рок концерт-3

Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.

Эстель Джей

Рок-концерт для демона

Люцифер флегматично следил за происходящим. Дети подрастали, переставали быть детьми, двое уже разменяли второй десяток. Первый блин комом. Зачем-то познакомил их, хорошо, что и десяти лет не прошло, как пронял ошибку. Ну да ладно. Что-то там у них на земле, вгляделся падший ангел в подобие глобуса. Чёрная фигура незаметно отделилась от каменной стены за его спинной. Несколько шагов – тихий крадущийся шаг сменялся уверенным стуком копыта… рука с широкой ладонью, унизанными кольцами пальцами, ногтями не в лучшей форме потянулась через плечо к глобусу. «Опять тебе неймётся, Велиар?» - с укором, но без злобы осведомился Светозарный. Вместо ответа Велиар легким движением прочертил огненную полосу вдоль побережья Тихого океана. Люцифер молча смотрел, как извергается вулкан, как заливает лава маленький город, как далеко к югу содрогается земля и дома падают, рушась как карточные домики.

- Ну и чего ты мне хочешь этим сказать? – всё так же задумчиво спросил Люцифер.

- Честно говоря, этим я ничего сказать не хотел. Просто внёс им разнообразие в жизнь.

- Ну знаешь, кто скажет, что это не разнообразие, пусть первый кинет в меня… Что-нибудь, - Велиару всегда становилось не по себе, когда он вольно или невольно цитировал Писание, поэтому он редко заканчивал фразу, так вышло и сейчас, - да и вообще, чтоб не расслаблялись.

- Велиар, я вижу, тебе что-то от меня надо. Выкладывай.

- Я только этим и занимаюсь. Ты что, только сейчас заметил?

- Кроме шуток. Я про твой эксперимент. Ты вытащил в наш мир из той ветви сущего только тех, кто сражался в их, по-моему дурацкой, битве на тёмной стороне.

- Какая там битва была, не наше дело. Что ты предлагаешь сейчас.

- Заново искать пять человек, растить их, расширять эксперимент?

- Можно этого не делать. Тебе же необязательно переносить личности, пусть всё у них идёт своим чередом. Грань между ветвями в мироустройстве нарушать не стоит. Просто скомпенсируй силу. Найди какую-нибудь компанию, чтобы числом подходили, да вот хоть эту, - ткнул пальцем в глобус Велиар – и дело с концом.

- А тебя не смущает, что эта компания похоже на аутентичных носителей как гвоздь на панихиду?

- Да хоть как осиновый кол на святую мессу. Тебе охота возиться? Просто убери диссонанс и всё. Так даже пикантней, по моему…Попробуй, какая разница, всё что следует сделать ты сделаешь при любом раскладе.

Люцифер не ответил, только вгляделся в глобус ещё раз, получше. Махнул рукой, показывая тем самым, что поразмыслит над этим в одиночестве. Велиар исчез так же как и появился…

Мои ожидания оказались не напрасны. Пять силуэтов возникло вокруг меня с чуть заметным интервалом, так, чтобы успеть отреагировать на враждебные действия со стороны противника. Ну, пусть потешат себя надеждами. Хотя сейчас я был немного не в той форме, чтобы нападать. Да собственно я не делаю того, в чем не вижу смысла.

- Я рад, что силы света в Москве не спят, - произнес я настолько иронично, насколько позволяло мне мое «я».

- Зачем ты здесь, демон? – вперед выступил высокий рыжеволосый мужчина, окидывая меня пронзительным настороженным взглядом карих глаз. Я знал о нем многое, но не все.

- Новое воплощение не давит на плечи, а? – вопросом на вопрос ответил я.

А вот и другой… о нем я не знал почти ничего. Да и не хотел.

- Я был когда-то одним из высших лордов Темного Королевства. Это было очень давно, но кое-кто еще это помнит.

Я переводил взгляд с одного на другого, внимательно изучая каждого. Противников надо знать в лицо.

Александр Манякин, экс-барабанщик группы «Ария», умеющий укротить Золотой Рассвет. Сергей Терентьев, Целитель и хозяин Древа Жизни. Ну что ж, любопытно.

- Темное Королевство? – рыжеволосый недоверчиво покачал головой. конечно же, Сергей Маврин, гитарист-виртуоз, звук его гитары нельзя спутать ни с чьим другим.

Из тени выступил еще один, невысокого роста, с темно-русыми, кажущимися сейчас почти черными волосами, с хрустальными зеленоватыми глазами. Я никогда не мог понять, какого цвета глаза у этого человека: зеленые, цвета дикого камня, серые как предгрозовое небо или голубые как утренняя лазурь? Он слишком часто менял линзы. Я у него все-таки как-нибудь спрошу.

- Я видел именно его на концерте. – Сказал он остальным, все так же продолжая изучать меня. Беззлобно, скорее с интересом, нежели чем-то другим.

Валерий Александрович Кипелов. Вокалист группы «Кипелов» и по какому-то нелепому совпадению хозяин Огня Марса.

- Все верно. – Чуть заметная усмешка коснулась моего рта. Чуть-чуть, почти невидимая для глаз. Так, чтобы заметил лишь один. – Хороший был концерт, только я его не досмотрел… Я пришел не воевать, этого хватает в моей жизни. Вы ведь помните остальных, не правда ли?

Они не хотели помнить. Но данного однажды не отнимешь, и шутка космоса обернулась прозой жизни.

- Так значит, все-таки живы… - с непонятным выражением произнес Кипелов. – Они с тобой?

- Почему мы должны тебе верить? – поинтересовался Алексей Харьков. Гитарист, с такой же легкостью перебирающий струны Дождя.

- У вас нет выбора. Вы же не хотите провести остаток дней в обществе чокнутого демона, помешанного на Тьме и Власти?

- Это ты про себя? – язвительно осведомился Маврин.

- Про Джедайта. Он бы не стал с вами разговаривать так, как я. Мне нужна ваша помощь.

- Уж неужели по доброте душевной ты решил избавить мир от такой неприятности как Джедайт? – рыжеволосому явно хотелось вывести меня из себя. Бесполезно.

- У меня нет души, если ты забыл. Мне наскучил этот разговор, так что скажу быстро и ясно: он почему-то считает, что имеет право распоряжаться моей жизнью. Это право принадлежит только мне. Но у меня не хватает сил это ему объяснить. Я предлагаю вам сделку: устранить Джедайта с дальнейшим нейтралитетом с моей стороны. Все просто.

- То есть ты предлагаешь нам ринуться куда-то решать ваши с ним проблемы? Мило, – Маврин упорно добивался своей цели.

- Ты не хочешь меня слышать. – Ледяным тоном произнес я.

Кипелов все это время молчал, будто бы ему было все равно. Мне нужно было знать его решение.

- Я ничего не скажу. Все слишком зыбко и неясно. Сейчас это бессмысленный разговор.

Маврин, ты проиграл. Меня лишил спокойствия другой.

- Бессмысленный?! Я не предлагаю дважды, тебе должно было быть это известно. Нет?

- Нет. Сейчас – нет. Не торопись с поступками.

Я понял, что это не имеет смысла. Он не отступит. Ради самой возможности мне отказать или потому что так легли карты.

Сейчас… у меня в этой жизни может не быть «потом».

Свист острейшего лезвия гулко разносился по пустому залу. Сегодня Джедайт не стал со мной тренироваться, предоставив в распоряжение одного из демонов. Лиантар – так его звали – оказался отличным фехтовальщиком и здорово меня погонял. Странно, но я никак не мог к нему подстроиться. У этого демона была очень необычная техника, и я должен был признать, превосходная. Я не мог его разгадать, хоть его приемы и казались мне знакомыми.

Я отбил последний удар и с наслаждением прикрыл глаза, ловя остаточную дрожь в клинке. Это меня почти возбуждало. Джедайт бы наверняка отметил мои успехи.

- Прекрасное зрелище, - Нефрит наблюдал за нами, прислонившись к косяку. Лиантар чуть поклонился, я же остался неподвижен.

- Ты хорошо справляешься с мелкими демонами, не в обиду Лиантару будет сказано. Не хочешь попробовать со мной, а?

Здравый смысл отчаянно кричал – не надо! Но какой, к дьяволу, здравый смысл, когда есть хоть малейший шанс заткнуть Нефрита за пояс?!

- Милорд, вы уверены? – Лиантар покачал головой.

Младший демон не стал спорить и благоразумно убрался прочь, оставив нас наедине.

- Выбирай, - кивнул я на стенд со всевозможным оружием. Мечи, копья, алебарды – было из чего выбрать.

- Как на счет этого? – Нефрит вытащил пару боевых кинжалов. – Умеешь обращаться?

- Сейчас увидишь. – Я взял два оставшихся. Нефрит знал, что делал: кинжалами я так и не научился владеть в совершенстве, в отличие от него.

Мы застыли напротив друг друга, только что молния не проскочила. Я запоздало осознал, что это будет вовсе не учебный бой.

С первых же секунд Нефрит окружил меня стальной стеной, не давая и малой передышки – удар, блок, снова удар. Он неотвратимо отжимал меня в угол, загоняя как крысу. Я уже не пытался нападать, только с трудом защищался. Как глупо было с моей стороны ввязаться в эту откровенную драку. Искусству боя Нефа обучал сам Джедайт – в прошлой жизни. И в этой он не растерял навыков.

Он выбил у меня сначала один кинжал, затем другой. Он играл со мной. Его движения были ленивыми и нарочно медленными, и этим он хотел еще больше унизить меня.

Я попытался дотянуться до чего-нибудь – шеста, меча, но получил неслабый удар ногой в грудь. Я отлетел в сторону, кое-как поднялся, почти задыхаясь, но только для того, чтобы получить такой же удар по лицу. И вновь я поднялся.

- Не стоило, - констатировал факт Нефрит. – Хочешь еще? Пожалуйста.

Это был удар с разворота по ребрам, такой, которого я бы не выдержал. Должен был быть. Я нашел в себе силы увернуться.

- Я знаю, почему ты меня ненавидишь. – Я сплюнул кровь. – Не сомневайся: я сделаю это снова.

Холодное лезвие обожгло плечо. На секунду я замешкался, и Нефриту вполне хватило этого, чтобы одним точным ударом уложить меня на пол. Оба кинжала скрестились на моем горле.

- Вот и все. Теперь я могу сделать с тобой что угодно. Могу убить. А могу отыметь. Как тебе такое чувство?

- Ты долго этого ждал? – усмехнулся я, захлебываясь собственной кровью.

- Очень. И подожду еще немного. – Лезвие кинжала медленно заскользило по моей щеке. – Твое поражение будет для меня лучшей наградой, и ты будешь жить с этим. Я буду побеждать тебя столько раз, сколько захочу, пока мне это не надоест. И ты не посмеешь просить защиты у Джедайта – гордость не позволит.

Он поднялся, отшвырнул кинжалы в сторону и исчез. Я без сил распластался на полу, не имея ни малейшего желания вставать.

Он в бешенстве пнул ни в чем не повинный фонарный столб, выругавшись самым замысловатым образом. Они отказались, даже не захотели его выслушать. Да и что можно было от них ожидать? Больше всего его бесило то, что он сам попросил помощи у врагов, пусть и не открытым текстом, сославшись на желание приструнить Джедайта. Но они не дураки, все прекрасно поняли сами, и наверняка оценили его внешний вид... он никогда еще не чувствовал себя так. Но все когда-то бывает впервые.

Он не мог это так оставить. Пока Джей чувствует себя хозяином положения, другим не будет спокойной жизни, придется все время оглядываться, прислушиваться к каждому шороху. Это не жизнь.

Его блуждающий взгляд остановился на стенде с афишами, где на одной из них большими готическими буквами была выведена надпись «Кипелов».

- Опять ты! – он подошел и с неописуемым удовольствием содрал половину плаката, не обращая внимания на недоуменные взгляды прохожих.

- Молодой человек, зачем вы это делаете? – какая-то девчонка все-таки не удержалась от замечания при виде зверски уничтожаемой рекламы.

- А ты что, поклонница, что ли?! – огрызнулся он.

- Нашла каким лохом увлекаться! Лучше бы уроки учила.

- А чем это группа вам не нравится?! Сами бы спели так же, тогда могли бы говорить!

Внезапная мысль заставила его забыть и об афише, и о приставучей фанатке хеви-метал.

Музыка определенно не сочинялась. Творческий кризис, что ли? У них у всех, пожалуй, кризис давно и надолго.

Но Марс давать ничего не собирался. Сегодня был не его день.

Кипелов вновь попробовал набрать несколько аккордов – главное начать, а там оно само пойдет. Вот только не начиналось. Творческая, блин, профессия, без вдохновения никуда, и слово «надо» здесь пустой звук. А все равно ведь надо! Что ребятам сказать? Простите, извините, никак, музыка кончилась? Такой текст пропадает... Ндаа, представить трудно, в каких выражениях Маврин завтра будет желать ему доброго утра...

- Давно хотел увидеть тебя за работой, - голос, тихий, как хруст первого снега, раздался за спиной.

Кипелов обернулся быстрее молнии. Не может этого быть...

То, что я собирался сделать, не вписывалось ни в какие рамки, я до сих пор удивлялся, как вообще ЭТО могло прийти в мою явно не здоровую голову. Но иного выхода я сейчас не видел.

После нашей короткой схватки прошло уже два часа, а меня все еще трясло – понадобилось слишком много сил, чтобы усыпить его, укротить этот неистовый огонь. Я очень не хотел причинять ему вред, а это оказалось не так-то просто – огненный отнюдь не собирался следовать моим принципам. И вот теперь он неподвижно лежал на кровати, будто бы и в самом деле спал, а я в сотый раз убеждал себя, что пора лечиться.

Я положил ладонь ему на лоб, и в маленькой комнате в доме на окраине Москвы остановилось время.

- Он опаздывает, - Терентьев нетерпеливо постукивал пальцами по лакированному гитарному корпусу. – Он опаздывает.

Гитарист группы «Кипелов» сделал загадочное лицо, и голосом, полным тайны, изрек:

- А чего сразу – Мавр?! – возмутился рыжеволосый.

- Попрошу без ругани с утра, господа гитаристы, – пресек начинающийся спор Харьков. – Кипелов вчера последним уходил. Сказал, что останется музыку подбирать.

- Ну-ну. Как бы его там где-нибудь не подобрали. Мобильник тут вообще есть у кого-нибудь, или только для тетриса?! – задал риторический вопрос Манякин. – Да ну вас! Мне вообще это не нравится. Сразу как-то вспоминается Кунсайт.

Он быстро набрал номер Кипелова, ответили не сразу, после пятого гудка.

- Ты где ходишь? Проспал... Проспал?! С добрым утром!! Мы тут вообще-то пытаемся новый альбом изобразить. Без вокалиста это будет как-то сложновато... Ты вообще человек или где? Ааа, сам еще не понял... Что ты вчера пил? Да знаю я, что крепче чая ничего... Так, если ты сейчас же не появишься, тебя ждет возмездие во имя Рока!

Кипелов внял праведному гневу соратника по несчастью и предстал перед всеми минут через пять, немного растрепанный, слегка растерянный, но вполне кипеловский.

Телепортироваться в нужное место мне удалось лишь с третей попытки. Чем закончились первые две, лучше никому не знать.

Мое появление было встречено недовольным фырканьем и таким же взглядом четырех пар глаз. Ах вот ты какой, цветочек аленький. Четыре цветочка.

База как база, ничем ни лучше и ни хуже сотен таких же, разбросанных по Москве и Питеру. Я на своем веку видел достаточно, и могу сравнивать… Вот только на стенах – рисунки, множество рисунков, профессиональных и не очень, в карандаше и красками. Фены рисуют своего кумира, кто как может, а он бережно развешивает все это вместо обоев, и не из-за обостренной мании величия. Аккуратно сложены кофры с аппаратурой: видимо, они недавно вернулись из турне…

- Валерыч, ну ты чего? А если бы мы тут не одни были, как потом народу доказывать, что твое появление из воздуха с похмелья приглючилось?!

Это кто у нас тут самый недовольный? Рыжий... Сергей Маврин, кажется. Ну конечно!

- Может не надо на меня наезжать? Вы хотели, чтобы я побыстрее появился.

Справиться с новым обликом, мыслями и чувствами было трудно, поэтому прозвучало довольно грубо.

- Ну конечно, Марс всегда прав, и никакая другая правда не переправдит его правду по своей правдивости!

- Я не прав, - как можно вежливее прошипел я. Кипелов, да как же ты их терпишь? Я ж рехнусь!

Александр Манякин, до сего момента тихо сидевший в уголке в обнимку с кружкой кофе, решил спасти положение:

- Никто тут не хочет заняться делом? Кип, ты клятвенно обещал вчера что-нибудь изобрести.

- Я забыл, - брякнул я первое, что пришло в голову.

Ну может вокалист и композитор забыть ненадолго, что он вокалист и композитор...

- Тааак, - протянул Терентьев. – Валера, ты меня пугаешь. Ты вчера точно ничего крепче чая не пил?

- Пил! Я вообще только что из вытрезвителя! – Что я несу?!

- Заметно. – Вздернул бровь Маврин. – Ты реально ничего не сделал?

- Сделай им тут... я что, до полуночи обязан сидеть? Дайте мне вашу балалайку, я вам сейчас сочиню!

Меня явно несло не туда. Я говорил совсем не так, как говорил бы лорд Кунсайт. Никакой сдержанности и холодности, а уж тем более самоуверенности. Неужели так действует заклятье перемен? Но, тем не менее, мой, точнее, его, мощный глас произвел должный эффект, и мне поспешили принести не только «балалайку», но еще и табуретку. Я совершенно не знал, как ведет себя в своей группе Кипелов, и просто решил быть собой, полагаясь на действие заклинания, которое должно было вплести в мое сознание нити другого, его мысли, знания, силу, а в идеале и некоторые чувства.

Гитарный гриф непривычно лег в ладонь, и я с тоской подумал, что погорячился. Но как только пальцы коснулись струн, чужая память добросовестно выдала мне нужную информацию.

Как давно я мечтал сбацать чего-нибудь на гитаре. Ну и сбацал. Через минуту Маврин заорал:

- Заберите у него инструмент, он его сейчас сломает!!

Ага, Мавр боится за свою гитару. Вот тебе! Я со вкусом вывел только что пришедшую на ум мелодию. Неплохо... Музыка так и перла из меня, приводя в эйфорийное состояние. Видимо, мой потенциал, смешавшись с талантом Кипелова, дал о себе знать.

- Ну-ка, сыграй это еще раз, - прищурился Терентьев. Я сыграл.

- Высоковато. Чуть-чуть изменить тональность и темп... – он уже был в процессе.

Я посмотрел на них: в глазах каждого – огонек, готовый превратиться в костер, азарт как перед схваткой. И каждый уже знает, как должно быть, слышит музыку своей души.

Терентьев выудил откуда-то нотный лист и сунул мне, многозначительно подняв бровь.

- Вдохновение приходит и уходит, а ноты остаются!

Каждый убитый мной демон был как плевок в рожу Джедайту. Я получал от этого какое-то извращенное удовольствие, видя, как ненавистная мне сущность превращается в ничто под действием заклятий. Похоже на дезинфекцию по выводу тараканов.

Я время от времени подкидывал им мысли, что было бы не плохо напомнить Джею, что он здесь не одинок – чтоб не расслаблялся. Слава Богу (или кому бы то ни было еще), они пока не поняли, что Кипелов теперь не совсем светлый, если не сказать больше. Хотя временами мне казалось, что Маврин все же что-то подозревает, но пока не делится подозрениями с другими. Меня выдавала музыка, слишком она отличалась от кипеловской. Можно подделать все что угодно, но только не это. Я списывал все на желание получить что-то новое. Мне повезло в том, что материал к новому альбому был уже почти готов, песни осталось лишь скомпановать и кое-что доработать. Но и это для меня было адской работой – я ничего не смыслил в музыке, но быстро учился, время от времени обращаясь к чужой сущности.

Но так или иначе, все чаще в разговорах мы (мы? Кипелов, молчи, а?) думали о том, что пора бы перейти к более значимым персонажам магического мира, нежели всякая бесполезная мелочь.

Демон оказался проворнее, чем мы думали – загнал нас на крышу одиннадцатиэтажного дома. Сильная оказалась тварь. Он закидывал нас темными шарами, и схватка начала принимать скверный оборот.

- Марс! Осторожно! – Крик Юпитера заставил меня обернуться. Демон застыл в двух шагах от меня. Он разглядывал меня с каким-то нездоровым интересом, будто бы раздумывая, убить или нет.

Я не мог поверить своим глазам. Теперь, оказавшись с ним лицом к лицу, я понял, что знаю его. Знал когда-то.

Он дернулся и в ту же секунду черный сгусток энергии ударил меня в грудь и отшвырнул к краю крыши, точнее, за него. Пугаться, пожалуй, было поздно. Пролетев вниз семь этажей из одиннадцати возможных, я благополучно завис в воздухе. Сверху доносились вопли, грохот, слова заклятий – кажется, лунные озверели, и демону пришлось туго. И всего-то надо одному сорваться с крыши, чтобы остальные наконец показали, на что способны. Борцы за добро и справедливость... Где ж тут справедливость?!

Они наверное, думают, что Марс наглядно воспроизвел фразу «асфальт-песок-привет шахтерам». А я вишу. Должен, по идее.

Что?.. Я сократил расстояние до земли еще на один этаж.

Что такое? Где моя Сила??? Куда?!. Нет, нет, не надо... АААА!!!!

Я проснулся утром, как обычно в восемь часов. Шторы были плотно задвинуты, и вокруг было не по-утреннему темно. Странно, я вроде бы шторы на ночь не задвигаю. Да и домой я вчера не возвращался, вроде как.

Я потянулся, чтобы включить ночник, но его почему-то не оказалось на привычном месте. Что за ерунда?

Я встал с постели. Я что, вчера даже раздеться забыл?

В следующую секунду я понял, что нахожусь вовсе не у себя дома. Глаза, привыкшие к темноте, различили незнакомую планировку и мебель. Я рванулся к окну и, наконец, впустил в комнату серый утренний свет.

Квартира была совершенно чужой. Небольшая комната, ничего лишнего. Тут же и спальня, и кабинет. На столе – ноутбук последней модели, в шкафу – строгий фирменный костюм.

Что это такое??? Как я здесь оказался? Не понимаю…

Я прошел в ванную, включил свет. И почти вскрикнул, увидев отражение в зеркале. Не свое отражение. Чужое лицо. Чужие глаза.

Кунсайт. Я видел его уже дважды в этой жизни, сейчас вижу третий раз.

Я осторожно коснулся пальцами своего (или его?) лица. Как такое возможно? Это что за голливудская фантастика?! Я посмотрел на прядь волос, без зеркала. Черная, точнее, темно-русая. Посмотрел в зеркало. Белая. Абсолютно бесцветная. Ясно. Я не изменился. Это всего лишь иллюзорный образ, который видят окружающие. Это уже не так страшно.

Но зачем?! Зачем ему понадобилось такое со мной вытворять? И как это произошло…

Я был на базе. Все ушли, я остался один. Потом появился он. Это последнее, что я помнил.

Я слышал об этом заклятии. Мерзкая штука, просто так от нее не избавишься. Снять его может только тот, кто применил, или более сильный. Или смерть. Но я надеялся, что к последнему варианту прибегать не придется, по крайней мере, мне.

Я прошел в коридор. Для начала нужно было бы хотя бы выбраться отсюда. Дверь наверняка заперта.

Я жахнул файербол в замок. Вместо файербола половина двери превратилась в кусок льда.

Я в бешенстве пнул дверь ногой, при этом с грохотом разбив. Замечательно! Он еще и силу мою забрал! Р-р-р!!!..

Я вышел на улицу, прямо таки вылетел, готовый разодрать на части любого. И откуда во мне столько злости?

Был вечер, я впервые за долгий срок чувствовал себя самим собой, и физически и душевно. Я ощущал себя в каждой клеточке, каждой мысли, каждом чувстве. Это было по-своему забавно. Я был не частью мира, а ещё одним миром внутри него. И я впитывал в себя мир окружающий: зарево заката, мягкость кресла, ненадёжность здания, терпкий вкус вина, его лёгкий снотворный эффект, которому поддавался в меру собственного желания. Нужно время, чтобы так пофилософствовать, и время нашлось, Я это заслужил. И теперь хотелось вспомнить, что же привело меня к этому закату, креслу, зданию, вину и всему-всему, что можно назвать мною или принадлежащим мне. Забавный философский опыт. Закрыть глаза, абстрагироваться от всего изменчивого в себе, и узнать, что ты не изменился с тех пор, как помнишь себя. Пытаюсь, да ой ли?

Вот как всё началось. Я посмотрел в зеркало. Решался простой вопрос «Кто я», решался сам собой, помимо меня. Глупейшая проблема. А если серьёзно? Циничное зеркало отвечало. Отвечало прямо, как есть, нелестно, и, к несчастью честно: «Тварь несовершенная». Тварь… Существо созданное, а значит несамостоятельное, зависимое. Знание подсказывало – штамповка, человечишка. Человечишка, поддакивало зеркало, не самый удачный экземпляр. И правда. Угревая сыпь. Видел, конечно, и пострашнее. Но это же не утешение. Лучше никакой вообще. Тонкие губы. Тусклые глаза. Жидкие волосы непонятного цвета. Бледно-русые, неживые. Хотел в молодости отрастить – мимолётная глупость – оказалось настолько убого, что пришлось от затеи отказаться. Как часто мы, зависимые друг от друга, враг от врага, частица от мироздания, твари из тварей, неудачники, людишки, серая масса, хороним мечты, принимая это как должное. Какие, чёрт возьми, мы мастера отговорки, певцы её тривиальной, примитивнейшей логики. А больше ни в чём не мастера, да и певцы никудышные, не по голосу, не о том речь – по духу. Нос…След перелома, не лучшим образом сросшийся, ярко очерченный, да ещё и чуть свёрнутый на сторону. Отдельный пункт. В школьные годы ещё. Позор, конечно, подрался. Мерзкий мальчишка меня приукрасил, хочу сказать, а нельзя. Очевидность не даёт. Всё при нём. Мне бы на час. Я теперь понимаю, у него было тогда всё, тогда, конечно не задумывался. Забавная игра природы. У того парня волосы были платиновые, густые, родители позволяли отращивать чуть ниже стандарта. При смуглой коже. И видно уже тогда было, что за мужчина из него вырастет. Хотя силой были почти вровень. Справедливости ради, отмечу, драку-то я начал. По глупости – обошёл меня в математических способностях, а я решил наверстать упущенное кулаками. Глупо-то как. Совестно до сих пор, вот и теперь, вдруг, накатило, как землю из-под ног вышибло, а ведь в детстве было, больше двадцати лет прошло уже. Но ведь оступившийся однажды, оступится и вновь… Где-то он теперь? Слышал, мать у него умерла в тот год, когда я лежал в больнице. А его перевели в другую школу. Холодом обдало, а что я буду делать, когда мои старики помрут. Вроде и живу отдельно, вижу нечасто, но знаю, что они есть. А потом вдруг не будет. Исчезни зеркало, не хочу тебя видеть больше. Пойду лучше, кофе выпью…

Я отвернулся от ненавистного стекла с металлическим напылением с обратной стороны. «Кто я?» - обладатель красного диплома матмеха Университета! Ступайте к дьяволу! Я в этом мире, не чтобы нравиться, а чтобы творить, работать и стяжать славу. И симпатичная мордашка мне для этого не нужна, обойдусь мозгами. У меня нет времени на эмоции, на любовь и прочую ерунду. Иногда вообще кажется, что всё это просто придумано, не самым умным мозгом, ничего не понимавшим в логике. Так я и злобствовал на мир, пока в чайнике закипала вода. К горлу подступала смесь бешенства с отвращением к себе, к людям, к протяжённой субстанции Декарта, к немалому куску субстанции мыслящей. К богу философскому, богу всё того же Декарта, богу Спинозы, к Богу религиозному. К Декарту лично, за частоту встречаемости в мыслях. А потом загудел чайник, и щёлкнула кнопочка на нём, и погас в ней огонёк, и я залил коричневый порошок в чашке кипятком, и назвал это кофе, и знал, что не прав. И в этом, и во многом другом. И зачем-то стащил с себя грязную футболку. Было противно осознавать себя покрытым оболочкой из выцветшей ткани, украшенной пятнами всё того же якобы кофе. Бросил её в угол, с неуместной агрессией, ведь никто, кроме меня не виноват в том, что она такая… Холодный воздух коснулся кожи, липкий воздух квартиры, не утративший своей изначальной, первородной беспощадности. Я поднял голову. В общем, не смешно, увидел я зеркало. То есть сложно было сказать, что это зеркало, потому что за стеклянной гладью был не я. Был там усмехающийся, темноволосый, ни лица не помню, ни глаз, кивнул головой, исчез. В серебряной оправе возник я. То есть некто похожий на меня. И цвет волос живее, и в плечах шире, и без ненавистных прыщей, а нос, сломанный, правда, как и у меня, смотрелся не столь жалко, наоборот придавал лицу воинственную мужественность. Ветер пронёсся по ту сторону магической поверхности, золотом сверкнули не столь короткие, чтобы не поддаться его порыву, волосы. А черноволосый из-за спины его взглянул на меня и сказал одно слово: «Хочешь». И я кивнул головой. Теперь только он один был в зеркале. Один пригашающий жест и рядом с ним по бокам возникли двое в плащах, с капюшонами, скрывавшими лица, а откуда-то снизу поднялся змей. Черноволосый протянул ко мне руку, будто и не было стекла между нами, прикоснулся к моей щеке, запустил пальцы в волосы, легко дотронулся пальцем мочки уха. В тот же момент от зеркала отделились два браслета, так будто это были просто части фигур в плащах, которым вдруг вздумалось отделиться, как это бывает у почкующихся дрожжей или полипов. Змей изрыгнул цепочку с сияющим медальоном. Черноволосый сказал: «Ты знаешь, что делать». Я не помню, что было дальше.

Я открыл глаза, лёжа на полу в кухне. Холодно не было. Только ухо болело. Рукой нащупал серёжку. Как девчонки это выносят, почти все поголовно. Рядом на полу валялись браслеты и медальон. Люцифер, а теперь я знал, что это он, был прав. Я знал, чем заплатил за свою сверхчеловечность. Цена что надо, но меня устраивала вполне. И теперь устраивает. В конце концов, быть слугой Светозарного, работёнка тоже не пыльная.

А этот ещё про серьгу загнул… Хиппую! Ага, завидуешь? Эксклюзивный, кстати, дизайн. Нет, не завидует… в том то и дело.

- Что? Кого? – Джей нехотя отвлекся от чтения очередного гримуара, кажется, «Норито»[4], без сомнения, в подлиннике. Вскинул на меня холодный взгляд.

- Ты не понял. Его НЕТ. – Я произнес фразу по слогам. – Я его не чувствую, вообще.

Джедайт захлопнул книгу и снял очки. Они ему были не нужны, но он почему-то их иногда носил.

- Его не может не быть. – Он говорил со мной как с маленьким сопливым колдуном, ни хрена не понимающим в магии и в жизни, – четверо всегда ощущают присутствие друг друга, и лишь в двух случаях...

- Лишь в двух случаях связь обрывается. – Закончил он мысль. – Полное отсутствие силы и смерть.

- Я вообще ничего не думаю. Это ты роешь копытом землю и мешаешь мне. Волнуешься, а?

- Интерееесно... – через пару мгновений пропел он. – Оччень интересно...

- Только отголосок его Стихии... остывающий след. Дальше странное. Интересно...

- @***@)%$! Понял я, что тебе интересно! Что происходит? Просто так демоны такого уровня не исчезают и странными не становятся. Может, это амулет?

- Знаешь что? Прогуляйся-ка ты в столицу российскую да погляди, что там. Только погляди, о’к?

- А ты на себя в зеркало смотрел? Считай это командировкой.

Мне казалось, что этот безумный день не закончится никогда. Сначала я просто бесцельно блуждал по улицам, не обращая ни на кого и ни на что внимания. Пару раз я чудом не попал под машину.

Потом я увидел афишу. Обычную афишу, ничего особенного. У группы «Кипелов» таких был уже не один десяток. Вот только сейчас группы не было. Не могло быть по определению. Но афиша была. Концерт 21 ноября. Как будто так и надо. Я не помню, чтобы мы назначали точную дату… я не видел этой афиши.

- Какое сегодня число? – я подскочил к первому попавшемуся прохожему.

Прохожий уставился на меня с недоумением и некоторым пониманием.

- Парень, ты что, лишнего вчера перебрал? Ноябрь на дворе. Год 200*, если тебе интересно.

- Спасибо, - пробормотал я, отходя в сторону, и ища место, куда можно было прислониться.

Минут пять я стоял, запрокинув голову, служа подпоркой фонарному столбу. Боже мой. Что это значит…

Итак, я – Кунсайт. Кунсайт, соответственно, я. Зачем и почему – это все потом. Сейчас главное понять, что же делать дальше.

Пойти к Мавру и… что сказать? Привет, я не Кунсайт, я Валера. А может, он почувствует? Ну да, три месяца не чувствовал, а тут вдруг… домашним вообще не стоит этого знать… Блин, он же… УБЬЮ!!!!

Так… ищем по карманам. В тот вечер я принес Сергею долг и забыл отдать. Так часто бывает. Две тысячи – все-таки деньги. Две ночи в дешевой гостинице и один билет на концерт. Если еще что осталось.

В Москве я ориентировался крайне плохо. И дело было не в том, что я не знал местности, а в размерах этого мегаполиса. Сказать хотя бы то, что у них было десять линий метро, в отличие от питерских четырех. И проспекты шириной в четыре полосы, вместо привычных двух. Короче говоря, именно большой муравейник, как о нем и говорили. Я пока еще не знал, кусаются ли в этом муравейнике муравьи, и не горел желанием это узнавать. Проблуждав пол дня по городу в поисках приличной гостиницы (не на улице же ночевать!), я, наконец, остановился в неком заведении среднего уровня, так как финансы, пожертвованные мне Джеем, не располагали к чему-то большему. Скряга. Хорошо хоть не в сарай! Я искренне надеялся провести здесь как можно меньше ночей. Только выяснить, что с Кунсайтом, и сразу назад. Мне было очень неприятно находиться в опасной близости от хранителей лунного королевства, как бы настроены они не были.

Выполнять задание Джея я решил не сразу, сначала хотя бы осмотревшись. Осмотр начался с самого здания гостиницы, где я, применив парочку талантов, выведал, кто здесь живет. Оказалось – ничего особенного, ни одного демона или какого иного родственного нам существа (понятное дело, что тест на демоничность я проводил самостоятельно, не спрашивая об этом у портье). Найти Кунсайта в огромном городе, особенно когда он не хочет быть найденным, выглядело чуть ли не издевательством со стороны Джея. С каждым прошедшим часом я все меньше надеялся на положительный результат этого мероприятия. Под вечер второго дня я вовсе собрался на все плюнуть и вернуться в Петербург, и там предложить Джедайту покатиться ко всем чертям. Я спустился по лестнице в холл, намереваясь в последний раз прошвырнуться по городу. Спросил у служащего, не было ли для меня каких посланий – вдруг Джей вконец охренеет и решит написать мне письмо! Конечно, ничего интересного не оказалось. Только лишь счет с огромным количеством нулей после запятой, который навел меня на мысль – а не спалить ли эту гостиницу? Я прямо так и спросил у портье. Естественно, он запретил мне это делать. Я даже начал злиться. Не люблю, когда мне что-то запрещают.

- Какие-то проблемы? – сзади послышался тихий голос.

Я обернулся, с намерением объяснить, какие именно, но так и застыл с открытым ртом.

Не дождавшись моей реакции, Кунсайт, кивнув служащему, прошел к лифту, даже не разу не обернувшись. Я проводил его задумчивым взглядом, пытаясь понять, кто из нас сошел с ума. Я, конечно, понимаю, что я для него теперь пустое место, но не до такой же степени!!

Я вошел в номер и, приняв душ, сразу же завалился на кровать – ноги просто отваливались. Еще один день шатаний по городу закончился, впереди меня ждала не менее веселая ночь, особенно если не удастся опять заснуть как вчера.

Из головы не выходили виденные афиши концерта группы «Кипелов», расклеенные буквально через столб. Новая программа, феерическое шоу и все такое… они что там, совсем с ума съехали?! Какой концерт без вокалиста?! Кто петь-то будет? Мавр, что ли?!

На самом деле, я прекрасно знал, кто. Если мои предположения верны, то Кунсайту как минимум захотелось славы за чужой счет, а как максимум… об этом я старался не думать.

Неужели эти олухи не видят?? Как так можно… это говорит о том, как хорошо они меня знают… даже Сергей. А может, это все заклятье, оно действует и на них тоже, убивая подозрения?

Глупо что-то предполагать. Нужно пойти к ним и самому во всем разобраться, спустив с некоторых три шкуры. Вот завтра и пойду, прямо на концерт. В девятнадцать часов, в Лужники. И посмотрю, что будет.

Я встал с постели, накинул халат, дошел до двери босиком, чтобы особо не топать, и рывком ее открыл. На пороге стоял рыжеволосый парень, тот самый, который спорил о какой-то ерунде со служащим внизу.

Парень даже не шевельнулся, смотрел на меня немигающим взглядом. Как змея, право слово. А глаза зеленые-зеленые.

Я с остервенением захлопнул дверь, ожидая, что он тут же начнет стучать. Еще не хватало! Но он не начал. Ну и бог с тобой. Я пошел на кухню, заварил кофе, но пить не стал – не хотелось.

Через пять минут снова открыл дверь. Ничего не изменилось, он все также пялился на меня.

- В чем дело, молодой человек? – спросил я. – Я сегодня автографов не раздаю!

- Зачем мне ваши автографы? – искренне удивился юноша. Ему было лет двадцать, не больше. Вот только глаз таких и у стариков не бывает.

Я рывком затащил его в номер, огляделся по сторонам воизбежании лишних глаз, и захлопнул дверь.

- Тебе чего надо? – угрожающе спросил я, нависая над ним.

Я даже знаю, что ты любишь больше, чем клубничное мороженное.

Не я, а Кунсайт. Не надо путать божий дар с яичницей.

- Зачем я тебе? – я решил до поры, до времени не раскрываться.

Если я сейчас спрошу, за что, это будет не оригинально.

За подлость, за обман, за попытку тебя убить?

Нет. К нему у тебя нет ненависти. Что же тогда?

- Так не бывает. – Зойсайт покачал головой. – Я пытался вас убить. Вы должны.

Эх, Кунсайт, Кунсайт, что ты с парнем сотворил? Почему он на тебя смотрит такими глазами? И не понять, что к тебе испытывает.

- Что с вами случилось? Почему вы заставляете меня так поступать? – вдруг спросил он дрогнувшим голосом, уже не глядя на меня.

- Я так и думал, что не ответите. – Уже совершенно спокойно произнес он, мне даже показалось, что с какой-то злобой. – И все же… я рад, что вы живы.

Нда, Кун. Кажется, ты по уши в… чем-то нехорошем.

На концерт в Лужники я все-таки попал. Ну, должно же хоть раз повезти! Послушать и оценить новую программу собралось немереное количество народу, после такой рекламы пришли даже те, кому в принципе, творчество группы КИПЕЛОВ «по барабану». Но за раскрутку своего бренда я не скажу Кунсайту спасибо.

Я прошел в зал, когда народ еще только начал собираться. Я внимательно следил за тем, кто появляется на концерте. Нет, это все люди. Даже низших демонов не было. Несомненно, они появятся, но это будет чуть позже.

Сколько раз я бывал в этом месте, и не сосчитать. Но никогда еще – так. Ничего, все когда-то случается в первый раз.

Я не стал пробираться к сцене, не за чем им сейчас меня видеть, а то еще с демоном спутают… помню я, чем обычно заканчивались такие рейды. Мы пользовались своей силой в основном на концертах, сначала нерешительно, чувствуя угрызения совести после каждого развоплощения. Будто делали что-то такое, что противило истинному ходу вещей. Наверное, так оно и было. Когда сила только появилась, не сразу, у каждого по-своему, по тем или иным причинам, вылившимся в итоге в одну общую, мы просто не знали, что с этим делать и делать ли что-то вообще. То, о чем я пел в песнях, вдруг оказалось не просто интересным художественным образом, а частью жизни, не предусмотренной ни в одном гороскопе. Мифические образы демонов и прочей нечисти приобрели реальные очертания, став не такими уж и привлекательными, как казалось это прежде. Теперь я буду куда осторожнее рассуждать на эту тему. И петь об этом, наверное, не стоит. По крайней мере, с такой легкостью, как раньше.

Я помню, как каждый из нас принимал свою новую сущность. Легче всех оказалось сделать это Алексею. Он оказался нашим главным источником информации, не вылезал часами из библиотек, собирая сведения о магии всех уровней, не пренебрегая даже самыми абсурдными легендами, ходил к колдунам и магам, почти все из которых на поверку оказались обычными шарлатанами, воспринимающими звание мага как еще один способ заработать немалые деньги. Именно он случайно наткнулся на очень старую книгу, из которой мы впервые узнали о демонах Темного Королевства. Почему-то я тогда понял, что именно с ними будет связана наша новая жизнь. Для Алексея это было игрой, приключением, пусть и незаурядным. Стать защитником Света – это вам не Хэллоуин отметить! Но Харьков в силу своей молодости или чего-то иного, принял данное непонятно кем спокойно, как принимал все в этой жизни. Я ему даже слегка завидовал, потому что сам не был настолько гибок. Мне далось это очень болезненно и кроваво. Мысли о суициде в ту пору стали неотъемлемой составляющей моих дней. Я понял это только сейчас, тогда же никто не мог бы подумать о том, что Валерий Кипелов стоит в опасной близости от черты. Пожалуй, лишь Маврин видел что-то, но никогда не говорил мне и не пытался навязать помощь, оставаясь при этом верным стражем за моей спиной. Он сам боялся того, что происходит. И сейчас боится, скрывая страх под маской насмешки над этим миром.

Манякин и Терентьев не выказывали своих эмоций по этому поводу и никогда не откровенничали на эту тему, но оба, не сговариваясь, отделились от остальных, превратившись из приятелей в закадычных друзей, если такой термин вообще применим к этим двоим. Они всегда не особо ладили, но, видимо, то, что произошло с нами, позволило им лучше понять друг друга.

Каждый из нас изменился. Каждый спасался, как умел. Делать-то все равно было нечего, и не нашлось ничего иного, как просто принять, оставив другим право выбора. Если бы мне кто-нибудь предложил это право сейчас, я бы не задумываясь, послал всю эту силу к тому, от кого она пришла. Я не создан для борьбы с темными мира сего. Да и остальные, я полагаю, тоже.

Это был мой первый публичный выход в новом обличии. Я готовился к этому месяц, который пролетел как один безумный день, я почти сжился с именем Валерий Александрович Кипелов. И за все это время никто ни разу не пытался меня убить, если не считать всякой мелочи и кипеловских поклонников, которых оказалось ну очень много. Меня узнавали на улицах, в магазинах, репортеры постоянно норовили получить интервью, и приходилось по-пол дня проводить на конференциях, отвечая на идиотские вопросы. Здесь память Кипелова оказалась просто незаменимой, но мне иногда казалось, что еще немного – и я сойду с ума, окончательно запутавшись, где свое, а где чужое. А еще у меня не было силы. Она исчезла, испарилась, ушла, кончилась – уж не знаю, что еще. Оставаясь магическим существом, я не мог ровным счетом ничего! Это уже входит в какую-то нездоровую тенденцию...

За прошедший месяц я лучше узнал тех, с кем так неосторожно связался. И что самое невероятное, они мне нравились! Я не испытывал к ним ни капли ненависти, хотя честно пытался найти в себе хотя бы это чувство. То, что в прошлом они отправили меня в небытие, сейчас воспринималось как должное – это был честный бой, и я его проиграл. Тем более, это были не совсем они, а всего лишь предшественники.

Веселый и бесшабашный Терентьев, спокойный и рассудительный Манякин, ветрено-порывистый Харьков, благородный и принципиальный Маврин... я почти завидовал Кипелову, и все реже вспоминал об истинной цели своего здесь нахождения, и это меня слегка пугало. Я даже начал думать как Кипелов. И было еще одно затруднение: как без Силы мне вернуть облик, сбросить чужую личину? И если Кипелов каким-то образом разрушит мои чары и будет бродить по городу в облике Кунсайта? (почему-то мне казалось, что именно так все и будет). Они ж его убьют, не разбираясь, кто это на самом деле, и даже разобравшись, все равно убьют. Ндаа, мой первоначальный план полетел ко всем чертям, чего и следовало ожидать.

- О чем задумался? – Голос Маврина вывел меня из лирического забытья.

- Да так... – я посмотрел на него снизу вверх. Просто весь светится изнутри! – Мне кажется, этот концерт будет не таким как обычно.

- Ты только не беспокойся, слышишь? Твое дело петь, а с демонами, если что, мы сами...

- Да, конечно. И силы нет, и человеком не стать... Я теперь никто, ничто и звать никак.

- Перестань! – Сергей тряхнул меня за плечо. – Что за бред несешь? Ты сейчас выйдешь и споешь так, что этот концерт будут помнить долго.

- Эй, вы че тут затихорились?! – в подсобку ввалился Терентьев. – Через полчаса на сцену!! Что за рожи?? Кто умер?

- Ты, если не прекратишь завывать как сирена! Не видишь – наш вокалист в печали!

- Да болтаются где-то. Будто у нас не концерт, а добровольный туристический слет! Маврик, ты сегодня кстати рано... мир перевернулся...

- Время сейчас такое, опаздывать некогда. И Валера... охранять его надо...

Я уловил невзначай брошенный Харькову взгляд и ответный мимолетный кивок, который вполне можно было расценить как простой наклон головы.

- Ха! А когда его не было? – Теря в последний раз проверил струны.

- Тебе по годам перечислить? – желчно осведомился Маврин.

- Отстань!.. Надо бы появиться, а то народ волнуется, царя видеть желает.

- Да куда они денутся? Ты мне лучше скажи, где Кип?

- Он что, рехнулся? Кипелыыыыч!!! – заорал Маврин во всю мощь своих легких.

Все ринулись на голос, и увидели Кипелова, приспокойно пялящегося в окно. Видимо, за окном было крайне интересно.

- ЧТООО?? – первым пришел в себя Манякин. – Это как?!

- Это была жутко плохая идея, - толи себе, толи остальным признался Валерий, продолжая смотреть в окно.

- Кипелов. – Терентьев шагнул к нему и попытался развернуть.

- Не прикасайся, – неожиданно зло произнес бывший вокалист «Арии».

- НУ ЗНАЕТЕ ЧТО!!!! Меня все это конкретно ДОСТАЛО!! Если никто из вас не собирается сегодня выходить на сцену, тогда я один сыграю и спою, и пусть меня зашвыряют пивом, это будет на вашей совести!! Мне надоели все эти выкидоны «не хочу-не буду»! Ты сейчас пойдешь и будешь петь, ясно тебе?! – Манякин ткнул барабанной палочкой в Кипелова. - А остальные – гитары в зубы и вперед, БЫСТРО!!

- На меня уже пару веков так не орали... – после некоторого молчания задумчиво протянул Кипелов безо всяких эмоций. – А надо было бы...

Вот она, популярность – когда выходишь на сцену и глохнешь от штормового воя (а еще когда поклонницы заводят котов только за тем, чтобы назвать их твоим именем, но впрочем, это уже лишнее). Иллюминация, сизый табачный дым, резонанс от тысяч людских голосов, визги фанаток и размахивание кружевным бельем, купленным исключительно для этой цели, горластые вопли фанатов, скандирующих «Кипелов!» как «Зенит!», и выкидывание на сцену ошметок, предполагающих в себе цветы... Я стоял и смотрел на людское море с высоты сцены в Лужниках и пытался в который раз вспомнить слова первой песни. Хорошо, что мои верные поклонники знают тексты песен как «Отче наш», и я могу позволить себе в сорок восемь его и тридцать своих земных лет небольшой склероз. Можно промолчать весь концерт, слушая стройное пение у сцены, и зрители будут вполне довольны результатом, восхищаясь прекрасным тенором своего избранника... Но все же, что вы там поете? «Вавилон»? Вавилооон!.. Похоже на то. Ну что ж, поехали...

Чем больше я смотрел на него, тем сильнее убеждался в полном своем сумасшествии. Будто бы смотришься в зеркало и видишь отражение, которое имеет весьма скверный характер и отказывается повторять твои движения, да еще и воспроизводит свои собственные!

Кунсайт великолепно подготовился к этому выступлению, за три месяца он сумел полностью стать мной. И все же – я видел в его движениях, в каких-то мелочах чувство неуверенности. Первый раз на сцене? Ну и что. Такому эгоцентристу как он, это не должно было служить помехой.

Просто он знает, что за ним наблюдают, знает каким-то шестым чувством, даже знает, кто именно. Он почувствовал мое присутствие, как и тогда, в Петербурге. Ну что ж. Я не собираюсь скрываться, не за тем я сюда пришел. Как только закончится концерт, мы с ним встретимся. И поговорим.

А пока можно насладиться зрелищем – не каждый день видишь себя со стороны.

Я без сил рухнул на стул в гримерке, открыл банку колы и выхлебал залпом. Руки чуть-чуть дрожали, как после тяжелой физической работы, горло болело, и мне казалось, что я не смогу сказать ни слова. Это было ужасно. Кипелов, как ты это переносишь?!. Петь два часа без фонограммы на износе – это неблагодарное занятие. А еще я, кажется, оглох на одно ухо...

- Кто ты? – и опять голос Маврина вернул меня в реальность.

Только сейчас я заметил, что все члены группы столпились в подсобке и смотрят на меня.

- Вы чего? С ума сошли? – Я изобразил самую растерянную улыбку, на которую был способен. Ну да, неужели я мог подумать, что мое заклятие будет способно удержать Пламя Марса. Он уже здесь.

- Это откуда у тебя такие мысли? – Терентьев выступил вперед. – Я видел в них тьму.

Телепат? Да, мысли не скроешь... так это все лишь мысли?

- Если я скажу «нет», вы все равно не поверите.

- Ты можешь доказать обратное? Можешь?! – на ладони у Маврина затанцевал смерчик лунного ветра. Совсем иная сила... и чем то похожая на… – Где Кипелов?!

- Так нельзя! – Манякин встал между мной и остальными. – Прекрати, Серега! Мы ничего не знаем наверняка!

- Вы к нему прикоснетесь только через мой труп.

Я смотрел на разворачивающуюся передо мной сцену с легким интересом, будто бы и не моя судьба решалась. И все же спросил:

- Скажи мне... Юпитер. Когда ты заглянул в мои мысли, то увидел тьму. Но ведь там был и свет?

- Был, но... если ты не демон, тогда откуда в тебе тьма?!

- А почему у меня нет силы? И вообще, будь я демоном, вы давно были бы мертвы.

- У демонов Темного Королевства должна быть черная или зеленая кровь. Нефрита помните? – заметил Харьков.

- Это мысль. – Маврин слегка остыл. – Кто-нибудь, принесите нож.

- Перочинный подойдет? – Харьков протянул складной ножичек.

- Вы что делать собираетесь? – забеспокоился я.

Я подчинился. Узкое лезвие чиркнуло по ладони, оставив красную полосу.

- Индюк тоже думал, что плавает, пока вода не закипела.

Маврин развернулся и вышел из комнаты, всадив нож в дверной косяк. Харьков рванулся было следом, но Терентьев мягко придержал его.

Я встретил его в коридоре за сценой, куда попасть мне не составило особого труда – помогла телепортация, еще один нечаянный подарок Лорда.

Маврин стоял, прислонившись к стене, и курил крепкую сигарету. Увидев меня, сначала ошалел, затем собрался, но, не зная, что сказать, так и уставился на меня.

- Привет, - просто сказал я. Как будто встретились утром на работе. – Я вижу, ты удивлен. Не бойся, я не причиню вреда.

- Ты… ты здесь откуда?! – наконец выпалил он.

- Спокойно, – я сделал шаг к нему, но он тут же отшатнулся. Я показал, что не приближусь более. – Выслушай меня.

- В какой-то мере так и есть. – Усмехнулся я. – Ты ведь замечал последнее время за… Кипеловым некоторые странности?

- К чему ты клонишь? – он подозрительно прищурился. – Что ты сотворил, мразь?!

- Значит, замечал. Примерно с того дня, когда я… он остался один на базе. Когда он пообещал поработать над новой песней, а песня та была «Я здесь». Три месяца назад, 3 сентября 200* года. Верно?

Он смеялся не очень долго. Интересно, а чего я ожидал?

- Сколько можно лгать?! Какой тебе с этого смысл?

- Да не вру я, черт возьми! Открой же глаза наконец!! Неужели ты так плохо меня знаешь?

Я не дал ему закончить мысль. Собрав всю волю и завязав ее узлом, я одним резким движением метнул слабый огненный сгусток в глубь коридора. В данный момент мне было абсолютно все равно, есть ли там кто-нибудь.

Маврин отреагировал мгновенно. Меня отшвырнуло на несколько метров. А он приготовил новый удар, который я просто физически не смог бы перехватить.

Но он уже занес руку для энергетического удара.

Его руку перехватили чужие крепкие пальцы, из которых вряд ли удалось бы вырваться.

Сергей с удивлением обернулся и встретился взглядом со мной. То есть, с Кунсайтом. Тот молча кивнул, разжимая руку, но в любой миг готовясь пресечь воинственный мавринский дух.

Между ними что-то происходило. Кунсайт не проронил ни слова, но Маврин, казалось, в один момент понял все. Он с какой-то почти детской растерянностью посмотрел на меня, со злобой – на него. Подошел ко мне, нерешительно протянул руку, помог подняться. Кунсайт с завидным спокойствием созерцал стенку.

- Нам надо поговорить. – Бросил я им обоим. – Сергей, позови остальных.

Два из трех. Не очень завидные результаты за такой немалый срок, который уже начал неумолимо поджимать. Я обязан был закончить работу в ближайшее время, иначе драгоценная энергия будет безвозвратно утеряна, и в зеркала мне лучше не смотреть… Амулет Aqua вне поля зрения… Сила Четырех Стихий разорвана. Я не думал, что так будет. Но есть небольшой шанс, что он сам довершит начатое. Он потерял еще не все чувства…

Мы застыли напротив друг друга (или правильнее будет – враг врага?) – я и Кипелов в моем обличии, и молча смотрели друг другу в глаза.

Почему ты так смотришь на меня, враг мой? Что узнал ты обо мне?

- Снимай заклятье, демон. – Тоном, не терпящим возражений, изрек Маврин.

- А я не могу. – Я ведь действительно не могу! – Заклятье потеряет силу, только если один из нас умрет, или чары не снимет более сильный маг.

- Насчет сильного не знаю, а вот первый вариант вполне подходит. – Мун пожал плечами. – Уж поверь, здесь его выполнят с радостью.

- Не сомневаюсь. Легко убить того, кто не может ответить.

- Я тебя умоляю! За все черные дела твои смерть – самое легкое наказание.

- Может быть. Я не хочу и не буду спорить и что-то доказывать. И не буду говорить, зачем я это сделал, это уже не важно. – Я вновь посмотрел на Кипелова. – У тебя замечательные песни и прекрасная пламенная душа. Ты – огонь и свет по сути своей, я бы хотел быть таким же. – И снова к Муну:

…лунный вихрь обрушился на меня, проникая в каждую клеточку тела, в каждый уголок души. Я закрыл глаза, подавшись его воле. Впервые я не хотел сопротивляться. Пусть будет так.

Амулет, тот самый, что я позаимствовал у Джея… он, наверное, спасет…

Смертельный свет, так и не достигнув апогея, угас, оставив после себя ощущение разочарования.

В следующий миг я увидел Джедайта, а с ним и остальных. Как вас много… А еще через пару секунд я оказался совсем в ином месте.

Что может лучше подходить для финальной схватки с предрешенным концом, чем Воробьевы Горы в полночь? Вот и я думаю, что ничего.

Луна была сегодня удивительно яркой и ровной, а ночной воздух приятно холодил кожу, ветер играл с волосами, обнимал за плечи, толкал в грудь в тщетной попытке прогнать нас прочь.

Я смотрел сверху вниз на город, на огни, и даже не думал о том, что сейчас умру.

- Интересное ты устроил шоу. Даже я до такого не додумался, - первым из нас заговорил Джей, успокаивая на ладони ветер. Опять Ветер… – И долго бы это продолжалось, если бы я не появился?

- Я уже начинаю привыкать... и я даже слегка восхищен: отыграл концерт, сделал альбом, обвел всех вокруг пальца. И ради чего? Чтобы науськать их на нас? Более идиотского поступка ты совершить не мог.

- Ты долго будешь вы***ся? Если приволок меня сюда, чтобы убить – флаг в руки и ветер в спину. Я устал ждать.

- Что за выражения?! Нда… а когда-то ты был лучшим из нас. Жалкое зрелище. Неужели ты считаешь, что смерть это выход? Это лишь переход на новую ступень или возврат к старому по новой схеме. А знаешь, почему все так? Конечно знаешь… свету и тьме не место в одной душе, рано или поздно они лишают силы друг друга. Но ты прав, я тебя убью. Раньше – нет, а теперь… ты меня достал. Кстати, где амулет? Знаешь ли, вещь дорогая, можно сказать, семейная реликвия. Верни, а?

- У тебя что, побрякушек мало? Я его, кстати, потерял.

- Плохо. Ну да ладно, мне не жаль. Тем более, он мне не особо-то и нужен. – Джей вздохнул и оглянулся по сторонам. – Великолепная ночь. Ночь триумфа. Я не хочу больше ждать ни минуты…

Мне показалось, что у него слегка изменился голос. Стал будто бы охрипшим, как от простуды…

Зойсайт, стоявший в пяти шагах от нас, не проявляя ни малейшего интереса к происходящему, посмотрел на меня. Его взгляд не выражал ничего, знакомого мне прежде. Пустой взгляд забывшего кто он есть человека.

- О чем ты говоришь, Джед? – Не понял Нефрит. – Хватить для чего?

Джедайт не счел нужным ответить. Да и был ли это Джедайт…

Тени вокруг его фигуры сгустились, обволакивая как ночной туман. Черты лица заострились, сквозь опущенные ресницы на меня глянули провалы в Темноту… и – боль. Это был лишь миг. Потом Нефрит с тихим стоном осел на землю, все еще пытаясь сорвать с запястья ставший слишком тяжелым браслет.

Серьга в левом ухе Джея вспыхнула черным огнем, впитывая силу браслета и его хозяина. Нефрит терял силы как я когда-то, но во сто крат быстрее.

- Так вот для чего был твой дар! – Яростно выкрикнул Зой. Он не мог пошевелиться, скованный колдовством.

Даже лишенный силы, я чувствовал, слышал, как звенит воздух от беснующегося урагана энергий, почти видел, как из волокон мироздания выдирается одна из нитей-жизней…

Аура Нефа в последний раз вспыхнула и рассыпалась на тысячи гаснущих звезд. Когда-то такое уже было.

- Ты не посмеешь! Ты не заберешь мою жизнь! – взвизгнул Зой.

- А кто мне помешает? Он, - Джей кивнул на меня. – Или ты?

Рыжеволосый демон швырнул в него огненный шар, который был тут же пойман и погашен. Но Зой этим не ограничился: огонь побежал по земле, заструился по воздуху, взметнулся к звездам. Ударной волной меня отшвырнуло прочь в какие-то колючие кусты. Я видел всполохи пламени, чувствовал, как дрожит земля. А потом я услышал крик отчаяния и ненависти. Выбравшись из колючек, я увидел уже знакомую картину: вокруг одного, выпрямившегося во весь рост – энергетический смерч, он как вакуум впитывал жизненную силу другого, стоящего на коленях, с пылающей каплей крови на запястье.

Я стоял и смотрел, не в силах даже приблизиться – невидимая стена крепче камня встала между нами.

Я готов был завыть, заорать от бессилия… и я орал, и рвался вперед, каждый раз натыкаясь на преграду, теряя силы – не магические, а человеческие.

Зойсайт перестал сопротивляться, он смотрел на меня, будто извиняясь за свое поражение. Браслет больше не имел над ним власти и не мог заставить не любить.

И такое уже когда-то было. Замкнутый круг. И не уйти, не убежать, не изменить. Остается лишь стоять и смотреть, ожидая своей очереди. Со мой будет все гораздо проще… Будь у меня хотя бы маленький шанс, крохотная капелька силы… синяя, в серебре, капля… Я везде носил ее с собой, не решаясь оставить, и не смея использовать. Я знал, почему лишился Силы – я потерял свою сущность, запутался в желаниях и отсутствии чувств. Но сейчас пришло время сделать выбор и не дать повториться прошлому.

Я лежал на раскаленной от огня земле и смотрел, как расцветает на фоне черного неба синий цветок, как белые волны струятся по плечам, как на груди разгорается звездная пыль… или это только кажется на грани жизни и смерти? Как же хочется пожить еще чуть-чуть и сказать ему все, что не успел…

Я видел, как Джед медленно повернулся к источнику новой Силы, от которого веяло холодом бездны.

Я видел, как две энергии сошлись в схватке, как деревья и кусты превращались в мертвые ледяные скульптуры, разбиваясь на тысячи осколков.

Я видел, как новая Сила сначала дрогнула, а потом и вовсе сошла на нет под почти абсолютной мощью.

[1] Ария, «Бал у Князя Тьмы»

[2] Кипелов, «Отшельник»

[3] Кипелов, «Пророк». Эта песня записана на альбоме «Реки Времен», и к этому моменту состав группы был уже несколько иным, чем указано в романе.

[4] Рукописный сборник Х в., составленный в еще более древние времена. Книга содержит японские магические тексты.