Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Дара
Хроники игры “Темное Королевство. Второе Возрождение”
Тулуза, 1665г.
То, как этот рыжеволосый разобрался с Ксавье, впечатляло.
За прожитый мной век, я успел повидать многое – призраков, людей, владеющих зачатками магии, чудеса веры… Но то, что устроил этот ослепительный юноша прошлой ночью не вписывалось ни в какие представления о магических возможностях существ, обитающих на земле.
За Ксавье я следил уже больше недели, выискивая возможность отправить его в мир иной, не нарушая Кодекса.
Среди нас бытует только один запрет – убийство себе подобного. Исключение составляли лишь те случаи, когда конфронтация за среды контроля приобретала статус официальной. В мирные же времена убийство своего было наказуемо, вплоть до объявления Охоты на убийцу.
Однако, в жизни каждого вампира, рано или поздно возникает личность, мешающая жить, особенно если рекомый вампир является Хозяином какой-либо территории.
В то время я контролировал Тулузу. Лициний все-таки оказался прав. Нисколько не стремясь к власти, я получил ее с избытком. Некто, возможно, испытывает наслаждение при мысли о собственном могуществе, я же находил в ней лишь ответственность за тех, кто доверил мне свои жизни и души…
Ксавье представлял собой конкурирующий элемент, и мне это не нравилось - рано или поздно скрытое противостояние двух сил может обернуться войной. Итак, я искал возможность убрать Ксавье с моей дороги.
В тот вечер я сидел за столом в одной из таверн, наблюдая за моим противником – слишком много позерства и, что называется, игры на публику. Он вел себя, как бесталанный актер, эпатирующий публику внешним лоском и ничего, по сути, собой не представляющий…
Ксавье на секунду застыл, явно изучая кого-то за соседним столом. Я проследил за его взглядом…
В затененном углу, изящно забросив ногу на ногу, сидел ослепительно красивый юноша. Золотисто-рыжие кудри пышной волной ложились на темно-зеленый бархат шитого золотом камзола. Томные изумрудно-зеленые глаза в ореоле длинных темных ресниц, безупречно-правильные, женственные черты лица отнюдь не производили впечатления изнеженности – под тонкой тканью камзола угадывалось гибкое сильное тело.
Весь его облик навевал воспоминания о россыпях изумруда и жемчуга в пламени горящего костра. Такого юношу легко было представить в будуаре, в ворохе снежно-белого шелкового белья, но… Лициний часто повторял мне, что внешность бывает обманчивой. Осанка воина, движения кисти – уверенно-сильные. О, похоже, этот молодой человек – дуэлянт с большим опытом…
Однако, эти детали, похоже, ускользнули от Ксавье, или же он, будучи уверенным в собственном превосходстве над расой людской, проигнорировал такие мелочи. Парижанин улыбнулся – Охота началась.
Юноша с интересом оглядел зал, небрежно накручивая золотистый локон на палец. Его взгляд скользнул по компании подвыпивших мелкопоместных дворян, и презрительная полуулыбка тронула его губы. О, видимо планируемый Ксавье в жертву был аристократом древних кровей.
Он пригубил вина и легким движением провел языком по чувственным нежным губам. Будь я мужчиной несколько иных наклонностей, я бы назвал этот жест возбуждающим.
Сам облик юноши был чистейшей воды эпатажем, но как же он отличался от позерства Ксавье… Эта вызывающая эффектная внешность, эти манеры – были его душой, поверьте мне.
Однако, не я один обратил внимание на этого молодого дворянина. Один из дворянчиков, пока еще не опьяневший, встал и направился к столу юноши. Блеск в его глазах был характерным.
Юноша вскинул на подошедшего огненно-изумрудные глаза, и презрительно передернул плечом в ответ. После короткого обмена репликами, он коротко кивнул и направился к выходу, прихватив с собой шпагу.
Ксавье остался. Похоже, он был уверен в том, что намеченная жертва вернется.
Эта молчаливая игра становилась все более интересной…
Не прошло и десяти минут, как юноша вернулся, брезгливо стирая брызги крови со щеки.
Собутыльники погибшего благоразумно остались за своим столом, не пытаясь прояснить обстановку.
В молчаливом одиночестве юноша допил вино, бросил на стол несколько золотых монет и направился к выходу. Что-то в нем насторожило меня…
Я решил посмотреть, чем это все закончится, так как Ксавье тенью скользнул за ним.
…Звездная россыпь серебрилась на темно-зеленой листве деревьев, и стук копыт приглушенно звучал в высокой траве. Перевоплотившись еще возле таверны, сейчас я неслышной тенью скользил над кронами деревьев, наблюдая за Ксавье, который, свою очередь, наблюдал за юношей.
Последний же, проехав несколько лье по лесу, остановился на небольшой, поросшей папоротником поляне и спрыгнул с коня. Улыбнувшись каким-то своим мыслям, он уселся на поваленное дерево, забросил ногу на ногу, обхватив колено руками.
Не похоже, чтобы он кого-то ожидал, скорее – любовался природой.
Тень метнулась вниз, не почуяв меня, и Ксавье оказался рядом с юношей. Тот даже не вздрогнул, что ж, крепкие нервы.
Обернулся. Что-то произнес.
Ксавье сверлил его своим взглядом и пламенно говорил. Огненноволосый молча пожал плечами и смерил парижанина холодным взглядом изумрудных глаз.
Молчаливое предупреждение было проигнорировано, и…
Я оценил то, как хрупкий на первый взгляд юноша отшвырнул его от себя, без видимых усилий – на противоположный конец поляны.
Интригующе.
А события на поляне продолжали накаляться. Юноша вскочил, красивое лицо исказила гримаса ярости. Он возмущенно провел рукой по шее, взглянул на нее. Затем – на почти потерявшего сознание Ксавье.
- Я тебя предупреждал.
Он развел руки, и на тонких пальцах заплясали десятки огненных искр, становясь все больше, мелькая от одной руки к другой, пока, наконец, меж его раскрытыми ладонями не запылала огненная дуга. Мириады искр сверкающим облаком окутывали прямую, словно стрела, фигуру, скользили по прядям волос, взметнувшихся за плечами от внезапного порыва ветра…
Ксавье сжался у дерева, закрылся руками в последней отчаянной попытке защититься.
Бессмысленно.
Короткий взгляд зеленых, мерцающих огнем, глаз хлестнул подобно плети. И смертоносная стена пламени, выжигая на своем пути все живое, накрыла поляну…
Вечером следующего дня я вновь встретил его в той же таверне, как вы понимаете – не случайно.
Он сидел в той же изящной позе в том же затененном углу, небрежно скользя взглядом по разношерстой массе завсегдатаев.
- Добрый вечер, сударь. Я не помешаю вам?
Он обернулся ко мне. Ярко-зеленые глаза на долю мгновения вспыхнули легким огоньком интереса.
- Нет, не помешаете, - чистый, медово-томный голос.
- Приношу свои извинения за столь бесцеремонное вторжение, но мне бы хотелось угостить вас. Позволите?
Он слегка пожал плечами – небрежный утонченный жест.
- Не откажусь. А чем, позвольте спросить, вызвано ваше столь неожиданное для меня предложение?
- Назовите это жестом благодарности.
- За что? - тонкие четко очерченные брови удивленно приподнялись. – Мы не знакомы.
- Тогда позвольте представиться. Мое имя Арман де Лакруа. Я благодарен вам за то, что вы избавили меня от одного из моих противников. И… я впечатлен вашими методами.
Некоторое время он оценивающе изучал меня, а после легкая улыбка тронула его губы.
- Так вы видели? Что ж, по крайней мере, я честно предупредил, что убью его, если он посмеет прикоснуться к моей шее.
- Ксавье никогда не отличался понятливостью.
- А вы, как я понимаю, тоже вампир?
- Вы не ошиблись.
- Как интересно. Я, признаться, слышал о вашем существовании, но не разу не сталкивался. – Он изящным движением прикоснулся тонким пальцем к уголку рта. – Так вы действительно кусаетесь?
- Вчера вам это наглядно продемонстрировали, не так ли, мсье…
- Называйте меня Зойсайт.
- Необычное имя.
- Как и я сам, - загадочно улыбнулся он.
Я откинулся на жесткую спинку скамьи.
- Итак, Зойсайт, вы – загадка. Но каждая загадка имеет ответ, не так ли?
- Боюсь, в этом я вам не смогу помочь, несмотря на то, что вы мне очень импонируете. Причина проста – я сам не знаю отгадки. – Нежный, почти детский голос незаметно соскользнул в мягкий смех.
Эта игра в вопросы и вопросы грозила затянуться до утра.
- По крайней мере, не будете ли вы столь любезны, ответить на один вопрос?
- Только один? – кончики пальцев едва касались точеного подбородка.
- Кто вы на самом деле, Зойсайт?
- Я? – невинный взгляд изумрудных глаз мог смутить кого угодно. – На самом деле?
Я промолчал, игнорируя его игру. Похоже, Зойсайту это не понравилось, он едва слышно разочаровано фыркнул, и вновь пригубил вина.
- Что ж, откровенность за откровенность. Я – демон. И не пытайтесь найти на мне какие-то рудименты вроде рогов, хвоста или копыт – я не из вашей религии. Кстати, еще одно, - голос вновь прибрел медовую мягкость, - надеюсь, вы понимаете, что кусать меня не надо?
- О, последствия я видел. Однако, помимо того, что мне не хотелось бы преждевременно расставаться с жизнью, хочу заметить – мне интереснее с вами общаться, чем…
- … меня кусать? – мелодичный смех закружил над залом чистой трелью. – Вы мне нравитесь, граф.
- В каком смысле, Зойсайт?
- В самом прямом. Однако, я не закончил. Вы мне нравитесь, и мне приятно с вами беседовать, однако, я ведь вижу, что вам от меня что-то нужно.
- А вы не принимаете во внимание, что мне может быть просто любопытно?
- Нет, потому что не первый день живу на свете. Итак?
- Ну, что ж, раз вы настаиваете на прямом ответе… Меня заинтересовала ваша магия.
И вновь легкий смешок.
- Многих она интересует. Вот Герцог-Чернокнижник – слышали о таком? – тоже мечтал с ней познакомиться. Я познакомил. Правда, почему-то ему это очень не понравилось, - тут уж он засмеялся от всей души, видимо вспомнив их встречу.
Сколько же ему лет – этому юному созданию? Никак не меньше четырехсот, потому как легенды о Герцоге-Чернокнижнике уходили своими корнями в далекое средневековье. Я помнил эти легенды. Говорили, на высоком неприступном холме близ Орлеана возвышался его замок, в который имел право входить лишь хозяин. Моя кормилица – в далеком теперь детстве – описывала его высоким ослепительно красивым мужчиной с длинными, вьющимися каштановыми волосами и ярко-синими глазами… Впрочем все это мелочи, но если эти легенды – правда, то мой собеседник, несмотря на свой вид, был старше меня. И намного.
- Уже поздно, Арман – вы позволите себя так называть? – и мне хочется спать. Быть может, мы продолжим нашу увлекательную беседу завтра? Хотя… - он вздохнул. – Завтра я отъезжаю. На Луару.
- Нам по пути.
- Мне будет очень приятно, если вы составите мне компанию, Арман, - улыбнулся он, коснувшись моей руки.
Самый обычный жест – так почему он заставил меня вздрогнуть?
…Рассвет уходил, не оглядываясь.
Как давно я не видел, как утро меняет краски мира – нежно-розовые, словно персты Авроры, они незаметно для тебя вдруг загораются слепящими оттенками золотого – так рассвет распахивает свои крылья, и звучит песня – тысячами голосов птиц, шелеста травы, серебристым звоном рек…
Увы, слишком давно я не видел этого.
Я очень отчетливо помню свой последний рассвет. Утром того дня солнце поднималось из-за горизонта в багровом тумане, предвещая стужу. Такая картина зловеща, но сейчас я бы многое отдал за возможность хотя бы ненадолго увидеть даже такой рассвет…
Впрочем, я отвлекся.
Итак, я проснулся, как только край солнца оторвался от горизонта. Солнечный весенний день доверчиво смотрел мне в глаза, только что зрившие в душу Ночи – он не верил во зло. Я улыбнулся. Несмотря на то, что солнце доставляло массу неприятных ощущений, я любил солнечные дни.
Вчера вечером я предложил Зойсайту отправиться в путь без меня, уверив, что догоню его вскоре после восхода солнца. И не собирался нарушать обещание.
…Зойсайт сидел на поваленном дереве – такой, каким я увидел его в первый раз – нога на ногу, ладони скрещены на колене.
- Я решил вас дождаться, Арман. Здесь красиво, а я вообще люблю все красивое, - нежно улыбнулся он. – Доброе утро.
- Доброе утро, Зойсайт. - Я улыбнулся в ответ.
- Как спалось? – юный демон сорвал травинку и теперь покусывал кончик стебля.
Что произошло?.. Я так засмотрелся на движения его губ, что не услышал его последнего вопроса.
- Арман, очнитесь.
- Простите, Зойсайт. Я задумался. Ну, что, в дорогу?
- Конечно, как хотите.
Он спрыгнул с дерева и обернулся к лошади. Он не произнес ни одного слова, не сделал ни одного движения, но конь подошел, словно по зову.
Зойсайт с любопытством посмотрел на меня.
Я поднял руку и протянул нить зова – мой жеребец оказался на поляне через несколько минут.
И снова – молчаливый обмен взглядами. В моих глазах – вопрос, в его – интерес и одобрение.
- Неплохо. Это иная магия – не такая, как у нас, но… Впечатляет. А что вы еще умеете?
- Я полагаю, если мы достаточно долго будем рядом, вы сможете это выяснить.
- Как я понимаю, вы тонко намекнули мне, чтобы я не совал свой нос, куда меня не просят? - наивно переспросил он.
Видимой наивности я перестал доверять давно.
- Зойсайт, я ведь тоже не знаю, на что вы способны.
- А хотели бы?
- Думаю – да. Я бы хотел знать, что вы умеете. И как вы это делаете.
Он удивленно приподнял брови.
- Значит ли это, что вы просите – как бы это выразиться – поделиться опытом?
- Вы верно меня поняли, Зойсайт. Я прошу вас научить меня вашей магии.
Рыжеволосый демон, задумчиво улыбаясь, накручивал на палец прядь волос, взгляд зеленых глаз скользил по мне. Я молчал, в ожидании ответа.
- Это невозможно по двум причинам – увы, Арман. Жаль, что вынужден вас разочаровать.
- С вашей стороны будет любезностью назвать мне эти причины.
- Ну что ж. Во-первых, я совсем вас не знаю, чтобы брать в ученики - а ведь вы этого хотите? С моей стороны было бы верхом глупости научить того, кто - возможно – когда-нибудь использует против меня знания, полученные от меня же.
- Это звучит, как оскорбление, сударь.
- О, Арман, я нисколько не сомневаюсь в том, что вы свято блюдете свой кодекс чести. Но… Я воин, и для меня осторожность – не пустой звук. А, кроме этого, есть еще одна причина – наша магия настолько различна, что вы просто не способны будете проникнуть в иную область знаний. Впрочем, как и я.
Он лукаво улыбнулся.
Зойсайт играл со мной, дразня надеждой. Возможно, это была его манера поведения, но я не собирался позволять подобного отношения к себе.
Я тронул поводья, и лошадь остановилась.
- Зойсайт. Вы сказали, что вам интересно со мной общаться. Мне тоже. Поверьте, я не хочу прерывать столь занимательное знакомство только потому, что вы нарушаете нормы вежливости. Не играйте со мной.
В глазах его мелькнул странный огонек, но уже через секунду:
- О, приношу свои извинения. Я не хотел вас задеть. Поверьте, я веду себя так со всеми.
- В таком случае, я надеюсь, что для меня вы сделаете исключение.
Зойсайт слегка прикусил чувственные губы и поднял на меня чистые глаза, светящиеся искренним раскаяньем.
- Простите, я не хотел вас оскорбить.
- Принято.
И вновь, как вчерашним вечером, он прикоснулся к моей руке. И вновь по крови пробежали искры… Искры чего? Я не понимал этого. Со мной происходило что-то странное – неужели меня привлекает мужчина? Нет, не может быть. Вероятно, его аура так действует на меня. Сила, впечатление от столь необычного знакомства, но…
… - Вы не хотите сделать привал, Арман? Не знаю, как вы, а я чертовски хочу есть. – Он обернулся ко мне, и я кивнул.
Не стоило загонять лошадей – мы никуда не торопились, а разговорами прошел почти весь день.
Одна из полян вполне подходила для ночлега. Солнце клонилось к закату, край горизонта уже окрасился в мягкие синие тона, ветер затихал, как всегда весенними вечерами.
Мы спешились.
- Ну, что ж, обустройство ночлега я возьму на себя, - произнес Зойсайт и вопросительно взглянул на меня. – Вам, как я понимаю, на закате необходимо – как это? – спать?
- Не совсем точное определение, но фактически это так. Сон вампира – это несколько часов смерти. И я не смогу проснуться, даже если очень сильно того пожелаю.
- Именно поэтому вампиры так тщательно охраняют свои убежища?
И уж с совсем детским интересом:
- А правда, что вы спите в гробах?
Я слегка поморщился – эта легенда о бытии вампиров была не самой эстетичной.
- Нет. Место для сна каждый вампир выбирает очень тщательно – сами понимаете. Тихое, безопасное, подальше от нескромных глаз. А суеверия людские простираются безгранично далеко – вот почему некоторые из нас выбирают местом сна кладбищенские склепы. Что касается лично меня, я не сторонник кладбищенских пейзажей. Однако… Прошу прощения, но время не терпит. Мне пора.
Демон с некоторой долей любопытства взглянул на меня.
- Оставайтесь. Я не причиню вам вреда, просто потому, что у меня нет ни объективных, ни субъективных причин убивать вас. А мне было бы любопытно взглянуть на ваш сон – не возражаете?
Если задуматься, Зойсайт был прав – мы не враги друг другу. Так что я ничем не рискую, доверившись ему. А кроме того, гораздо безопаснее было бы спать в его присутствии, чем где-то в лесу, в одиночестве.
- Ну, Арман, что вы надумали?
- Я остаюсь.
- Разумно. Но, поскольку до рассвета еще масса времени, перекусить не хотите? – Он прищелкнул пальцами и посреди поляны запылал костер, а рядом возник широкий мягкий плед и небольшая корзинка. – Кстати, Арман, вампиры едят?
- Не в обязательном порядке. Но мне это доставляет удовольствие – человеческая привычка.
Он уселся на плед, изящно подвернув под себя ногу.
- А любовью вампиры занимаются? – Зеленые глаза, казалось, прожигали насквозь.
- Откровенный вопрос, я бы сказал. Да.
- Иначе было бы совсем скучно, не так ли? – мурлыкнул он.
Край солнца уже почти коснулся горизонта.
Непривычно было кого-то видеть рядом с собой в этот час – для меня это было временем одиночества уже более полувека.
- Нервничаете?
- Я думаю о том, что ситуация необычная.
Он рассмеялся.
- Конечно, куда уж необычнее! Вампир и демон… Забавно, не правда ли? Не бойтесь, Арман. По крайней мере, на этот раз вы в безопасности. Я позабочусь о том, чтобы вы проснулись в целости и сохранности. Я сберегу вас…
ВРЕМЯ.
И уже в то мгновенье, когда смерть приняла мою душу, я услышал:
- …для себя.
Мы не видим снов.
Странно понимать, что никогда больше не увидишь сон, не почувствуешь жар или холод. Что в твоем мире нет рассвета и заката. Никогда больше руки не лягут на струны так, как раньше – смерть не приемлет таланты… Об этом я еще не говорил? Становясь вампиром, теряешь память о том, что мог раньше. Собственно говоря, мне и сейчас не составит труда взять гитару и сыграть любую композицию, написать вариацию на любую заданную тему. Но человек скажет – нет души. Музыка мертва.
Как и я…
Итак, сновидений не было.
Для меня прошло мгновенье, хотя я знал – сон длится несколько часов.
Сознание ворвалось в тело, словно порыв ледяного ветра, и я открыл глаза.
Ночь уже опустилась на лес, но у западной кромки неба еще мерцали сумерки, не желая оставлять землю.
Я повернул голову.
Зойсайт…
Dios…
Ладони ветра играли костром – пламя металось, разбрасывая блики по сумеречной мгле. Демон – Повелитель Огня – его хрупкая, как вишневая ветка, фигура, освещенная пламенем костра, огненно-изумрудные глаза, распахнувшиеся на пол-лица – смотрящие в огонь, знающие огонь, повелевающие огнем – эти ослепительные золотисто-рыжие пряди волос – все это не могло принадлежать земному миру…
- Зойсайт…
- Арман? – медовый бархатистый голос – Вы уже проснулись? Добрый вечер…
Он внезапно рассмеялся.
- Что-то произошло, Зойсайт?
- Просто, - заливался он хохотом, - вспомнил одну старую похабную байку. Про… - снова хохот, - …про… лося, - наконец выдохнул он.
Тут уже не смог удержаться от улыбки и я – я знал ее…
Огненноволосый демон, наконец, отсмеялся.
- Простите, Арман. Выпить не хотите? - и вновь этот медовый тембр, зажигающий огонь в жилах. Что со мной? Что происходит?..
- Не откажусь… Благодарю.
Он наполнил кубок вином и протянул мне, коснувшись пальцами моей ладони.
- Арман?
- Да, Зойсайт?
В бездонной зеленой пропасти глаз мелькнул огонь.
- Знаете, - его палец коснулся уголка рта, - вы красивый мужчина...
- Вот как? Что ж, вы не первый это отмечаете.
- Вы мне нравитесь, Арман. Как возможный любовник.
Я выдержал паузу – это дало мне возможность подавить волнение – собственно чего-то в этом роде я и ожидал от него.
- Простите, Зойсайт, но меня не интересуют мужчины.
- Напрасно. Разве я вам не нравлюсь?
- Вы ослепительно красивы, но вынужден буду вас разочаровать. Я не сторонник итальянской любви.
- Вот как? – мурлыкунл он.
Рука в белой перчатке прикоснулась к моим пальцам, и по жилам разлился огонь. Я молчал, полуприкрыв глаза – наслаждаясь? – да, наслаждаясь ощущениями. Его пальцы были нежными и вместе с тем сильными и уверенно - страстными, они скользили по запястью, а я не мог ничего сказать. Убрать руку, отстраниться – мысли мелькали где-то на периферии сознания. Продолжать? Что продолжать?..
- Вам нравится, Арман?
- Да, - шепотом выдохнул я.
Рука Зойсайта оставила запястье. Я разочарованно открыл глаза.
- Так вы уверены, что не хотите продолжить? – тихий, полный страсти голос.
- Я уже не в чем не уверен, Зойсайт. Мне это странно, но…
- Но вы чувствуете, что по жилам растекается огонь, вам не хватает дыхания, ваша кожа стала чувствительна к любому прикосновению, так? – его голос завораживал.
- Да, – я поднял глаза и душа моя, кружась, утонула в зеленой бездне глаз – словно меня и не было здесь.
- Хотите продолжить?
Я прикрыл глаза – так странно…
Но размышлять не хотелось, просто плыть волнами неизвестного мне доселе, ощутить его властное нежное прикосновение, самому прикоснуться к нему, вдохнуть дурманящий запах дикой вишни…
Забыть обо всем на свете, отдать всего себя происходящему, открыться страстным объятьям Повелителя Огня…
Он отстранился – в глазах плясало пламя костра – и прошептал:
- Дальше?
- Да, Зойсайт. Dios, да…
… И мир перестал существовать для меня.
- Ты действительно демон, Зойсайт. Демон-искуситель.
- Демон-искусатель, - фыркнул он, прижимаясь ко мне. – Кстати, Арман, держи свои зубы подальше от моей шеи – мне это не нравится.
- Прости, но это иногда происходит не по моей воле.
- Я не разрешаю тебе кусать меня. Ясно?
Я не ответил. Конечно, я не стану этого делать. Но порой это так сложно. Ведь кровь – это не просто субстанция, поддерживающая бессмертие. Это отпечаток эмоций, жизни и души того, кому она принадлежит – искушение слишком велико.
- Как для новичка, Арман, ты был просто великолепен. – Он потянулся за бокалом, небрежно перегнувшись через меня.
Я провел рукой по его плечу – нежному и хрупкому, словно выточенному из слоновой кости. Демон обернулся, и огненное облако волос рассыпалось по его плечам.
- Знаешь, Зойсайт…
- Можешь называть меня Зой, если хочешь.
- …Зой. Я никогда бы не подумал, что мне может быть так хорошо с мужчиной. С тобой – такого у меня никогда не было.
- Так ты по-прежнему не сторонник - как ты там выразился? – “итальянской любви”?
Я улыбнулся.
- Дело не в этом. Ты – это скорее исключение.
- Я знаю.
В устах кого-то другого эта фраза приобрела бы оттенок пошлого самодовольства, и только он сумел подать это как само собой разумеющийся факт. Он был прекрасен, силен и могуществен, прекрасно осознавал это и, нисколько не смущаясь, говорил об этом без ложной, да и какой бы то ни было другой скромности.
- Зой… Расскажи мне о своем мире.
Он неопределенно пожал плечами.
- А что, собственно рассказывать? Мир как мир. В чем-то похож на ваш, в чем-то - нет. И уж можешь мне поверить, котлов с кипящей смолой и чертей с трезубцами, гоняющих грешников, там нет. Зато у нас совсем другие восходы и закаты. У нас умирающее, вечно багровое солнце, низкое небо. Иногда идут кислотные дожди – представь себе, что с неба вместо воды льется яд...
- Значит, в твоем мире ничего не растет?
- Под открытым небом – почти ничего. Но есть крытые оранжереи.
- И все в твоем мире так же сильны, как ты?
- Все не можешь успокоиться? – усмехнулся он. – Магией владеют все, просто кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Кстати говоря, даже я не самый сильный. Всего лишь четвертый по силе демон мира.
- А те, кого ты имеешь в виду – кто они?
Он лукаво улыбнулся.
- Хитрый какой. Все тебе расскажи. Хотя… Одного ты можешь знать, по крайней мере понаслышке. Помнишь, я говорил тебе о Герцоге-Чернокнижнике? Так вот, это – один из демонов. Мой, как бы это выразиться, закадычный враг. Он любит косить под людей.
- Косить? – недоуменно переспросил я.
- Ага, - Зойсайт отхлебнул вина. – Притворяться. “Герцог-Чернокнижник”, это же надо было придумать! А в замок к себе он никого не пускал, чтобы не видели техники и … - хихикнул он, – удобств... Между прочим, ты очень на него похож – такой же цвет волос, такая же прическа, тип фигуры… Как забавно.
- Зой, что демоны делают на земле?
- Занимаемся делами злодейскими. Вообще-то, это не тайна - собираем человеческую энергию. Вы – вампиры натуральные, мы – энергетические.
- Но зачем вам энергия?
- А вот это уже, милый мой, наша страшная военная тайна.
Рука Зойсайта скользнула по моей спине, слегка оцарапав кожу.
- Ты не устал, любовь моя? Не хочешь продолжить обучение?
Он еще спрашивал.
…До самого рассвета наши тела принадлежали друг другу, а когда персты зари коснулись леса, я уснул, положив голову на плечо Повелителя Огня.
День мелькнул тенью над нашей дорогой. В пути не было желания говорить, и тишину солнечного весеннего леса нарушал лишь глухой стук подков по мягкой высокой траве.
Я не сводил глаз с Зойсайта – его хрупкая, стройная, подобная стреле, фигура, облаченная в темно-зеленую одежду, сливалась с лесным фоном, и лишь огненно-рыжие волосы янтарем сверкали в лучах солнца.
“Красота спасет мир” - парадокс, не правда ли? Этот ослепительно красивый юноша был демоном, что пил энергию мира, словно старое вино.
Красота спасет мир. Среди вампиров нет некрасивых, а год за годом, век за веком их дорогой была дорога крови и смерти, дорога палачей и убийц.
Красота спасет мир…
- О чем задумался, Арман?
- О том, что мир полон парадоксов.
- Куда уж без них, - фыркнул демон и поднял на меня глаза. – Так ты еще и философ?
- За столько лет поневоле им станешь. А философия – это всего лишь еще одна безнадежная попытка понять этот странный мир. Кто не стремится к пониманию?
- Те, кому есть чем заняться.
- Уж не обвиняете ли вы меня в безделье, сударь? – мой вопрос прозвучал с легкой долей насмешки.
Небрежный изящный взмах тонкой руки.
- Упаси боже, Арман. Вы, как я понимаю, чрезвычайно занятая личность. Кстати, а чем вы занимаетесь?
- Тем же, чем и все прочие люди. Живу.
- Если я не ошибаюсь, вы - шишка в вашей вампирской среде? Мне интересен круг ваших обязанностей. Разумеется, если это не военная тайна.
- Отнюдь. Что ж, мои обязанности, как хозяина Тулузы сводятся к поддержанию порядка в среде тулузских вампиров. Я не допускаю чужаков в наш регион, пресекаю свары между своими, охраняю их жизни по мере сил и возможностей. Собственно, занимаюсь тем, чем занимались некогда сюзерены по отношению к своим вассалам…
- Забавно, - усмехнулся он, - государство в государстве.
- Вернее будет сказать – мир в мире, родившийся на заре человечества и следующий за ним неслышной тенью.
- Да ты поэт, Арман.
- О, не преувеличивай мои достоинства, mon amour. Кстати, позволь тебя спросить, чем занимаешься ты в своем мире?
- Я? Ну, много чем… Я – воин, прежде всего. Поэтому часто приходится принимать участие в боях. Кроме того, я – начальник разведки. Контролирую западный регион нашего государства, я имею в виду – в моем мире. В общем, много всякой всячины.
- Разведка? С такой внешностью, как у тебя – это, по меньшей мере, странно.
Он рассмеялся, проведя пальцем по щеке.
- Милый, разве кто-то заподозрит разведчика в существе именно с такой внешностью? А, кроме того, не я же лично бегаю и добываю информацию, хотя – не без этого. В основном, я планирую стратегию разведки, координирую действия своих подчиненных и занимаюсь, что называется, особыми случаями… Кстати, скоро закат.
- Я знаю. Нужно искать место для привала.
- Чем тебе эта поляна не походит? Вполне уютное местечко.
Поляна, и вправду была красивой – небольшой, окруженной столетними дубами… и сплошь укрытая белым облаком ромашек.
Как и в прошлый вечер, Зойсайт взял на себя труд обустроить ночлег. И вновь – мягкий плед, корзинка с едой и старое темное вино.
Наконец-то, - удовлетворенно вздохнул Зойсайт, уплетая печеного фазана. Как я успел заметить, ел он аккуратно и очень изящно, но МНОГО.
- Удивляешься, как в меня, маленького, столько влезает? – он словно прочел мои мысли.
- Признаться, да.
Зойсайт пожал плечами и улыбнулся.
- А у меня так с детства. Всегда любил вкусно поесть.
Он промокнул губы салфеткой и, подбросив ее в воздух, прищелкнул пальцами. Тонкая ткань вспыхнула и через секунду осыпалась пеплом.
- Не будем портить экологию вашего мира. Мы ведь его тоже любим. По-своему. – В его руке материализовалась тонкая белая палочка. – Ты куришь, Арман?
- Нет. Вульгарная привычка на мой взгляд. Трубки – это для мужичья.
Демон недовольно пожал плечами.
- Помниться, не далее как сутки назад ты и “итальянскую любовь” считал неприемлемой. А, кроме того – это не трубка, а сигарета.
- Что? – не понял я.
- Сигарета. – Он протянул мне такую же белую палочку. – Одно из изобретений нашего мира. Рано или поздно, и на земле додумаются до такого. Уже сейчас прогресс семимильными шагами приближается к нарушению экологического баланса. Когда-нибудь сам увидишь – люди угробят мир собственными же руками. – Он протянул руку, и на кончике пальца вспыхнул огонек. – Осторожнее, Арман, от первой сигареты обычно кружится голова.
Он негромко рассмеялся.
- Нет, я все-таки научу тебя плохому. Ну, как?
- Странно. Немного обжигает легкие, дурманит. А в целом – неплохо.
Он прижался ко мне и провел пальцем по щеке – словно дуновение теплого летнего ветра.
- Арман, - прошептал он, - ну что бы ты без меня делал?
- Ты открываешь мне новые миры.
Он вновь рассмеялся.
- Кажется, я все-таки стал твоим учителем. Но… несколько не в тех вещах, о которых ты просил, правда ведь?
- И я нисколько о том не сожалею. Видишь ли, mon amour, проходят века, и становится все труднее найти разнообразие в жизни.
Он пожал плечами.
- Не знаю. Мне, например, несмотря на то, что я намного старше тебя, никогда не было скучно жить. Всегда находились и дела, и развлечения. Как ты выражаешься, “…краски мира никогда не меркли для меня…”.
- Зойсайт, между нами и нашими мирами есть одно существенное различие. Во-первых, вы – демоны. Для вашей расы, как я понял, столь долгий срок жизни – это скорее правило, чем исключение. Люди же, или, во всяком случае, те, кто были людьми, не знают, что значит прожить больше восьмидесяти – девяноста лет. Во-вторых, если вы все живете так долго, то для вас не существует проблемы, так сказать, “смены поколений на глазах”. Я бы сказал, что в этом отношении вы больше похожи на людей, нежели на нас.
- Арман, дело не в том, что мы привычны к долгой жизни. Да, согласен, в связи с этим фактом у нас иной менталитет. Но если по уши загружен делами, то времени на то, чтобы скучать и предаваться размышлениям о временах и нравах, просто нет.
Я затянулся пьянящим дымом сигареты – на губах остался сладкий привкус спелой вишни. Кажется, я начинал понимать эту привычку рыжеволосого демона.
- Зой, скажи, если бы тебя, с твоей неизмеримо долгой жизнью поместили в один мир, не дав возможности перемещаться в другие, как ты это делаешь сейчас... В этом случае, через пару сотен лет ты бы продолжал утверждать то же самое?
- Поправочка, Арман. Для нашего менталитета множество миров - как для вас – множество стран… И вообще, о чем мы спорим, милый? Просто смотри на мир другими глазами – не был бы ты вампиром – мы бы не встретились. А если бы и встретились, то ты был бы старым и лысым.
- У тебя неподражаемое чувство юмора, mon amour, и воистину непостижимое умение утешать.
- Тебе необходимо утешение, милый мой? – мурлыкнул он, всем телом прижимаясь ко мне и проводя острым ногтем по коже в вырезе рубашки.
Я покачал головой.
- Прости, любовь моя – не сейчас. – И кивнул на солнце, что своим краем уже почти коснулось горизонта.
- Останешься? Или по-прежнему мне не доверяешь?
Я ответил ему долгим и страстным поцелуем. Зой запрокинул голову, открывая нежную шелковистую кожу шеи.
- Зой… - стоном с уст сорвалось его имя. – Я не могу…
- Арман, я тебя убью, если ты только вздумаешь.
Несмотря на медово-нежный голос, не создавалось впечатления, что его слова – всего лишь образный оборот речи. Он действительно способен был убить прямо в постели.
- Может быть, когда-нибудь я тебе позволю это…
И в этот миг край солнца коснулся горизонта.
- У нас гости, Зой.
- Я слышу, - он приподнялся на локте и прислушался к полуночной тишине.
Обычно, Зойсайт устанавливал вокруг нашей стоянки купол магической защиты, сквозь который не могло пройти ни одно человеческое существо. Но сегодня кто-то бродил вокруг нас. Возможно, это был сбившийся с дороги путник, возможно – заблудившийся крестьянин. Но, так или иначе, это было живое существо…
- Зой, mon amour, я сейчас вернусь, - я поцеловал его в плечо и поднялся.
- Кусаться идешь? – хмыкнул демон, наблюдавший за выражением моего лица.
- Да, - коротко ответил я.
- Слушай, - подхватился он на ноги, - я хочу посмотреть, как ты кусаешься. Можно?
Я пожал плечами.
- Зрелище не из приятных для посторонних наблюдателей, предупреждаю сразу.
Он кивнул, зеленые глаза зажглись интересом. А когда в этих и без того ярких глазах вспыхивал огонек какой бы то ни было страсти, все вокруг начинало сверкать под его лучистым взглядом.
- Ну, что ж, идем.
…Невдалеке действительно отмечалось какое-то движение. Мне не требовались факелы, чтобы рассмотреть в этой фигуре молодую девушку-крестьянку. Она брела сквозь лес, ничего не замечая, видимо поссорившись с возлюбленным. Брела прямо в нашу сторону.
- Бедное дитя, - без доли жалости в голосе прокомментировал Зойсайт обстановку. – Ну что, будешь кусаться?
- Непременно.
Я раздвинул ветви кустов и лицом к лицу столкнулся с девушкой. Зойсайт, не желая пропускать интересное, на его взгляд, зрелище скользнул следом.
Крестьянка, вскрикнув, остановилась, как вкопанная. Бедная девушка от ужаса не могла произнести ни слова. Хотя, ее ужас был вызван другими соображениями.
…Некоторые вампиры любят играть со своими жертвами, говорить с ними, дразнить надеждой, любоваться сменой их эмоций – жить не только кровью своих жертв, но так же пить их чувства. Когда-то и мне доставляло удовольствие смаковать ужас в глазах своих жертв… Сейчас?.. Пожалуй – нет.
Я молча подошел к ней.
- Не надо, - прошептала она.
Уже давно я перестал воспринимать мольбы жертв, уже давно я не слышал их слов, не видел пред собой людей.
Я обнял ее за талию, другой рукой запрокинул голову…
Когда девушка перестала сопротивляться, я поднял глаза и взглянул на Зойсайта через плечо жертвы.
Огненноволосый демон стоял, опершись рукой о ствол дерева, с интересом наблюдая за мной.
- Поцелуй вампира, - насмешливо прокомментировал он. – Ну, и как кровушка? Первой свежести?
Я отбросил тело – уже безжизненное.
- Ты не собираешься эту тушку, как бы это сказать, убрать? Не боишься, что слухи пойдут?
Я покачал головой.
- Нет. Это далеко от мест жительства моих вампиров – так что, никакой опасности. А что касается слухов… Что ж, иногда легенды играют нам на руку.
- А эстетика, Арман?
Он отбросил цветок ромашки, стебелек которой покусывал все это время, и повел рукой над телом девушки.
- Вот, так сказать, и погребальный костер. Наелся, милый? – лукаво вскинуло на меня взгляд это Искушение Во Плоти. – Продолжим?..
…Я не был в Туаре уже около двадцати лет. Замок не только выглядел заброшенным – он и являлся таковым. Что было мне делать одному в доме, который хранил давние горькие воспоминания? Однажды мной овладела страсть к перемене места жительства, и я, бросив все – замок, поместье, забросив дела, отправился в Тулузу. Я не собирался оставаться там долгое время, но судьба решила иначе, сделав меня хозяином той территории. Так, я не видел свой замок на Луаре в течение двух десятков лет.
- Так вот твоя скромная обитель?
Зой остановил коня, любуясь природой.
Я пригласил его к себе, и, поскольку демон никуда не торопился, он ответил согласием. Так, спустя две недели, мы подъехали к границе моих поместий. А на закате, мерцая серым камнем, пред нами предстал Туар.
- Живописное местечко. – Он прищурил глаза, разглядывая замок. – А парк здесь есть?
- Да. Но, боюсь, он сейчас заброшен. За ним не было присмотра с того самого времени, как я покинул Луару. Зато, если все осталось по старому, тебя ожидает небольшой сюрприз.
- Вот как? И какой же?
Я не ответил, и лишь пришпорил коня, сорвав его в галоп. Зойсайт мгновенно догнал меня. Он любил скачки – это я уже успел понять.
Так мы подъехали к замку.
- Ну, показывай.
Я тронул повод и кивнул Зойсайту.
- Это здесь.
Весна только зажигала краски, которые потом раскрасит лето, но сейчас мир был свеж, как на заре времен. Парк – вернее сказать – сад расцветал, согретый нежным дыханием весны.
Пора цветения вишни…
Бело-розовый дурманящий туман лепестков – на несколько десятков метров, предзакатная тишина, лишь тихий шепот сверчков да журчание ручья…
Это был Туар…
Я уже успел забыть его. Но сейчас, увидев вновь, вдохнув запах его лугов, я понял - земля, что вскормила тебя, земля на которой ты впервые открыл глаза и увидел мир – она не враг тебе, и, несмотря на то, что горе касалось ее не раз – она всегда успокоит разбитую душу.
Я понял это тогда, и с тех пор эта память о родной земле не угасала. Всегда, что бы не случилось, я возвращался в Туар – год за годом, век за веком – и всегда находил здесь то тепло и покой, которые искал.
- Как прекрасно… - прошептал рядом Зойсайт.
Улыбка демона на несколько секунд стала совсем иной – не насмешливой, не скептической, не обольстительно-страстной – просто нежной, теплой улыбкой. Таким я еще его не видел – в глазах столько тепла, любви и преданности…
О чем же он думал? Или о ком? Что всколыхнул в его памяти сад цветущей вишни? Я не знал того. Тогда.
- А здесь неплохо. Мрачновато только. Или это - реноме?
- Нет, репутация здесь не при чем. А что касается обстановки, то замок не выглядит таким мрачным, во-первых, при свете дня, а во-вторых, в ухоженном состоянии. Не забывай, mon amour, я не был здесь уже очень давно.
- Знаешь, - блеснул глазами Зойсайт, - вот что я тебе точно помогу прибрать, так это спальню. Покажешь, где это?
- Тебе не хочется осмотреть весь замок? До заката еще несколько часов.
- С удовольствием, Арман.
Я показывал ему галереи и переходы, просторные бальные залы и небольшие уютные гостиные, которые я помнил еще ребенком. Теперь все это было затянуто паутиной и пылью, свет заходящего солнца едва пробивался сквозь запыленные стекла… Вернуться сюда – словно вернуться назад по времени на несколько десятков лет. Казалось, призрачные тени прошлого все еще где-то здесь, в этих залах. И моих родителей, и старых знакомых, и друзей.
И твоя, Луиза…
Твоя нежная, ласковая рука все еще была надо мной – храня и оберегая.
“Ну, здравствуй, сердце мое. Не видел тебя вот уже почти век, не был с тобой рядом…”
- Это библиотека?
- Да.
Зой подошел к камину, и проследил за моим взглядом.
Над камином. Да, над камином, как и двадцать лет назад, ее портрет.
Луиза…
- Кто это? – вопрос Зойсайта был мне неприятен.
- Луиза де Моран д'Алансон. Она умерла более восьмидесяти лет назад, - коротко ответил я.
Зойсайт пожал плечами, но ничего больше не спрашивал.
… Мы стояли на крепостной стене, глядя на падающее за горизонт солнце.
- Арман, - томно потянулся демон, - здесь просто чудесно. Это мой лучший отпуск за последние несколько сотен лет.
- Я рад доставить тебе удовольствие.
- Как и я тебе… Послушай, не хочу показаться тебе навязчивым, но… эта девушка - Луиза – она твоя возлюбленная?
Я прикрыл глаза – память, уже было успокоившаяся, вновь хлестнула по сердцу ледяной плетью отчаянья – ее больше нет рядом.
- Была, - прошептал я.
- Это из-за нее ты стал вампиром?
- Да, Зой… Я дождусь ее в этом мире, - взгляд уносил меня дальше линии горизонта – по тропам памяти. – Когда-нибудь…
Зойсайт некоторое время молча стоял рядом, а потом заговорил – без обычного оттенка цинизма в голосе.
- Знаешь, Арман, в нашем мире есть одна красивая легенда. Говорят, что если два существа очень любят друг друга, верят друг другу – а в нашем мире доверие встречается еще реже, чем любовь – они произносят определенную формулировку и становятся Избранниками. А это значит – всегда быть вместе. Считается, что после смерти Избранникам обречен Полет – никто не знает, что это такое, только в формуле Избранничества говорится “…быть в Полете – рука к руке, крыло к крылу, через время, через безвременье…”. А в конце Полета Избранники обретают свой Дом. Это не обязательно что-то со стенами и крышей. Это - место только для них двоих. Никто еще не вернулся из-за Грани, чтобы подтвердить эту легенду, но все ей верят. И век за веком – не часто – но, те, кто искренне любят, называют друг друга Избранниками…
- Скажи, Зой, а души людей – они возвращаются на круг жизни?
- Не знаю. Мы – демоны – уже дважды погибали и возвращались. Люди же… Мне такие случаи незнакомы.
- Зой… Ты когда-нибудь любил? Так, чтобы назвать кого-то Избранником?
Он прикрыл глаза, и его лицо на миг приобрело такое же выражение, как тогда, в саду.
- Да.
- Тогда ты поймешь меня. Если никогда и никто из людей не возвращался, я верну ее. Верну на эту землю верой.
- Арман, я не знаю, можно ли вернуть кого-то верой. Но… говорят, что любовь свершает и невозможное. Как знать… Может быть, - улыбнулся он, – как раз тебе это и удастся.
Зойсайт не любил быть рядом, пока я спал, и я его понимаю. Скажите, кому приятно обнимать мертвеца?
Поэтому я абсолютно не удивился, проснувшись с восходом солнца и не обнаружив его рядом с собой. Скорее всего, влекомый своим неизбывным любопытством, демон отправился на верховую прогулку по окрестностям.
Однако уже через минуту я понял, что Зойсайт в замке.
И не только он.
…Юный демон обнаружился на крепостной стене.
Он парил в воздухе – нога на ногу – с чашкой утреннего кофе в руках. В белой шелковой рубашке свободного покроя, волосы распущены по плечам… Я поневоле залюбовался этим существом, похожим на лесного эльфа – на фоне ало-розовых лучей меркнущего рассвета.
А внизу под стенами замка - плечо к плечу, с дрекольем наперевес стоял отряд моих храбрых крестьян-добровольцев, поливающих грязью имя своего хозяина. Самым мягким словесным выражением их праведного негодования было: “Убирайся отсюда, раб Дьявола!”
- Доброе утро, Зойсайт, - приветствовал я демона поцелуем.
- К тебе, милый, посольство из соседней деревни, отстаивающей право на суверенитет, как я понял.
- Эта чернь слишком много себе позволяет.
Я сжал губы. Такое повторялось уже не один раз. Крестный ход задумали? Я устрою вам крестный ход после заката – надолго запомните.
- Милый, - прижался ко мне Зойсайт, чем вызвал бурю негодования в рядах представителей воли божьей, – я догадываюсь, о чем ты думаешь. И с удовольствием полюбуюсь твоим стилем работы ночью. Но… Я подумал, что если не пугануть их сейчас, то весь день будет испорчен. Не возражаешь?
Я кивнул. Зойсайт не торопясь, допил кофе все так же сидя в воздухе, сложил руки на груди и с милой улыбкой обратился к крестьянам:
- Для начала просто предупреждаю – убирайтесь отсюда. Иначе ваши жены станут вдовами.
- С нами Бог! – было ему ответом.
- Я предупреждал… “Сакура в цвету” - удар учебный.
Он резко выбросил вперед руку – полураскрытая ладонь.
- ЗОЙ!
Над толпой закружилось облако розово-белых лепестков и через миг упало на головы крестьян острыми ледяными осколками.
Общий изумленно-испуганный вздох смешался криками раненых и предсмертными хрипами убитых.
Самые благоразумные, находящиеся преимущественно в последних рядах, бросили свое грозное оружие и наперегонки с ветром понеслись к деревне. Фанатики и выпендривающиеся юнцы остались. Священник поднял церковный крест и зашептал молитву. Фон искренней веры пробежал по моей спине парализующим холодом. Пожалуй, не будь здесь Зойсайта, мне было бы сложно справиться с таким противником. Но, как некогда сказал сам Зой: “Я демон не из вашей религии”.
- Похоже, вы не совсем правильно меня поняли, - обратился он к ним. – Тем хуже для вас.
Рыжеволосый демон плавно приземлился на один из зубцов стены и развел руки в стороны.
И снова, как тогда в лесу в Тулузе, меж ладонями замерцали искры пламени, мелькающие быстрее и быстрее, и, наконец, слепящая огненная дуга сверкнула над головой демона. Не говоря худого слова, Зойсайт взглянул в сторону крестьян, и пламя, повинуясь его взгляду, рванулось к толпе...
Сбежать успели немногие.
- Фу, - поморщился Зойсайт, – ну и запах. Идем отсюда… Кстати, прости за полянку.
- Спасибо, mon amour.
- Ты у меня в долгу.
- Предпочитаю платить сразу, - я привлек к себе его гибкую фигуру.
- Нет, - вывернулся он. – Арман, я хотел бы осмотреть окрестности.
Я кивнул в знак согласия.
Зойсайт умел ценить прекрасное, поэтому обозревать красоты природы вместе с ним было истинным наслаждением – кто еще мог просто молча, в течение получаса любоваться тенями, танцующими на листьях папоротника в Болотной Ложбине или слушать ветер в Долине Камней?..
А вечером – кто еще мог, прислонившись спиной к стволу вишни в саду, молчать так, чтобы молчание звучало его голосом?..
- Арман, - первое, что я услышал, проснувшись – голос Зойсайта. – Арман…
Я открыл глаза. Демон полулежал рядом, поводя ногтем по моей груди.
- Добрый … - начал было я и умолк, вспомнив ту самую похабную байку про лося.
Зойсайт фыркнул – он понял, о чем я.
- Ну, что, теперь таким образом нельзя с тобой здороваться, mon amour?
- Таким образом? – зеленые глаза распахнулись на поллица. – Однако…
- Зойсайт…
- Ну, что ж, поздоровайся… – Он провел языком по нижней губе. Изумрудные глаза сверкали из-под полуопущенных ресниц.
- Не сейчас, милый. Как ты помнишь – у меня небольшое дело в деревне. Хочу напомнить этому сброду, кто здесь хозяин.
- Меня на разборки возьмешь? – проворковал демон.
- Если захочешь.
- Пойдем. Устроим им Варфоломеевскую ночь, плавно переходящую в утро стрелецкой казни…
…Деревня была освещена огнями – видимо, жители ожидали гостей. Небольшая церквушка была открыта, там велась заупокойная служба. Не о моей ли душе?.. Если так, то поздновато.
Крестьяне собрались там. Всем селом.
Я прислушался. Фон веры был тусклым – а вот суеверия… Что ж – это неплохо.
…Закрыв глаза, я призвал Ночь.
Ее благословением, ее волей да упадет гроза на тех, кто осмелился встать против меня…
Жизнь их в твои руки предаю, тебе, что хранит меня, тебе, душой моей ставшей…
Твоей силой да будет по воле моей…
Внезапно поднявшийся ветер разметал волосы за моей спиной и хлестнул по земле ледяной плетью дождя. Над головой, в непроглядно черном небе, клубились темно-синие грозовые тучи. Крестьяне в церкви притихли, только голос священника продолжал звучать молитвой. Сильная воля… Но меня тебе не остановить.
Яви силу свою…
Да падет гнев твой на головы тех, кто не чтят тебя…
Да не иссякнет кровь жертв на перстах твоих…
Твоей силой да будет по воле моей, в твои руки себя предающего…
Молнии слепящим дождем упали с неба, разрывая землю на части.
Дома в деревне горели… Огонь подбирался к церквушке, но освященная земля была не в моей власти. Языки пламени плясали за оградой, не смея преступить ее.
Проклятье! Моих сил не хватало – все же я был еще молодым вампиром.
Но за спиной материализовалась фигура Повелителя Огня.
- Арман, bravissimo! Впечатляет. Позволь только добавить пару завершающих мазков - и совершенство станет шедевром.
Он повис в воздухе рядом со мной, развел руки…
…Деревня пылала. До рассвета догорит последний дом, а пепел и дым пожарища долго будет напоминать округе обо мне.
- Сюзерен восстановлен в своем праве? – звонкий голос Зойсайта легко ложился на ветер.
- Революции не будет. Они захотели независимости – ну, что ж, они ее получили. Они хотели избавиться от меня? Как ты считаешь, я выполнил их просьбу?
- Несомненно... - довольно рассмеялся он. - Кстати, Арман, мы неплохо сработались. То, что мы устроили… Это было красиво. Правда?
- Да, mon amour, это действительно было красиво. Отправимся праздновать победу?
- Да, милый, - кивнул он.
…Он ушел за несколько часов до рассвета.
На секунду поднял голову, глядя в никуда, прислушиваясь к голосу, что звучал только для него. А потом:
- Меня отзывают, Арман.
- Мне жаль с тобой расставаться.
- Мне тоже, но не мое право решать – остаться или уйти. У меня тоже есть сюзерен.
- Я буду скучать по тебе, mon amour.
- Я тоже. Но когда-нибудь мы встретимся. Время работает на нас.
-Удачи тебе, демон.
- Удачи тебе, вампир.
Спиралью закружились лепестки вишни, и через секунду Зойсайт исчез.
Исчез из моей жизни на долгих два века…