Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Акира Куросава
Когда-нибудь
Глава 7.
Мальчиков хватились только утром, когда они не пришли на занятия. Окровавленных детей нашли в их собственной комнате и переправили в больницу, где врач осмотрел их и наложил кучу швов, не забыв доложить директору обо всем случившемся.
К вечеру Нефрит пришел в себя, но все еще был очень слаб. Он так и не ответил на вопрос, кто это сделал с ними, как ни строго разговаривали с ним директор и врач. Только смотрел на соседнюю койку, где лежал все еще бессознательный Джедайт.
У Нефрита, кроме кучи синяков, были сломаны нос, левая рука и два ребра. И к тому же, как сообщил ему врач, на его левой щеке, почти от глаза до подбородка, красовался теперь длинный прямой шрам. Врач наложил шов, но тонкий шрам останется.
“Что ж, они обещали “попортить мне личико”, - мрачно подумал Нефрит. - Лучше бы только этим и отделались, не приставали бы больше к Джеду”, - тяжело вздохнув, юноша кинул быстрый взгляд на соседа и отвернулся к стенке.
Врач перестал донимать его и ушел, думая про себя: “По всей видимости, все это произошло из-за белокурого мальчика. Тот предпочел этого, и отверженный поклонник изнасиловал его, а этому лицо разукрасил. Хотя, если бы увидел сейчас этого мальчика, то наверняка пожалел бы, что оставил такой шрам. Он, как ни странно, очень идет этому пареньку. Уничтожает налет женственности, присущий ему из-за этих длинных вьющихся волос. Очень красивый паренек. И, видимо, любит своего друга. Интересно, они только друзья, или действительно было из-за чего ревновать? Что же я скажу директору? Если я скажу, что они любовники, они же моментально вылетят из школы. Нельзя говорить этого. Но и им нельзя оставаться тут. Даже если они признаются, кто это сделал, мы не сможем их защитить”.
И мужчина просто решил сделать все от себя зависящее, чтобы хотя бы физически вылечить мальчиков и защитить их во время госпитализации.
* * *
На второй день белокурый мальчик пришел в себя. Пока он горел в жару и бреду, мечась по постели, брюнет неотступно сидел рядом с ним, помогая врачу ухаживать за ним. Когда же тот очнулся, он вернулся на свою постель и отвернулся к стене. Блондин тоже не горел желанием разговаривать. Врач безрезультатно попытался выяснить, кто это так надругался над ним. В ответ было то же упорное молчание.
В конце врач, обеспокоенный состоянием мальчиков, решил наутро вызвать психиатра, так как онине разговаривали даже между собой. И уже три дня. Хотя физически они поправлялись, доктор боялся, что в результате такого затяжного молчания они сойдут с ума. Это же такой шок: одного из них изнасиловали сверстники, да еще на глазах у другого!
Добрый человек уже всячески пытался разговорить их, самолично носил им еду, кормил с ложечки более слабенького беленького мальчика, угощал их сладостями. Никаких результатов! Они даже не смотрели друг на друга. У обоих одинаковый, пустой взгляд, упертый в стену.
А сегодня их навестили друзья. Двое рослых парней из школьной команды по футболу, кажется. Тоже частые его гости, приходят со сломанными ногами и руками. Только не принесли они с собой улучшения. Даже наоборот. К темненькому они даже не подошли, только смотрели с какой-то непонятной усмешкой. Но довольно долго просидели рядом со светленьким. А один, кажется, капитан команды, все время держал мальчика за руку, ласково поглаживая, что-то шептал ему на ухо, и, как показалось доктору, даже поцеловал его. После их ухода врач заметил, что светленький мальчик тихо плачет. Даже не плачет, а только слезинки все текут и текут по бледному и осунувшемуся личику. А вот у темненького глаза горят. Но как-то лихорадочно. Но зато впервые у них хоть какие-то эмоции проявились! Может, и полегчает им после их визитов? Надо бы тогда попросить этих мальчиков, чтобы почаще приходили, навещали друга.
Горестно повздыхав, врач вышел из комнаты. Было уже поздно, и он устал говорить сам с собой. Кажется, дети заснули. Это лучше, чем просто пялиться на совершено белую стену уже который день подряд! Нужно все-таки вызвать психиатра. Да, и обязательно надо попросить тех мальчиков, чтобы приходили еще. Любящие друзья помогут более быстрому выздоровлению…
* * *
- Масато! Масато!
Нефрит проснулся оттого, что Джедайт тихонько звал его. Почему-то он был уверен, что Джедайт не хотел, чтобы он откликался. Потому что если бы хотел поговорить, позвал бы тайным именем, известным лишь им обоим. А тут… Джедайт и так раньше не хотел с ним разговаривать, а после сегодняшнего визита тех подонков и вовсе не захочет. Гады! Еще посмели показаться ему на глаза! Он обязательно отомстит им!
Поэтому он продолжал тихо лежать. Скрипнула кровать, и Нефрит услышал, как его друг застонал сквозь зубы. Бедненький! Видно, здорово они его отделали, раз до сих пор сидеть не может. Тот тихо подошел к его кровати, постоял немного, и Нефрит уже решил, что ему что-то нужно, или он действительно хочет поговорить, и повернулся к нему.
Но Джедайт уже отошел от его кровати и, хромая, подошел к столику с инструментами. Нефрит молча и недоуменно продолжал следить за ним сквозь ресницы. Недолго покопавшись, он медленно вернулся к постели, держа в руках резинку и шприц. Тихо поохав и усевшись на кровати, Джедайт продел руку в резину, словно собирался сделать себе укол в вену. Но инъекции то не было! И только тут до Нефрита дошло, что тот собирается делать. Какая изощренность! Моментальная смерть и никакой надежды на спасение!
Он быстро подскочил к Джедайту и выхватил из его руки пустой шприц, наполненный воздухом.
Джедайт испуганно смотрел на него своими огромными голубыми глазами, и в них было столько невысказанной боли, отчаяния и горя, что все гневные слова Нефрита застряли в его горле.
- Ты с ума сошел, - только и сумел выдавить Нефрит.
- Уйди, пожалуйста, - прошептал Джедайт, опустив голову. - Я не хочу жить. Я больше не смогу смотреть людям в лицо.
- Что значит - не хочу жить?! - Нефрит почувствовал, как в нем снова закипает гнев. - И ты хочешь, чтобы эти подонки так и остались безнаказанными? Хочешь, чтобы они и дальше издевались над людьми? Ты этого хочешь? Думаешь, твоя смерть все решит? Да? Отвечай!
Нефрит с силой сжал подбородок Джедайта, заставляя смотреть себе в глаза и просто орал на него. Джедайт же лишь молча сидел, старательно отводя глаза.
- Ты думаешь, тебе одному плохо? Думаешь, тебя одного так отделали? Мне, между прочим, тоже плохо! Я все это видел!
При этих словах Джедайт болезненно дернулся, и по его щекам потекли слезы. Нефрит же продолжал орать:
- МНЕ БЫЛО ТАК ЖЕ БОЛЬНО И ПЛОХО, КАК И ТЕБЕ В ТОТ МОМЕНТ!!!! НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ!!!! ОНИ НЕ ТОЛЬКО НАД ТОБОЙ НАДРУГАЛИСЬ!!!! Они и меня изнасиловали, понимаешь!!! Не физически, а морально!!!
Джедайт вырвал свою голову из цепких пальцев Нефрита и уткнулся в ладони. Уже открытые рыдания сотрясали его плечи. Нефрит, выдохшись, некоторое время молча смотрел на его склоненную головку и худенькую шею над пижамным воротничком, просвечивающую сквозь светленькие волосы. Неожиданно он с силой дернул Джедайта за воротник, разрывая ткань. Джедайт испуганно отпрянул и уставился на него широко раскрытыми от ужаса и непонимания глазами, да еще полными слез. Нефрит нервно шарил одной рукой под его воротником, а другой - у себя. Наконец он вытащил серебряные цепочки:
- Смотри! Ты думаешь, мы зря это носим? Нет! Мы с тобой не только друзья! Мы с тобой как братья! Подожди!
Он метнулся к докторскому столику и схватил оттуда хирургический скальпель. Вернувшись, он уселся с ногами на кровать Джедайта, схватил его за левую руку и одним решительным движением резанул вену на тонком запястье. Сначала показалась первая несмелая капелька крови темно-красного цвета, набухая и медленно стекая вниз. Мальчики заворожено, не отрывая глаз, смотрели на стекающую кровь. Затем Нефрит поднес изуродованную руку к своим губам и медленно поцеловал разрез. Затем смелее. И он начал пить кровь Джедайта.
Голова его закружилась, странное возбуждение входило в него вместе со сладкой кровью, и начало уверенно расти внутри. Он медленно поднял глаза на Джедайта, и встретился с испуганными шокированными глазами, в которых уже высохли слезы. От этого кровь его застучала еще быстрее, и Нефрит начал задыхаться. Огромным усилием воли он еле-еле сумел оторваться от руки друга и прижать рану перебинтованной рукой, передавая Джедайту. Затем он разрезал вену на своей левой руке и поднес ко рту друга:
- Пей!
Мальчик робко посмотрел на своего друга и несмело приблизился губами к его запястью. И начал пить. От прикосновения мягких губ и потери крови Нефрит почувствовал, что возбуждается еще больше. Дыхание Джедайта тоже участилось. Когда он, наконец, оторвался от руки друга, глаза его горели странным демоническим огнем. Он сжал рану на руке Нефрита руками и поднес к ней свою руку. Мальчики начали тереться друг о друга ранами, смешивая кровь.
- Теперь у нас одна кровь, одна жизнь, одни помыслы, одни чувства. Моя жизнь принадлежит тебе, твоя жизнь принадлежит мне, побратим!* - страстно прошептал Джедайт.
- Побратим! - подтвердил клятву Нефрит, и мальчики обнялись.
* * *
Зашедший утром врач застал их спящими в одной постели. Он тихонько, стараясь не разбудить, поднял на руки темненького мальчика и положил на его кровать, не желая подтверждения досужих сплетен. Вдруг неожиданно кто-то войдет? Отдирая его руки, крепко обвившиеся вокруг светленького мальчика, доктор заметил, что левая рука его перебинтована куском пижамы.
Нахмурившись, мужчина подошел к светленькому и проверил его руки. Левая кисть также оказалась забинтованной.
“Кажется, они пытались покончить жизнь самоубийством, - горестно вздохнул он, - Бедные дети! Вам же еще жить да жить!” - горестно повздыхав и поцокав языком, доктор быстро перебинтовал их руки, тщательно прочистив ранки. Затем поднял с пола резинку, шприц и скальпель и убрал все в шкафчик, подальше. Интересно, зачем им был нужен шприц? …
Проснувшись, Нефрит наткнулся глазами на внимательный взгляд спокойных голубых глаз. Нефрит улыбнулся и прошептал:
- Я люблю тебя, побратим!
- Я тебя тоже люблю, побратим, - прошептал в ответ Джедайт и улыбнулся.
* * *
- Мистер Масато Сентжойн! Пройдите в кабинет директора, - бесстрастный голос учителя вырвал мальчика из сладких грез на уроке химии. Кудрявая каштановая головка была забита явно не химическими формулами и реакциями. Нефрит лениво поднялся, скривился в ответ на недоумевающий взгляд Джедайта и вышел из класса.
Джедайт так и не дождался друга. На первой же переменке он бросился искать свою половинку. После долгих поисков он нашел его на заднем дворе.
- Неф, что случилось?
- Я возвращаюсь домой, - не разжимая помертвевших губ, еле слышно прошептал тот.
- Но почему?
Нефрит молча протянул другу телеграмму, которую судорожно сжимал в своей руке.
- Отец погиб.
- О, Неф, мне так жаль.
- Ничего… Ничего… Все будет хорошо.
- Когда ты уезжаешь?
- Сегодня.
- Хорошо. Пошли собираться.
- Ты меня проводишь?
- Я поеду с тобой.
- Но ты не можешь…
- Что? … Чего я не могу, Неффи? - переспросил Джедайт, не дождавшись ответа.
- Бросить учебу, … друзей, … родителей.
- Кроме тебя, Неф, у меня никого нет. Ты для меня важнее всего, побратим.
- Спасибо, - прошептал Нефрит. Действительно, теперь у них никого не было.
Да у Джедайта и не было смысла оставаться в интернате. Хотя после того случая врач и директор не спускали с них глаз, они понимали, что при желании тем парням ничего не стоит подловить их. Поэтому и Нефрит не мог оставить друга.
Да и не будь этих обстоятельств, Джедайт все равно поехал бы вслед за другом. Нефрит также понимал и это. У них были одни мысли и одна жизнь на двоих.
_____________________________
Побратим* - вообще-то, этот дикий обычай братания через смешивание крови, когда будущие братья пьют кровь друг друга и произносят клятву, принадлежит монголам. Будущие побратимы могут просто так выпить кровь из раны; могут смешать в серебряной чаше, а потом выпить; могут разбавить молоком; а могут просто смешать кровь на ранах. В общем - на любой вкус.
~конец главы~