Поцелуями прежде считал

Я счастливую жизнь свою,

Но теперь я от счастья устал,

Но теперь никого не люблю.

И слезами когда-то считал

Я мятежную жизнь мою;

Но тогда я любил и желал,

А теперь никого не люблю.

И я счет своих лет потерял,

И крылья забвенья ловлю:

Как им сердце унесть бы я дал!

Как бы вечность им бросил мою!

“Он это делает ради королевства и ради меня! Не знал, что для счастья мне требуется быть марионеткой. Его игрушкой или я останусь один… без ничего… Так Великий Кунсайт. И как он мог поставить меня перед таким жутким выбором! Меня, потрясающе прекрасного и любимого всеми… выходит всеми, кроме него… Да как он посмел не любить по-настоящему, а всего лишь играть Мной, таким желанным… таким красивым?! Ненавижу его за холодность! Тварь он после этого! Да, Тварь!!! Нелюбви к себе я никому не прощу!”

Зойсайт вывернулся из-под тяжелой руки Ледяного Лорда:

— А я и не плачу больше. Я уже понял, ради кого вы все это сделали — ради себя. Ведь больше ничто на свете вас не интересует… Я даже понял, отчего вы решили прервать развлечение именно сейчас. Вы — Первый Лорд — испугались, что между мной и Джедом началось нечто большее, чем мелкая интрижка… А как же тогда ВЫ? Вы дали мне свои последние уроки: никогда не любить, ведь любовь — это слабость, и никогда не проигрывать — проигрыш это жалко и больно. Что ж, спасибо, Учитель. Теперь я ухожу.

— Что? — по-настоящему проснулся Кунсайт.

— Хочу преумножить вашу славу, как Учителя, доказать, что вы способны воспитать не только постельную игрушку широкого профиля, — услышал Кунсайт перед тем, как остался один.

“Ушел? Ушел?! УШЕЛ!!! От Меня!!! Чем себя возомнило это рыжее ничтожество? Хотя забавно будет узнать, как скоро кончится этот приступ храбрости, решимость оставит его, и послушать, как он станет умолять меня взять его обратно. А вот тогда я не стану торопиться… Это будет очень красиво…”

Следующим утром Первый Лорд отбыл в свои новообретенные Северные провинции, чтобы дать Зою возможность как следует помучиться до его возвращения. Кунсайт был спокоен, Берилл присмотрит за взбунтовавшимся Лордом, а остальные двое после выходок Зойсайта не захотят с ним знаться. Ледяной Лорд предпочитал провести время с пользой в своих новых землях и наблюдать развитие событий издали, как полководец наблюдает за ходом сражения.

Кунсайт не очень то верил этим письмам. Хотя приходили они сначала и очень часто. Берилл писала в них, что скучает, уговаривала его вернуться. Но, со временем писем стало меньше, а уговоры все слабее и, в конце концов, прекратились и они.

“Нет! Там творится что-то неладное. Необходимо все же поехать и лично разобраться. Да и этот разительно изменившийся Зойсайт мне совсем не нравится…”

Вернувшись, Первый лорд с неудовольствием отметил, что сенсации из его приезда не вышло. Точнее сказать он просто прошел незамеченным. Кунсайт отправился к королеве, узнать в чем дело. Поражая его своей наглостью, юма из королевской свиты заявила ему, что Берилл занята и никого не принимает. Потрясенный Кунсайт даже не стал распылять её, просто отодвинул в сторону и вошел. Никто в зале не обратил внимания на появление первого Лорда. Королева, подпрыгивая от волнения на троне, самозабвенно следила за фехтовавшими прямо перед ней в тронном зале юношами. Тогда Первый остановился за колоннами, чтобы понаблюдать за происходящим.

“Ага! Так вот в чем дело! У нас новый любовник! Неужели он достойная замена мне? Сомневаюсь… Интересно, который из них? Брюнет мне решительно не нравится, второй грациозней и изящнее, жаль, что он ко мне спиной… какой знакомый цвет волос… И техника боя тоже знакомая… он явно ученик Нефрита…”

Брюнет неожиданно открылся после удара, и его противник сделал молниеносный выпад. Темноволосый юноша упал.

— Энди, — в ужасе закричала Берилл, моментально слетая с трона.

“Значит все же брюнет. Недаром я всегда считал, что у королевы проблемы со вкусом.”

Кунсайт вышел из тени колонны и направился к хлопотавшим над упавшим юношей. Берилл продолжала не замечать его, взволнованно кудахча над пострадавшим. Тот смущался и успокаивал её, говоря, что это всего лишь царапина, и ничего страшного не произошло. Лишь второй юноша обернулся, почувствовав приближения Ледяного Лорда. Прекрасные изумрудные глаза равнодушно пробежали по Кунсайту:

— Лорд Кунсайт, — “Разбираться явился?.. ну, ну попробуй, разберись…”

— Зойсайт? — вскинул брови Первый Лорд. — Что с твоими волосами?

— Локоны — удел жеманниц, а я солдат её Величества, — последовал твердый, бесстрастный ответ. — Ваше Величество, не извольте беспокоиться, клинок прошел по касательной. Командор Эндимион в полном порядке.

— Ну, это мы сейчас проверим… Ты можешь быть свободен, Зойсайт. О, Кунсайт! Ты здесь? Извини, не могу тебя сейчас принять, занята.

Пожав плечами, Кунсайт покинул тронный зал вместе с Зойсайтом. Первый Лорд думал, что его бывший ученик ни минуты не задерживаясь, отправится по своим делам, чтобы избежать разговора с ним. Однако Зойсайт повел себя ровно противоположно, он сам заговорил:

— Ваш приезд был неожиданностью для нас, лорд Кунсайт. Предупреди вы заранее, это знаменательное событие отметили бы с подобающим размахом. А теперь… Надеюсь, вы не откажетесь отметить его по-простому, в кругу коллег? Тогда милости прошу, на ужин в мой замок. А сейчас, извините, меня ждут дела.

“Наглец! Приглашает меня к себе! Хочет продемонстрировать, как лихо устроился без моей поддержки… Ну, ну…”

Ужин, на котором присутствовали все четыре лорда и командор Эндимион, проходил в достаточно теплой, но не более чем дружеской атмосфере. Напряжения между младшими лордами Кунсайт не чувствовал.

Первым ушел командор Эндимион, его срочно вызвала королева. Кунсайт ушел вслед за ним, сославшись на усталость. Ледяному Лорду казалось, своим присутствием он стесняет остальных. Понять, что же на самом деле происходит в королевстве, возможно лишь посмотрев на их раскрепощенное поведение. Другими словами Кунсайту было удобнее следить за ними, чем сидеть с ними.

После его ухода Джедайт предложил Зойсайту партию в шахматы. Вскоре Нефрит, не выносивший нудных игр, устал наблюдать за ними и тоже удалился. Стоило ему телепортироваться, как Кунсайт получил повод удовлетворенно потереть руки: “Ну, я же говорил, что все не так, как кажется.”

Одним движением Зойсайт отбросил столик, отделявший его от лорда Иллюзий:

— Иди же ко мне, Джедди.

Джедайт соскользнул со своего кресла, обнял и прижался у Зойсайту, стоя перед ним на коленях:

— Любимый, я уже начал бояться, что этот самодовольный дурак Нефрит никогда не уйдет, — горячо шептал он, с обожанием глядя на Огненного демона.

— Джедди, сладкий, шахматы были отличной идеей, поздравляю… — с этими словами Зойсайт сжал лицо лорда Иллюзий в ладонях и с неистовой страстью впился в его губы. Отпустив их, он проложил дорожку жгучих поцелуев через подбородок, шею к бурно вздымавшейся груди Джеда, попутно щелчком пальцев освободив его и себя от одежды.

— Зой… Мой Зой… — простонал Джедайт, отдаваясь в его власть. — Возьми меня… сейчас…

Зойсайт улыбнулся, вторым щелчком пальцев приведя столик в нормальное положение, и уложил на него любовника. Теперь язык Огненного Лорда гулял вдоль позвоночника Джедайта, заставляя того дрожать от удовольствия и отодвинув боль проникновения на второй план. Джедайт кричал и плакал от удовольствия в его объятиях, пока не потерял способность воспринимать наслаждение. Он тихо стек со стола на пол и заснул бы, свернувшись калачиком на ковре, если бы не Зойсайт:

— Нет, нет, Джедди, милый, тебе пора идти… Иначе все догадаются о нас… и тогда… ты ведь помнишь, что было в прошлый раз, когда мы не скрывались…

— Конечно, любимый, — согласился Джедайт и исчез.

“Надеюсь, ты ничего не пропустил, Великий Кунсайт? Тогда тебе любопытно будет увидеть и продолжение.”

Зойсайт моментально привел себя в порядок. Он подошел к зеркалу, удостоверился, что ничто больше не выдавало предыдущей бури страстей и телепортировался из своего замка.

— Наконец-то, котик, — обнимая и целуя его, вздохнул Нефрит, — что ты так долго?

— А как ты хотел? Ты же знаешь, что этот дурень не уберется, пока не обыграет меня. А если я стану слишком явно поддаваться, то он заметит, и дело затянется до бесконечности. Ничего. Я дал ему возможность выиграть с честью. Теперь он долго будет таращиться от себя и перестанет доставать нас… о-о-о, Не-еф…

Кунсайт поморщился: “Металлия побери!!! Я-то был уверен, что Нефрит никогда не простит его!”

Нефрит нежными поцелуями осушал взмокший лоб, в изнеможении лежавшего рядом с ним и томно улыбавшегося Зойсайта:

— Какой же ты сладкий, Зой! Как мне бы хотелось провести всю эту ночь с тобой… мой нежный дьявол.

— Остынь, Неф! Мы оба знаем, это невозможно.

— О, Зой!

— Ну, Неффи, сердце мое, что с тобой? Разве не ради тебя я затеял всю эту комедию с пуританством, примерной службой и ученичеством? Неф, ты же помнишь, что случилось тогда? Мы оба знаем, нам не дадут быть вместе, если узнают… Мне пора, неровен час, заметят, что никого нет в моей одинокой постели, — ласково улыбнулся Зойсайт.

С видимым сожалением Нефрит выпустил его из своих объятий. Огненный демон телепортировался в свои покои и снова принял пристойный вид.

“Действие третье, милорд Кунсайт.”

Стоило ему надеть самого скромного вида пижамку и забраться в постель, как на пороге спальни возник Эндимион:

— Зой, ты не спишь ещё?

— Энди? — сладко зевая, Зойсайт сел на кровати. — Который час? Ты все же вырвался?

— С трудом. Я уже поверил, что Берилл никогда не заснет, — командор сел на край кровати рядом с Лордом Огня. — Зато в это время заснул кто-то другой, — игриво поглядывая, добавил Эндимион, — разбудить?

— Да уж, пожалуйста, — капризно протянул Зойсайт, кладя голову ему на плечо. — Я все ждал и ждал…

— Мой бедненький… Ты добровольно заточил себя в этом замке, и все ждешь и ждешь меня, — пожалел его Эндимион, нежно целуя в лоб.

— Ах, Энди… Мы оба понимаем, что иначе нельзя.

— Мой добрый Зой! Ради меня ты готов пожертвовать всем… Лишь эта мысль поддерживает меня, когда я рядом с Берилл, — пока командор говорил, руки его оказались под пижамкой, лаская горячее тело Зоя.

Разговор завершился медленным, проникновенным поцелуем, явно обещавшим продолжиться менее невинными забавами. Но вдруг Эндимион дернулся и отстранился от страстно отвечавшего на его ласки Зойсайта:

— Берилл! Проснулась таки, мегера!.. Вот в кои веки от неё уйдешь потихоньку, так нет же, обязательно всё испортит!!!

— Ничего не поделаешь, Энди, — успокаивающе гладя его, вздохнул Зойсайт, — Берилл — наш крест. Она — плата за нашу любовь. Иди, милый, я буду ждать…

После ухода Эндимиона романтическая печать на лице Зоя сменилась самодовольной улыбкой. Огненный демон повалился на кровать, раскинув руки, и обратился к потолку:

— Ну, как шоу? Довольны? Развлеклись? Так явитесь же, Лорд Кунсайт. Я не охотник до разговоров с невидимкой.

— И зачем ты это устроил? — спросил Кунсайт, решивший воспользоваться его приглашением.

— Показывал вам любовь, разве не этого вы всегда хотели?…

— Ты хорошо помнишь мои предпочтения, Зой-тян.

Огненный Лорд неприязненно поморщился и продолжил говорить:

— Кроме того, я облегчал вам жизнь. Не стоит сомневаться, что уж кто-кто, а вы, Лорд Кунсайт, не могли поверить в истинность моей внезапной перемены, — криво усмехнулся он. — Вы стали бы высматривать и вынюхивать тут. Искать, что не так, а я упростил вашу задачу и сам открыл карты.

— Что же заставило тебя быть столь любезным?

— Мне хотелось побыстрее дать вам понять, кто теперь здесь хозяин, и что вам здесь делать нечего, Великий Кунсайт, — Огненный демон сел на кровати. — Не ожидали? Вы были так уверены в своей власти… Вы так надменно демонстрировали её всем м вся… Но, как видите, её больше нет. Красивая игрушка стала новым кукловодом. А старому здесь больше нет места…

— Ты пытаешься меня выгнать? — Кунсайт не мог понять чего в нем больше: негодования или удивления.

— Нет, я выгоняю тебя. Вон! — Зойсайт встал, указуя пальцем на дверь. — Великому Кунсайту лучше убираться в свои Северные провинции.

— Ты представляешь, что я могу сделать с тобой за такие слова?

— Ровным счетом ничего, — нагло глядя ему в глаза и вызывающе улыбаясь, заявил Зойсайт. — Пусть я один на один тебе и не противник, но уклониться от атаки я сумею, а по моему первому зову здесь появятся те трое, которых ты видел. Уверяю, втроем они не оставят от Лорда Кунсайта, который посмел посягнуть на их обожаемое сокровище, и мокрого места.

— Быть может, но ты ведь потеряешь свое выгодное нынешнее положение.

— Ничуть. Ты думаешь, встретившись здесь, они все поймут? Чушь. Влюбленные никогда не замечают того, чего не хотят. А если что-то и увидят, так они у меня мальчики умные, сами придумают объяснение.

— А ты себя-то не переоцениваешь?

— Ничуть. Видел бы ты, после того, как мы все перессорились с твоей легкой руки, как гладко они все сами придумали, я только слегка их подтолкнул. И, когда у меня не было требовательных зрителей в твоем лице, все оказалось намного проще. Не пришлось выдумывать новых сцен для каждого. Я только падал, заливаясь кровью, в нужных обстоятельствах, глаза мои подергивались предсмертной пеленой, а с губ с последним вздохом срывалось нужное имя. И что ты думаешь, сразу начиналось искусственное дыхание и другие методы скорой помощи, — расхохотался Зой. — Кроме того, знаешь, я пожертвовал бы своей властью, что бы поглядеть, как из тебя выбивают пыль, Учитель. Боюсь ты не захочешь доставить мне этого удовольствия.

— Неужели ты ненавидишь меня сильнее, чем любишь себя? Это невозможно.

— Ну, мой уход в свое время тоже казался тебе невозможным… Ты привык меня недооценивать, с самого начала, с тех пор как определил мне место постельной грелки.

— Так вот чем ты так глубоко оскорблен!

— Нет. Я согласен был быть твоей постельной грелкой. Я хотел любить тебя и быть любимым.

— Любить? Ты?

— Да я! Но Великий Кунсайт не хотел это принимать всерьез, а вскоре ему стало скучно, ему не нужны были тепло, искренность и доверие, он захотел шоу. И я стал великим соблазнителем: прекрасным, лживым и изобретательным. Я развлекал тебя, втайне надеясь вначале, что, получив желанную игрушку, ты полюбишь её. Но нет!

— Развлекаясь с другими, ты надеялся на мою любовь? Не смеши меня Зойсайт!

— А разве у меня был выбор? Разве я тогда не был твоей куклой? Да и как ещё я мог обратить на себя внимание Великого Кунсайта? Но ты не мог полюбить. Я понял это позже, ты только ждал, чтобы тебе показали любовь. И ты смог бы её препарировать в свое удовольствие. Тебе, о Великий, всегда было любопытно, как она устроена. Недаром, ты так разволновался, когда почувствовал, что возникало тогда между мной и Джедайтом. Тебе сразу стало интересно разломать свою игрушку и посмотреть, что у неё внутри, не изменилось ли чего от нарождавшегося чувства…

— Металлия! Ты отводишь такую роль своей возне с Джедайтом, как будто она действительно могла кого-то интересовать.

— Не спорю, тебе, конечно, кроме всего хотелось ещё раз продемонстрировать всем кто тут хозяин! Но я не мог больше выносить этого. Мне надоела та надменная снисходительность, которая воплощала все твое отношение ко мне. Пока надеялся, я мог стерпеть всё…

— Надеялся на что?

— Какая разница? Ты не понимал тогда, не поймешь и теперь. Только мне больше не нужно твое понимание. В общем, я просто устал от изощренных издевательств. Ведь ты был жесток даже в мелочах. Чего стоили одни твои розы…

— Да, розы были хороши! Ты так бесился, получая их.

— Теперь их не получает никто. Я изгнал этот проклятый, столь любимый тобой цветок из нашего королевства, также как изгоняю тебя.

— Темные боги! Как ты заговорил! Какой пафос! Какая патетика!

— За это я тебе тоже благодарен, ведь никто иной, как мой учитель привил мне любовь к отвратительно красивым, громким и возвышенным речам: “Я просто позволял тебе думать, что ты ведешь партию… Не плачь. Придет время, и ты поймешь, что все это я делаю не только для себя. Я делаю это ради тебя, и ради Королевства…”. Так что, с какой стороны ни глянь, я везде твой благодарный ученик. И поскольку я превзошел своего наставника, то ему остается только тихо удалиться на пенсию и издалека гордиться моими успехами. Да я уже говорил тебе об этом. Уходи Кунсайт, ты больше не нужен здесь никому: ни Берилл, ни мне, ни тем более Нефриту с Джедайтом.

— И ты надеешься, что я вот так просто уйду?

— Конечно. Ты так упиваешься собой, что не захочешь себя терять. Странно, почему у меня такое ощущение, что это уже кто-то говорил?

Кунсайт зло скрипнул зубами и телепортировался к себе в замок. Рыжий дьяволенок был прав, ему не хотелось ставить под угрозу свою безопасность. Придется сейчас уйти, но это ничего не значит, это не побег, а лишь стратегическое отступление. Ведь проиграть одну битву, а, надо признать, что неожиданно для себя он эту битву проиграл, не значит проиграть войну. Он ещё вернется, и тогда посмотрим, кто окажется сильнее… Ведь тактика Зойсайта не совершенна. Стоит рассмотреть её хладнокровно и внимательно, и обнаружатся просчеты, которыми с легкостью воспользуется такой опытный интриган и царедворец со стажем, как он, Кунсайт…

— Вот и все, — победно произнес Зойсайт, оставшись один, — свершилось!

Он подошел к большому зеркалу, висевшему на стене спальни, и посмотрел на отражение, из зазеркалья на него смотрел ослепительно прекрасный парень. Огненный демон хотел улыбнуться ему, но вышла лишь жалкая усмешка:

— Ты так долго ждал этого момента, ты готовился, ты представлял его, каждое слово, каждый жест… Так почему же тебя не переполняет счастье, почему ты не можешь подпрыгнуть от радости и звонко рассмеяться? — Зойсайт провел пальцами по щеке отражения. — Ты все такой же красивый, но внутри больше ничего сладко не сжимается, когда я смотрю на тебя. Мне больше не хочется называть тебя дорогим своим солнышком, хоть я и все для тебя сделаю, все, что захочешь… только тебе уже ничего не нужно, ты все равно ничего не чувствуешь… — закричал Зой в гневе и ударил кулаком по зеркалу. Ни в чем не повинное стекло всхлипнуло и со звоном рассыпалось на множество осколков. Из пораненной руки Зойсайта потекла кровь, но он не обратил на нее внимания: