал, бежала ко мне? Ну же, отвечай! – Джейсон грубо схватил женщину за плечи и начал трясти. Голова её, как у куклы, моталась из стороны в сторону. Красный беретик полетел с головы в ворох палых листьев, и остался лежать там – одинокий, забытый…

Наконец мужчина оттолкнул от себя несчастную, но не рассчитал силы, и она упала, беспомощно хватаясь руками за воздух.

- Ну что ты хочешь от меня? Что ты ко мне привязалась? Хочешь, что бы я это сказал? Хорошо! Я не люблю тебя! НЕ ЛЮБЛЮ! И никогда не любил!

- Н-но…н-но п-почему…п-почем-му? – сквозь рыдания слова едва можно было различить. – П-почему ты г-говоришь мне это тольк-ко сейчас?

«Я искал совсем другого человека. Я не виноват, что ты попалась мне на пути».

- А теперь, - уже более спокойно продолжил Джейсон. – Теперь, когда ты, наконец, всё знаешь, оставь меня в покое. Прекрати постоянно названивать мне, доставать меня своими дурацкими записками. Меня уже от всего этого просто тошнит!

Мужчина последний раз с отвращением глянул на женщину – вся заплаканная она продолжала сидеть на земле с размазанной по щекам тушью – и развернувшись пошёл прочь. Осенний ветер неодобрительно шелестел ему в след.

«А что такого? В чём я виноват? Она же мужу изменяла. Вот и заслужила».

Но ветер, кажется, не внял слабым попыткам сильного мужчины оправдаться в унижении хрупкой женщины и подул ещё сильнее, срывая листья и обвиняющие кидая их в лицо Джейсону.

- Сто-о-ой!!! – Истошный почти нечеловеческий вопль разлетелся над умирающим парком на десятках чёрных крыльев. Вороны с карканьем исчезли в низко висящем небе. Мужчина поёжился и оглянулся.

Женщина униженно ползла на коленях, протягивая руки к бывшему любовнику. Джейсона передёрнуло.

«Нет, никогда мне не понять этих странных созданий – женщин».

Она добралась до него и мёртвой хваткой вцепилась в его штанину. Её колготки были порваны, волосы окончательно растрепались, глаза странно блестели.

- Нет, не уходи, прошу…Не бросай…меня…Не…бросай… - Каждое её слово – как шорох пожелтевшей, гибнущей травы.

- Неужели у тебя совсем нет чувства собственного достоинства? Нет гордости? – Слегка очумев, выдохнул Джейсон. Он и не представлял, что эта самовлюблённая богатая эгоистка способна выкинуть такое коленце.

- Мне не…не нужна…гордость… Если… тебя не будет… рядом… Мне…нужен только…ты… Люблю!

- Нет! – Отчего-то Джейсону стало страшно. Он попытался отцепить от себя безумную, и когда ему это удалось, он, как ошпаренный, помчался прочь. В спину ему летели всхлипы, стоны, брань и проклятья.

Внезапно она вскочила с колен и с нечеловеческой скоростью…

…припустила за Джейсоном. А у того, казалось, на ногах выросли крылья. Посмотреть со стороны-то, наверное, было даже забавно – здоровенный мужик со всех ног улепётывает от хрупкой женщины… Если бы только эта самая женщина не был похожа на демона-мстителя, прямиком из Ада, с чёрными подтёками на лице, с разодранными в кровь коленями и руками, и с горящими, как угли глазами.

В конце концов, Джейсон не выдержал и остановился, переводя дыхание, а женщина набросилась на него сзади и повалила на землю.

«Она спятила», - мелькнуло у него в голове, когда он заметил, как хищно сверкнуло у неё в руках бритвенное лезвие.

Синие глаза, казалось, улыбались. В их бархатной глубине прыгали весёлые чёртики. Солнечные зайчики расцвели на белой рубашке, и откуда-то перед глазами возник цветок померанца, зажатый в тонких пальцах. Сладкой волной хлынул аромат, смешенный с теплом солнечных лучей.

- А я вот вспоминал о тебе недавно… Без тебя здесь так тоскливо…

«Я что, тоже схожу с ума?», - в ужасе подумал Джейсон и поморгал, отгоняя непонятное ведения и пытаясь сосредоточиться на разъярённой любовнице, а она почти с нежностью нашёптывала ему в ухо:

- Я убью тебя… Убью… Люблю тебя…, - И пыталась добраться бритвой до его шеи.

Откуда-то издалека, с другого конца парка плыла тихая, нежная мелодия и красивый голос пел на незнакомом языке:

Песня была красивая и грустная, хотя Джейсон и не понимал, о чём в ней поётся, но ощущал это каким-то шестым чувством. Даже хотелось всплакнуть. Вот только неприятно поблёскивающее у самого горла лезвие почему-то (почему бы это?) не давало полностью сосредоточиться на песне.

«Господи, меня пытаются убить, а я, может быть, в последние минуты своей жизни, думаю о какой-то фигне! И что мне сдалась эта песня?»

Наконец Джейсон всё ж таки сумел справиться с разъярённой фурией и сбросить её с себя, а та, оказавшись на земле, кажется, начала потихоньку приходить в себя. Лихорадочный блеск в глазах погас, сменившись какой-то пугающей пустотой. Женщина обмякла, и из её безвольных пальцев выпало бритвенное лезвие, но в другой руке она всё ещё продолжала сжимать кленовый лист.

«Чудесный выдался денёк, - размышлял Джейсон, уныло плетясь по аллее и загребая ногами листья. – Сначала уволили с работы, потом моя любовница чуть не сделала из меня салат… Мило, мило… Что там дальше по расписанию? Неужто, на сегодня всё? Нет. Что-то не верится…Видать, я кому-то там наверху очень сильно насолил».

Он доплёлся до ближайшей скамейки, и устало на неё плюхнулся, небрежно развалившись и запрокидывая голову к небу. Тучи помаленьку рассеивались, и иногда в их разрывах мелькало радостное солнышко, осторожно касаясь тёплым лучиком осенней земли. Листики как-то сразу оживали и счастливо трепыхались, нежась в ласковом солнечном свете… И тогда на душе тоже становилось тепло и так легко-легко, и начинало казаться, что тело – пушистое облачко, готовое вот-вот взлететь в бесконечно-синий клочок неба, весело подмигивающий из-за облаков.

Джейсон неожиданно почувствовал себя лучше, как будто то, что угнетало его многие годы, наконец, сдалось и отступило. На сердце была странная лёгкость и умиротворённость.

«Может, это потому, что я смог ей обо всём сказать? Да нет…не по этому… Я никогда не любил её. Мне её даже не жалко, хотя, наверное, это жестоко… Но почему же тогда мне так хорошо? Почему не чувствую больше привычной тяжести в груди?»

Мимо, не торопясь, прошла парочка. Высокий симпатичный молодой человек и маленькая, по сравнению с ним, хрупкая девушка. Она буквально повисла на руке своего спутника, о чём-то радостно щебеча. Парень делал серьёзное лицо, слушая её, но на его губах играла снисходительная улыбка. В руках у девушки был букет белых хризантем, которым она небрежно махала из стороны в сторону, словно это была метла. Когда влюблённые отошли уже на достаточное расстояние от Джейсона и думали, что их никто не видит, парень страстно прижал к себе тоненькую фигурку, прерывая поцелуем очередной рассказ своей словоохотливой девушки.

Джейсон завистливо вздохнул. Он тоже хотел бы так. И что бы по любви. Наверное, это так здорово – прижимать к себе любимое, тёплое и такое желанное тело. Целовать на глазах у всех и пусть другие смотрят и завидуют, что такое сокровище принадлежит только ему. Ему одному.

Он не увидел, но почувствовал, что рядом с ним на скамейку присел кто-то ещё. Джейсон не повернул головы, что бы посмотреть, кто там. Ему вообще не хотелось шевелиться. Солнышка становилось всё больше и больше, а туч – меньше и меньше. Его разморило.

«И за чем я только гонялся всю жизнь? За призрачной мечтой, за сном наяву, за воспоминанием о том, чего на самом деле не было… За тенью чего-то, несомненно, прекрасного, но не существующего. Вот ё-моё! А ведь я уже не мальчик. Мне тридцать и это значит, что половина жизни прожита, а то и больше – как повезёт. Нет, хватит… Надо наконец успокоиться и послать к чёрту все эти странные видения с насмешливыми синими глазами…».

Рядом что-то дзынкнуло, и Джейсон, вздрогнув, посмотрел на своего соседа. Тот сидел, закинув ногу на ногу, и потихоньку бренчал на гитаре. Длинные, каштановые волосы, волнами струящиеся по плечам; кожаная куртка (явно - б/у) и старые потрёпанные джинсы. На вид – лет семнадцать-восемнадцать. Парень неожиданно вскинул голову, улыбнулся и сказал:

«А у него синие глаза», - машинально отметил Джейсон.

«Красивая у него улыбка. Чёрт, о чём я думаю? Он же парень… Ну и что, разве у парня не может быть красивой улыбки?».

…и снова принялся что-то наигрывать на гитаре, тихо напевая себе под нос.

Было в этом незнакомце что-то такое…знакомое? Что-то неуловимо-родное… Так хорошо было сидеть с ним рядом. Просто сидеть и смотреть, как иногда странно поблёскивают синие глаза, когда как бы случайно встречаются с небесно-голубыми. Тепло… На сердце…

Парень явно о чём-то спросил, но Джейсон не понял ни слова и только густо покраснел в ответ.

- Э…э, - протянул он, отчаянно жалея, что не учил в своё время испанский, хотя такая возможность у него была.

- Pregunto – ?que hora?. Я спрашиваю – который час? - снова улыбнулся незнакомец и постучал пальцем по запястью.

- А… Я понял, - сообразил мужчина и посмотрел на часы…потом снова на парня и снова на часы. Было пол второго.

Но молодой человек оказался куда сообразительней. Он схватил руку Джейсона и, нагло притянув к себе (при этом, чуть не свалив Джея со скамейки), сам посмотрел на часы. Его макушка оказалась перед носом ошеломлённого мужчины.

«Его волосы…так пахнут…приятно… Знакомо… Что это? Ромашка? Не пойму… Почему мне кажется, что я его знаю? Всю жизнь и даже дольше…».

Нахалёнок вдруг поднял голову, и из под каштановой чёлки на Джейсона дерзко блеснули синие глаза, в которых прыгали чёртики.

- Me parece, que te conozco… Conzco tuya cara. Мне кажется, что я тебя знаю… Мне знакомо твоё лицо.

- А? – удивлённо хлопнул глазами Джейсон и шумно сглотнул.

«И почему…почему я не хотел учить этот треклятый испанский!?».

«Да? А кого уволили с работы за постоянные опоздания?».

- Me llamo Nefritis. Меня зовут Нефрит, - сверкнула ослепительная улыбка, и парень, встав, протянул Джейсону руку для пожатия.

Сердце мужчины сжалось от необъяснимой тоски. Имя было таким…родным. Таким…любимым. Стало трудно дышать.

Едва взяв себя в руки, Джейсон от всей души пожал руку своего нового знакомого:

- А я Джейсон, - сказал он, впервые за целый день улыбнувшись. – Но можно просто Джей.

«Ой, ой, ой! Ну почему мне так хочется сграбастать его в объятия, прижать к сердцу и никогда не отпускать? Разве это нормально? Фуф… Пожалуй, схожу ко я к психиатру».

Джейсон не спешил прерывать пожатие, – ему нравилось ощущать тонкие тёплые пальцы в своих – а Нефрит не торопился отдёргивать руку, пристально глядя в глаза мужчине.

Так они и стояли посреди пустынной дороги, занесённой листьями и, не отрываясь, смотрели друг на друга, словно влюблённые перед долгой разлукой, пытающиеся запечатлеть в своём сознании каждую чёрточку любимого лица.

- Djei… - Будто пробуя имя на вкус, повторил парень, и его красивые тёмно-синие глаза на мгновение подёрнулись туманной пеленой. Он о чём-то вспоминал. Но, видимо, так и не вспомнив, разочарованно вздохнул. – Eres muy bello. Ты очень красивый, - серьёзно сказал он. Глаза его казались грустными. – Eres parecido al angel… Solo no tienes las alas… Ты похож на ангела… Только крыльев нет…

Трясущимися руками Джейсон вытащил из кармана пальто пачку «Prince» и сунул в рот сигарету. Он протянул её и Нефриту, но тот отрицательно покачал головой.

- No fumo. Es insalubre. Y no te aconsejo…?No tienes miedo morir de cancer? Я не курю. Это вредно для здоровья. И тебе не советую… Не боишься умереть от рака?

«Чёрт, куда я засунул эту проклятую зажигалку?... И что он там бормочет? Хоть бы слово понять».

Наконец Джейсон нашёл, что искал и с наслаждением втянул в себя серый дымок.

- Я умру от рака, - нехорошо пошутил он и криво улыбнулся. Будто поняв его, парень усмехнулся и добавил:

«Боже всемогущий, как же мне хорошо. Как хорошо рядом с ним. Смотреть, как он улыбается и чувствовать, как от этой улыбки по сердцу разливается тепло… Но разве так может быть?... Встретить незнакомого человека и… Что? Влюбиться в него? Да нет…это не любовь… Или всё таки любовь? Но ведь не бывает так, не бывает! О-хо-хо…мм-м… Или бывает? Эх…».

- Ты красивый, знаешь… - Задумчиво произнёс Джей, но тут же смутился и покраснел.

«И я говорю это совершенно незнакомому ПАРНЮ!!! Или знакомому…».

Нефрит лучисто улыбнулся, и пляшущие чёртики в его глазах стрельнули в мужчину маленькими трезубцами. Прямо в сердце…

Парень вздрогнул от неожиданности и обернулся на зов. Метрах в тридцати от них стояла симпатичная черноволосая девушка и махала ему рукой.

- ?Por que te estancaste? Vamos, no puedo mas esperarte. Yo quiero comer, ?oyes? Ну что ты застрял? Пойдём, я больше не могу ждать! Я есть хочу, слышишь?

Нефрит помахал ей в ответ и с сожалением посмотрел на Джейсона.

- Tengo miedo debo ir. Боюсь, мне надо идти, - показалось…или на самом деле в его голосе прозвенела грусть? – Puede ser, nos encontraremos… Dicen, que el mundo es estrecho. Может, ещё увидимся…Говорят, что мир тесен.

Парень ещё немного помялся, как будто чего-то ждал, потом вздохнул, сунул руки в карманы и поплёлся к девушке, которая ждала его, уперев руки в бока и нетерпеливо притопывая ногой.

«Нет, нет, нет!!!», - Мысленно взвыл Джейсон, впившись глазами в удаляющуюся фигурку. Может, это и было глупо, но он хотел кинуться вслед за Нефритом, вот только ноги-предатели, будто корни пустили на том месте, где он стоял. А тот уже дошёл до девицы. Она что-то раздражённо сказала; он в ответ пожал плечами, звонко рассмеявшись, и смех этот серебряными колокольчиками рассыпался по тихому осеннему парку.

Девушка взяла Нефрита под локоть и они, не торопясь, пошли прочь. Парень на мгновение обернулся, и синие глаза встретились с голубыми… Тёплая волна света с головой накрыла Джейсона… А потом снова стало холодно…

Кружась, слетали с неба грустные листья, выстилая землю осенней парчой. Начал накрапывать дождь. Мужчина посмотрел на небо, и оказалось, что всё оно вновь затянуто тучами.

«Я чувствую нечто странное… Как будто что-то растёт у меня за спиной. Крылья?... Вот они расправляются и нежно-белые пёрышки трепещут на ветру. Неужели это…

Какая всё таки странная штука - жизнь…Всё кого-то ищешь, сам не знаешь кого, а потом вдруг бац – и встречаешь его где-нибудь на улице. И совершенно незнакомый человек кажется родным и любимым…Но потом он уходит и как будто уносит с собой кусочек твоего сердца.

Мне было не больно расставаться с женщиной, с которой делил постель почти год, а с парнем, которого и знал-то пару минут (или целую вечность?) – мучительно тяжело. Ну, разве так бывает? Или просто душа помнит то, чего не помнит тело?..

Вот не думал, не гадал, что со мной это когда-нибудь произойдёт».

Джейсон понуро брёл, куда глаза глядят, и не заметил, как вышел из парка. Мимо него по шоссе со свистом проносились машины. Все куда-то спешили. Где-то их ждали…

Он даже не успел понять, что произошло. Он ничего не видел и не слышал, погружённый в свои невесёлые мысли.

Из-за поворота на полной скорости вылетела ярко-красная Феррари и промчалась по дороге, взметая листья…

«Блин, ненавижу красный», - подумал Джей, лёжа на дороге. Он почти не удивился тому, что не чувствует ни рук, ни ног… «Может, и впрямь крылья выросли?». Странно только, что боли почти не было, лишь в сердце от чего-то щемило… Во рту ощущался солоноватый привкус. Кровь медленно растекалась по дороге.

«И почему мы всё вспоминаем только в последний момент? Это так несправедливо! Мы всю жизнь мучаемся, что-то ищем, страдаем, но понимаем, ЧТО искали слишком поздно… - его сознание медленно затухало, словно пламя свечи. Он ощущал, как мягкие, ласковые волны вечности подхватывают его и он плывёт…Плывёт в сияющую голубую даль. – Вот и его я так долго искал… Нашёл… А теперь опять всё начинать с начала? Сколько же можно? Я так устал… Но я не сдамся… Я так люблю тебя. Я обязательно отыщу тебя, даже если пройдут сотни, тысячи, миллионы лет… Я узнаю тебя в любом обличье, найду на какой бы планете ты не оказался, в какой бы – пусть даже самой далёкой – галактике… Потому что у нас с тобой только два крыла на двоих, и без тебя я не могу летать.

Сколько ещё раз нам придётся умирать? Вновь и вновь терять друг друга…Пока однажды круг не прервётся и мы не превратимся в Вечность…».

Голубизна заполняла собою всё вокруг, и даже волны были серебристо-голубыми.

«И всё-таки я буду ждать тебя. Снова и снова…».

Нефрит вскрикнул, схватившись за грудь, и мешком повалился на землю. Эухенья с ужасом упала рядом с ним на колени.

- !Nefritis, Nefritis! – Её голос срывался на крик. Юноша повернул голову и посмотрел на неё странными…чужими глазами.

- Me duele… Больно, - прошептал он одними губами.

- Aqui… Здесь, - он приложил руку к груди с левой стороны. – Mi corazon… Tan dolor… Сердце… Такая боль…

PS: Мой собственный вольный перевод «Besame». Не судите строго – испанский я пока ещё только учу.

Что бы видеть своё отражение в твоих глазах,

Низкое тёмно-синее небо. Бледные звёздочки печально мерцают в разрывах серых туч, что неспешно плывут над серебристо-серым морем и исчезают за серым горизонтом. Мягко сияющие волны лижут берег, усеянный белым песком и осколками ракушек.

Откуда-то из далека, из дальней-дальней дали, на лепестках облетающих цветов летит тихая, нежная, чуть грустная мелодия. Но она не рождена ни одним из известных человеку музыкальных инструментов. Она рождена самой природой, этим необычным серебристо-серым миром: ветром, гоняющим по земле отлетевшие цветы; таинственным шёпотом листвы; лунным светом, скользящим по воде…

На берегу двое. Один лежит, закинув руки за голову и дрыгая в воздухе ногой. Другой сидит, подтянув колени к груди и уткнувшись в них подбородком.

Каштановые волосы рассыпались по белому песку. Со светлыми играет ночной, синий ветер.

Светловолосый смотрит, как серо-голубая луна медленно опускается в море. На востоке, на смену ей, встаёт серебристая, заливая всё вокруг серебряным звенящим светом.

- А здесь красиво, - вздыхает он. Его небесно-голубые глаза подёрнуты лёгкой дымкой.

- Нравится? – улыбается темноволосый, вертя в пальцах крохотный серебристо-сине-голубой цветок. – Это я нашёл этот мир… А, может, он меня. Возможно даже, что я всё это просто выдумал. Не знаю…

- Здесь, конечно, хорошо, - помолчав, снова подаёт голос голубоглазый. – Но всё такое…серебряное, серое и голубое и… - он глянул на цветок в руках друга. - …такое маленькое. Почему?

Тот звонко смеётся, и смех его эхом отражается от пляжа, от моря, от неба…пока не затихает и не тает вдалеке.

- Но ведь и мир-то тоже небольшой! В нём не так уж и много места. Только для тебя, меня и так – по мелочи.

Джедайт пожимает плечами, задумчиво глядя в море.

- Да так… Просто кроме нас здесь больше нет людей. Разве порой тебе не бывает немного одиноко, а, Неф?

Нефрит садится и, придвинувшись поближе, кладёт голову на плечо любимому.

- Разве тебе плохо здесь? Только ты и я… Никто не посмотрит на нас косо, потому что некому смотреть… Никто не осудит. Разве это не здорово? Хотя…Наверное, и впрямь немного одиноко…иногда. Но у меня есть ты. А ты для меня важнее и больше, чем весь этот мир. Чем все миры вместе взятые. Ты – МОЙ мир… мир, в котором я живу.

Джедайт обнимает Нефрита одной рукой, другой гладит его по волосам.

- А ты – мой, - тихо шепчет он, нежно целуя ушко возлюбленного. – И плевать мне на всех, если ты рядом со мной.

Новая луна медленно катится к зениту, поливая землю своим необыкновенным светом. Стоят, как серебром облитые, леса; звенят серебряные цветы; на серебряном ветру дрожит серебряная трава, и серебристые волны бьются о сияющие скалы.

- Да нет. Это-то как раз не сон, а самая, что ни на есть реальность. А вот вся наша предыдущая жизнь и в самом деле была сном. Только сном. Или сказкой.

- Ничего. Вечно ты всё с ног на голову перевернёшь, - бурчит Джед, но тоже улыбается. – Придумал, понимаешь ли, серебряно-голубой мир и сидит себе, радуется. А вот скажи-ка мне лучше, что впереди-то будет?

- Буду, - Нефрит снова смеётся. – Никуда ты от меня не денешься, и не мечтай!

- Щас я те покажу, какой я лентяй! – кричит Джедайт и со смехом кидается на Нефрита. Тот делает попытку убежать, но слишком поздно. Через секунду он уже повержен, и лежит носом в песок, а голубоглазый бесстыдник с победным видом восседает на нём сверху.

- Не – а, - ухмыляется Джед. – Ты и так уже мёртв.

- Ну ладно, - сдаётся темноволосый. – Проси, что хочешь, только отпусти.

- Что хочешь! – начинает терять терпение Неф.

Джед наконец отпускает свою жертву. Нефрит обнимает его за шею и притягивает к себе.

- …красивый, - выдыхает он ему в губы и целует. Джед нагло запускает руки под его рубашку…

Две крылатые тени взмывают в звёздное небо на встречу приветливо сияющим серебряным огонькам. Их смех звенящим эхом разносится над тихим и сонным миром. И лишь луна, стоящая на страже сверкающего царства, могла бы рассказать, что с ними было дальше…

На белом песке лежит одинокий, всеми позабытый серебристо-сине-голубой цветок.

P.S. Первоначально этот фанфик писался на других героев, но затем я решила, что Неф и Джед подойдут лучше. Всё-таки я их очень люблю.