Я шла и думала, как встречусь теперь с лордом Кунсайтом. То, что когда-то мы были друзьями, сейчас оказалось явно лишним, с любой точки зрения.

Вокруг подземного храма все точно метлой вымели. Даже юм-служителей не было видно у входа. Тишина, знакомая, мертвая, без всяких метафорических вывертов, МЕРТВАЯ. На длинной лестнице, освещенной холодным мерцанием редких магических факелов, нас догнал лорд Нефрит. Весь он был непривычно выглажен и подтянут, казалось, даже по лицу, белому и застывшему, прошлись холодным, но очень тяжелым утюгом:

- Доброе вам утро.

- Взаимно, - дуэтом отреагировали мы с лордом Зойсайтом и двинулись дальше, вниз и вниз, в землю.

В зале светильников было намного больше, тени высоких, прямых колонн дрожали и множились. С одной из таких теней почти слилась высокая, стройная фигура лорда Джедайта, он стоял, прислонясь к колонне и глядя в пространство. Мы, все трое, прошли сквозь этот взгляд, как сквозь ровный, безразличный луч электрической лампы.

Перед алтарем, на жреческом возвышении, белел, как призрак, неподвижный Кунсайт. Сначала я ощутила прямой и точный удар ужаса под дых, потом осмыслила его причину. В руках лорда-регента было ни что иное, как темный магический шар ее величества. Безделушка эта никогда, до сих пор, не выносилась из тронного зала и не знала других рук, кроме рук Берил. Кунсайт наблюдал завораживающую пляску густого дыма над алтарем.

- Где стража и служители?

В тишине храма голос Нефрита прозвучал слишком громко и жестко.

- Я наложил заклятие отмежевания на храм и окружающую территорию, - глухо ответил Кунсайт.

- Очень интересно. И на кого же оно действует?

Нервозность и агрессия так и перли из Нефрита.

Кунсайт не отрывал глаз от пляски дыма:

- На всех непричастных.

Мне должна была бы польстить причастность к делам лордов, но эйфории я упорно не испытывала.

Высокие, сумрачные своды вибрировали напряжением, оно, зримыми электрическими искрами, потрескивало в неподвижном воздухе. Земля гудела под нашими ногами, гудела и грозила, вот-вот, пойти черными трещинами, явив нашим глазам то, в существовании чего мы так добросовестно, по-пионерски, сомневались.

Кунсайт обвел всех ничего не выражающим взглядом, с явным усилием удерживая шар в ладонях. Весил тот, видимо, значительно больше, чем можно было предположить, исходя из размеров. В какую-то секунду в глазах Первого лорда мелькнула тень. Страх? Удивление?

- Вас не комплект, ребята, - донеслось с высоты парадной лестницы. Берил, тщательно причесанная и, даже, кажется, подкрашенная, медленно спускалась в храм. Платье, раньше плотно облегавшее ее крупную стройную фигуру, теперь спадало печальными складками, на груди его пришлось стянуть брошью, чтоб не соскальзывало. Роскошные плечи королевы Берил теперь могли служить наглядным пособием по анатомии. Но особенно меня потрясло другое: страшный, хищный, величественный венец королевы отсутствовал на сухом, пожелтевшем челе, Берил несла его в руке, небрежно зацепив двумя пальцами.

- Не ждали? Ты, Кунсайт, вижу, уже вступил во владение наследством, так бери уж и этот архаический атрибут.

Она вытянула вперед руку с болтающейся на двух пальцах короной. Кунсайт отвернулся и снова обратил взгляд к алтарю. Голос его заполнил все пространство зала, достиг свода и ударял в него мощными, тяжелыми волнами:

- Великая королева Металлия! Дух твой пребывает с нами, мы присягнули тебе в Верности на вечные времена. Сейчас приди и владей нами! Возьми силу и волю нашу, помыслы и души!

Берил хрипло засмеялась:

- Вот, вот, ваши помятые и слегка подгнившие души ей, как раз, и нужны. Да, она придет и возьмет! Она возьмет вашу силу, ваши таланты, пережует и переварит, а ваши оболочки выплюнет себе под ноги, вместе с вашими чувствами, надеждами, тайнами, любовями и ненавистями, вместе со всем, что было вами, составляло, хоть паршивенькую, но все индивидуальность, каждого из вас. Мы больше не нужны ей! Она вдоволь наигралась в оловянных солдатиков и шахматных королев. Ей нужна только ваша сила, то что вы воспитывали, что закаляли в себе и друг в друге долгие века, многие жизни. Теперь она поглотит этот впечатляющий концентрат и будет довольна. Вы дозрели, вы годны на убой, мальчики! И я… Не этот кусок драгметалла я пыталась выбороть себе в безраздельное и безвременное владение, - она потрясла короной, - я хотела сохранить, защитить от нее себя и вас, такими, как мы есть. Не вышло… Творец властен над своим творением, художник жжет свои картины, скульптор берет кувалду и разбивает ненравящиеся статуи. Нет у творения власти заслониться, противостоять, нет даже голоса попросить о пощаде. Будь ты проклята, самовлюбленная сука! И твой мир! И прошлое! И будущее!!!

- Явись! Покажись! Воплотись!

Мы замерли. Тишина стала тяжелее каменного свода, тяжелее земной толщи над нами. Тишина гнула и давила на нас до тех пор, пока ее не прервал сбивчивый, болезненный, задыхающийся смех. Взгляды с трудом оторвались от алтаря и обратились на лорда Джедайта.

- Мне жаль вас, лорд Кунсайт! Кого вы пытаетесь обмануть? Ее? Металлию?!! – Джедайт зашелся очередным приступом хохота. – Она видит вас насквозь. Эта ваша детская уловка с клятвой! Самурай-недоучка! Все вы клятвопреступники. Дважды! Чего вы хотите, мой повелитель? – Джедайт медленно приблизился к Первому лорду и с недоброй усмешкой заглянул ему в глаза. – Вызвать Металлию? Заставить ее принять образ? А потом? Для чего вы принесли темный шар? Чтобы возложить его силу вместе с собственной к ногам великой творительницы Темного мира? Нет. Вы решили обратить энергию шара против Металлии. Вы решили драться с Богом. Ну, не смешно ли это? Вот только у богов нет чувства юмора, мой лорд. Металлию вряд ли умилят ваши младенческие шалости. Она вправе требовать безоговорочного подчинения. Она – судьба мира, она – творец. С творцом не спорят, творцу не противостоят. Даже если права королева Берил, и Металлии нужна наша личная энергия, наша жизнь, наша смерть, кто мы, чтобы обсуждать и, тем более, оспаривать решение Бога?

Уверенным движением Джедайт взял из рук не сопротивлявшегося Кунсайта шар и опустил на алтарь, потом взял длинный ритуальный меч, прислоненный к алтарю и, с той же, ужасающей, гипнотизирующей уверенностью вложил оружие в руки Первого лорда:

- Больше у вас нет времени на размышления и уловки. Металлия ждет.

Нефрит порывисто шагнул к Джедайту, пытаясь встряхнуть его за плечи:

- Джед! Ты что это?

Джедайт, с механической точностью, поймал и отбросил его руки:

- Осторожнее. Я могу убить тебя.

Лорд Нефрит послушно, как-то обреченно отошел и посмотрел на Берил:

- Это ты виновата, ты поломала его, навсегда поймала в свой чертов кристалл. Он и сейчас не может выбраться оттуда.

Берил пожала плечами:

- Дурак ты, Неффи. Я научила его чувствовать. Я сделала из этого кухонного комбайна живое существо. Да, метод был не слишком гуманен, но результат мне нравится. Умница, Джед! В первый раз в жизни ты не прячешься за свои джентльменские манеры, в первый раз ты абсолютно честен и самостоятелен в своем решении. Бедный мальчик, ты думаешь: это Металлия говорит в тебе? А это во все горло вопит твое желторотое, но уже оперившееся «я». Кунсайт, отдай ему обратно этот дрын. Он хочет моей смерти, так пусть утрудится сам, а не наворачивает вокруг всякую мистическую хренотень.

Кунсайт, не мигая, смотрел на дымный сгусток над алтарем. Под его взглядом дым внезапно колыхнулся, принял форму огромного указующего пальца и показал сперва на Первого лорда, потом на Берил, потом снова стал аморфным облаком и повис без движения. Берил, сквозь нездоровую желтизну, сильно побледнела и шагнула вперед:

- Что, сука, думаешь напугала? Думаешь отрекусь, в ногах поползу? Извини, разочарую.

Свободной рукой она медленно провела по судорожно сжавшим меч пальцам Кунсайта. Тот смотрел на нее с выражением статуи, на лице которой мастерский резец запечатлел смертную тоску.

- Что происходит? – Нефрит стал панически озираться. Поди ж ты, и в этом, наконец, проснулся интуит. А визуально не происходило ничего. Стоп-кадр, живая фотография. Длинный ритуальный клинок в застывших руках Кунсайта, прямая фигура Берил на фоне черного алтаря и черного дымного облака над ним.

Эта статика длилась так неизмеримо долго, что мой взгляд не сразу успел зафиксировать перемену. Берил шевельнулась. Берил медленно сомкнула на короне пальцы обеих рук, медленно подняла эти руки. Темный, тяжкий, грозный огонь рвался из ее глаз:

- Нет надо мной твоей власти. Не такой уж дар эта твоя ЖИЗНЬ. Я не была в ней счастливой, мне не за что тебя благодарить. И терять мне нечего, кроме себя. Я – это я! Слышишь, Металлия!

С этими, последними, словами Берил надела корону и улыбнулась Первому лорду:

- Убей меня, если это твой выбор.

Тишина стала пульсировать ритмично, точно огромное сердце выталкивало и выталкивало черную, тягучую, больную кровь. Кунсайт поднял меч.

- Вот и выбор, - белыми губами прошептал Джедайт и стал оседать на пол, скользя спиной по гладкой поверхности колонны. Рядом тут же оказался Нефрит. Он сел и осторожно устроил безжизненную голову друга у себя на коленях. Время тянулось, как резиновый жгут. Нас душили им, и все не могли удушить окончательно. Кунсайт стоял, занеся меч над королевой. Королева стояла, глядя в глаза Кунсайту.

Я заставила себя оторвать взгляд от двух изваяний перед алтарем и посмотреть на Зойсайта. Что я боялась увидеть, радость, одобрение? Не знаю. То, что я увидела, было еще страшнее. В уголках губ у Зойсайта вскипали пузырьки красной пены, крупные капли пота холодно мерцали на лбу:

- Почему так больно, Ан? Не могу двигаться. Всю жизнь боялся боли. Всю жизнь меня завязывали тройным узлом, как медную проволоку. Всего перекорежили. Так мне и надо. Легко гнулся. Ан, помоги. Я должен.

- Что?

- Остановить. Это не он. Не ее, себя убивает. Это будет уже не он. Он хотел спасти ее, спасти всех нас. Он переступил через клятву, и это был, все-таки он. Если он убьет ее… Нет! Кунсайт! Слышишь?! Почему я не могу двигаться? Больно…

- Помоги ему, - одними губами выдохнул Нефрит. Я вдруг вспомнила, откуда-то издалека, из детства, из любимого фильма: «А что сделал ты из любви к девушке?». «Я отказался от нее». Воспоминание было таким отчетливым, что Нефрит понимающе улыбнулся. Зойсайт, пошатываясь, преодолевая всю мощь Закона сопротивления пространства, двигался вперед.

Мне сразу стало легко и очень пусто, будто огромную порожнюю коробку поместили внутрь меня. Раньше в этой коробке что-то было, торт, шляпа, взрывное устройство, теперь стало пусто. Прощай, рыжий демон, единственное, в чем был смысл этой моей жизни, я выбираю пустую коробку. НИ один творец не может отнять у творения его собственной воли. Если же у творения не было этой воли изначально, оно бездарно, и творец – вовсе не творец, а простой ремесленник. Ты сотворила этот мир, Металлия, талантливо, не удивляйся же теперь, что твои творения восстали и борются за самостоятельность поступка и решения. Ломай нас! Мы больше не гнемся.

Расстояние, разделявшее Зойсайта и скульптурную группу «Кунсайт-Берил», медленно, но верно уменьшалось. Тишина гремела все оглушительнее.

На последнем шаге Зойсайт сдавленно вскрикнул и упал на колени, цепляясь за плащ Первого лорда:

- Не.. Не подчиняйся! Если даже ты… Значит мы – наклейки в пакетике, мы – неживые! Не хочу… быть наклейкой.

Он запрокинулся назад и остался лежать у ног неподвижного Кунсайта. Мутное облако над алтарем вскипало, колыхалось, нетерпеливо дышало. По рукам Кунсайта прошла судорога, меч дернулся, дернулись губы Берил.

- Я – это я! – слова обрушились вместе с клинком. Берил не шевельнулась, меч прошел в нескольких миллиметрах от ее левого плеча и с невыносимым скрежетом врезался в черный камень алтаря. Брызнули острые, бледные искры, и широкая трещина, чернее черного камня, расколола алтарь Великой Металлии. Скульптурная группа приняла горизонтальное положение одновременно, два крупных тела распростерлись на полу, со звоном ударились о гладкие плиты, меч, выпавший из рук Кунсайта и венец, соскользнувший с головы Берил. Обморок? Смерть?

Трещина, быстрым черным ручейком, перекинулась с поверхности алтаря на плиты пола, описала неровный круг, точно на льдине оставив неподвижные тела Берил, Кунсайта и Зойсайта. Этот каменный островок под ними вдруг угрожающе зашатался, казалось, он вот-вот обрушится в чудовищную бездну. Лорд Нефрит осторожно переместил голову Джедайта со своих колен на пол и встал:

- Я – это я. Живи, Джед, а мне противно чувствовать себя веревочным Петрушкой на ярмарке. Мир, где помыкают моим телом – говно, но мир, где пытаются помыкать моим сознанием – это совсем уж не для меня.

Он, в последний раз, оглянулся на Джедайта и ступил на качающуюся темную льдину. Та зашаталась еще сильнее.

Лорд Джедайт открыл глаза, приподнял голову, оценил ситуацию, потом напрягся и встал. Помедлив секунду, он в молчании ступил на шаткий остров, и, уже стоя на нем, ровным, будничным голосом констатировал:

- Я – это я, - и отвесил смачную оплеуху Нефриту.

- За что?! – возопил тот, несообразно бодрым голосом.

- Ну, не мог же я умереть, не отдав тебе долг, скотина беспамятная. Подожди, если эта хрень продержится еще минут пять, лорд Кунсайт придет в себя и примет-таки твой идиотский вызов.

Темный шар на треснувшем алтаре продолжал проблескивать гневными молниями. Я равнодушно посмотрела на него. Кому теперь все это нужно, энергия, сила, власть? Эта мрачная сказка жила, пока жили мы. Оставайся со своими мертвыми амулетами, матушка Металлия. Я шагнула через трещину и привычно встала за правым плечом лорда Нефрита.

Черный сноп дыма над алтарем вдруг разросся, заклубился шире и гуще, двинулся вперед и поглотил сначала весь алтарь, потом и шаткий каменный островок, пожрал наши мысли и ощущения. Последнее, что я запомнила, была судорожно вскинутая рука лорда Кунсайта. Он пришел в себя и отчаянно, безуспешно, пытался поставить щит над всеми нами.

- Ну, че? – обратила я в пространство свой удачно сформулированный, глубоко интеллектуальный вопрос. Берил указала подбородком в сторону алтаря. Я посмотрела туда. То, что раньше было алтарем Великой Металлии, превратилось в расколотый черный камень, никакого мистического дыма над ним не клубилось, зато свод святилища над бывшим алтарем дал трещину, абсолютно идентичную расколу на камне, и в этот пролом совало свою чахоточную мордочку бледненькое, мутненькое, экологически нечистенькое солнышко Темного королевства.

- Нас бросили, - проявляя чудеса сообразительности, констатировала я.

- Угу, - привычно подал голос лорд Нефрит. Я попыталась подняться.

- Вот тебе «подняться», - ответил на это мой организм и виртуально сделал сильно неприличный жест. Я глубоко задумалась. Дело в том, что, как любой, крепко уроненный демон, неважно, старший или младший, я попыталась принять вертикальное положение, левитнувшись из положения «лежа». Не вышло. Тогда, проделав серию мускульных усилий, я села.

- Привет, последняя из воскресших, - слабым голосом произнес лорд Зойсайт и улыбнулся мне. При этом кровь изо рта у него пошла сильнее. Я пошарила в карманах и нашла платок, который он отдал мне давным-давно, когда я рыдала у изголовья спящего Джедайта. Я протянула платок лорду Кунсайту. Тот жестом приказал мне пересесть на его место. Я бережно прислонила голову Зойсайта к своему плечу и приложила платок к его губам. Кунсайт встал:

- Хочу кое-что проверить.

Он вышел на середину залы, чуть отвел назад руку и произнес боевое заклинание. Сухой электрический треск, жиденькие искры, крохотная, не больше дождевого червяка, молния конвульсивно дернулась в ладони Первого лорда:

- Понятно, - он вернулся и сел рядом с нами. – Почти ничего. Копейку по столу двигать, или стрелочку на спиритическом сеансе.

- Мы хотели свободы, господа, мы ее получили. Матушка Металлия устранилась и дала нам, как Чечне, столько автономии, сколько мы сможем взять. Мы не покараны, мы покинуты, и скоро ощутим это в полной мере. Металлия ушла, и, подобно оскорбленному родителю, лишила нас, взбунтовавшихся против родительской воли, наследства, - Берил снова посмотрела на шар, - ушла и унесла с собой все свои сокровища, левитацию, магию льда и пламени, силу звезд и власть иллюзии. Мы сберегли то, что так стремились сберечь, себя любимых, больше ничего. С этого дня у нас есть банальное географическое пространство, именуемое Темным королевством, населенное банальным народом, которым надо банально управлять, используя подручные средства: харизму, политэкономию и армейское жалованье, задолжанное нами за полгода, лорд Кунсайт.

- Тоска ста тридцати шести оттенков зелени! – возопил лорд Нефрит, вскочил, схватил валявшийся на полу ритуальный дрын и сделал несколько выпадов. Меч ходил в руке изящно и устрашающе. Королева улыбнулась:

- Не волнуйся, этого у тебя не отнять. К твоему таланту фехтовальщика Металлия никакого отношения не имеет, равно, как и к твоим организаторским способностям и трудолюбию, Джедайт. Если ты еще в нашей команде.

- Если меня в ней еще терпят?

Берил нахмурилась:

- Кунсайт, твой авторитет в армии выдержит критику снизу?

- При некоторой поддержке сверху.

- Будет тебе поддержка. – Она, наконец, подобрала и надела корону, крупная, высокая женщина в узком платье, плотно охватывавшем сильные бедра и стройную талию:

- Все свободны. Разошлись, привели себя в порядок и, через час жду вас в тронном зале на…

- В воздухе повисло слово «оперативка», но Берил глубоко вздохнула и закончила:

- На праздновании нашей сомнительной победы. Не раскатывай губу, Нефрит, ничего крепче кофе. Текущий момент таков, что празднование наше, неизбежно, должно перетечь в оперативку, а значит, нам понадобятся трезвые головы.

Она обвела взглядом всех присутствующих:

- Зойсайт, можешь остаться у себя.

В глазах рыжего лорда вспыхнули знакомые огоньки подавленной ярости:

- С вашего позволения, я приду.

- Уходишь?

- Стучаться надо.

- Не учи меня жить. И что за дурацких башенок ты натыкала по южной стене? Прямо, не замок, а именинный торт какой-то!

- Можешь снести, если сильно достают.

- Потерплю. Так что, бежишь? Ну, да, время Джедайта, время труда в поту и административных бумагах. Это не для твоей порывистой натуры.

- Ты меня ни с кем не путаешь? Я знаю, как минимум, двоих, которым эта характеристика подходит по размеру. Приглядывай за своим рыжим фаворитом, ему в данных обстоятельствах будет труднее всех.

- Больше ценных руководящих указаний не будет?

- Будут. Никогда не приходи к Синему Замку с ним. Я не хочу больше видеть лорда Зойсайта.

- Не думал, что это так серьезно.

- Ну, дорогой, где я, а где серьезность! Все, проехали!

- Уходишь?

- Ухожу.

Он прислонился к дверному косяку, скрестил руки на груди и прищурился:

- Уходи, уходи.

В городском парке вся пятерка сейлоров бодренько воевала с умопомрачительно красивой демоницей-гейшей. В небе надо всем этим висели странноватые юноша и девушка в инопланетных спортивных костюмчиках. Свято место пусто не бывает, одних злецов незамедлительно сменяют другие, и сериал продолжается. «Шоу должно продолжаться!»

Я, по старой памяти, скрипнула зубами на Юпитер. Это ж надо было подло попасть по мне, в тот самый момент, когда я, своей тощей грудью, прикрывала лорда Нефрита!

- Вот тебе – блокировка воспоминаний! – сказала моя астральная сущность и скорчила мне препаскуднейшую астральную харю.

- Я тут еще кое-что вспомнил.

Высокий черноволосый молодой человек протягивал мне сигарету, предупредительно щелкая зажигалкой.

- Ты вспомнил, что при встрече надо здороваться?

- Ой, привет!

- И вообще, почему это ты не в прикиде, и не принимаешь участия в общей развлекалочке?

- Развлекалочки стали уж больно однотипны.

- А как же обязательная патетическая речь?

- Сами справятся. С патетикой у них все в порядке. Послушай, кто бы ты ни была, ты точно должна знать, существует ли канал перехода.

- Перехода куда?

- В Темное королевство, конечно.

- Приехали. Вот тебя там только и не хватало.

- А может быть, и правда, не хватало?

- С какой радости?

- С большой и тяжкой тоски. Нет у меня больше сил врисовываться в эти комиксы.

Я закрыла глаза, сконцентрировалась и оценила его энергетический потенциал: может ли Эндимион быть опасным для королевства при сложившихся обстоятельствах и при условии, что это уловка со стороны бывшего королевского любимца. Выходило, что ничего серьезного. Эндимион – отличный воин, но как маг, видимо, не блистал никогда.

- Ну, на хрена ж ты это делаешь! – взмолился мой внутренний голос. – Тебе мало было проблем? Им мало было проблем?

- А кто способен провести четкую грань между проблемой и приключением? – огрызнулась я и, со всей жизнерадостностью, улыбнулась Эндимиону:

Я неплохо знала дворец, поэтому мы прошли почти тайными ходами и нарвались всего на четверых юм-стражников, двое из которых оказались моими знакомыми. Из краткой беседы с ними я узнала, что все эти три месяца королевство пребывает на грани великой смуты. И верхи, и низы уже успели выграться в ситуацию, привыкнуть, так что, в общем, все стабильно.

Если в административном кодексе ничего не изменилось, то сейчас должно быть время утренней, туды ее в душу, оперативки. У дверей тронного зала я остановилась и придирчиво осмотрела своего спутника. Отлично! Все точно, как на небольшом портрете, который я углядела на трюмо в спальне ее величества. Я легко распахнула резные высокие створки и мы вошли, Эндимион чуть впереди, а я, по чистому приколу, на шаг за его правым плечом. Надо сказать, держался наш «изменник» на удивление раскованно. Он решительно врезался в расступившуюся толпу юм-офицеров, изящно просочился между онемевшими Нефритом и Джедайтом, почтительно обогнул у самого подножия трона руководящее сугробище, легко припал на одно колено и коснулся губами шелкового подола платья Берил.

Первым опомнился и разделил мой немерянный кайф от ситуации лорд Нефрит.

- Ух ты! – с прежним темпераментом сказали его выразительные глаза.

- Ты понимаешь, что наделала? – полуобернувшись и кривя губы, прошипел Первый лорд.

- Я только юма-офицер, где мне разобраться в тонкостях большой политики!

- Бывшая юма-офицер, - еще страшнее прошипел Кунсайт, и тут я улыбнулась ему столь же широко и бесхитростно, как раньше Эндимиону:

- Я служу лорду Зойсайту. Вот так мне… повезло.

С этими словами я встала за правым плечом своего любимого начальника и чуть ссутулилась, прибирая два лишних сантиметра в росте.

В это время Эндимион выпрямился и вскинул на королеву длинные смеющиеся глаза:

- Помощь не нужна?

- Нужна, - быстро и вкрадчиво ответила Берил, потом сделала артистическую паузу и гаркнула во всю силу легких:

- Тачку, лопату, и на болота, торф грузить!

Я затаила дыхание ожидая, что же будет дальше. А дальше было вот что: принц Эндимион, в очередном поклоне, сбросил свой шикарный плащ к ногам ее величества и, демонстративно, закатал рукава парадного мундира. И тут я сделала то, чего не делала, кажется, уже миллион лет, гнусно, придушенно захихикала. Нет ничего заразительней такого хихиканья, поэтому сия дерзость и гнусность была немедленно поддержана лордами Зойсайтом и Нефритом. Лорду Джедайту срочно понадобилось рассмотреть какую-то мелкую деталь в своих чертежах. Он закрылся ими по самую золотистую макушку, но неподобающая наглая ухмылка светилась и сквозь толщу документов.

Мы бы давились и фыркали до желудочных колик, если бы атмосферу разом не разрядили звонкий, неожиданно мелодичный смех Берил и громогласный хохот Кунсайта. Я размазывала слезы по щекам, четко понимая, что это уже истерика, и не делая попыток ее прекратить.

Да, ребята, смех без причины, ну, почти без причины – это… Это прекрасное завершение сей мрачной повести о творце-экспериментаторе и творениях-бунтовщиках, а также, об одной безнадежно влюбленной юме.

На этом разрешите откланяться.