Что ж пришлось прибегнуть к кое-каким ухищрениям. Не буду рассказывать, как именно, но все Лорды у меня оказались “окольцованными”. Если уж быть совсем точной, то “осерьгованными”, поскольку гвоздики — та часть туалета, которую они не меняют практически никогда, ведь эти штучки носят все демоны королевства. Теперь мне осталось только ждать результатов. Пока не представляю, что именно я хотела бы увидеть, но время покажет.

— Извините, что пришла без приглашения, Кастор-сан, Поллукс-сан, — начала я, под вежливо-вопросительным взглядами двух юм. — Вы можете не помнить меня. Я — Ксонис, теперь я старший офицер лорда Джедайта.

— Мы помним вас, — мило улыбнулся Кастор.

— Да, мы не смогли бы забыть такое очаровательное создание…, — с такой же улыбкой продолжил за него Поллукс.

— …даже если нам пришлось познакомиться при таких удручающих обстоятельствах, — перехватил эстафету его брат.

— Собственно из-за этих обстоятельств я и пришла, — осторожно ввернула я.

— Ужасная…, — теперь начал Поллукс.

— …кошмарная трагедия! Такая бессмысленная,… — а продолжил Кастор.

— …нелепая смерть милой,…

— …очаровательной девушки.

Забавная манера разбивать фразу на части и говорить по очереди, но, видимо, братья так привыкли.

— Как раз о Тетис я и хотела поговорить, — я представляла теперь, как они относились к убитой, и врала вдохновенно. — Сама я недавно оказалась на службе у лорда Джедайта. Я совсем растерялась, когда очутилась в столице да ещё практически при дворе и тыкалась везде, как слепой щенок. Тетис-сан была так мила и добра, она помогла мне разобраться, что к чему и всячески поддерживала. Теперь она погибла, явно по чьему-то злому умыслу и мне кажется, что я могла бы оплатить в своих глазах её неоценимую помощь, узнав, кто виноват в её смерти.

— Какое очаровательное…

— …исключительно благородное побуждение.

— Вас интересуют наши…

— …соображения по этому поводу? Или вы хотите, чтобы мы…

— …рассказали вам о самой Тетис?

— О, пожалуйста, пожалуйста! Если бы вы были так добры! — кажется, я начинаю говорить, как они. — Я сначала пошла к Аксион, но она начала говорить о Тетис совершенно ужасные вещи. Рассказывала мне о её жадности и беспринципности.

— Сплетница…

— …врунья и сплетница,…

— …злобная, вульгарная…

— …отвратительная женщина! — от переполнения эмоциями они вынесли вердикт хором.

— Тетис была умной, благородной…

— …и исключительно честной девушкой. Мы уверены,…

— …совершенно уверены в этом.

— Но Аксион ведь рассказала…, — прикинулась дурочкой я.

— Аксион была зла на бедняжку,…

— …в Тетис был врожденный такт и благородство,…

— …а Аксион обделена и тем, и другим,…

— … и завидовала успеху Тетис…

— …до безумия. Кстати, она вполне могла убить несчастную…

— …Но, мы вам расскажем, и посудите сами, могла ли Тетис после этого быть беспринципной.

До меня юмы никому не рассказывали об этой истории. Они и сейчас бы не стали, но решили пожертвовать тайной только ради доброго имени Тетис.

И вот, однажды в ходе рабочего дня из кабинета лорда Нефрита пропала одна важнейшая запись. Кастор и Поллукс заметили это лишь вечером, когда приводили бумаги в порядок. Они оба были в ужасе. Пропажа подобного документа грозила им обоим позором и смертью. Главное, что братья были абсолютно уверены, что в кабинет никто посторонний не входил. Никаких идей по поводу этого исчезновения у них, естественно, не появлялось. Сообщать об этом лорду Звезд им хотелось меньше всего. Он отсутствовал в столице, должен был вернуться ночью, и с докладом к нему пришлось бы идти только утром. Более страшной ночи братья не переживали. Они бесконечно перерывали кабинет и архив в надежде найти пропажу, но тщетно — бумага, словно сквозь землю провалилась. К утру они почернели, осунулись и простились с жизнью.

За десять минут до того времени, в которое лорд Нефрит начинал свой рабочий день, в его приемную, где для получения распоряжений собралась вся офицерская верхушка, прибежала испуганная, нервно оглядывающаяся по сторонам Тетис. В то утро братьям было не до общения. Но девушка настаивала на разговоре, говоря, что у неё дело огромной важности. Посвятить их в суть дела в присутствии других офицеров она отказывалась. Провожаемые игривыми шутками подчиненных, на тему, какими проблемами могут поделиться привлекательные девушки с холостыми мужчинами по утрам, Кастор и Поллукс отвели Тетис к себе.

Там, побледнев ещё больше, девушка извинилась и достала из-за пазухи пакет:

— Разверните.

Кастор выполнил её просьбу. И братья, остолбенев, уставились на содержимое пакета. Они держали в руках вчерашнюю пропажу.

— Но как?!! — больше ничего спросить они были не в состоянии.

— Вчера я приходила к вам посыльной от королевы, — запинаясь, рассказывала Тетис. — Мне было проучено принести ей от Третьего лорда некую папку. Я получила её от вас, Поллукс-сан и понесла Аксион. Поскольку это были обычные документы для широкого пользования, я из любопытства заглянула внутрь.

Среди простых бумаг, она увидела эти, помеченные двойным грифом секретности. Тетис понимала, что это означает, и знала, что лорд Нефрит не стал бы передавать такую вещь подобным образом. Ей пришло в голову, что произошла ужасная ошибка, и бумага по недосмотру попала в папку, предназначенную для отчета королеве. Девушка не колеблясь ни минуты, извлекла документ и спрятала его с намереньем как можно скорее вернуть в канцелярию лорда Звезд. Но в королевском замке по-своему распорядились её временем. Аксион, по тем временам её начальница, отправилась выполнять поручения королевы и взяла её с собой в качестве секретаря.

— Понимаете, что девушка, так поступившая, не могла быть беспринципной…

— …и жадной. Если бы она отнесла бумагу любому из лордов,…

— …а, поверьте, в ней они все были заинтересованы,…

— …то могла бы получить кру-угленькую сумму. Да и лорд Нефрит…

— …никогда бы её не заподозрил.

— Но её бы объявили воровкой, — возразила я.

— Только если бумагу бы нашли случайно…

— …и прилюдно. Это не было бы выгодно никому, ведь тогда…

— …документ пришлось бы вернуть его хозяину. Да и с нас…

— …за молчание о нашей вопиющей халатности в этом случае,…

— …она могла бы потребовать много чего.

— Но не потребовала?

— Ни в коем случае,…

— …она сама предложила хранить это происшествие…

— …в глубокой тайне. Тетис была честной девушкой. Немногие бы на её месте так поступили.

Да уж история. Что-то это совсем не похоже на ту Тетис, о которой мне все остальные рассказывали. Но, может, все было не так просто. Зачем, например, ей относить документ лорду, получать однодневное вознаграждение и вечную славу воровки и шпионки в его глазах, если можно вернуть документ и заручиться бесконечной благодарностью двух высокопоставленных юм. Их и шантажировать не надо — сами сделают все, что попросишь. А, может, все было именно так, как они рассказали. Молодая ещё была, глупая, непредприимчивая, вот и пожалела…гм … этот сводный хор лорда Нефрита.

По-настоящему важного сегодня мне не попалось ничего, хотя отдельные вещи меня заинтересовали. Не могу сказать, что это было связано с Тетис. Просто господа лорды вели себя отнюдь не так, как я себе это представляла…

Первым я взялась за лорда Нефрита, поскольку только он мог выкинуть что-нибудь неожиданное, остальных я считала полностью предсказуемыми: лорд Джедайт будет до ночи работать в лаборатории, потом на бровях отползет спать; а первый со вторым проведут ночь вместе, нетрудно догадаться, чем занимаясь.

Весь день Звездный вел себя, как ему и полагалось. Не занимался ничем полезным, активно изображая напряженную рабочую деятельность в обсерватории, он сидел и писал какие-то личные письма, просматривал пограничные сводки, трепался с начальниками гарнизонов на отвлеченные темы. Лишь только наступил вечер, он выпорхнул из кабинета, невероятно утомленный государственными делами, поужинал и отправился весь из себя нарядный, красивый и излучающий обаяние на ночные приключения, сообщив, что вернется поздно, и если его попробуют поднять с утра пораньше, то он за себя не отвечает.

Чудеса начались дальше, стоило лорду Нефриту отойти подальше от дома и смешаться с толпой. Вместо того, что бы отправиться в шумный, веселый центр, где кипела ночная жизнь, лорд очутился в каком-то глухом переулке, где применил заклятие потайной телепортации. Да-а, магическими способами мне ни за что бы не узнать, куда он направлялся, но техника сделала свое дело. Таинственный переход лорда Звезд закончился в… его собственной комнате! Я не поверила своим глазам и пересмотрела отрывок. Нет, все правильно, он телепортировался к себе домой. Переоделся в домашнее, старательно, в художественном беспорядке разбросал вещи, прибавил ко всему пустую винную бутылку, довольно потер руки и улегся на кровать с книжкой. Неужели все эти сложности были ради того, чтобы полежать дома и почитать? Выходит так. Больше ничем лорд Нефрит не занимался, почитал часов до двух, отложил книгу и спокойно заснул. Почему бы ему с вечера просто не остаться дома? И к чему было устраивать весь этот маскарад? Вопрос пока остался открытым.

За Третьим лордом в моем плане шли Первый со Вторым. Эти ничего загадочного не делали. Но я даже не предполагала, что они не будут ничего делать до такой степени. Как только они остались наедине, то вовсе не бросились в объятья друг друга, охваченные безумной страстью. Первый лорд, сменив форму на домашний клетчатый халат, взял сегодняшнюю “Вечернюю столицу” и устроился с ней в кресле у камина. Второй, вооружился несколькими колодами карт и начал раскладывать какой-то сложный пасьянс:

— Опять уселся в самый темный угол, — недовольно заворчал он. — Я даже оборачиваться не стану, я и так знаю, что очки ты не надел.

— Зоэ…

— Что Зоэ? — лорд Зойсайт зазвенел возмущенно. — Я что не прав?

— Здесь светло от камина, — попытался замять тему лорд Льда, — мне отлично видно.

— Светло! Давай, давай, ломай глаза, — фыркнул в ответ Повелитель Огня. — Потом будешь щуриться на всех, как Иллюзионист. Думаешь, очень красиво? В конце концов, тебе же не нужно носить их постоянно. Только читать! Только при плохом освещении! Разве это так трудно?

— Но мне неприятно.

— Тогда зажги свет, — настаивал младший демон.

— Ну, не начинай, — взмолился лорд Кунсайт, — ты же знаешь, что меня раздражает яркий свет. Я могу хоть вечером спокойно отдохнуть, посидеть с газетой в свое удовольствие?

— О-о-о, я не даю тебе отдохнуть?.. — кажется, назревала обида.

— Я этого не говорил, — быстро вставил лорд Пространства.

Его слова не успокоили лорда Зойсайта:

— …Отдыхай, пожалуйста, сколько угодно, ломай себе глаза, — он повернулся лицом к лорду Кунсайту и картинно воздел руки. — Пусть мне будет хуже. Потом я буду тыкаться юмам в лица, как новорожденный котенок, потому что очки мне носить не хочется!

— Все. Все, надеваю, — тогда Льдистый раздраженно встал, достал футляр из стола и демонстративно водрузил очки на нос. — Надел. Ты доволен?

— Доволен ли я?! Да, Я доволен, что ТЫ будешь нормально видеть. Безумно!!!

Он надулся, снова повернулся к своему пасьянсу и замолчал. Молчал и недовольный лорд Кунсайт.

Теперь, когда они не смотрели друг на друга, их лица вышли из моего поля зрения. Камера лорда Кунсайта показывала оскорбленную спину Огненного лорда, а камера лорда Зойсайта разложенные перед ним карты.

Я сама никогда не относилась к ним с большим трепетом, ну не фанатка я всех этих ахов, вздохов и розовых соплей. Но даже я почувствовала себя обманутой. Так прошло минут пятнадцать.

Потом Второй лорд повернулся, у него было чуть растерянное, жалко-виноватое выражение. Лорд Кунсайт поднял голову от газеты, и я увидела то же самое у него на лице. Тишина в комнате перестала звенеть гневом и обидой. Они молча встретились глазами. Быстрым шагом Огненный пересек комнату и, опустившись на подлокотник, уткнулся носом в затылок лорда Пространства. Первый лорд поймал его руку и ласково сжал в ладонях.

От сознания того, что я ошибалась, гадкое чувство прошло. Пятнадцать минут тишины достаточны для обоих, чтоб осознать свою неправоту. Нет, их любовь жива. Вы скажете, разве это любовь, рассориться из-за пустяка и сразу помириться? Да, отвечу я. Это она и есть: чувствовать свою вину, уметь признать её и не затаить обиды, уметь уступить, согласиться и поддержать… Ведь африканские страсти, которые кипят бурно, быстро выкипают. После них остается вот это или не остается ничего. У Кунсайта с Зойсайтом это осталось, и если все, пусть самые незначительные размолвки, заканчиваются у них вот так, то их любовь действительно будет вечной, неподвластной ни стрессам, ни быту. Ведь в жизни пустяков не бывает, все крупные конфликты вырастают из мелких ссор.

Мне стало и грустно и смешно. Знаете, почему я рассталась со своим последним другом? Можете не сомневаться из-за полной несовместимости характеров. Только началась она с того, что мы никак не могли решить, кто за кем будет заходить после работы…

— Почитаешь мне вслух?

— Ты же терпеть не можешь новостей. К тому же у тебя восьмерка червей неправильно лежит.

— Как ты увидел отсюда?

— Кто-то подсказал мне надеть очки. Спасибо ему.

— Кто-то должен был встать и молча дать их тебе.

— Ну, если б он их дал молча, это был бы уже другой кто-то. А мне нравится этот, — улыбнулся Первый лорд.

— А мне нравится тот, который ни за что не наденет очки после первого напоминания, — ответил ему лорд Зойсайт, возвращаясь за стол к своим картам.

Теперь тишина в комнате была довольной и умиротворенной.

— А ты знаешь, что уже полдвенадцатого? — оторвался от своего чтения лорд Кунсайт.

— То-то я уже минут сорок зеваю, остановиться не могу. Чувствую — пересидел, а карты так, ложились, что оторваться не мог. Пол ночи на такую ерунду потратил!

Кто бы подумал, что у нашего вычурно-изысканного Зойсайта глаза в одиннадцать слипаться начинают, а полдвенадцатого для него — символ глубокой ночи. Наверное, исключительно тот, кто поверил бы, что он засыпает не измотанный страстным сексом в объятиях настолько же выжатого Кунсайта, а один, улегшись на бочок, подложив руку под подушку, заплетя волосы в косичку и выпив стакан теплого молока с медом.

— Ты тоже долго не сиди, — пробормотал Огненный, засыпая, — а то будешь завтра зеленый и квелый.

Толи Кунсайт его послушался, толи газета быстро закончилась, но минут через двадцать он отложил её и тоже улегся. Перед этим опора монархии и гроза всех недругов королевства тоже выпила стакан молока и заплела волосы в косичку. Я думала, что ничто не способно сделать демона “красивее” в моих, как особой почитательницы демонической красоты, глазах. Однако, Кунсайт с косой — это было ещё то зрелище. Идет она ему потрясающе. Так я никогда не хохотала. Потом я стерла эту запись. Мне не хотелось, чтобы она попалась кому-либо в руки. Криминала там нет никого, но это было слишком личным для посторонних глаз. Уж не знаю, могла бы она подорвать авторитет Первого лорда, но мое личное отношение сильно изменилось. Мы, воины — воспитанники боевых блоков часто думаем о войне, о смерти. Это может показаться ненормальным, но мне подумалось, что если родина позовет, я поведу своих солдат в бой не за неприступного, загадочного Первого лорда или высокомерного Второго, а за тех домашних, любящих и чуть забавных, которыми я увидела их сегодня.

Стирая запись, я чуть не прослезилась от собственных высоких чувств. Ещё я чуть не вывернула челюсть, зевая. Конечно, это у них в записи полночь, а у меня-то уже часа четыре утра. Я поняла, что если немедленно не лягу, то буду такой, как Зойсайт обещал Кунсайту. Просмотр ночного времяпровождения Джедайта, естественно, отложился на следующий день.

Ничто в жизни я не ненавижу так, как просыпаться рано утром. С трудом разлепляя глаза, я прокляла все на свете, начиная быстротечностью времени и заканчивая своим неуемным любопытством. Хватит, сказала я себе, в следующий раз ложусь спать до полуночи, и гори все синим пламенем.

С гудящей головой я села просматривать вчерашние рапорты, из которых мне нужно было составить утренний доклад для моего повелителя. За этим занятием я окончательно проснулась, поскольку для лорда Джедайта ничего нельзя делать спустя рукава. Если увидит хоть малейшую оплошность, будет зудеть, как осенняя муха и придираться потом станет к каждому слову. В его оправдание могу сказать только то, что безупречности лорд Иллюзий требует не только от своего персонала, но и от себя лично. Лорд Джедайт способен бесконечно уточнять и проверять данные, до последней запятой, если дело этого требует, такой вот характер.

Доложив обстановку, я получила папку с распоряжениями и отправилась претворять их в жизнь. Напланировал Джедайт сегодня многовато. Мои личные планы просмотреть записи днем рухнули в одночасье. А ведь мне ещё надо было сходить к зойсайтовой Яше. Только к концу рабочего дня я выкроила время для этого.

Оказалось, я зря старалась. Как только Яша узнала, что я пришла не по приказу повелителя, а по личной инициативе и, что дело к работе отношения не имеет, так сразу выставила меня вон. Правду сказать, я видала юм и поприветливее:

— Убирайся немедленно, — заявила она, — больше мне делать нечего — праздной болтовней заниматься, а будешь тут шастать почем зря, так я доведу до сведения лорда Джедайта, чем его офицеры в рабочее время занимаются.

— Но…, — попыталась вякнуть я, — может после работы…

— Не может. Не о чем нам с тобой разговаривать. Мы с тобой один раз виделись. Я к тебе в подружки не набивалась, вот и ты ко мне не набивайся, — ответила нелюбезная юма, живо выпроваживая меня из замка Повелителя Огня, который можно было по праву назвать и замком Повелителя Льда так, как он у них один, только рабочие кабинеты и приемные в противоположных крыльях.

Я вылетела, лопаясь от негодования. Такой грубиянки ещё свет не видывал. Сама я далеко не ангел, но чтобы так набрасываться! Разве что не покусала, стерва. Как только несчастный Огненный лорд её терпит?! Ослепленная собственным возмущением, я не заметила, как налетела на престарелую юму, шедшую мне наперерез. Пакеты выпали у неё из рук и покупки рассыпались по мостовой.

— Ой, простите, я вас не заметила.

— По сторонам нужно смотреть, — заворчала старуха. — Носитесь везде, как оглашенные. Молодежь! Все им спешка, все пожар! Пронеслась, не заметила, а старуха теперь лазай, подбирай.

— Что вы, бабушка, не нужно вам наклоняться. Я сейчас все соберу.

Услышав “бабушка” юма заметно подобрела.

— Спасибо тебе, голубушка. Я-то что возмущаюсь. Сегодня старуху толкнула не глядя, а завтра ненароком на старшего по званию налетишь, покажут тебе тогда небо с овчинку.

— Это точно, небо даже меньше покажется, — засмеялась я. — Хорошо на Темного Лорда так просто на улице трудновато наскочить. Только этим и спасаюсь.

— Темного Лорда? А ты кто сама-то будешь.

— Я — Ксонис, старший офицер лорда Джедайта.

— Вместо Дереры, значит, которая. Дерера-то ничего была, только гордая больно, идет по улице, никого не видит. А чего ж, ты так бежала, милая, неужто от Огненного нагорело?

— Да, если бы, — отмахнулась я, — все же начальство, имеет право — не так обидно. А эта…

— Яшка-стерва что ли?

Я вспомнила, что не так давно “пригрела” грубиянку именно этим словом и снова засмеялась:

— Она. Слова сказать не дала, чуть не искусала.

— Злыдня она, — компетентно выдала бабка, — а стоит-то из себя. Фу-ты, ну-ты, принцесса!

— Принцесса? А вы её знаете? — мне стало интересно.

Эти бабки всегда не прочь порассказать, что знают. А знают они частенько немало. Сидят себе и бдят вовсю, никто же внимания на них не обращает.

— Знаю. Я тут всех знаю. Столько лет при дворе горничной проработала. Ещё при королеве матушке начинала. И сейчас при дворце живу, новых горничных обучаю. Но юмы уже не те, ни вежливости, ни понятий. Раньше бывало…

Я поняла, что сейчас мою бабку понесет в далекие края, и вернулась к прежней теме:

— А Яшка-то, стерва что?

— Тоже гордая сверх меры. Изображает барыню. А сама-то тьфу, девственница вечная! Оттого и злобится сверх меры, что никому не нужная.

— Отчего? Вроде она не дурнушка.

— Так берегла себя все, для единственного, распрекрасного, — захихикала старуха. — Вот и добереглась.

Родилась Яша в семье среднего достатка. Была она единственным, обожаемым чадом, которое с рождения не знало не в чем отказа. Поскольку девочка росла хорошенькой, родители мечтали устроить её судьбу удачным браком. Но не тут-то было. Ещё совсем молоденькой девушкой она увидела юного лорда Зойсайта, тогда лишь кандидата на звание Темного лорда и пропала…

— Бабушка, а вы ничего не путаете? Лорд Зойсайт кандидатом был ещё до моего рождения, а Яша молодая ещё.

— Ничего я не путаю. Яшка-стерва — моя ровесница.

— Ваша?! — я вытаращилась на эту бабку.

— Что, не похоже? Старая я, страшная? Питайся я как вы, офицеры, тоже бы девочкой ещё бегала.

— А еда тут при чем? — удивилась я, вспомнив содержимое её пакетов. — Едим мы то же самое.

— Едите то же, а питаетесь вы чем? Чистой энергией! Правда, вы же её и добываете, а мы свою собственную расходуем для жизни. Вот тебе и разница. Я ту чистую энергию всего один раз пробовала, офицер один был, красавец-мужчина! Да и я тогда тоже…

Ну, вот, опять её понесло:

— А Яша-то что сделала? — спросила я, чтоб прекратить поток воспоминаний.

— Яшка? Ну, так слушай же, никто ей не был нужен кроме лорда Зойсайта.

Тогда Яша решила пойти учиться военному делу. Девушка ни минуты не сомневалась, что предмет её грез станет-таки Темным Лордом, и тогда ему понадобятся свои воины. Родители сначала и слышать ничего не хотели. Но яшенькины регулярные истерики и скандалы с битьем посуда возымели свой эффект. Девушку отдали на обучение. Она оказалась усидчивой и целеустремленной, если где-то не хватало таланта, брала напором. Не гнушалась Яшенька лгать, подставлять ножку, бить в спину. Таким образом, она оказалась в штате своего прекрасного Зойсайта, когда тот стал Вторым Лордом.

— Такая у неё история. А теперь на старости лет связалась с этой пройдой — Аксион. Не для неё компания. Втянет Яшку в какую-нибудь гадость, помяни мое слово. Сколько её помню, где она, там — скандал. Чего стоит её история с Тетис!

— Это когда Тетис у неё жениха увела? Так в чем же Аксион виновата?

— Тетис у Аксион? Это кто тебе такую глупость сказал?

— Да, Аксион же сама и рассказала.

Мне показалось, что в голове что-то закипает:

— Ничего не понимаю. Чьи братцы? Как это наоборот?

— Молча. Это Аська-шлюха у Тетис жениха отбила.

— О-о. Может, я помогу вам сумки донести, а вы мне по дороге про это расскажете?

— Запросто, — старая юма явно обрадовалась возможности ещё поболтать, как и удовольствию идти налегке. — Что тебе там Аська наболтала?

— Сказала, что встретила парня своей мечты, по имени Геспер, а Тетис его подло отбила.

— Геспер? Поллукс его звали, того парня.

— Поллукс? Брат Кастора?

— Точно, он самый.

— Но Аксион сказала, что её Геспер был сыном няни лорда Кунсайта?

— Считай, что она несколько приукрасила действительность. Небось, ей показалось, что Кунсайт звучит красивей, чем Нефрит, а может, просто тебя запутывала.

— Их мать нянчила Нефрита? Тогда понятно, как они оказались высшими офицерами.

— Воспитанные такие, мягкие, да? Внешность обманчива, девочка. Ты тоже не выглядишь, как машина для убийства, но думаю, раз подошла лорду Джедайту, да ещё через голову Дереры, то ты способна на многое.

— Есть такое дело.

— Вот видишь. Кастор и Поллукс самая слаженная и смертоносная пара бойцов в Темном Королевстве. Значит, Поллукс был у Нефрита высшим офицером уже тогда, когда Тетис попала в его поле зрения, а она всего лишь на посылках в королевском дворце была. Говорят, что однажды молодая юма выручила Поллукса из большой беды. Тогда он внимание на красоту её и обратил. Поближе познакомились, и оказалось, что она девушка умная и вообще со всех сторон приятная. Поллукс тоже парень хоть куда и внешность и манеры — все при нем. Начали они встречаться: цветы, конфеты, рестораны… Дело шло прямиком к свадьбе. Только Аксион не могла смотреть спокойно. Как же ей — такой-растакой — ничего, а девчонке этой Тетис — жених завидный. Пригласила она их как-то в гости. Чем-то обоих подпоила. В итоге, когда Тетис очнулась, нашла жениха с “подругой” в койке. На том закончились и дружба с ней, и любовь с ним. А уж он-то ходил за ней следом, прощения вымаливал. Только Тетис была тверда, уходи, говорит, ты разбил мне сердце. Так и не простила.

— Странно, я говорила с братьями, они мне ничего не сказали.

— Понятное дело, Поллуксу до сих пор стыдно, что позарился на такую, как Аксион эта. И чего теперь это вспоминать, былого не вернешь. Тем более тогда они все сделали, чтобы история эта в свет не выплыла. Знали-то о ней только те трое, да Кастор с Банданой, думаю тоже, а больше никто. Все только недоумевали, отчего такая чудная пара разошлась.

— Если все так тайно случилось, отчего же вам все известно?

— Я же горничной Аськиной тогда была, разве от прислуги скроешь что? Деточка, а зачем ты с братьями разговаривала?

— Думала узнать побольше про Тетис. Ведь убил же её кто-то.

— Аська. Она убила. Никто ведь больше Тетис так, как она не ненавидел. Поллукс-то у Аксион в долгу за услугу не остался, ославил мерзавку шлюхой среди всех юм королевства, замуж ей за достойного человека теперь ни за что не выйти.

Рассказ этот смутил меня совершенно. Получается, все было не так, как мне казалось в начале. Я поняла, что окончательно запуталась и бросилась к Бандане за объяснениями. Ведь, права бабка, если у Тетис с Поллуксом все было так серьезно, то не могла Бандана ничего не знать.

Я ворвалась к ней с вопросом, не давая времени на размышления:

— Зачем вы обманули меня? Почему скрыли, что Тетис чуть не вышла замуж за Поллукса?

— История о том, как Тетис любила, да не вышла замуж? — криво усмехнулась юма. — Разнюхала, значит. Наболтали уже люди добрые. А я думала это только наша тайна, видно ошибалась. И чего ты от меня хочешь?

— Я хочу знать правду. Неужели вы не понимаете, что меня на самом деле волнует, кто убил вашу подругу? — я вышла из себя и закричала. — Неужели вам все равно?!

Неожиданно Бандана расплакалась:

— А какой во всем этом смысл? Тетис уже не вернешь…

— Но мы бы могли найти убийцу.

— Разве Тетис от этого станет легче?

— Ей нет, но нам станет. Мы будем знать, что все для неё сделали.

— Если ты так считаешь, тогда слушай. Это не очень веселая история. Я бы назвала её: “Я, Тетис и мужики”. Помнишь, я говорила тебе, что Тетис стал оказывать знаки внимания вышестоящий юма. Это была неправда. Он домогался её, преследовал на работе, пользуясь служебным положением, зажимал в пустынных коридорах, постоянно хватал за все места своими липкими потными ручонками, угрожал расправиться, если она не поддастся на уговоры, всячески запугивал… Тетис, впервые попавшая в такое положение, была растеряна. Её карьера зависела от этого мужчины, но девушке не хотелось быть использованной таким образом. Бедняжка не знала, что делать. Когда терпеть стало невмоготу, она поделилась своей проблемой со мной. Тогда мы вместе придумали тот план с фотографиями, о котором я тебе рассказала прежде. Сначала мы ничего требовать не хотели, только напугать подлеца, чтобы он отстал. Но потом узнали о его жадности и решили ударить по больному месту, проучить по крупному, чтоб ни к кому больше лезть не посмел.

С этого момента началась наша охота на “козлов”. Козлами были все эти отдышливые гады с потными ладонями, которые считали нужным пользоваться своим положением или состоянием, чтобы добиться желаемого от находящейся в зависимом положении девушки. Таких оказывалось на нашем пути немало. Желающим порезвиться на клубничке приходилось потом расплачиваться. Но делали мы это не ради самой выручки. Это было что-то вроде партизанской войны слабых против сильных.

— А как же то, что вы говорили про отбор жертв: зависимые, трусливые?

— Специально мы их не отбирали. Обычно оно само так выходило, ведь никто не распоясывался так, как трусоватые, забитые властными женщинами (а временами и мужчинами) мужики. Мы, получается, вели естественный отбор козлов.

— А что у Тетис все же было с Поллуксом?

— Самое страшное, что у них действительно была любовь.

К моменту появления Поллукса на их горизонте Бандана и Тетис были вместе довольно долго и давно научились чувствовать настроение друг друга. С какого-то мгновения, Бандане стало казаться, что подруга отдаляется. В том, как Тетис относилась к ней, не убавилось любви, но между ними появилась дистанция, нечто, мешавшее быть такими, как раньше. Юма не могла, разобраться в чем дело, и вызвала любовницу на откровенный разговор. Тетис призналась ей, что встретила настоящего мужчину, не имеющего ничего общего с теми гадами, что попадались ей раньше, и полюбила его. Нет, она не стала любить Бандану меньше, ведь появление новой любви далеко не всегда означает смерть старой. Нередко бывает, что в одном сердце уживаются два чувства. Да и не стоит сбрасывать со счетов то, что любовь к мужчине и любовь к женщине — чувства совершенно разные.

Практически в любых сердечных отношениях один любит сильнее, а второй позволяет ему это. Конечно, бывают исключения, но они только подтверждают правило. Бандана и Тетис исключением не были. Той, кто любит сильнее, была Бандана. Ей было невероятно больно от того, что в сердце Тетис появился ещё кто-то, но разве с этим что-нибудь можно было поделать? Юме пришлось принять это, как данность и перестроить свою жизнь, согласно новым условиям. К тому же ничто не могло доставить ей большей радости, чем видеть Тетис счастливой. Именно такой её сделала любовь к Поллуксу. Чувство было взаимным, оно росло и укреплялось, дело естественным образом шло к свадьбе…

И вдруг бледная и перекошенная Тетис ворвалась к Бандане посреди ночи. Она бросилась на шею к ничего не понимающей любовнице и зарыдала. Сначала от неё невозможно было ничего добиться, девушка захлебывалась рыданиями. Потом понемногу она стала говорить. Из тех обрывочных фраз, которые Тетис роняла между истеричными всхлипами, Бандана поняла, что случилось: девушка застала жениха в постели лживой подруги.

Измены Тетис не простила. Поллукс ходил, цветы носил, подарки, она все ещё переживала разрыв и страдала, но продолжала стоять на своем. Вид её мучений угнетающе действовал на Бандану. Она даже попыталась уговорить подругу простить неверного:

— Ну, изменил раз. Бывает. Может, зря ты так сразу, Тетис.

— Изменил? Думаешь, мне так тошно из-за того, что я видела Поллукса в чужой постели?

— В том, что он оказался типичным “козлом”. Знаешь, что он мне сказал в свое оправданье? “Я сам не знаю, как это вышло.” Вот чего я ему никогда не прощу. Если бы он заинтересовался ей, увлекся и возгорелся желанием, мне было бы больно, но я бы поняла. Если потом оказалось бы, что я ему нужнее и дороже, то я приняла бы его обратно. Но ничего этого не было, Бандана, Поллукс трахнул Аксион только потому, что она раздвинула ноги. Он даже не осознавал, что происходит — вот что страшно. Он обычный “козел” из тех, что трахаются при любой возможности, а потом уже думают, что они сделали и нужно ли им это было. Ненавижу таких!

Возненавидела Тетис не только Поллукса, но и весь мужской род в целом. Теперь она мстила мужчинам за свое умершее чувство. То, что раньше было тихой партизанщиной, ответом на назойливые приставания, теперь стало орудием уничтожения. Если раньше доставалось только тем, кто сам проявлял инициативу, то после предательства Поллукса Тетис намеренно провоцировала мужчин. Ей доставляло наслаждение снова и снова убеждаться в том, что все мужчины таковы, как Поллукс.

Бандане эта озлобленность любовницы скорее не нравилась, но она считала, что Тетис нужно время, чтобы прийти в себя. Более того, юма Кунсайта считала своим долгом всегда поддерживать все начинания обманутой в лучших чувствах подруги, чтобы не та ощущала себя покинутой и одинокой…

— Вот и все.

— Но отчего в прошлый раз ты рассказала мне совсем другую историю? Зачем представила себя и Тетис такими…

— …тварями, мягко говоря? Затем, что когда-то мы договорились, что это будет официальная версия нашего поведения. Тетис, конечно уже мертва, но к чему нарушать старый договор? Мне проще было выставить нас такими, чем рассказывать тебе правду и заново переживать весь этот кошмар: оскорбленная, затем мучительно озлобленная Тетис! Тем больнее это вспоминать, что я хорошо знала времена, когда она и близко не была такой… Чем же это, скажи на милость, поможет тебе в поисках?

— Я лучше представляю, какой была Тетис.

— И?..

— И лучше представляю её врагов.

— Давай, давай, скажи теперь, что это Аксион её отравила.

— Почему бы и нет?

— Потому, что Аксион весь день провела со мной. Главным подарком лорда Кунсайта был сводный отчет, который королева уже долго не могла вытрясти из наших суперзанятых повелителей. Естественно доделывалось все в последний момент.

— Да мы свою часть ещё когда сдали!

— Вы! Не все вокруг Джедайты, как ты уже, наверное, успела заметить. Так что в течение всего праздничного дня мы с Аксион сводили этот отчет. Потом мы вместе принесли отчет королеве, а потом она хвасталась передо мной и Тетис кое-какими обновками, привезенными с Земли людей. Ты должна была заметить, что мы и на торжество пришли втроем. Она никак не могла присутствовать при сервировке, чтобы положить яд.

— Но ведь она могла положить его раньше.

— И откуда бы она узнала, какая рюмка достанется Тетис?

— При чем здесь рюмка?

— Где же, по-твоему, был яд? Я сама нюхала бутылку, когда Тетис пожаловалась на миндальный аромат. Думаешь, я не заметила бы запах цианистого калия и посоветовала выпить ликер женщине, которую любила? Только не надо спрашивать, откуда я узнала, что это был цианистый калий, ведь ты мне ещё ничего не говорила. Даже ребенок знает, что за яд пахнет миндалем и каковы внешние признаки отравления им. Однако содержимое бутылки приторно пахло её любимым “Калуа” и больше ничем. Следовательно, яд был в рюмке, — Бандана язвительно ухмыльнулась. — Теперь будешь начинать расследование заново? Такими темпами убийцу ты найдешь как раз к трехсотлетию смерти Тетис.

С гудящей головой я добралась до дома. На сегодня мои брожения по городу завершились так, как я устала, да и планов никаких не было, поскольку с Яшей мне поговорить, видимо не удастся вообще, а с остальными я наобщалась под самую завязку. Исходя из этого, “хоть чего-нибудь” я начала искать в записях своих камер. Первым на очереди был, естественно, отложенный на сегодня лорд Джедайт.

Быстро соорудив себе ужин, я уселась перед экраном и включила прямую трансляцию, рассудив, что прошлые записи всегда сумею просмотреть, а напрямую, если произойдет что-либо важное, можно своевременно среагировать.

Вместо лаборатории, я увидела перед собой сад нашего замка, где хозяин прогуливался в компании лорда Нефрита:

— …и сегодня? — в голосе Джедайта слышалось недовольство. — Сегодня я обедаю у отца.

— Но Джед, это всего лишь фантом. Ему не обязательно совершать какие-нибудь подвиги. Пусть просто засветится в городе. Ты понимаешь, мне ни в коем случае нельзя скомпрометировать её… — многозначительная пауза. — Знай я, что ты будешь вне города, то не договаривался бы. Теперь встречу уже не отменишь, да и как ты посмотришь на мужчину, который настолько запутался в своих планах, что отменяет свидание, подобная непредусмотрительность более пристала женщине. Впрочем, тебе такие подробности назначения rendez-vouz безразличны.

— Совершенно верно. Я вообще не могу понять, зачем ты придумываешь себе эту головную боль. Впусти женщину в свои мысли, и ты получишь визготню, легкомыслие, непоследовательность и безалаберность…

— Джед, Джед, только не начинай. У тебя свой взгляд на жизнь, у меня свой. Друг другу мы ничего не докажем, так ради чего тратить время на аргументы?

Однако перспектива сидеть и пялиться в темноту пустого монитора не показалась мне заманчивой. Тем более, что отставленные записи лорда Джедайта вопили о дискриминации в отношении моего повелителя. Я переключилась на него.

Лорд Джедайт сидел за богато накрытым столом, напротив него расположился худощавый, строгий старик.

— …и слава Богам! — говорил он резким, каркающим голосом. — Разве можно это сравнить с нами? Нет! Мы — Повелители Иллюзий — не чета всякому сброду. Среди нас не было ни одного, кто бы опозорил высокое звание Темного Лорда.

— Я знаю, это.

— Знать мало, ты должен гордиться этим…

— Папа, я горжусь…

Но старика уже ничто не могло остановить:

— …Каждую минуту, ты должен помнить, что ты выше их. Ни один из нас не прожигал жизнь, шатаясь по увеселительным заведениям. Наши предки умножали знания и могущество Темного Королевства. За это о Повелителях Иллюзий слагали песни. Каждый день я благодарю Богов, что мой сын достойный наследник такого рода. Помни, только на нас всё будет держаться, когда это прогнившее государство покатится в тартарары. А это неизбежно. Ты помнишь, Джедайто, что я сказал, когда они объявили этого приблуду Темным Лордом?

— Да, папа. Ты сказал: “Куда катится наша страна?”

Мне не было видно лица лорда Джедайта, но я знала, что на нем уважительно-заинтересованное выражение. Бедный лорд Джедайт! Ведь он не мог приглушить звук, как это сделала я. Ему приходилось несколько часов слушать пронзительные, нравоучительные речи вредного и занудного старика. Я думаю, с таким папашей трудно вырасти веселым и легкомысленным. Несчастный маленький Джедди, наверное, с рождения слушал этот бред.

Прикинув, что раз подали только закуски, то они проужинают ещё часа два, я переключилась на лорда Зойсайта, впрочем, это было все равно, что на лорда Кунсайта, поскольку они как обычно после работы были вместе.

— …и мне будет удобнее переночевать там, — заканчивал фразу Первый лорд, когда попал в поле моего зрения.

— Конечно, конечно, Куно, — сразу согласился Второй лорд.

Ещё и себе дело выдумал. Может это ход, чтобы заставить Кунсайта остаться, а сговорчивость — это только для виду?

— …а ты пока сделаешь свои дела. Завтра уже оба будем свободны.

Ага, заставить остаться, конечно! Да он же его прямым текстом отсылает!

— Зоэ, ну сколько раз я тебе говорил, что все надо делать вовремя. Хорошо ещё, что ты сейчас спохватился, а не через месяц.

Кунсайт не предлагает свою помощь, да ещё, когда его так явно направляют по делам? Не может же Первый не видеть, что Огненный странно покладист. Он же знает бывшего ученика, как облупленного. Или ему настолько нужно уйти, что он не хочет этого замечать? Боги, неужели и это что-то скрывает? И у лорда Зойсайта, который его отсылал должна быть для этого какая-то причина. Да-а-а. Толи мне на почве расследования везде крамола мерещится, толи эта пара не так честна друг с другом, как мне показалось давеча…