Драбблы, написанные для Laurana

Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.

Драбблы написанные для Laurana

Красное

заявка: Берилл/Джедайт. Не яой, не НЦ (ну, тут мы передоговорились) и никаких розовых слюней.

Warning: nc-17, bdsm, смерть персонажа.

детям и слабонервным – читать противопоказано!

Он очнулся от боли в затекших руках и от холода. Пошевелился, пытаясь принять более удобную позу, и обнаружил, что руки стянуты над головой кожаным ремнем. Рядом, почти у самого уха раздался негромкий женский смех. Медленно, с усилием он открыл глаза.

Красное… Туника из алого шелка, длинные волосы цвета красного дерева, коралловые губы. Она смотрела на него с любопытством, с чувством превосходства и с нетерпением. Уголок ее рта насмешливо изогнулся, она опустилась на корточки рядом с кроватью, к которой он был привязан, и провела длинными острыми ногтями по его груди. Он вздрогнул. Она рассмеялась, легко поднялась на ноги и через секунду уже сидела на нем верхом, крепко сжимая бедрами его торс.

– М-м? – острые ногти скользнули по шее.

Она плотоядно улыбнулась, запустила пальцы в его волосы и резко дернула. Он вскрикнул, и в тот же миг она впилась в его губы жадным поцелуем. Он рванулся, пытаясь высвободиться…

…и проснулся. Неяркий свет, приглушенный гул двигателей и нагромождение облаков за крошечным круглым окошком.

«Приснится же иногда!» – подумал он. Потом привел спинку кресла в вертикальное положение, взглянул на мерцающий циферблат в конце прохода (лететь оставалось чуть больше двух часов), нажал на кнопку вызова стюардессы и… встретился взглядом с соседкой. В столь неловкой ситуации он не оказывался давно. Женщина, от которой его отделяло незанятое кресло, точь-в-точь походила на героиню недавнего сна. Она была одета в темно-синий деловой костюм, волосы были стянуты в скромный узел на затылке, однако, глядя на нее, он явственно вспомнил пышную грудь, едва прикрытую алым шелком, белое бедро в разрезе туники.

Женщина, заметив его взгляд, вежливо улыбнулась; он же почувствовал, что краснеет.

Его спасло появление стюардессы.

– Чем могу помочь вам, сэр?

– Принесите, пожалуйста, минеральной воды, – попросил он.

– Хорошо, сэр.

Когда он вновь взглянул на соседку, она полулежала, откинувшись в кресле и закрыв глаза маской.

Он выпил минеральной воды, перелистал вчерашнюю «Нью-Йорк Таймс», посмотрел за окно (самолет уже покинул зону облачности, и внизу простиралась долина, прочерченная ниточками дорог). Его внимание то и дело возвращалось к незнакомке. При посадке в самолет он не обратил на нее внимания, однако теперь эта женщина представлялась ему особенной. Соблазнительной и пугающей. Рука с длинными ногтями на подлокотнике кресла, полуоткрытые мягкие губы… Он заставил себя отвести взгляд и углубился в «Таймс». Через некоторое время его опять сморил сон.

Алые простыни. Багряное закатное зарево на белом потолке. Ее пальцы, сжимающие украшенную рубинами рукоять. Острое лезвие в опасной близости от его горла. Он почти чувствовал холод металла.

Медленно, медленно он вошел в ее горячее влажное лоно. И еще раз… и еще…

Ее рука дрогнула, и его обожгла боль. Она усмехнулась и лизнула ранку. Следующий ее поцелуй был с привкусом крови.

Еще… еще… быстрее…

И снова лезвие у горла. Его пальцы сомкнулись на тонком запястье, и он попытался отвести ее руку. Она засмеялась и покачала головой. Волосы кровавым водопадом заскользили по ее плечам.

Быстрее… быстрее… почти…

«Идем со мной… ты хочешь быть моим?.. ты хочешь быть моим… идем… идем…»

С ее губ срывались только хрипловатые стоны, но он знал, что этот голос тоже принадлежит ей…

«Ты хочешь быть моим… хочешь…»

Когда он открыл глаза, ему показалось, будто женщина только что убрала руку с его колена. Он резко повернул голову.

– Простите, я напугала вас? – она теперь сидела в соседнем кресле. – Мне захотелось посмотреть в окно. Кажется, очень не вовремя.

– Да нет, ничего, – смущенно проговорил он.

Слава богу, на нем свободные брюки и рубашка навыпуск, – подумал он. Кажется, она не заметила эрекции.

Он допил воду и посмотрел на часы. Еще сорок минут.

– Вы разрешите? – он поднялся с кресла.

– Конечно.

– Можете сесть на мое место. Так будет удобнее.

– О, спасибо… – в ее последнем взгляде ему почудилось нечто большее, чем благодарность.

В туалете он умылся холодной водой и опустился на откидное сиденье. Происходящее уже не вписывалось в рамки нормального. Наркотик? Но как? В минералке? Однако та женщина точно ничего не могла бросить в его чашку. Значит, стюардесса? Если да, то какие у нее причины? Кто-то пытается помешать ему выполнить задание? Но почему так сложно?

– Или я все выдумал, – сказал он вслух.

В конце концов, два эротических сна – еще не повод искать скрытую угрозу. Он решил успокоиться и просто присмотреться к незнакомке повнимательнее.

Теперь, наконец, задание. Он достал из кармана куртки сложенный конверт, распечатал его и вынул оттуда ключ и клочок бумаги, на котором были написаны несколько цифр.

– Шесть, восемь, восемь.

Он несколько раз повторил номер, пока не убедился, что запомнил его; после чего достал зажигалку, сжег записку и смыл пепел в раковину. Вообще-то все это следовало сделать по прибытии, но ему просто необходимо было отвлечься. Он уже потянулся к замку, как вдруг почувствовал слабость.

Пурпурный бархат платья. Гранатовый кулон на цепочке из червонного золота в соблазнительной ложбинке между грудей. Огненные отблески в глазах. Рубиновое вино в бокале. Он протянул руку и коснулся ее щеки. Она опустила ресницы, и на ее скулах заиграл румянец. Какой она была близкой, нежной, податливой… разве такое возможно?

«Возможно всё», – и тут же, в противоречие этих слов она вскинула руку, отталкивая его. Настолько сильно, что он отлетел на несколько метров и ударился о стену, но почему-то не упал – непонятная сила одновременно парализовывала и поддерживала его на ногах. Снова смех – жутковатый, самозабвенный. От него подгибались колени и вскипала кровь. Она смеялась, запрокинув голову, и он видел ее белоснежные острые зубки и пунцовый (такой проворный и умелый, – вспомнил он) язычок.

«Возможно всё», – она приблизилась и, не отводя взгляда, залпом выпила вино. Бокал, брошенный ею на пол, с гулким звоном разбился, осколки хрустнули под ее ногой – и вот она совсем близко; ее до мельчайших деталей знакомое лицо, ее влажные губы… что у них за странный вкус?

«Это не наркотик. Это сильнее наркотика». Его тело покрыла испарина, он дрожал от возбуждения и в то же время не мог пошевелить и пальцем. Впрочем, этого и не требовалось. Она рванула на нем рубашку, царапнув ногтями кожу, и принялась за ремень брюк. «Это сила. И она может стать твоей. Если пойдешь со мной. Если…» Ее язык коснулся головки его члена. «Если… со мной…» Он судорожно втянул ртом воздух и со стоном выдохнул. «Она будет твоей… твоей…»

Он сидел на полу, привалившись к раковине, и сжимал в руке ключ. Перед глазами плыли красные пятна. «Вот теперь, пожалуй, уже можно начинать паниковать». Надо было поскорее вернуться в салон – самолет вот-вот должен был пойти на посадку. Он спрятал ключ в карман куртки (на ладони остался багровый след), еще раз умылся (хотя теперь не помешал бы холодный душ) и открыл дверь.

Вернувшись, он занял место ближе к проходу – то, на котором раньше сидела соседка.

– С вами все в порядке? – участливо поинтересовалась та. – Я уже начала беспокоиться.

Что-то в ее тоне было неправильным, фальшивым.

– Как вы это делаете? – неожиданно для самого себя спросил он.

– М… значит, веришь, что это я?.. – ее лицо мгновенно переменилось.

Он взглянул на нее со страхом и… интересом.

– Это не наркотики, – ее низкий голос странным образом перекрывал усилившийся рев двигателя. – Это сила. И эта сила может принадлежать тебе… будет принадлежать тебе. А ты будешь принадлежать мне.

– Мне?.. Я?.. – произнес ли он эти слова вслух или только подумал? – Что мне делать?

– Я объясню, – он уже не понимал, сон это или явь. – Нам нужно встретиться в каком-нибудь уединенном месте. Я объясню.

– В уединенном?.. Хорошо. Я подумаю…

Женщина кивнула, и шум двигателя утих. Она, как ни в чем не бывало, откинулась в кресле. Их разделяло расстояние вытянутой руки, но он чувствовал аромат ее духов, тепло ее кожи. Он представил как это – выдернуть шпильки из тугого узла ее волос и зарыться в них лицом, как это – расстегнуть пуговицы на блузке, плотно обтягивающий грудь. Его бросало то в жар, то в холод.

«Ладно. Хватит. Я не семнадцатилетний мальчишка. Надо взять себя в руки».

Чтобы отвлечься, он заговорил:

– Могу я поинтересоваться… зачем вы летите в этот штат? У вас там дело?

– Нет, – беззаботно произнесла она. – Только из-за вас. А у вас дело?

– Да, – он усмехнулся. – У меня очень важное дело к вице-губернатору. Я должен кое-то передать ему…

– О-о… – с уважением протянула она.

«Зачем я сказал ей это? Наверное, чтобы уже не отступить. Сказал – и пути назад нет».

Молчание продлилось почти до самой посадки. И лишь когда от шума мотора стало закладывать уши, он решился…

– Если вы хотите поговорить, то… в аэропорту есть малый конференц-зал. Он очень редко используется, так что сейчас там пусто. Вы ведь без багажа?..

– Да, – не то услышал, не то угадал он. Не то наяву, не то во сне…

– Подождите меня там. Мне нужно забрать чемодан. Я расскажу, как пройти туда.

– Расскажи… – он вновь ускользал в сон.

…огромный зал, голос из динамика, мерцание табло, полутемный холл, лестница, балкон, коридор, поворот…

– …будет принадлежать тебе… сила…

Они спустились по трапу в ярко освещенную сигнальными огнями ночь. Он прошел в автобус, стараясь не оглядываться на громаду «Боинга», оставшуюся за спиной. Его не пугали перелеты, но вид огромной крылатой машины отчего-то всегда вызывал у него неконтролируемый страх. У всех свои фобии, – подумалось ему. На недавнюю соседку он даже не взглянул.

На выдачу багажа ему идти не требовалось – все вещи были при нем в небольшой спортивной сумке. Вместо этого он проследовал к камере хранения и извлек из ячейки номер 688 средних размеров кейс. После чего направился в туалет. Он заперся в кабинке, сел на сиденье унитаза, положил кейс себе на колени и открыл его. Ну что ж, работодатель не поскупился. Пожалуй, для одного вице-губернатора будет многовато…

Через пару минут он спустил воду и вышел из кабинки. Уже у дверей оглянулся на зеркало над раковиной и вдруг почувствовал тошноту. Снова – пятна перед глазами, гул в ушах и испарина…

– Что, сынок, укачало в самолете? – пожилой мужчина похлопал его по плечу.

– Да, – он вымученно улыбнулся. – Еще и в такси ехать…

– А ты не торопись. Подыши свежим воздухом. Куда ночью спешить?

– Спасибо. Так и сделаю.

Он подхватил кейс и вышел в коридор. «Все. Времени в обрез, нельзя терять не минуты». Он покинул здание аэропорта и, убедившись, что в темноте за ним никто не наблюдает, вновь вошел в него, но уже через служебный вход. Узкий коридор и лестница. Камер в таких местах не бывает. Он поднялся на второй этаж и остановился у приоткрытой двери в малый конференц-зал.

Внутри царил полумрак. Она сидела спиной к нему, закинув ногу на ногу. Он осторожно поставил кейс на пол и сделал несколько бесшумных шагов… Раздался глухой хлопок, – и женщина, не издав не единого звука, упала ничком. Он подошел ближе и сделал еще один выстрел в голову.

Она лежала между двух рядов кресел, и по светло-серому ковру расплывалось темное пятно. «Красное», – вспомнилось ему.

Он снял с пистолета глушитель, секунду поколебался – не оставить ли оружие здесь, но решил чуть позже выбросить его в реку; сложил и то, и другое в кейс, где покоилась разобранная снайперская винтовка, стянул с рук тонкие матерчатые перчатки.

Да, заказчик будет недоволен. И, скорее всего, не выплатит вторую половину гонорара. Но, в конце концов, у него есть оправдание – он должен был избавиться от человека, который мешал ему выполнить эту работу.

Специальная благодарность Aigsil за помощь в продумывании сюжета.

Перед грозой

автор: Лорд Джедайт

заявка: Что-нибудь про сенши и генералов в стиле того драббла, что писала Мист для Ри. Обязательно наличие хотя бы одного из этого списка: высоких чувств, подлой сволочи, непреодолимых обстоятельств, святой уверенности и полной невозможности.

Благоухающие розы. Розы, розы, розы… везде и всюду. Это запах его обволакивал, забивал чувствительные рецепторы обоняния. Заползал под воротник мундира и душил, своими мягкими невидимыми лапами.

Как же хотелось сбежать отсюда… на свежий воздух, к просторному темному небу… Вдохнуть полной грудь и упасть в мягкую траву, которая темнеет ковром под ногами.

– Милорду душно? – мелодичный голос. – Вы уже почти порвали свой воротник.

Он опустил руку, пристыженный.

– Не переживайте, милорд, – её темно-зеленые глаза смотрят куда-то мимо него, вдаль. Сквозь кусты этих проклятых роз. Я тоже не люблю запах роз. Тем более перед грозой.

– Будет гроза? – он все-таки расстегнул воротник мундира.

– Скоро… – легкой, почти незаметный наклон головы. – Милорд?

– Да, моя Леди? – голова была тяжелой. Ещё чуть-чуть и он просто сбежит отсюда.

– Не хотите сбежать из этого сада?

– Что? – он повернул голову.

Её пальцы в белых перчатках, касались рукава его мундира только кончиками, как должно в этом пуританском Серебряном Тысячелетии.

– Нас не хватятся. Когда начнется гроза, все подумают, что мы укрылись в одной из беседок, пережидая дождь.

Он заинтересовался. Даже этот тяжелый запах немного отступил. Она говорила все тем же немного отстраненным голосом. Высокая идеальная прическа. Строгое платье, подчеркивающее её великолепную фигуру. И только где-то в глубине её глаз что-то сверкнуло маленькой молнией. Возможно, ему просто показалось.

– Миледи, не скажется ли это на вашей репутации отрицательно? – он давал ей шанс отступить.

И снова этот отстраненный голос:

– Или репутация или я задохнусь от этого душного запаха. Я выбираю жизнь, милорд. Разве вы на Земле поступаете не так же?

И впервые прямо взглянула ему в глаза.

Он широко улыбнулся:

– Я знаю неподалеку великолепную поляну. Там мягкая трава. Чистый ручей. Развесистые ветви деревьев, которые спасут ваше платье от дождя… и там замечательный кусочек неба, если лежать на спине и смотреть вверх… И никаких роз.

Она рассмеялась:

– О Боги! Слухи о вас правдивы, милорд! Мне еще никто не делал в такой лиричной манере такое неприличное и недолжное Леди предложение.

Он улыбнулся одними уголками губ, ожидая ответа.

Где-то вдалеке загрохотал первый гром.

Она протянула ему руку:

– Бежим скорее, милорд. Дождь хлынет через минуту.

Он поцеловал белую женскую перчатку в своей руке и решительно бросил её в огонь камина. Та гроза была одним из самых приятных воспоминаний пребывания на Луне, однако…

Он выпрямился, и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Нельзя забывать, что эта прекрасная женщина очень опасный противник. И сегодня им предстоит встретиться вновь. Она наверняка будет ждать его в самом эпицентре этой кровавой надвигающейся грозы.

В первый день осени

автор: Argento

заявка: Что-нибудь про сенши и генералов в стиле драббла «Вполне благонадежен», что писала Мист для Ри. Обязательно наличие хотя бы одного из этого списка: высоких чувств, подлой сволочи, непреодолимых обстоятельств, святой уверенности и полной невозможности.

бета: Озма

Персонажи: вы не поверите :Р
Жанр: легенькая драмочка
Дисклаймер: я не я
Комментарий творца: как Мист я не умею, это гомен. Но подлую сволочь, обстоятельства и невозможность постаралась изобразить.

Когда он пришел сюда впервые, долго разыскивал ее в лабиринте парка, едва одетом первой зеленью, но с каждым разом поиски занимают все меньше времени. На заходе первого дня осени он находит ее почти сразу.

Вытянув руку, она перебирает солнечные лучи и кажется почти счастливой. Неровно остриженные, едва начавшие отрастать, волосы, поникшие плечи, пустой бессмысленный взгляд и отстраненная улыбка. Раньше она была не такой.

Бедная его девочка. Как же он перед ней виноват.

Говорят, ее не вернуть. Он не верит. И каждый день на заходе солнца спешит сюда – к ней, – чтобы, услышав тихое «Ты пришел…», молча кивнуть в ответ.

Иногда они разговаривают. Он рассказывает о странных мелочах, из которых теперь состоит его жизнь, или о Королевстве – о чем угодно, лишь бы разрушить гнетущее умиротворение летнего вечера. А она слушает, отрешенно глядя в небо. То с улыбкой кивает, то, хмурясь, качает головой.

Она тоже рассказывает. Объясняет что-то, складывая повествование из обрывочных фраз, жестов, улыбок и пауз. И, кажется, сердится, когда он не понимает, – а он никогда не может понять, как бы не старался.

Больше всего он боится, что однажды она посмотрит ему прямо в глаза и спросит «Почему?». Но вопрос все не звучит, дни идут один за другим. С каждой встречей ему все меньше хочется уходить отсюда, оставляя ее в одиночестве.

– У меня для тебя подарок.

Она поднимает глаза и замирает, увидев красную ленту в его ладони. Тянется к полоске шелка, легко прикасается кончиками пальцев и сразу отдергивает руку. Она больше не улыбается и смотрит теперь прямо на него немигающим взглядом.

– Отпусти меня, – тихо шепчет она. – Пожалуйста, отпусти.

– Не могу, – отвечает он с большей искренностью, чем когда-либо кому-либо. Встав у нее за спиной, сам скрепляет красным бантом на белокурой макушке несколько непослушных прядей. – Я не могу без тебя.

Она кивает и снова подставляет лицо скупому осеннему солнцу.

* * *

– А теперь, господа, прошу меня извинить. – Кунсайт встает из-за стола, демонстрируя, что совещание окончено, и выходит из кабинета. Три пары глаз с недоумением и беспокойством провожают его до дверей.

– Что с ним творится в последнее время?

– Не знаю, Джед. Но что бы это ни было, оно мне не нравится.

* * *

Зойсайт подходит к окну и чуть приподнимает тяжелую гардину, чтобы увидеть, как Первый Лорд пересекает парк и опускается на одну из пустых скамеек.

* * *

– Ты пришел.

И он молча кивает в ответ.

Обман

автор: Лорд Джедайт

заявка: Что-то юмское с неожиданным поворотом сюжета. Опять же не НЦ, не яой, не дарк.

Трясет, трясет, просто вытряхивает из собственной шкуры.. ах ты… плохо.. хорошо… никак… пожалуй, что никак.. побушевало.. прошло.. остыла…твою мать… забудьте.. меня.. пожалуйста.. я никто. И никто не должен видеть меня. Зачем, вы все смотрите. Меня нет. И я здесь. Вы смотрите мимо. Глаза. Пустые глаза. Пустая душа. Я никто и ничто. Забудьте. Это не я. Это просто оболочка. Странная. Пустая. Вой. Пронзительный. Рвущий. Нет. Не плакать. Нет слез. Есть боль. И её нет. Шепот. Унизительно. Нужно..кому-то.. чушь….нужно только мне…..так говорят. Верить.. нет причин не верить.. вижу. Сама. в отражении. Стекла……ах ты….ты просто тварь. Шепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепоттварьтварьтварьтварьтаварьтварь… подходящее. такое. слово. ха!

– Госпожа Меркури, что с вами?

Она поворачивает голову и улыбается, чувствует, что улыбка словно деревянная.

– Ничего, все в порядке.. просто задумалась.

К ней наклоняется Марс:

– Ами, ты действительно не очень хорошо выглядишь… устала?

Она спешит согласится:

– Устала, ты права.

– Потерпи несколько минут, скоро Серенити нас отпустит. Сама знаешь, она так же как все мы терпеть не может эти приемы…

– Ну, Венера ими наслаждается, – выдавила улыбку Меркури.

Черные проницательные глаза вгляделись в неё пристальнее:

– Знаешь, ты иди, отдохни. Я прикрою тебя, если что.

– Спасибо, – искренне отозвалась она. – Спасибо, Рей.

– Да не за что, – отмахнулась та. – Сочтемся как-нибудь.

Меркури вышла на свежий воздух уже не в боевой трансформации, а свей человеческой форме. С неба, темного и звездного падал пушистый почти теплый снег.

Женщина поежилась, плотнее укутываясь в нежный мех шубы. Снежинки опускались на её волосы и не таяли… Тихий смешок за спиной заставил её замереть и выпрямится.

Она медленно развернулась и взглянула в насмешливые синие глаза подростка, который каким-то образом оказался у неё за спиной. Обычный подросток. Только вот стоял он на снегу босыми ногами, а цепочка следов составляла всего несколько звеньев босых отпечатков.

– Хорошо устроилась, дорогуша…

Ласковый голос, но такой страшный, жуткий.

Меня нет. И я здесь, – повторила она про себя. И поняла, что не сможет больше обманывать ни себя ни других. Мягкий мех упал на снег пушистым сугробом.

Синие глаза вспыхнули:

– Надеешься вымолить прощение, тварь?

Шепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепотшепоттварьтварьтварьтварьтаварьтварь… подходящее. такое. слово. Она действительно тварь, которая забралась в чужую шкуру.

– Мой господин, – она опустилась на колени. – Вы возродились.

– О да, – улыбка была хищной. – Но без твоей помощи, дорогая Тетис.

– Я не смогла найти вас, господин.

Он холодно усмехнулся:

– Ну-ну… а что с настоящей Меркури?

Юма подняла глаза и улыбнулась. Такое облегчение спустя столько времени стать самой собой, не разрываться между двумя масками, между собой и душой Меркури, которая давным-давно умерев, все еще пытается бороться.

– Я поглотила её, мой господин.

– Это можно будет использовать, – кивнул он. – Правда, Нефрит?

Второй подросток выступил из теней. Темные волосы затеняли глаза, но она почувствовала давящую силу. Знакомую силу.

– Можно, Джед. И мы этим воспользуемся.

Она проследила их взгляды и невольно внутренне содрогнулась остатками души девчонки-воина. Подростки, в чьих глазах поселились демоны, смотрели на сияющий дворец Хрустального Токио.

Холодное солнце

автор: Мореяшма

бета: Озма

На Землю не доходят письма. Не прорваться, не узнать, не достучаться. Земляне – предатели; защитный барьер навсегда разделил планеты.

Венера смотрит с сочувствием.

Мако сделала что-то неправильно?

Не стоило болтать о пирожках. Мако вспоминает ерунду, которую несла при прошлой встрече, и щеки заливает унизительный румянец. Очевидно, милорд никогда больше не заговорит с такой заикающейся пустомелей.

Высокая, сильная, нескладная, нелепо пылкая.

Она никогда не понимала, почему такая звезда, как лорд Нефрит, уделяет ей внимание. Ликовала внутренне и судорожно готовилась к встрече. В душе сенши молилась за каждую мелочь.

Сотни мучительных вопросов: как зайти в дверь, как сесть на стул, как умно, интересно и легко завести беседу с лордом?

Нефрит сказал, что она необычная и запоминающаяся, и пригласил на танец. Юпитер, не зная, куда деваться от смущения, лепетала что-то великосветское и два раза наступила ему на ногу. Лорд назвал ее сногсшибательной и поблагодарил за компанию. Позднее он точно так же смеялся и танцевал с другими.

На следующий вечер он снова пригласил ее. И через день, и еще. Макото поверила, что она особенная, хихикала, напропалую кокетничала и цвела.

Потом генерал попрощался, потребовал клятвы, что Мако его никогда не забудет и не разлюбит, какие бы обстоятельства ни открылись. Три недели она летала как на крыльях; все переглядывались. Мако выболтала подробности королеве.

– Бедная моя девочка, – только и сказала Селена и проигнорировала вопросы возмущенной сенши.
Потянулись долгие поскучневшие дни. Будет ли ей такой ожидаемый подарок на день рождения?.. Открытка?.. Хотя бы привет?..

Мако пытается написать, но выдавливает лишь несколько коротких фальшивых предложений. Юпитер роняет голову на руки и долго лежит, поигрывая ручкой.

Это была странная книжка. Царю предсказали, что тот погибнет от руки внука. Юную царевну навсегда заперли в башне, коротать время в полном одиночестве. Жестокое решение, чудовищная смесь родительской любви и страхов одновременно. Кто знает, сумей царская дочь до конца осознать произошедшее, не бросилась бы она тотчас с башни? Но бог, обратившись дождем, проник через все заслоны.

Мако подошла к окну посмотреть на небо. Безупречно голубое, ни тени облачка. Историю она не дочитала – позвали к королеве. Война Юпитер началась на два часа раньше, чем для всей Луны.

– Такой союз был немыслим с самого начала, – тонкие цепкие руки удерживают девушку. Очередное письмо давно догорело в камине. Высокопоставленные особы безупречны в мелочах.

– Верь мне, маленькая, – Селена крепче обнимает Макото. – Я за тебя.

Юпитер всхлипывает, сжимая в ладонях складки платья королевы.

Наплакавшись вдоволь, сенши отстраняется от Селены. Лицо Мако исказили следы недавних слез, она затихла, но до сих пор избегает встречаться с королевой взглядом.

– Спасибо, Ваше Величество. Не стоит волноваться, я сама вас защищу.

P.S. Благодарю Риджер – въедливую и волевую бету.