Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.  

 Дара

Арман.

Хроники игры “Темное Королевство. Второе Возрождение”

…Огни ночного города переливались всеми оттенками неона – от ярко-малиновых до слепяще-желтых. Сигнальные огни автомобилей алыми вспышками рассекали мрак ночи – кто-то спешил по своим делам. Нью-Йорк жил своей торопливой жизнью.

Я стоял у окна, прислонившись лбом к холодному стеклу. Я не видел города. То, что окружало меня, незаметно покрылось мглой, растворяясь в словах ее рассказа. Пред глазами поднимались картины ее прошлого – я не ошибался, далеко не безоблачного.

Мистическая сказка о любви человека и демона. Любовь девочки, сотворившая чудо. Любовь демона.

- …Я не думаю, что он любил меня тогда, когда мне было четырнадцать лет. Просто он делал свою работу, а я всегда умудрялась оказываться в центре событий... У них даже поговорка появилась после этого – “сходить к Нару” означает “сходить за энергией”... А я влюбилась в него по самую макушку. А потом…

 

Изумрудно-зеленая поляна. Ночь. Под высоким деревом – две фигуры. Маленькая девочка в оранжево-зеленой пижаме, с неизменным бантиком в волосах – тогда они были короче, но так же переливались тициановскими бликами. Рядом – демон. Его зовут Нефрит, но об этом она узнала всего несколько дней назад. Она совсем не боится его.

- У тебя течет кровь! Я перевяжу…

Она отрывает лоскуток ткани от пижамы и перевязывает плечо демону...

- …А потом я сказала ему, что очень хотела бы, чтобы он пригласил меня в кафе съесть шоколадный пудинг. Если бы я знала, какую медвежью услугу я окажу ему, упомянув это кондитерский шедевр... Но не могла же я в четырнадцать лет пригласить его на пиво с креветками…

- Ты возьмешь выходной в своем Обществе Злодеев?

Несколько секунд он недоуменно смотрит на нее, а потом начинает смеяться.

- Ты смеешься?.. Это хорошо…

Она смеется вместе с ним…

- Тогда ему оставалось жить всего несколько минут.

Нару подошла к окну и прикрыла глаза.

- А потом появились юмы…

Три женские фигуры.

Одна из них – желтоволосая – выкрикивает слова атаки, и темные, опалисцирующие молнии корней, сорвавшись с ее пальцев, летят в демона.

- Нефрит!!!

Но – поздно…

Маленькая девочка бросается к демону, согнувшемуся от боли. Корни, вонзившиеся в плечо, мерцают слепящим светом. Она пытается вытащить их из плеча демона – из-под прикрытых век текут слезы боли, но она не разжимает пальцев.

- Оставь…

Нет.

И корни поддаются – сантиметр, еще сантиметр.

- Shimatta! – злобное шипение за их спинами.

Крик – той же блондинки.

Мгновенье…

Клубящийся багрово-коричневый дым…

Но постепенно он рассеивается, открывая взору мужскую фигуру, закрывшую собой хрупкое тело маленькой девочки. Тело демона покрыто темно-зеленой кровью, оставляющей пятна на пижаме девочки. Но она не замечает этого.

- Нефрит!..

- Будь я чуть постарше, то уже тогда бы поняла – ему не выжить. Хотя, даже если бы я хорошо разбиралась в физиологии демонов, все равно бы такие мысли не пришли бы мне в голову. Просто не хотелось верить, что все, еще не успев начаться, закончится. Закончится вот так... А потом появились сенши, как полиция в боевиках – слишком поздно. Что заставило его так поступить его тогда, не знаю... Он пришел, когда юмы пытались попользовать меня в качестве заложницы – но здесь я могу понять его. Нефрит очень не любит, когда посягают на его собственность. А тогда для него я была что-то вроде… “это наша корова, и мы ее доим”. Поэтому и спас меня... Но почему он отдал Черный Кристалл? Сложно поверить, что за несколько минут он успел воспылать ко мне “страстью нежной”, но все-таки... Он отдал его... Этот вопрос я задавала себе все эти пять лет...

- Я снова тебя обманул. Прости...

Он прикасается к ее руке, а она не может поверить в то, что происходит. Она не хочет понимать, что он – уходит. Ей так хочется, чтобы кто-нибудь сказал ей: “Все будет в порядке, он выживет”. Но те три девицы, что уничтожили юм, стоят поодаль. Молча.

Они видят то, что не видит она. Они знают.

- Нефрит, не уходи!

Тело демона, мерцающее золотистыми лучами энергии, постепенно становится прозрачным…

- Нефрит! Ты же так и не съел со мной шоколадный пудинг!

Крик – столько отчаянья не может звучать в голосе девочки ее лет. Только теперь она понимает, что никогда – НИКОГДА – не будет шоколадных пудингов, кафе, прогулок под руку. НИКОГДА не будет встреч и расставаний. НИКОГДА не будет его...

- НЕТ!!!

Но слишком поздно…

Его тело вспыхивает на мгновенье слепящим золотистым светом, и – радужными искрами уносится к далеким холодным звездам…

Это страшное слово – НИКОГДА…

Нару прислонилась головой к оконной раме. Закрыла глаза.

- Он ушел. Сенши довели меня до дома, оставили на пороге. Я зашла, добралась до своей комнаты – машинально, на автопилоте – переодела пижаму... Я уже не помню, что было потом – спала я или нет. Утром я не пошла в школу. И на следующий день – тоже. Так прошла неделя... И вот однажды утром ко мне пришла подруга, стала уговаривать сходить на прогулку... Как сейчас помню – солнечный летний день, желтая безрукавка, темно-оранжевая юбка на мне. Странно – помнить такие мелочи и не помнить, о чем думала тогда…

Кладбище...

Она смотрит вдаль, переводит взгляд на могильные памятники...

- …а у Нефрита даже могилы нет.

И впервые за все эти дни – она плачет.

- Но все-таки жизнь продолжалась. И однажды утром я решила, что я не хочу похоронить себя живьем. Нужно было продолжать жить. Я стала встречаться со своим одноклассником – Юмино. После всех этих магических разборок так хотелось чего-то спокойного и... земного. – Улыбка. – Видимо, то, что он носил за мной портфель два года, дало ему основания полагать, что я пылаю желанием выйти за него замуж... А потом, когда мне исполнилось девятнадцать лет, я переехала учиться сюда, в Нью-Йорк. Переменить место – это казалось хорошей идеей. Юмино увязался за мной...

Все это время самым тяжелым было не то, что я видела его смерть. И даже не понимание того, что Нефрит никогда меня не любил – да какая любовь могла бы быть у нормального взрослого демона и четырнадцатилетней соплячки? – нет... Он погиб из-за меня. Если бы я не повесилась тогда ему на шею, как знать, может быть, все сложилось иначе... Я не хочу сказать, что я испытывала непреодолимое чувство вины, но... Когда тот, кого ты любишь, погибает на твоих руках, защищая тебя...

Она уселась в кресло. Закурила.

- И вот однажды – два года назад – он вернулся... Я никогда не претендовала на то, что он когда-нибудь полюбит меня, и никогда ничего не требовала. Но - так случилось... Мы вместе уже два года.

Улыбка – теплая. Но – не для меня.

Не для меня.

- И он – Нефрит – любит вас так же, как вы его? Вы уверены в этом?

- Главное, что я люблю его. Говорят, что союз демона и человека не может длиться долго. Но мне все равно. У нас с ним есть эти дни, эти месяцы, эти годы. И я не хочу думать, что будет потом. Пока я с ним. И я счастлива.

Нару сказала это так просто, что сомнениям места не было. Простые слова – выше миллиона вычурных фраз.

- Решите сами, Арман – могу ли я ответить на ваши чувства.

Я по-прежнему стоял у окна. Реальность постепенно возвращалась – предрассветный город поднимался за окнами. Сказка о любви уходила под крыло ночи.

Боль?..

Даже боли не было.

Пусто. И одиноко.

- Простите меня, мадмуазель Нару. Я не стану более докучать вам. И я надеюсь, что не стану причиной вашей ссоры с ним.

- Арман... Простите мне еще раз...

Теплые руки легли на плечи – прикосновение самой нежности.

- Арман. Я понимаю, что вы чувствуете – просто потому, что однажды сама пережила то же самое. И глупо было бы вам говорить, что все будет в порядке... Но… все то, что вы пережили – никто у вас не отнимет. Это – ваше... И еще одно. Это сказал мне один мой очень хороший знакомый – все будет правильно. Не хорошо, и не плохо – правильно. Так, как должно быть. И если однажды вам суждено встретить вашу Луизу – вы встретите ее.

Я сжал ее ладошки своими руками.

До рассвета оставалось два часа.

Мы стояли, прислонившись друг к другу, глядя в окно на просыпающийся город.

Слова были сказаны.

Теперь – звучало молчание...

Вечер был пасмурным.

Капли дождя неспешно стекали по лобовому стеклу автомобиля – мир видел слезы неба. Но никому из живущих не было до того дела – мир плачет, но что с того…

Я остановил “Мерседес” на обочине загородной трассы, опустил голову на руль. Я полагал, что пережил уже все, что мог. Но я ошибался. Теперь я видел агонию надежды. И не мог остановить это – она умирала на моих глазах.

В моем сердце.

…Я слишком любил ее, чтобы стоять на пути ее любви.

Я говорю – ее. Но кого – ее?

Луизу?

Нару?

Была ли она той, кого я потерял и ждал все эти долгие столетия?

Я знал – да.

Она говорила – нет.

Жизнь, бывшая раньше открытой и изученной книгой, вдруг стала непостижимо сложной, сложной до боли в висках...

Этот разговор открыл мне глаза на один простой, до смешного простой факт – ее любовь принадлежит другому. Любовь, прошедшая испытание разлукой и временем - самоотверженная, спокойная и ничего не требующая взамен.

Я понял – нельзя не любить того, кто так тебя любит.

Он любит ее, любит так, как любил бы я, окажись на его месте. А демоны – я знал это – редко способны на такую искренность...

Мои же признания доставляли ей боль. Ее теплая, по-матерински нежная душа не могла спокойно переносить чужие страдания. Я был жесток к ней.

Но больше это не повторится.

Я хочу, чтобы ты была счастлива, девочка моя.

Наши судьбы больше никогда не пересекутся. Лишь если тебе нужна будет помощь – позови меня. Ты пообещала мне это.

…Но только почему – так холодно. Ни слез, ни боли.

Просто холодно.

                                                                 ***

…Прошло немногим более полугода после моей последней встречи с Нару. Мой проигрыш стоил мне статуса Хозяина Нью-Йорка, и я вынужден был оставить Америку, передав полномочия Полу Холдену. Я вернулся во Францию. И, как и всегда, Туар принял меня, словно блудного сына. Принял, возвращая силу, исцеляя разбитую душу, давая смысл жить дальше.

Нару…

Лишь теперь я действительно понял, кого я люблю.

И я не забывал тебя, пребывая с тобой незримо, оберегая на расстоянии. Я следил за твоими успехами. Я знал – ваша группа выиграла один из музыкальных конкурсов, и тем получив возможность пробиться. Известность постепенно приходила к тебе – а иначе и быть не могло. Я знал, что вам предложили снять клип к песне “Dust In The Wind”, и сейчас вы работали над этим.

И я знал, что спустя несколько дней, тебе передадут темно-синий футляр для старинного музыкального инструмента, и, открыв его, ты обнаружишь там мандолину, некогда принадлежавшую Луизе.

И я знаю – ты не откажешься от этого подарка. Ты поймешь, что этим я делаю шаг в сторону на веки вечные – потому что я видел его глаза, когда он смотрел на тебя.

Нефрит был той личностью, с которой я мог бы найти общий язык, если бы не определенного рода обстоятельства. Он мне нравился, и не будь мы соперниками, мы могли бы стать пускай не приятелями, но близкими знакомыми.

Но, судьба не часто спрашивает нашего согласия, прядя полотно жизни. Наши с ним дороги – по разные стороны пропасти.

Он будет беречь тебя.

Я – буду помнить тебя...

- Арман?

Этот голос – медовый нежный голос. Я помнил его.

Зойсайт.

- Зойсайт...

- Мне зайти?

- Я жду тебя... Я жду тебя, mon amour.

И через секунду запах цветущей вишни возвестил о его присутствии.

Он нисколько не изменился – все те же золотисто-рыжие волосы, собранные в пышный хвост, все таким же изумрудным блеском сверкают огромные глаза, и все то же призрачное покрывало видимой наивности.

Он в черном.

- Арман…

Он опустился ниже – но все так же паря в воздухе. Колено – на колено, руки скрещены на груди.

- Зойсайт... Это ты.

- Да, любовь моя.

- Ты вернулся...

- Как видишь, - улыбнулся он.

- Зойсайт… – я обнял его, прижимая к себе. Так давно я не видел его. Так давно не слышал его голоса. Странно, но не одна сотня лет мне нужна была, чтобы понять – насколько я привязан к нему. – Что произошло?

- Наш мир был разрушен, уже во второй раз. А незадолго до этого меня – как бы это выразиться помягче и не оскорбить королевское достоинство нашей славной государыни – меня умерли. Но нас сложно “уйти” насовсем. Как и в прошлый раз, наша руководящая пятерка возродилась, в полном составе. А жаль... – зеленые глаза сверкнули неприкрытой неприязнью. - Прости, милый я не мог зайти раньше – работы было больше, чем ты можешь себе представить, да и я тоже. Нам пришлось поднимать разрушенный мир. Эти олухи – я имею в виду выжившее население – даже не почесались, чтобы хоть что-то сделать за пять лет. Сидели себе по своим норам, носа наружу не высовывая. Интересно, чего они ждали – манны небесной? – Хрупкое нежное создание в коротких и точных выражениях ясно дало понять, что оно думает об инициативности соотечественников.

- Я скучал по тебе, mon amour.

- Я тоже, Арман, - зеленые глаза потеплели.

Он опустился на пол, позволяя мне заключить его в свои объятья.

И с трепетом ответил на мой поцелуй…

- О, Арман. Я даже не представлял, насколько я соскучился по тебе, - выгнулся он в моих руках.

- Какой ты теплый…

- Это потому, что живой, - рассмеялся он, - Хочешь чего-нибудь выпить?

Я кивнул.

- Не откажусь.

Он сотворил пару бокалов вина и протянул мне один из них.

- Ну, как дела вампирские? Почему ты так внезапно покинул Нью-Йорк? Что-то произошло или просто наскучила шумная городская жизнь?

- Некоторые неприятности, из-за которых меня попросили удалиться.

- Вот как? Так что произошло?

- Так случилось, что судьба столкнула меня с одним демоном из вашего мира.

- Приехали. Ну и с кем же ты связался?

- Его зовут Нефрит.

- Как?!! Неффи?!! Так это с тобой он сцепился из-за дома в Нью-Йорке?!

Зойсайт едва не поперхнулся винном. И без того огромные глаза распахнулись на пол-лица. А на лице изобразилось нечто среднее между изумлением, насмешкой и глубочайшим удовлетворением.

- А собственно, чем вызвана такая бурная реакция?

- Арман!.. Наверняка на тебе где-то должен быть магнит, который притягивает нас, любимых. Так это ты разнес Нефу его токийский особняк? – Зойсайт удовлетворенно и вместе с тем насмешливо хмыкнул – То-то крику было полгода назад! Поздравляю тебя, Арман – ты один из немногих субъектов, умудрившихся достать Нефрита. Основательно достать.

Зойсайт негромко рассмеялся.

- Он грозился тогда в порошок стереть тебя. Вообще-то странно, что он тебя не убил. Неф обычно не прощает покушений на свое имущество.

- Его остановили, тем самым – спасли мне жизнь.

- Кто?!!

- А вот это уже не важно.

Зойсайт на мгновенье прищурился – словно маленький хитрый лис.

- Ну, насколько я знаю, остановить Нефрита могут только три личности. Королева и Первый Лорд отпадают. Остается только один вариант. Нару Осака. Арман?

- Я сказал – это не важно.

- Значит – правда. Только с чего бы это ей заступаться за тебя?

В глазах мелькнул какой-то огонек. Огонек догадки, через мгновенье разгоревшийся костром понимания.

- Подожди-ка, Арман... Твоя Луиза – такие же волосы, глаза... Она похожа на Нару? Так значит... Ну, ни хрена себе! – нежный голосок как-то странно сочетался с отнюдь не нежными фразами, им изрекаемыми. - Так значит Нару – копия Луизы. Бывают же совпадения.

- Я не считаю это совпадением. И, Зойсайт, я бы не хотел обсуждать эту тему.

- Бедняга Нефрит… - рыжеволосый демон вновь рассмеялся. – Знаешь, полгода назад он объявил на тебя настоящую охоту. Насколько я знаю, застроил добрый десяток своих боевых юм следить за тобой.

- Я знаю.

- И скольких же ценных кадров он лишился твоими стараниями?

- Порядка пяти или шести.

- Неф тогда по стенкам бегал и ядом плевался. Утверждал, что всех вампиров нужно давить асфальтовым катком – особенно после того, как ты разнес ему особняк – скромную холостяцкую обитель. Он же любому руки за него оборвет. Между прочим, однажды он проспорил мне свой особняк на месяц. Знаешь, более кислого выражения на физиономии Нефрита я не видел даже после оперативки с Ее Величеством.

Зой хмыкнул – подобные воспоминания явно доставляли ему удовольствие.

- Ты, похоже, не слишком-то ладишь с Нефритом, mon amour?

- У нас друг на друга устойчивая идиосинкразия. Меня Нефрит раздражает уже одним фактом своего существования. Хотя, объективно говоря, Неф – не самый плохой демон. Ценный кадр, как выражается Ее Величество, пожалуй, лучший воин среди Четверки, если не считать Первого Лорда. Не дурак, хотя… с этим еще можно поспорить. Кто бы мог подумать, что наш Неффи, секс-символ Темного Королевства, по уши втрескается в смертную... Впрочем, должен признать, что из маленькой глупой соплячки выросла не худшая представительница человеческой расы. Я вот только одного не понимаю – что она нашла в Нефрите?

Я усмехнулся.

Наверняка, те, кто знал эту пару, не раз задавались вопросом – что он в ней нашел. Ибо, объективно говоря, на первый взгляд Нару терялась на фоне “сногсшибательного” Масато Санджойна. Нужно было взглянуть ей в глаза, услышать ее голос, чтобы понять ее истинную красоту. Поэтому, я не удивился бы, узнав, сколько раз ей приходилось слышать вопрос – “что он в тебе нашел?”.

И только Зойсайт, который знал Нефрита давно, мог поставить вопрос так.

- Думаю, mon amour, если бы ты задал этот вопрос Нару, то ее бы это порадовало.

- У меня как-то не возникало желания вести с ней приватные беседы. Разве что только для того, чтобы посмотреть, как передернет Неффи. А что касается моего вопроса, то я действительно не понимаю, почему она так привязалась к нему. Конечно, Неф – не урод и далеко не слабак. Но для того, чтобы вынести его характер, нужно иметь поистине ангельское терпение. Вот за это девчонке можно было бы памятник ставить. Это же надо, как она его подсекла. Неффи к ней, как домой бегает – ни дать, ни взять, супруг, - насмешливо протянул Зойсайт. - Честно говоря, у нас в королевстве поначалу даже ставки делались - когда он ее бросит... Кстати, а сошелся он с ней после возрождения, можно сказать, моими стараниями – я как-то показал ему его, так сказать, преемника. После того, как Неф приказал долго жить – сознаться, тоже не без моей помощи – его симпатия быстренько сошлась с откровенным, пардон, дебилом, которого я и не замедлил продемонстрировать нашему самовлюбленному звездочету. Видел бы ты, милый, как его перекосило... Вот мы с ним и поспорили – сможет он ее влюбить в себя за неделю или нет. Нда-а, увы, я проиграл неплохую юму – кто ж знал, что девочка до сих пор “в сердце своем таит чувства нежные”.

- Зойсайт, мне не нравится твой пренебрежительный тон по отношению к Нару.

- Арман, я же ничего плохого не хочу сказать. Девчонка достаточно умна, если смогла удержать рядом с собой наш секс-символ. Просто странно это – любовь демона и человека. Такое случается крайне редко... Между прочим, когда мы учились в школе – еще в прошлой жизни – Неф составлял свой гороскоп, и звезды напророчили, что он влюбится в человека. Неф решил тогда, что созвездия с ним шутки шутят. А вот ведь как получилось... И впрямь – звезды знают все... Арман, что с тобой – почему вдруг загрустил?

Зойсайт нежно прижался ко мне, гладя по волосам.

Почему загрустил…

Забавно, а как мне полагалось реагировать на рассказы о любви моей избранницы к кому-то другому? Возрадоваться безмерно?..

Похоже, Зойсайт уловил мои мысли.

- О, прости, Арман, я не хотел причинять тебе боль... Хотя, если ты ее так любишь, то почему не отбил?

- Я не хочу разбивать ей жизнь. Она слишком любит его, чтобы когда-нибудь забыть.

- И ты так быстро сдался? На тебя это не похоже, Арман.

- Зой, если бы тебя кто-то попытался отбить у твоего Избранника?

Он рассмеялся.

- Это абсурдно.

- Я думаю, что в случае Нару, попытка, как ты выразился, отбить ее не менее абсурдна.

Он хмыкнул и пожал плечами.

- Скажите, какое благородство... Впрочем, это не мое дело. Иди ко мне…

Огненоволосый демон обвил руками мою шею, и ветер страсти унес нас к обители Эроса…

Так просто жизнь вернулась в свое русло.

Я жил во Франции, я по-прежнему был ее Хозяином.

Зойсайт иногда приходил ко мне. Иногда я получал послания от Селин. В одном из писем она сообщила, что собирается связать свою судьбу с Полом и, по-прежнему оставаясь моей воспитанницей, испрашивает моего согласия.

Что ж, я был искренне рад, что моя девочка нашла себе достойную пару – я не стал возражать. После того памятного противостояния с Санджойном, Селин долго боялась прийти ко мне – она считала, что стала невольной предательницей. Однако, спустя несколько недель, я смог, наконец, найти мою девочку и объясниться с ней.

Теперь Хозяевами Нью-Йорка станет семейная пара Холденов...

Я не забывал тебя, моя любовь.

Спустя два года “Starwind” стала одной из самых знаменитых рок-групп. Вы стали делать сольные концерты, группа получала приглашения в разные страны.

Люди любили твои песни, Нару.

Мудрые, проникновенные, исполненные надежды слова твоих песен не могли оставить равнодушными даже самые черствые сердца...

Однажды вечером, отдыхая за бокалом вина в кабинете своего замка, я наблюдал за клонящимся к горизонту рубиново-красным диском солнца. За спиной фоном к моим мыслям доносился голос телевизионного диктора, читающего текст последних новостей.

- …и напоследок. Вышел новый клип к песне группы “Starwind”…

Я обернулся.

- … “Vampire’s song”.

И первое – ее глаза…

В белом платье, словно в пелене тумана – в замке, у пылающего камина... Спокойный взгляд с экрана. В руках – мандолина.

Та самая.

И твой голос.

На этот раз я знал – для меня…

“…Ты смотришь на вечность глазами Ночи

Я – глазами Света…”

Я знаю, mon amour.

“…Твой Путь – алые сполохи

Мой Путь – дорогой Звезд…”

Я знаю, mon amour.

“…Но когда-нибудь, сквозь ветер столетий

Ты услышишь зовущий тебя голос…”

Я верю, mon amour…

                                                                                           ***

Токио (Япония), 2001 год

Выдержка из журнала “Пипл”

“…В результате несчастного случая трагически погибла солистка известной группы “Starwind” - Нару Осака.

Трагедия произошла на Лексингтон авеню около восьми часов вечера.

По свидетельствам очевидцев мисс Осака находилась там со своим постоянным бойфрендом, владельцем сети дистрибьюторских компаний Масато Санджойном.

Мы попытались установить картину происшедшего.

…Совершая вечернюю прогулку, молодые люди остановились напротив летнего сигаретного магазинчика, находящегося там же. Как говорила мисс Нару в одном из своих немногочисленных интервью: “Курение однажды сыграет со мной плохую шутку”. Кто бы мог подумать тогда, что эти слова окажутся пророческими…

Итак, остановившись возле магазина, мисс Осака, видимо, увидела кого-то на противоположной стороне улицы и, оставив мистера Санджойна покупать сигареты, вышла на проезжую часть улицы.

Мисс Нару, по свидетельствам очевидцев ничем не нарушила правил. Вина за происшедшее целиком и полностью возлагается на водителя темно-красной “Тойоты”, сбившей мисс Осака.

В медицинском заключении сказано, что мисс Осака скончалась в момент удара...”

…Центральное токийское католическое кладбище. Голос священника.

- Прах к праху, пыль к пыли…

Пыль.

Пыль на ветру…

Теперь я вижу то, что не видел четыреста лет назад – тебя…там – и как бы дорого я заплатил, чтобы никогда этого не видеть…

Издалека, сквозь золото опадающей листвы – моя девочка, моя маленькая девочка…

Я вижу твою группу, твоих друзей, поклонников – людей разной веры и разного социального положения.

Френсис Гетсби с дочерью – нефтяной магнат, в совет акционеров компании которого я входил...

Патрик Маккори – ведущий нейрохирург Соединенных Штатов, заведующий знаменитой Клиникой Маккори, он был одним из ближайших друзей Нару...

Ами Мицуно - одна из лучших детских врачей мира, рядом с ней – Минако Аино – ведущая модель дома Кристиан Диор, они стоят, обнявшись, словно давно друг друга знают. В двух шагах от них – еще три девушки. Эта группа как-то сразу бросается в глаза. Одна – высокая, спортивного сложения, другая – жгучая брюнетка, третья, спрятавшая лицо на плече у японки в национальном костюме – невысокая блондинка…

Хотару Окита, президент одного из локальных банков штата Нью-Йорк – демон по имени Гиацинт, Зойсайт рассказывал мне о ней...

Я вижу еще одну группу невдалеке за деревьями. И двое из этой группы мне хорошо знакомы.

Зойсайт. Он в форме, и на лице – нет привычной насмешливой полуулыбки. Он серьезен.

Рядом с ним – блондин в форме такого же образца. Холодное выражение лица, но взгляд наполнен болью. Взгляд – на Нефрита.

Нефрит…

Он стоит впереди демонов. Черная, шитая золотом форма. Спокойное лицо.

И - мертвые глаза…

- …Простите, не хотела бы показаться вам навязчивой, но… вы тоже вампир?..

Шаг.

- …Знаете, Арман, на каждом курсе всегда находится профессор, которому нет большего наслаждения, чем с добрейшей улыбкой Ганнибала Лектора осчастливить меня фразой…

Шаг.

Сопротивление – невидимая преграда.

- …Франция… Это очень красивая страна…

Шаг.

Ты не сможешь, Арман – святая земля…

- …Но все-таки жизнь продолжалась. И однажды утром я решила, что я не хочу похоронить себя живьем. Нужно было продолжать жить…

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МОЯ ДЕВОЧКА.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ…

И освященная земля позволила мне подойти.

Подойти, чтобы прикоснуться к ней.

В последний раз…

Мир опустел.

Осень все так же жжет листву, а холодное дыхание ветра кружит его, бросая горстями в ветровое стекло.

Серой лентой убегает под колеса дорога.

В пелене дождя – холодный чужой мир.

Я смотрю на золотые вспышки листвы в сером тумане осени.

И я понимаю – каждый из нас, как эти листья.

Пробиваясь юной зеленью по весне, расцветая летом, мы переживаем все, что нам дано пережить. И все время задаем себе один и тот же вопрос – почему? Почему все так? Зачем мы пришли сюда? Куда уйдем? Сделали ли мы все то, что нам суждено сделать, прежде чем лечь в ладони ветра вечности?..

Я думаю о том, что ты была права, моя маленькая мудрая девочка.

Потому что когда я открываю глаза, я понимаю, что все мои мечты – всего лишь пыль на ветру.

Все мы – только пыль на ветру вечности.

Пыль на ветру.

***

Сыграно август – октябрь, 2001 года.