Я ненавижу службу всей душой! Стоп. Что я говорю? Души-то у меня и нет. Зато есть прочие органы, печень, например, и где-то, в неизмеримых глубинах ее, сидит РАБОТА.

Сначала я была одной из личных юм королевы, и каждый день воспринимала, как последний. Потом ее величество нарыла себе в каком-то бардаке целую кучу новых любимиц, и поднадоевшую игрушку перепнули другому великовозрастному дитяте, в подчинении у этого младенца-переростка и нахожусь по сегодняшний день.

Этим утром я еще сладко позевывала, когда меня вызвал лорд Нефрит. Есть у означенного лорда эта трогательная черта: вызывать тебя, когда ты с полотенцем на голове, с зубной пастой во рту, со спущенными штанами… Ой! Одним словом, как нельзя кстати.

Оно конечно, вызывать к себе чужих подчиненных через голову начальника лорд Нефрит не имеет никакого права, но ссориться с ним не проснувшись как следует, я не имею никакого желания. Одеваюсь и иду.

Свеж, бодр, мундир измят, кудри не чесаны, шнурки не завязаны, но общее впечатление - шик и восторг.

- Вот что, Антра, я тебе скажу. Учитывая мою специфику работы, мне нужны подчиненные, на которых я мог бы опереться в тылу врага, подчиненные, которые были бы достаточно гибки и легко ориентировались в условиях техноцивилизации. В общем так, мне там ты нужна больше, чем ему здесь.

Произнося это, он делает вокруг меня сходящиеся круги, шнурки угрожающе змеятся по ковру.

- Подумай. Зойсайт - яркая личность, но талант руководителя…

В это время сощуренные синие очи говорят мне:

- Эта рыжая истеричка когда-нибудь вышибет тебе мозги, в порядке спускания пара после очередной семейной сцены с Кунсайтом. А вот я! Перспективен, блистателен, исполнен достоинства ( в основном мужского).

- Благодарю за доверие, лорд Нефрит!

Я щелкаю каблуками. При армейских ботинках и мини-юбке выглядит это неподражаемо.

- Благодарю - да, или благодарю - нет?

- Благодарю - вот, - и я склоняюсь в глубоком реверансе.

- Брысь, кривляка!

Он поворачивается ко мне спиной. Спина эта столь же красноречива, как и глаза. Она говорит мне:

- Идиотка влюбленная! У тебя нет никаких шансов.

Когда я уже тихо прикрываю дверь, он оборачивается и улыбается. Утро, начинающееся прелестной улыбкой Нефрита, начинается плохо.

Не успеваю дойти до своей комнаты в мечтах о сладком досыпе после добросовестной шпионской ночи, как, прямо из воздуха, передо мной возникает остренькая, сосредоточенная физиономия со всклокоченной золотистой челкой.

- Мне нужно с тобой поговорить.

- Да, лорд Джедайт, уже иду.

Отрываясь от какой-то мерзости под микроскопом, он пристально воззряется на меня.

- Ты что, спала?

- Недо…

- Что?

- Недоспала, ваша светлость.

- Аналогично.

- Так како…

- Что?

- Какое у вас ко мне было дело? Я опаздываю с утренним докладом к непосредственному начальству.

- Посредственному, и весьма. Вот что, мне нужны кое-какие чертежи. Место нахождения – персональный компьютер главного инженера Мурманского авиастроительного завода. Делов-то… взломать защиту… Спроворишь?

- С удовольствием! Насколько я помню, лорд Нефрит говорил, что его задание не горит.

- О, я не хочу быть помехой планам Нефрита!

- Тогда другим разом, ваша мудрость.

- Наглая стерва, - говорит его левый глаз, в то время, как правый уже опять занят микроскопом.

- Мелкий интриган, - отвечает ему моя широкая ухмылка и дверь кабинета за мной закрывается. Совершенно очевидно, что и его и Нефрита моя драгоценная персона интересует меньше всего. Они просто сговорились от скуки взмутить воду, и, по возможности, напоить этой мутной водичкой Зойсайта.

Вспомнилась утренняя реплика Нефритовой спины: «У тебя нет шансов!» А нужны ли мне эти шансы. Шансов у меня вагон в других местах, но мое неистребимое эстетство оказалось сильнее инстинктов. Ну где еще я найду такие глаза, и эту очаровательную привычку одновременно хмуриться и кокетничать? Мне так приятно наблюдать его, я совершенно не интересуюсь его ко мне отношением.

Ну, вот, наконец-то я дойду с моим утренним докладом. В полусне и размышлениях, едва успеваю встать по стойке «смирно» и изобразить на лице служебное рвение, сочетаемое с благоговейным ужасом, когда передо мной возникает монументальная фигура в плаще. С тем же выражением влипаю в стену, пропуская этот руководящий айсберг. Уже дойдя до поворота в мрачном коридоре, наш Ум, Честь и Совесть поворачивает ко мне свою сребровласую голову:

- Еще один раз – и мое терпение лопнет.

Не знаю, умеют ли айсберги поворачивать за угол, но у этого получилось, и он величественно удрейфовал. Опасаясь предательского эха, я не захихикала, а только ухмыльнулась.

Дело было на вчерашней попойке, куда уже до того поддатые лорды, пригласили некоторых юм, в том числе и меня. Ближе к завершению вечеринки надумались играть в фанты. Мудрый инстинкт самосохранения, видать, упился вместе со мной, я не слиняла по-тихому, а осталась играть. Вот тут-то мне и выпал суперизобретательный фант поцеловать того из лордов, кто мне нравится.

Прекрасные очи Нефрита сияли, Джедайт фыркал в кулак. Оба они предвкушали душераздирающую сцену: я краснею, всей своей закопченной поверхностью, не подымая глаз, семеню к презрительно кривящемуся шефу, долго решаюсь и…

Наша прелесть, ой, лорд Зойсайт, сидит в кресле в той изящно-скованной позе, которые обычно принимают юные девицы, чувствуя на себе чужой взгляд. В комнате нет других взглядов, кроме моего, поэтому я польщена.

- Ну, докладывай.

- Интересующий нас объект вспомнил очередной фрагмент своей трагической биографии и проливал над ним чистые юношеские слезы на круглом мостике в парке, при этом сильно пошибая на китайскую красавицу с фарфорового чайника, если абстрагироваться от штанов и давно не стираной курточки.

- Что же по-твоему вспомнил наш друг Эндимион?

- Что-нибудь очень личное. Он прошептал: «Бедная девочка,» - и уставился на свою полуоблезлую розочку.

- А потом?

- А потом стрелял у меня сигаретку.

- Он? У тебя?

- Ну, плохо было человеку! А вы хихикаете.

- Я в рабочее время не хихикаю, юма. А вот тебе не следовало бы шутить с лордом Кунсайтом.

- Он мне об этом уже сказал.

- Когда?

- Только что. Подозреваю, он оставил мне жизнь исключительно потому, что я спешила с докладом к вам, о мой лорд!

- Ты считаешь, что со мной шутить безопаснее? – он сводит тонкие брови.

Таким образом, скромная студентка пятого курса гуманитарного факультета Токийского университета отправилась на лекции. Как-то вечером она познакомилась в парке с милым студентом второго курса. С тех пор, в перерывах между лекциями, они по-приятельски курят в уголке за одним из лифтов.

Сегодня наш перекур окончился на половине сигареты, потому что из лифта вылупился мой любимый, за частое отсутствие, преподаватель археологии, приметил меня и завопил, что не успевает в библиотеку за иллюстрациями для лекции. Я стыдливо погасила то, что язык не поворачивался назвать окурком, и по-американски осклабясь, прощебетала:

- Уже иду, профессор!

Мой объект шпионских вожделений увял на полуфразе о своих неотступных дежа вю. Он сильно депрессовал и был прелестно откровенен. Чертов археолог!.. Но университет - прекрасное прикрытие, я не могу его лишиться.

Однако, дойти в библиотеку мне в этот день была не судьба, равно, как и вернуться на лекцию археолога.

До библиотечного корпуса было пять минут через парк. На уединенной аллейке моему, явно неподготовленному, взору предстала такая картинка: вся светлая пятерка, традиционно разевая рты, делая финты ножками и эротично встрепывая юбочками, атаковала сосредоточенного, как двоечник у доски, лорда Нефрита. Аллейка была пуста, идиллические, пухлые облачка набегали на солнце.

Наш звездный мальчик был крут, как всегда, но оборачиваться на пять визгов, сопровождаемых немыслимыми телодвижениями, одновременно невозможно.

О, где ты, великий и могучий эгоизм моего руководителя, где ты, капризная воля злеца-одиночки?! Вселись в меня, дай мне пересидеть этот неравный поединок за цветущим кустиком! Но самовлюбленный дух начальника, как водится, не внял моему мысленному воплю. Четче всего я продолжала сознавать одно, Нефриту надо прикрыть спину. Эта сволочь пыталась меня подставить, эта сволочь чем-то попутала Джедайта и, пусть по-мелкому, настроила против нашей прелести, но спину-то прикрыть надо! Мы - одна команда, как сказали бы спасатели из мультика.

Одним словом, с радостным воплем: " Смотрите, демон!", - Марс и Венера отвлеклись на меня. Нефрит, справлявшийся и до того, теперь почти дожал оставшихся троих. Мне было трудно, но сносно, как вдруг, с ясного, что называется неба, крупной молевой бабочкой, спланировал на своем экзотическом плаще наш маскирующийся герой.

В это время Сейлор Мун собралась засветить в Нефрита диадемой. Черт меня дернул замахнуться именно на нее. Черт дернул Эндимиона порхнуть мне прямо в лицо. В общем, за все этой суетой я не заметила незначительной детали, а именно, как в меня целится Юпитер. Она-то по мне, со всей дури, и попала.

Отвечать не хотелось. Хотелось кофе и нежности. Я встала, отряхнулась и ушла к себе.

История тут же проциркулировала по всем инстанциям. На каком-то этапе ее, естественно, уловили нежные уши моего руководителя.

- Зайди ко мне, - отрывисто прозвучало в моей шибко больной голове уже ближе к вечеру.

Расслабленно-кокетливой позы в кресле не было, прямой, натянутый, как струна, лорд Зойсайт стоял на фоне оконного проема, так, что я не могла разглядеть его лица, только огненный ореол разлетевшихся прядей трепетал над ним.

- Мне очень интересно, может что-нибудь в жизни лордов Темного Королевства обойтись без тебя? Или ты считаешь, что вмешательства одной несчастной юмы достаточно для того, чтобы Сильные стали менять свои планы?

"Уж не подставил ли ты по-крупному Нефрита, дразнящего тебя по-мелкому?" - подумала я, а сказала:

- Мой лорд, я служу Королевству.

- Ты служишь мне! - он сделал несколько стремительных шагов и посмотрел на меня в упор. Я на два сантиметра выше, и ему пришлось чуть-чуть вскинуть голову. - Ты не смеешь дышать, если я не прикажу! От меня тебя не спасет никто! Слышишь? Никто! Даже сама Королева!

"А кто спасет тебя?" - подумала я в странном озарении и чуть ссутулилась, прибирая два лишних сантиметра:

- Мой лорд, тогда вам следует давать мне более конкретные указания: где мы следуем общей политической линии, а где отклоняемся. Смерть лорда Нефрита была бы потерей для Темного Королевства.

- Смерть?! Ты считаешь, что эти пять мушек-дрозофил способны уложить Нефрита? Имеется в виду - не в койку. Убирайся! Еще один раз и…

Его терпение лопнет, как перетянутая резинка в рогатке, и сильно зафигачит мне по носу. А может, он и правда меня убьет.

Неподалеку, за деревьями, раздавались два голоса, один низкий, глубокий, чуть приглушенный, подобный водопаду, пытающемуся низвергаться шепотом, другой слабый, трепетный, чувственно прерывающийся.

- Я не помешал вам, мой лорд? – спрашивал трепетный.

Королева отвела цветущую ветку. В беседке, увитой темным, старым виноградом, сидел лорд Кунсайт, без плаща, в распахнутом мундире, с книгой в руках. На ступеньке у его ног примостился лорд Зойсайт. В данную минуту он полуобернулся, опершись локтем на колено Первого лорда и вскинул обморочно-восторженное лицо, зовя и умоляя взглядом:

- Я сегодня видел вас во сне.

Королева, во весь свой немалый рост, воздвиглась на поляне. Ее монументальная, угрожающая тень, подобно грозовой туче, накрыла парочку в беседке. Лорд Кунсайт поспешно поднялся ей навстречу. Монархиня взошла по ступеням, едва не наступив на брызнувшего от нее куда-то в колючий шиповник лорда Зойсайта:

- Кунсайт, я искала тебя.

Лорд Нефрит ползал и свивался кольцами. Подзорная труба мелко тряслась, опасно бликуя против солнца. Допускаю, что жучка Джедайт посадил на саму монархиню.

Королева вновь протянула руку и медленно поправила взлохмаченные серебряные пряди:

- Я жду вас у себя, генерал, для подробного доклада.

Лорд Кунсайт подобрал книгу, поклонился и потерянно побрел в сторону дворца.

Услышав свирепое: «Убирайся!» – в ответ на мое смиренное поскребывание в дверь, я просунула сквозь оную бутылку «Столичной». Бутылку приняли. Я развернулась и поплелась к себе. Уже дойдя до конца коридора, я услышала за спиной:

- Антра!

Я обернулась. Лорд Зойсайт, маленькой, далекой фигуркой, темнел в дверном проеме:

- Спасибо.

Блокировавшись от мысленного взора начальника, я громко, с расстановкой подумала:

- Пошел ты!

Это было необоснованное свинство, потому что «спасибо» от моего руководителя услышишь разве что в хорошем сне, но депрессия посещает не одних начальников.

Подобно всему, что посещает белогорячечника, бодун троится. Бодун Первый приходит среди ночи и зовется шибко по-научному Распад алкоголя в крови. Синюшными своими щупальцами сей монстр стискивает наш желудок, передавливает и отпускает ради жестокой забавы пищевод. Мы сворачиваемся под одеялом, подтягиваем колени к подбородку и становимся похожими на омерзительную безвольную улитку, чтоб не сказать слизняка.

Второй Бодун приходит во след первому и по-народному называется Вздрюк. Этот поражает наши хрупкие чувства, аки Георгий Победоносец злонамеренного змия, и чувства наши бьются и корчатся, заставляя вскакивать в темноте, садиться на кровати и сжимать руками бедную голову.

Рассказывайте мне, что от виртуальной водки ничего такого не бывает! Рассказывайте мне, что ничего такого не бывает у демонов! Из неизмеримых компьютерных далей жизнь в Темном Королевстве кажется раем, но это неверно, товарищи!

Сотворять водку меня научил лорд Нефрит. Водка всегда качественная, никаких позорных коленопреклонений перед «белым братом», но бодуны оказались необоримы.

Наисквернообразнейший из сих монстров Бодун Третий. Имя ему легион, и все матерное. Он приходит утром, и под тяжкой десницей его ты уже не голова, желудок, трясущиеся руки и подгибающиеся ноги, а единый, жалобности неописуемой, вопль «Рассолу! И поспать еще часочек!» Но не тут-то было! Труба зовет! Правда, сегодня голос у трубы был чтой-то слабоват. Раздраженный, обреченный и, все-таки, с едва уловимым металлом был этот голос:

- Антра! Антра!

Запамятовала я поставить блок на свою дурную, а теперь еще и больную голову перед сном. Теперь делать нечего, мучительно разлепливаю веки:

- Что? – Окончательно просыпаясь, добавляю, - Мой лорд.

- Воды принеси.

- Какой? – вопрошаю со скрипом зубовным.

- Да хоть «Куяльника»!

Судя по голосу, состояние у лорда Зойсайта немногим лучше моего. Творить под такое самочувствие решительно невозможно. Одеваюсь, подымаясь по лестнице, причесываюсь посредством пятерни и стучусь к лорду Джедайту.

Шелковый халат, запах французской туалетной воды, эльфийски-зеленое полотенце на плече:

- Доброе утро, Антра!

- Доброе, - неохотно соглашаюсь я. Лорд Джедайт окидывает меня быстрым взглядом и сочувственно цокает языком. Через минуту он уже несет вожделенную двухлитровку. Когда, прижимая бутыль к груди, я уже разворачиваюсь чтобы уйти, сзади раздается исполненная теплоты и дружелюбия реплика:

- А стакан?

- Да там найдется, - неловко мнусь я.

- У Зойсайта? После депрессивной ночи? Хоть один целый стакан?

Он протягивает мне два невыразимо изящных хрустальных гранчака.

Скребусь в начальственную дверь.

- Да входи! – доносится оттуда, капризно и придушенно. Вхожу. Лорд Зойсайт возлежит на низкой кушетке, со вчера не раздевамшись. Вид такой, будто его долго комкали, а потом слегка разгладили. Его маленькое, в эту минуту очень сильно бренное тело не подает признаков жизни, кроме легких движений кончиками пальцев правой руки, которыми он легонько почесывает пушистый кремовый ковер. Ковер мурлычет и слегка выгибается посредине комнаты.

- Водичка где?

Я свинчиваю крышку, один стакан стыдливо отставляю подальше, второй наполняю и, церемонно припав на одно колено, вручаю патрону. Он пьет, возвращает гранчак, в лице появляется некоторое подобие жизни, он откинулся на подушки и блаженно закрыл глаза. Волосы, не собранные в пучок, разлетелись так живописно и трогательно, что я протянула руку и, с величайшей осторожностью погладила их. Лорд Зойсайт ничего не почувствовал, он переживал что-то в себе, сомкнутые ресницы нервозно подергивались. Я, пользуясь моментом, невесомо скользила пальцами по спутанным прядям. Минут через пять ресницы поднялись, глаза, темные, с глубокой прозеленью, как сумрачная лесная вода, посмотрели сквозь меня:

- Почему жить так трудно? Дышать легко, драться легко, а жить так неподъемно тяжело.

Защитный экран во мне разлетелся, будто в него камнем попали, и вся Зойсайтова обида, боль, ненависть хлынули в мою ослабевшую голову.

- Все будет хорошо, - сказала я с кривой, неубедительной улыбкой и подала ему второй стакан воды.

Чужая обида как-то уютно угнездилась во мне рядом с собственной, пригрелась, затихла. Странный покой снизошел на меня. У всех все хреново. Кунсайт спит с королевой – обидно, Зойсайту наплевать на меня – обидно, Нефрит любит смертную девчонку, да еще глубоко порядочную – обидно, Джедайт загибается в работе, которая никому не нужна – обидно!!!

- Ты чего?

Только тут я поймала себя на том, что сижу в позе «Лотос» и втыкаю на пустой гранчак посреди стола:

- Все будет хорошо, мой очаровательный лорд!

Сквозь бодун и сушняк напрягаю все силы, края гранчака становятся фигурными и начинают медленно раскрываться.

- Дай – я сам!

Лорд Зойсайт скатывается с кушетки и саживается на ковер по другую сторону стола. Я перевожу дух, зато теперь мой патрон бледнеет и закусывает губы. После пьяной ночи даже такой простенький фокус – пытка. От напряжения на глаза Зойсайту наворачиваются слезы. Я начинаю робко помогать.

- Не лезь! Я сам!

Тончайшие прозрачные лепестки изгибаются, раскрываясь все больше, из донышка вытягиваются поблескивающие нити тычинок, и вот, посреди стола уже переливается тонкими хрустальными радугами хрупкий цветок.

- Здорово? – спрашивает лорд Зойсайт, отбрасывая волосы со лба. Вопрос риторический, красота цветка не нуждается в комментариях.

- Почему жить так трудно! – с неожиданными истеричными нотками вдруг кричит мой руководитель, занося кулак. Я выбрасываю перед собой руку, мой нереализованный вчерашний жест. Для Зойсайта пробить мой щит несложно, только чуть сосредоточиться и попасть прямым, но я держу руку зло и решительно. Мой генерал пожимает плечами и снова укладывается на кушетку:

- Не напрягайся. Лучше водички выпей, и можешь идти.

- Благодарю, мой лорд.